"Тобол" — роман не то чтобы фантастический, но с очевидными фантастическими элементами. Не то чтобы без этих элементов книги не было — но она была бы совсем другой. В общем, мой совет: дождаться выхода второго тома — и читать, читать, читать!

Алексей Иванов. Тобол. Много званых: Роман. — М.: АСТ, 2017. — 704 с. — (Новый Алексей Иванов). 25000 экз. — ISBN 978-5-17-100420-0.

Уральский левша Алексей Иванов один из самых заметных русских прозаиков последних двух десятилетий. С 2003 года каждый новый его текст (роман, сценарий, развернутый краеведческий очерк — не важно) немедленно попадает в фокус читательского внимания и становится предметом бурных обсуждений. Но несмотря на благожелательность критики, восторги широкой публики и успех фильма, снятого по книге «Географ глобус пропил», визитной карточкой Иванова по-прежнему остается «Сердце Пармы», первая его книга, пробившаяся в список бестселлеров. Страстная повесть о покорении Северного Урала, о русских воеводах и татарских князьях, о набегах и осадах, усмирении немирных вогулов, о жарких сечах и тайных лесных капищах.

Новый роман писателя слеплен из того же теста. В «Тоболе» нам снова открывается дальняя окраина Московского царства — только местом действия становится на сей раз не Урал, а Сибирь времен царствования Петра Алексеевича Романова, государя-императора Петра I. Параллели между двумя романами, разумеется, неизбежны, и если о Перми Великой написано сравнительно немного, то освоению Сибири посвящены сотни романов — не говоря уж о штабелях монографий и научно-популярных книг. Это мейнстрим нашей исторической прозы: тут гораздо сложнее прослыть первооткрывателем, удивить читателя новизной и экзотичностью фактуры.

Сибирь с ее бескрайними просторами и несметными пушными богатствами всегда манила русских землепроходцев. С XVI века лихие и отчаянные люди торили пути на северо-восток Евразии — страшно представить, сколько их полегло среди снегов и дремучих елей, по берегам рек и под стенами острогов, и только самым удачливым посчастливилось оставить свое имя на карте. Впрочем, «Тобол» рассказывает не о Сибири Ермака и хана Кучума, Ивана Москвитина и Семена Дежнева, Владимира Атласова и Ерофея Хабарова. Времена, когда казаки, купцы и прочие русские авантюристы сплавлялись по девственным рекам и закладывали в тайге первые города, остались в прошлом, сравнительно недавнем, но уже легендарном. В новом романе Иванова действуют персонажи иного склада. Ушлый и изворотливый губернатор князь Гагарин, постепенно прогибающий под себя всю Сибирь. Владыка Филофей, креститель остяков и вогулов, сумевший остаться человеком там, где другой давно обратился бы в зверя. Ссыльный раскольник Авдоний, харизматичный проповедник, битый, ломанный, но на царской дыбе только укрепившийся в древнеотеческой вере. Зодчий-самородок Ремизов, глава большой семьи, заядлый спорщик и неисправимый мечтатель, до глубокой старости сохранивший детскую тягу к знанию. И десятки других: русские, шведы, китайцы, бухарцы, солдаты, воеводы, служилые, проданные за долги в холопство... Они уже не берут Сибирь с боем, а просто живут на этой земле — и не видят для себя другой судьбы.

Собственно, в этом и заключается главное различие между двумя большими историческими романами разных десятилетий. В многофигурном и многослойном «Тоболе» Иванов показывает, что происходит, когда на место завоевателей и первопроходцев приходят люди, которые просто обживают новые земли — а если чему и противостоят, то лишь неумолимому ходу времени. Героический эпос сменяется хроникой, пафос преодоления — размеренным обустройством быта. «Сердце Пармы» подхватывает, несет, кружит читателя, как беспокойная река Чусовая с ее отмелями, стремнинами и скалами-бойцами. «Тобол» катит свои волны величественно и неторопливо. Роман изобилует отступлениями, развернутыми экскурсами в историю Сибири, подробными описаниями городов и селений — кажется, будь у него такая возможность, автор снабдил бы книгу бессчетными архитектурными планами и многостраничными строительными сметами. Здание романа сбито по-сибирски крепко, обстоятельно, с многократным запасом прочности.

Оборотная сторона медали — неторопливость, вязкость повествования. На страницах книги происходит масса событий, больших и малых, важных и почти незаметных, но все они умещаются буквально в две пятилетки с момента назначения Матвея Петровича Гагарина губернатором Сибири. Не исключено, что в следующем томе все перевернется с ног на голову и темп действия резко ускорится... Но не будем гадать. «Много званых» — только половина романа. Вторая часть дилогии, «Мало избранных», должна выйти весной-летом 2017 года. Что ж, подождем: по сравнению с 14 годами, прошедшими с момента выхода «Сердца Пармы», эти пять-шесть месяцев промелькнут незаметно.

Источник:

— газета "Санкт-Петербургские Ведомости", 01.02.2017

Предыдущие рецензии в колонке:

(ссылки на рецензии кроме трех последних убраны под кат)

— на книгу Роберта Джексона Беннета «Город Лестниц»

— на книгу Кэтрин Валенте «Сказки сироты. Города монет и пряностей»

— на книгу Майкла Суэнвика «Полет феникса»