Год подходит к концу, и самое время подвести итоги.
Просто-напросто перечислить прочитанное мне показалось неинтересным, поэтому я отобрал по 10 лучших, на мой взгляд, романов, повестей и рассказов из числа тех, прочтение которых завершилось в 2011 году.
Поскольку я отдаю предпочтение малой форме, то в десятку лучших рассказов попали на самом деле лучшие. Чего не скажешь о романах — в списке представлена почти половина прочитанного (и дочитанного) в этом году. Ну, а повести — серединка на половинку.
Кроме того, я мало читаю современную литературу, поэтому перекос в сторону первой половины-середины XX века виден довольно отчётливо.
До тех пор, пока главный герой не уезжает из агломерации — прекрасный, динамичный, интересный, захватывающий роман. Но финал — всё испортил! Мне хотелось чего-то другого, но автор решил иначе...
Из романов Меррита, которые я прочитал, этот показался наиболее интересным. В принципе, в основу сюжета легла всё та же модель, по которой написаны и другие его романы (говорю, конечно, только о тех, с которыми сам знаком), но здесь событийная канва более интересна, да и декорации довольно необычные.
Новеллизация фильма «Конан-варвар» 1982 года довольно неплоха. Фильм я в последний раз видел давненько, но, читая произведение, вспоминал эпизоды. Ну, конечно, будь это самостоятельное произведение соавторов, вышло бы, полагаю, лучше! Но и это вполне неплохо.
Большую часть романа я одолел всё-таки в 2010, но числится он здесь, так как завершил чтение уже в 2011 году. Ещё раньше, во время учёбы в университете, пробовал читать, но дальше первых тридцати-сорока страниц у меня тогда дело не пошло. Со второго раза покорить эту вершину удалось. Местами читалось очень медленно, буквально через «не могу», кое-где — быстро и с интересом, но в конце концов нисколько не пожалел о потраченном времени. Хороший роман.
Поначалу роман показался скучноватым, но мнение моё изменилось по мере того, как повествование набирало обороты. В конце концов осталось очень приятное ощущение от прозы Дэвидсона (мало, кстати, похожее на впечатления от его рассказов).
Этот роман пришёлся мне по душе, не в последнюю очередь благодаря тому, что написан он в жанре «sword and planet». Почти то же самое, как моё любимое «sword and sorcery», только вроде как не в фэнтезийном мире, а на другой планете. По сути же эти два жанра суть одно и то же!
Роман читался в течение нескольких лет, но к финалу я подобрался только в этом году. Так вышло, что я знакомился с этим произведением по частям (первая часть, потом через годок — другая и т. д.), но вовсе не по той причине, что читать было скучно. Наоборот, роман интересен и захватывает внимание сразу же! Но как-то так получилось, что чтение его растянулось надолго... Можно считать, что я просто продлил себе удовольствие...
«Люди как боги» прочитаны и любимы уже давно, и данный роман встаёт с ними на одну ступень. Это такое же монументальное эпическое повествование, хоть и в иных декорациях, но по сути схожее с трилогией-космооперой. Порадовали образы главного героя и его друзей, их нестандартное мышление. Финал же вообще привёл в восторг.
Недостаток многих произведений Тенна — многословность. Почти любой его рассказ, любую повесть можно сократить, не потеряв при этом ничего ни в сюжете, ни в идее. Мне кажется, его творения от этого стали бы только лучше. Вот и данная повесть могла бы быть меньше и, вероятно, лучше. Но так или иначе, а идея этого произведения хороша!
Довольно необычная повесть — сюрреализм на грани с психоделикой. Здесь вам кучка исторических деятелей нашей страны, необычное место и непонятное время действия. Будто все события происходят в некой параллельной реальности (а Булычёв, видимо, любил использовать в своих произведениях параллельные миры), только не сообщающейся с нашей непосредственно, в пределах данного текста.
Что было бы, если... Альтернативная история. Здесь узловой точкой автор берёт распад Римской империи. В данном мире его просто не было. И отсюда вытекает всё, что мы видим в этой лёгкой забавной повести.
Необычное произведение. Переплетение воспоминаний, ощущений главного героя с воспринимаемой им реальной действительностью. Вопрос только в том, как он её воспринимает. Необычная подача текста, которая только запутывает читателя, предоставляя ему самому додумывать за героем и автором.
Ещё одна повесть Кира Булычёва, сильно меня впечатлившая. Как обычно это бывает с произведениями автора, читается быстро, на одном дыхании. Затронутая тема актуальна и сейчас и, увы, будет актуальна ещё долго...
Замечательная повесть с хорошей интригой и впечатляющим полусюрреалистическим изображением окружающего мира — так его воспринимает слабовидящий главный герой. Великолепное произведение!
Повесть Варшавского легка, увлекательна, смешна, ну, и фантастична немного! В общем, ни убавить, ни прибавить, как и всегда у этого великолепного писателя!
Не даром рассказ получил награду спустя полвека после публикации. Всё здесь хорошо и к месту: и фантастическое допущение, и действия героев, и логичный финал.
Рассказ написан почти на двадцать лет раньше времени первой публикации. Замечательное произведение, заставляющее сопереживать персонажам и в конце — возненавидеть героя-рассказчика!
Великолепное произведение! Очень понравилась не только идея, не только сюжет, но и форма повествования: неожиданными скачками передвигающаяся от персонажа к персонажу, так что не сразу понимаешь, к размышлениям кого из героев обращаешься в следующий момент.
Когда произносят имя Леона Спрэга де Кампа (извините, уж буду так его называть — привычка), первая ассоциация, которая меня посещает, — это Конан. Так уж вышло, что с этим замечательным автором я познакомился впервые в пору первого увлечения фантастической литературой, то есть с «северо-западных» сериалов о Кулле, Конане и Рыжей Соне. Как мне кажется, де Камп как никто другой смог приблизиться к стилю Говарда.
Леон Спрэг де Камп не только дописывал вещи «техасского мечтателя» о киммерийце, но и переписывал другие его рассказы «под Конана» (вот это мне не очень понятно до сих пор и обидно за оригинальные произведения, которые, будучи качественнее написаны, вынуждены находиться в тени более известных поделок). Также он сольно и в соавторстве с Лином Картером либо Бьорном Нибергом доставил неутомимому варвару немало новых приключений и неприятностей. На мой взгляд, лучшие вещи о киммерийце он и написал на основе собственной фантазии (ну, и Картеровской тоже, конечно ).
Но, собственно, вовсе не о Конане пойдет речь. Ведь библиография де Кампа довольно обширна, и роль киммерийца в ней не главенствующая. Пожалуй, самый известный его цикл, написанный в соавторстве с Флетчером Прэттом («Дипломированный чародей»), и знаменитый альтернативно-исторический роман («Да не опустится тьма!») — вот визитные карточки автора. Кроме них, находим в наследии писателя как отдельные рассказы, повести и романы, так и циклы произведений: «Новария», «Пусадианские истории», «Бар Гэвагана» (последний — в соавторстве с тем же Флетчером Прэттом)... И конечно же, самый обширный цикл автора — «Межпланетные туры», о произведениях которого сейчас и пойдет речь...
В будущем, которое показывает нам Леон Спрэг де Камп, на Земле доминирует Бразилия. Поэтому не удивительно, что в ходу португальский язык.
Персонажи произведений цикла пользуются услугами турбюро «Viagens Interplanetarias», которое осуществляет космические полеты в разные уголки Вселенной. Цикл разделен на несколько подциклов в зависимости от того, куда отправляются земляне / инопланетяне:
Как видно, на русский язык переведено всего несколько романов и рассказов; кроме того, существуют сетевые переводы одного романа («Королева оборванцев») и сборника, состоящего из семи рассказов и одной повести («Создатели континентов»). Таким образом, охвачены все подциклы «Межпланетных туров», кроме одного, последнего — Кукулькан.
Большинство космических путешественников в произведениях цикла отправляются в систему Тау Кита — к трем планетам, которые называются Кришна, Вишну и Осирис. Все они населены варварскими цивилизациями, по отношению к которым человечество в целом выполняет прогрессорские функции (официально). Но отдельные представители человечества посещают планеты системы ради легкой и быстрой прибыли, надеясь нажиться на наивных туземцах. Главные герои больишнства произведений — авантюристы и мошенники. Здесь читатель встретит и детективов-наемников, и бродяг, путешествующих в поисках наживы, и туземцев, которые порой выглядят проходимцами не меньшими, чем люди!
Впрочем, вне системы Тау Кита дела обстоят не лучше... Куда ни глянь — всюду ближний твой, будь то человек или инопланетянин, так и норовит смухлевать и оставить тебя у разбитого корыта! Герои де Кампа довольно схожи между собой, впрочем и сами произведения цикла не блещут разнообразием сюжетов. В романах о Кришне (по крайней мере, тех, что были на русском) обычно некто прибывает на планету с целью найти определенного человека, что и осуществляет после череды головокружительных приключений. В этих произведениях главные персонажи — частные сыщики, в то время как в рассказах обычно в центре внимания оказываются мошенники. Эти предприимчивые ребята не повторяются: в каждой новой истории придумывают какую-то новую авантюру. При этом не всегда новое мошенничество совершается новым героем. Например, авантюрист Дариус Коши является главным героем двух рассказов: «Магические крекеры» («The Animal-Cracker Plot», 1949) (подцикл о планете Вишну) и «А ну, вперед, телятки» («Git Along!», 1950) (подцикл о планете Осирис). Он неистощим на выдумки и постоянно заботится о своем материальном благополучии. Но как жить припеваючи, если тебя окружают такие же нахальные проходимцы, как ты сам?.. Этим вопросом задаются почти все персонажи цикла. Тут только остается выяснять, у кого соображалка лучше работает...
Однако, несмотря на сходство сюжетов и персонажей, цикл читать интересно. Ведь де Камп тоже неистощим на выдумки, и каждый раз предлагает читателю хоть малую толику чего-то нового, чего-то, что отличало бы один текст от другого.
Так что любителям авантюрной фантастики цикл можно смело советовать. Интересующимся авторами и произведениями «золотого века» — тоже.
Об изданиях:
1. В сборнике «Башня Занида» цикл представлен наиболее полно (романы «Королева Замбы», «Поиски Зеи» и «Башня Занида», рассказы «Вечный двигатель» и «Зубы инспектора»):
2. Роман «Башня Занида» («Башня Занид») выходил также в нескольких других изданиях:
3. Роман «Рука Зеи» публиковался в одном из томов знаменитой «желтой серии» издательства «Северо-Запад»:
4. Рассказ «Свисток Гальтона» — в антологии «Пришельцы с небес»:
Роберт Ирвин Говард родился 105 лет назад, 22 января 1906 года. Хотя имеются некоторые вопросы относительно этой даты, но все же именно 22 число считают днем рождения писателя! Так что возрадуемся и перечитаем Говарда лишний раз!
Тем более что есть кое-что новое для отечественного читателя — ранее не переводившийся на русский язык рассказ. Из истории его создания и пути к публикации известно, что в 1929 году произведение под названием «The Horror At the Window» было предложено издателю (однако нет данных, кому именно). Есть доказательства того, что это первоначальное название рассказа «Restless Waters», который впервые увидел свет в 1974 году в журнале «Witchcraft & Sorcery» (Volume 1 Number 10). После этого произведение переиздавалось всего дважды: в сборниках «The Gods of Bal-Sagoth» (1979) и «The Horror Stories of Robert E. Howard» (2008).
Нельзя сказать, что эта вещь — из лучших среди «ужастиков» Говарда, однако и к числу худших вряд ли можно ее отнести. На мой взгляд, рассказ занимает некое промежуточное положение, а время его написания (до 1929 года включительно) говорит о том, что это все-таки еще скорее ранний Говард, хотя его творчество уже начало переход в категорию зрелого. Однако все лучшие образцы хоррора — у автора еще впереди!
Надо полагать, ближайшими «родственниками» данному творению Говарда являются рассказы о городе Фаринге, которые к 1929 году были написаны, а один даже и опубликован. Однако на сагу о Фаринге представленное ниже произведение не похоже.
Итак, представляю вашему вниманию рассказ «техасского мечтателя»...
...«Беспокойные воды»
Роберт Ирвин Говард «Беспокойные воды»
Я помню ту ужасную ночь в Силвер Слиппере в конце 1845 года так, будто это было вчера. Снаружи шумела ледяная буря, и ветер приносил град, который бил по дребезжащим стеклам подобно костяшкам скелета. Сидя у огня в таверне, мы могли слышать гул ветра и дождя, грохот белых волн, что неистово бьют о побережье Новой Англии. Корабли в бухте маленького приморского города вставали на якорь, и капитаны стремились в припортовые таверны, к теплу и компании.
Той ночью в таверне расположились четверо, и я на подхвате. Это были: Эзра Харпер, хозяин; Джон Гоуэр, капитан «Морской девы»; Джонас Хопкинс, адвокат из Салема; Старки, капитан «Стервятника». Эти люди сидели за тяжелым дубовым столом перед пылающим камином, а я носился по всей таверне, исполняя их заказы, наполняя кружки и разогревая пряные напитки.
Капитан Старки сидел спиной к огню и лицом к окну, за которым бился и гремел дождь; хозяин таверны находился справа, с краю стола; капитан Гоуэр — с другой стороны; а адвокат Хопкинс — прямо напротив Старки, спиной к окну и лицом к огню.
— Еще бренди! — закричал Старки, ударив по столу своим большим узловатым кулаком. Это был грубый великан средних лет с короткой густой бородой и глазами, блестящими из-под тяжелых черных бровей.
— Холодная ночь для тех, кто в море, — проговорил Эзра Харпер.
— Холоднейшая — для тех, кто спит под водой, — сказал Джон Гоуэр угрюмо. Это был высокий поджарый человек с темным и мрачным выражением лица, странный и своенравный — о нем рассказывали страшные истории.
Старки дико рассмеялся.
— Если ты о Томе Сайлере, то оставь сочувствие при себе. Земля стала лучше от того, что он ушел, а море — нет, потому что он остался в нем. Гнусный мятежник и убийца! — Последнее капитан прорычал с неожиданной яростью и сильно ударил по столу, оглядывая нас, как будто ожидая возражений.
Насмешливая улыбка промелькнула на мрачном лице Джона Гоуэра; Джонас Хопкинс наклонился вперед, его проницательные глаза сверлили Старки. Как и все мы, он знал историю Тома Сайлера такой, как ее рассказывал капитан: Сайлер, первый помощник на борту «Стервятника», пытался поднять среди экипажа мятеж, но был обманут Старки и повешен во время плавания. То были суровые времена, и в море слово капитана было законом.
— Странно, — сказал Джонас Хопкинс, резко подавшись вперед и взглянув в упор на капитана Старки. — Странно, что Том Сайлер — прежде такой законопослушный парень — вдруг оказался мерзавцем.
Старки только поворчал презрительно и осушил чашу. Он уже был пьян.
— Когда ваша племянница Бетти выйдет замуж за Джозефа Хармера, капитан? — спросил Эзра Харпер, пытаясь увести разговор в более безопасное русло. Джонас Хопкинс упал обратно на свое место и сосредоточил внимание на роме.
— Завтра, — буркнул Старки.
Гоуэр коротко улыбнулся.
— Так жена или дочь нужна Джо Хармеру, что он женится на девушке настолько моложе его?
— Джон Гоуэр, ты сделаешь мне одолжение, если займешься своими делами! — закричал Старки. — Девица будет вне себя от радости, выйдя замуж за человека, подобного Хармеру — одному из богатейших владельцев кораблей в Новой Англии!
— Но Бетти так не думает? — упорствовал Джон Гоуэр, будто хотел поднять переполох. — Она все еще тоскует по Дику Хансену?
Ладони волосатых рук капитана Старки сжались в кулаки, и он пристально взглянул на Гоуэра, будто этот вопрос о личных делах был для него чересчур. Затем он проглотил свой ром и хлопнул кружкой о стол.
— Кто поймет капризы девчонки! — сказал он угрюмо. — Если она хочет потратить впустую всю жизнь, оплакивая бродягу, который сбежал и умудрился утонуть, это ее дело. Но мое дело — заботиться о том, чтобы она вышла замуж как подобает!
— И как много Джо Хармер заплатил тебе, Старки? — спросил Джон Гоуэр резко.
Это подвело черту вежливости и благоразумию. Огромное тело Старки поднялось с места, и он с ревом наклонился через стол; его покрасневшие от выпивки глаза взглянули с яростью, железные кулаки поднялись. Гоуэр не шевельнулся, но сидел грозный, улыбаясь ему и прищурив глаза.
— Сядьте, Старки! — вставил Эзра Харпер. — Джон, в тебе сегодня дьявол. Почему мы все вместе не можем взять нашу выпивку и по-дружески...
Эти умозаключения внезапно были прерваны. Тяжелая дверь вдруг распахнулась, порыв ветра колыхнул пламя свечи, и оно замерцало. В вихре дождя со снегом, что бушевал снаружи, мы увидели девушку. Я бросился вперед и закрыл за ней дверь.
— Бетти!
Она была стройной, почти хрупкой. Большие темные глаза смотрели дико, на хорошеньком бледном лице — полоски от слез. На тонкие плечи свободно падали волосы, одежда намокла и растрепалась бурей, с которой девушка сражалась на своем пути.
— Бетти! — взревел капитан Старки. — Я думал, ты дома в кровати! Что ты делаешь здесь — в такую ночь?
— О дядя! — вскричала она, слепо протягивая к нему руки и не обращая внимания на нас. — Я пришла, чтобы снова сказать тебе! Я не могу выйти замуж за Джозефа Хармера завтра! Не могу! Это Дик Хансен! Он разговаривает со мной сквозь ветер и ночь, и черные воды! Жив он или мертв, я принадлежу ему, пока не умру, и я не могу, не могу...
— Вон! — вскричал Старки, топая и размахивая руками, как маньяк. — Прочь! — и вернись в свою комнату! Я навещу тебя позже! Замолчи! Ты выйдешь за Джо Хармера завтра, или я изобью тебя до смерти!
Со стоном она упала перед ним на колени, когда Старки с ревом поднял тяжелый кулак, будто хотел ударить ее. Но одним кошачьим движением Джон Гоуэр покинул свое место и швырнул взбешенного капитана обратно за стол.
— Руки прочь от меня, ты, проклятый пират! — крикнул Старки неистово.
Гоуэр открыто оскалился.
— Это надо еще доказать, — сказал он. — Но только тронь это дитя, и мы посмотрим, как скоро «проклятый пират» может вырезать сердце честного торговца, который продает собственные плоть и кровь скряге.
— Остынь, Джон... — вставил Эзра Харпер. — Старки, как вы не видите, что девочка на пути к верной гибели? Сюда, милая, — он нагнулся и осторожно поднял ее, — пойдем со старым Эзрой. В верхней комнате найдется жаркий огонь, и моя жена даст тебе сухую одежду. В эту ужасную ночь девочке не стоит выходить на улицу. Ты останешься с нами до утра, дорогая.
Он поднялся по лестнице, почти неся девушку; Старки, бросив на них мимолетный взгляд, вернулся к столу. На некоторое время воцарилась тишина, и затем Джонас Хопкинс, не покидавший своего места, сказал:
— Ходят слухи, капитан Старки...
— И о чем же? — спросил тот вызывающе.
Прежде чем ответить, Джонас Хопкинс набил длинную трубку с тонким чубуком вирджинийским табаком.
— Я говорил кое с кем из вашей команды сегодня.
— Ха! — Старки изрыгнул проклятие. — Мой корабль только этим утром вошел в гавань, а сплетники за работой еще до темноты.
Хопкинс кивнул мне на уголь для его трубки. Я подал, и он сделал несколько длинных затяжек.
— Возможно, на то есть причины, капитан Старки.
— Ну, говори же! — сказал Старки сердито. — К чему ты клонишь?
— На борту «Стервятника» поговаривают, что Том Сайлер не был виновен в мятеже. Они утверждают, что вы сфабриковали обвинения и повесили его без суда и следствия, несмотря на протесты команды.
Старки рассмеялся дико, но глухо.
— И каковы же основания этих слухов?
— Говорят, стоя на пороге вечности, Том Сайлер поклялся, что вы убили его, так как он узнал, что случилось с Диком Хансеном. Но прежде, чем он смог сказать больше, петля оборвала его речь и его жизнь.
— Дик Хансен! — Лицо Старки побледнело, но тон все еще был вызывающим. — Последний раз Дика Хансена видели более года назад однажды ночью на причалах Салема. Что я мог сделать с ним?
— Вы хотели, чтобы Бетти вышла замуж за Джо Хармера, который был готов купить ее у вас как рабыню, — ответил Джонас Хопкинс спокойно. — Это всем известно.
Джон Гоуэр согласно кивнул.
— Однако она должна была выйти замуж за Дика Хансена, а вы напоили его до беспамятства и подстроили этот связавший его с китобойным судном четырехлетний контракт. А потом пустили слух, что он утонул, и пытались поторопить Бетти выйти за Хармера против ее желания, прежде чем Хансен сможет вернуться. Когда вы выяснили, что Сайлер знал об этом и мог сказать Бетти, вы отчаялись. Я знаю, что вы на краю банкротства. Ваш единственный шанс — деньги Хармера, которые обещаны вам. Вы убили Тома Сайлера, чтобы заткнуть ему рот.
Воцарилась тишина. Снаружи в черной ночи усилился вой ветра. Старки сидел тихий и задумавшийся, соединив большие пальцы.
— И ты можешь подтвердить все это? — усмехнулся он наконец.
— Я могу доказать, что вы почти банкрот и что Хармер обещал вам деньги; я могу доказать, что вы покончили с Хансеном.
— Но ты не можешь доказать, что Сайлер не задумывал мятеж! — закричал Старки. — И как ты можешь подтвердить, что Хансена опоили и увезли?
— Этим утром я получил письмо от своего агента, который только что прибыл в Бостон, — сказал Хопкинс. — Он видел Хансена в морском порту в Азии. Юноша сказал, что он намеревается оставить судно при первой возможности и вернуться в Америку. Он попросил, чтобы Бетти передали, что он жив и все еще любит ее.
Старки положил локти на стол и опустил подбородок на кулаки, как человек, который видит, что его крепости вокруг падают и красные руины встают перед ним. Затем он встряхнул могучими плечами и дико засмеялся. Осушил свою чашу и начал раскачиваться на ногах, вопя и смеясь.
— У меня все еще есть козырь или два в руке! — кричал он. — Том Сайлер в аду с петлей вокруг шеи, Дик Хансен на том конце света! Девчонка несовершеннолетняя и находится под моей опекой, и она выйдет замуж за того, кого я укажу. Ты не можешь доказать то, что говоришь о Сайлере. Мое слово — закон в открытом море, и ты не можешь велеть мне отчитываться за что-либо, что я делаю на борту своего собственного судна. Что касается Дика Хансена — моя племянница благополучно будет замужем за Джо Хармером задолго до того, как молодой дурак вернется из своего плавания. Иди скажи ей, если тебе так хочется. Скажи, что он жив!
— Это я и собираюсь сделать, — сказал Джонас Хопкинс, поднимаясь. — И должен был сделать раньше, если бы не хотел сначала выложить факты перед вами.
— Много же будет толку! — завопил Старки как сумасшедший. Капитан походил на дикого зверя в безвыходном положении, бросая нам всем вызов. Из-под насупленных бровей его глаза ужасно пылали, пальцы были изогнуты как когти. Старки схватил кубок со стола и взмахнул им.
— Да, иди, скажи ей! Она выйдет замуж за Хармера, или я убью ее. Хитри и плети интриги, ты, свинья, но никто не может помешать мне, и ни один живущий не спасет ее от замужества с Хармером!
Вот тост, вы, трусливые пресмыкающиеся! Я выпью за Тома Сайлера, спящего в холодном белом море с петлей на предательской шее! За моего помощника, сплясавшего на рее!..
Это было сумасшествие; я отпрянул от этого торжествующего безумца, и даже с лица Джона Гоуэра пропала улыбка.
— За Тома Сайлера!
Ветер ответил на рев. Дождь со снегом безумными пальцами барабанил по окну, будто сама черная ночь искала вход. Я отступил поближе к огню за спиной капитана Старки, и все же неземной холод прокрался ко мне — будто ветер иного мира дул на меня через внезапно открытую дверь.
— За Тома Сайлера!..
Рука капитана Старки с кубком поднялась, его взгляд, следуя движению, упал на окно, отделявшее нас от внешней тьмы. Он застыл, его глаза полезли из орбит. Кубок, позабытый, выпал из его руки, и с единственным предсмертным воплем он рухнул поперек стола — мертвый!
Что убило его? Говорили, что слишком много выпивки и огонь в его злом мозге. И все же — Джонас Хопкинс повернулся к лестнице, а взгляд Джона Гоуэра остановился на лице Старки. Только я смотрел в окно и видел, что спекло мозги капитану и погасило его жизнь так же легко, как ведьма задувает свечу. Это зрелище часто посещает меня по сей день и будет посещать до дня моей смерти.
Окно обледенело на морозе, и свечи призрачно мерцали напротив него; на мгновение я ясно увидел: призрачный туманный образ, который походил на отражение фигуры человека в беспокойной воде. И лицо было лицом Тома Сайлера, и на шее была призрачная петля!
Дэвид Геммел умер в расцвете сил. Кто знает, сколько он бы еще мог написать? И чего написать?..
Я склонен думать, что с течением времени писатель уклонялся куда-то... не туда. Хоть я еще мало читал его романов, но в двух циклах уже почувствовал: чем позднее написано, тем мне меньше нравится...
Йон Шэнноу — не первое знакомство с творчеством Дэвида Геммела, но меня оно впечатлило, пожалуй, даже больше первого. Причем не сказать, что впечатления более радужные, чем послевкусие от Нездешнего...
Трилогия о Йоне Шэнноу входит в цикл о Камнях Силы — Сипстрасси. В постапокалиптическом мире, где живет главный герой, они уже не играют той огромной роли, что в предшествующие времена, но стоят в центре каждого приключения Взыскующего Иерусалима, о которых нам рассказывает автор:
В первом романе Йон Шэнноу, пытающийся найти затерянный город (в связи с чем его и называют Взыскующим Иерусалима), — просто наемник, зарабатывающий себе на жизнь тем, что защищает крестьян от бандитов. Но его жизнь меняет встреча... конечно же, встреча с женщиной. Казалось бы, Шэнноу находит свое счастье, но, как и следовало предполагать, судьба лишает его этого. Снова ему предстоит куда-то ехать, за что-то сражаться и спасать мир от безумного фанатика.
Первый роман самодостаточен, не требует никаких продолжений (как, собственно, и каждый последующий). Но тут, видимо, сыграла свою роль любовь Геммела к циклам и сериалам. За «Волком среди теней» появился «Последний хранитель», который начинается довольно своеобразно. Только начав читать этот роман, предварительно не ознакомившись с предыдущим, можно недоуменно покачать головой: будто не хватает одной или нескольких начальных страниц.
Спустя два года после событий, описанных в первой части, Шэнноу приезжает в селение Долина Паломника, предварительно, конечно, немножко «поприключавшись»... Это уже новая история, никак не связанная с предыдущей. Зато она связана с прошлым гораздо более далеким!.. В романе автор рисует столкновение миров, одного — мира Йона Шэнноу, и другого — незапамятной древности, между которыми лежит огромная временная пропасть — большая эпоха в истории развития и падений человечества... Из прошлого прибывают некоторые обитатели того мира — но сам Шэнноу пока не путешествует во времени и пространстве... в отличие от третьего романа серии!
Минуло двадцать лет со времени окончания событий «Последнего хранителя» — и вот Шэнноу в который уже раз предстоит спасать мир! В «Кровь-Камне» время и пространство не просто сближаются настолько, что можно путешествовать через границу миров, — они переплетаются! Йон Шэнноу узнал это на собственной шкуре. (Я даже затрудняюсь ответить, какой временной отрезок в конце концов был ему предопределен...) Сюжет так лихо закручен, что порой возникает ощущение какой-то неестественности, чрезмерности... Это, конечно, портит книгу, хотя даже несмотря на некоторые оговорки, второй роман был достаточно хорош.
И что же мы видим в этом цикле как целом?
Тесное переплетение героического фэнтези, в основе своей имеющей классические вещи жанра «sword and sorcery» (не зря говорят о возможном влиянии на образ Йона Шэнноу образа Соломона Кейна), и постапокалиптической фантастики. Причем чем дальше, тем больше первое сменяется вторым. В «Волке среди теней» совершенно ясно превалирует приключенческо-фэнтезийный элемент; в «Последнем хранителе» различия сглаживаются, и уже труднее выделить, что играет главенствующую роль; в «Кровь-Камне» абсолютно отчетливо на первый план выступает уже фантастическая, а не фэнтезийная составляющая.
Вот этим, пожалуй, больше всего меня и поразил данный цикл. Не могу сказать, что мне понравилась такая схема развития сюжета, но это интересно и необычно. Язык неплох, размах фантазии тоже радует... Но я бы, честно говоря, удовлетворился и одним или уж двумя романами об этом герое. «Кровь-Камень», на мой взгляд, выглядит уж совсем дико и как-то надуманно...
Меня в последнее время тянет на вышеозначенный жанр. Это, в общем-то, неудивительно: с него я когда-то начинал знакомство с фантастической литературой. Он мне всегда нравился. Но сейчас, увы, очень мало у нас появляется достойных произведений этого интересного ответвления фэнтези.
Вот я и решил собрать антологию, в состав которой включил наиболее интересные в первую очередь мне произведения. Но малость увлекся, и получилось то, что вы можете увидеть ниже.
Самое интересное
Антология sword & sorcery
Том первый:
Charles Saunders «Imaro»
Robert E. Howard «The Shadow Kingdom»
Lin Carter «Demon of the Snows»
Ramsey Campbell «The Sustenance of Hoak»
Alex Bledsoe «Things That Flit»
John Jakes «The Barge of Souls»
Darrell Schweitzer «The Castle of Kites and Crows»
Robert E. Howard «Worms of the Earth»
Karl Edward Wagner «Legion from the Shadows»
Том второй:
David C. Smith «Oron»
David Madison «Tower of Darkness»
Jessica Amanda Salmonson «The Ghastly Pond»
Michael Moorcock «Black Petals»
Robert E. Howard «The House of Arabu»
Clark Ashton Smith «The Ice-Demon»
Tanith Lee «In the Balance»
Fritz Leiber «Adept’s Gambit»
Andrew J. Offutt «The Black Sorcerer of the Black Castle»
Том третий:
John Jakes «Brak: When Idols Walked»
Robert E. Howard «The Gods of Bal-Sagoth»
Poul Anderson «The Tale of Hauk»
L. S. de Camp «The Owl and the Ape»
Bill Ward «The Wyrd of War»
Charles R. Saunders «Death in Jukun»
Karl Edward Wagner «Misericorde»
Robert E. Howard «The Garden of Fear»
Matthew Stover «Iron Dawn»
Том четвертый:
Tanith Lee «Cast a Bright Shadow»
Simon Green «Awake, Awake, Ye Northern Winds»
Manly Wade Wellman «Straggler From Atlantis»
David C. Smith «Descales’ Skull»
Robert E. Howard «The Phoenix on the Sword»
Clifford Ball «Duar the Accursed»
C. L. Moore «The Dark Land»
Joseph Payne Brennan «The Oasis of Abomination»
David A. Gemmell «Quest for Lost Heroes»
Всего в антологию поместились 8 романов и 28 рассказов. Как несложно заметить, каждый том начинается и заканчивается романом. Произведения Роберта Говарда проходят красной нитью через все тома с периодичностью одно через пять.
По годам же первой публикации произведения распределяются следующим образом:
1921–1930: 1 (создано мало произведений, так как жанр только зарождался);
1931–1940: 7 (расцвет жанра; назовем это время золотым веком);
1941–1950: 1 (интерес поугас; не до того было);
1951–1960: 2 (возрождение интереса к жанру);
1961–1970: 2 (возрождение продолжается и набирает обороты, но пик еще не достигнут);
1971–1980: 13 (огромный всплеск интереса к жанру; это — серебряный век);
1981–1990: 4 (серебряный век закончился, но продолжается движение по инерции);
1991–2000: 1 (очередной упадок; произведений мало, подавляющее большинство — романы);
облако тэгов
).
