Оценки.

1. Даже кусочек мира Темной башни изложен чудно и достоин восхищения. Я бы сказала, что Низкие люди в желтых плащах имеют то же отношение к Темной башне, что и Дочь некроманта к Летописям Разлома. Правда, в Капитановской космогонии тем более сам черт ногу сломит. Башня – детский сад по сравненью с той тропинкой, по которой его приключенцы между мирами топают.

Впрочем, вселенная Башни ничуть не хуже и даже та ее довольно скучная часть, в которой происходит действие книги. Даже в самое скучное место могут заглянуть монстрики. Десять – страшно и переживательно.

2. Читабельность тоже на десять – не могла оторваться. Есть, правда, шанс, что мужская аудитория не оценит – чуть слишком эмоционально. Впрочем, в этом весь Кинг. Мальчики читают ужастики, девочки читают психологизмы. Тут больше второго, а жуть завуалированная, как та закрытая дверь, о которой говорил Хичкок.

3. Интрига красивая, тонкая, удерживающая напряжение без помощи грубых приемов поплита. Даже скорее детективная, как ненавязчивое жужжание, которое жутко выматывает нервы, не раскрывая источника. Да, мы так и не узнаем, чего же боялись. Для этого надо читать Башню.

У меня появился новый критерий для определения читабельности и интриги: гуляю сейчас рано с утра, потому что очень жарко днем и Софочка перегревается. Так вот, хожу за домом туда-обратно. Чувствую себя лошадью на водокачке, если честно. Пока Софочка спит, можно читать сидя и тут уж все равно что. А когда просыпается – надо ходить, бо иначе будет орать. Вот если книга замечтательная – читаю на ходу. Если можно отложить – откладываю. Эту повесть прочла за полторы прогулки (2-3 часа каждая). Так что тоже десять.

4. В героях Кинг даже сам себя переплюнул. Если, допустим, в Оно, где тоже сделан акцент на детях, чуточку попахивает легким извратом, то здесь автор удержался от гиперболизации детских обид. А то ведь у американцев как: детей прям если не убивают, то обязательно бьют и насилуют. Кажись, такой больной вопрос. А в последнее время в кино очень любят показывать одиноких пап с девочками. Причем с девочками через раз что-то случается. Вон в Кастле девочка пока еще живая ;), в Домохозяйках в последнем сезоне дите убили, в той же Потерянной комнате девочка теряется. Я прям уже жалею, что Софочка – не мальчик. Впрочем, у нас и папа не одинокий. ;)

Да, потянуло меня на лирику. Обидно потому что: чем девочки виноваты?

А здесь будет мальчик и почти совсем не обиженный. Самую малость и вполне решаемо. Но образ ГГ чуть ли не лучше, чем все остальные. Тоже десять за всех и за каждого.

5. Вот с идеей не то чтобы хуже, просто спрятана она глубоковато, ИМХО. Ну и здорово неоднозначно – впрочем, как всегда у Кинга. Думаю, она в вопросе о том, как же именно формируется личность. И о том, что это формирование так же неоднозначно, как и то, что получается в результате. О том, что есть возраст, когда каждое слово и каждый поступок могут оказаться решающими. И оказывается. И думаю, еще и о том, какую ответственность это накладывает. И еще, как важно выбрать хороший момент и сделать его решающим. Но все-таки девять, потому что бывало и лучше. Только редко. :)

6. Душевность зацепит не всех, а только тех, кто помнит свой переходной возраст и его проблемы, изящно переходящие в решения – ну это у тех, кому повезло. У кого поспокойнее детство было, тот не проникнется. Ну, если без эмоциональных накалов с каждого чиха и гиперболизации каждого слова. А я была барышней очень эмоциональной лет до шестнадцати, так что меня зацепило. Особенно мне нравится уже чуть набивший оскомину Кинговский ход из обустройства ка-тета дите-дедуля. Впрочем, бабуля тоже вполне могла бы сгодиться, но он в основном пропагандирует передачу опыта дитю чужими старичками. Идея довольно здравая и мне нравится. Жаль только донов Хуанов кругом мало, а маразматиков много. :( Девять – это потому, что не общедоступно.

7. Погружение тоже вполне себе – особенно для тех, кто читал Башню. Но ведь все, кто читает Кинга, читали Башню, а кто не читает – так и эта книга не пойдет. В общем, как вбоквел – вполне. Жаль, погружение происходит больше за счет синхронизации себя с ГГ, а не само по себе – это здорово заметно. Оттого девять.

Синопсис.

Дальше пыталась читать повесть Сердца в Атлантиде, кои вторая часть одноименного романа. Не пошло. Если будет «час i натхнення», напишу чуточку гадостей, а нет – так перейду сразу к Белянинскому Багдадскому вору. Тогда напишу много гадостей.

Главная героиня, которой, по впечатлениям, годков четырнадцать-пятнадцать (может, больше — не помню) приезжает в школу, в которой семья вампиров делает вид, что учится. Героиня влюбляется мило и очень подростково: по одному впечатлению и до гроба. В вампира, понятно. И он в нее тоже — первый класс, вторая четверть. Только вампиру лет девяносто, несмотря на внешний вид, оттого в это предание верится более чем с трудом. Или придется принять на веру тот факт, что разум вампира остается в том же состоянии, в котором был в момент укушения. Да, мне в это поверилось. Но к концу книги выясняется, что одна вампирша из этой семьи — сумасшедшая, и сознание у ей прояснилось только после укушения. Идиллия, мать ее!

Эти отдельные хорошие вампиры питаются исключительно зверьем, большей частью хищным — для вкусу. Эх, нет на них зеленых! Спросили б меня, я б та-а-а-а-акой список товарищей им написала, которые гораздо более достойны быть съеденными, чем какой-то заспавшийся мишка. Впрочем, половина моего списка даже у самых жестоких вампиров ничего, кроме рвотных спазмов, не вызвала бы. Это я к тому, что хорошесть в книжке не продуманная. Вон, еще в Ловушке для кошек пролетела некогда крылатая фраза: «Ну вот, опять придется пить консервированную кровь...». Не вижу ни одной причины, почему бы вампирам не поступать так же, заместо чтоб гробить несчастных зверушек.

В общем и целом, идиллия меня не проперла. Книжку отнесена в утиль, и я в следующий раз буду сильно думать перед тем, как покупать что-то, основываясь на рейтинге из олмеровских новостей.

Попробую эту пакость оценить.

Оценки.

1. Мир очень наш и очень недостоверный. Любимый стариной Стиви мелкий городок на берегу моря, там же резервация с индейцами, у которых легенды про вампиров. Как-то ружья избыточно ажурно развешаны, хоть и стреляют вовремя. Ну и в воздухе подвисает вся картина вкупе с героями, будто бы за гранью происходящего — пропасть вне пространства и времени. В общем, на троечку мир.

2. Читабельность — единственный пункт, который можно оценить достойно. Несмотря на мерзкий примитивный язык «вышел, встал, сел, поел, ушел», читается на одном дыхании, девять. Но это потому, что завязка не очень читабельно, автор затянула с завязыванием интриги.

3. Детскосадовская интрига, и та толком в последней трети книги появляется. Сначала для создания напряжения героиня пыталась догадаться, что же не так с объектом ее чувств. Ничего интригующего в этом нет. А потом злой приезжий вампир стал за ней охотиться, а наша семья хороших вампиров — защищать. Ничего так, в напряжении держит. Но все равно детский сад. Т.е. читаю и понимаю, что это даже не комикс, а что-то совсем примитивное. Что-то такое, что я читаю только потому, что это чтение позволяет мне развлечься не напрягаясь. Но в то же время незабываемых ощущений не дарит. Сродни вибратору: совсем с безнадеги, чтоб не свихнуться. И выбросить на фиг, чтоб больше не повторять.

Короче, на четверочку интрига. Пластик — и в Африке пластик, хоть он и возглавляет европейские рейтинги. Видно, Европе к пластику не привыкать.

4. Герои — абзац! Или, как культурно говорит моя мама: кабздец. Хорошие вампиры, плохие вампиры, сумасшедшие вампиры, влюбленные вампиры, бейсбол для вампиров, дом для вампиров и вампирья охота на десерт. И все они такие же пластиковые, как вышеупомянутый предмет. И я абсолютно не стебусь: главный герой-любовник упорно видится мне Кеном в натуральную величину с кеновой улыбкой в кеновом домике и все это — из суперкенового пластика. Даже на двойку не вытянут. Один.

5. Идея, возможно, была в том, что любовь побеждает все. Только: а) побеждать нечего, все и так хорошие, б) у нас с автором разные представления о любви, с) так и осталось непонятным, будет ли перепих у героев и возможен ли он для вампиров в принципе. Возможно, я ортодокс, но все таки нахожу этот процесс для любви если не обязательным, то крайне желательным. Оттого мне кажется, что идея до меня не дошла — если она там вообще была. Единица.

6. Душевность была бы, если бы мне было лет тринадцать. И то избыточно это все картонно-пластиковое, на двойку. Даже в тринадцать мне слабо верилось в любовь с первого взгляда. А уж особенно — в платоническую. Вот скажите: кой хрен держать за ручку кого-то, кто, допустим, даже сильно нравится тебе внешне? Попользовать не можешь, а поговорить — не о чем. Лучше уж тогда на картину какую-то любоваться. Или на новый феррари. ;) Двойная польза: и ездить приятно, и похвастаться есть чем.

7. Погружение так и вовсе величина отрицательная. Кен и Барби плавают в луже. Сидишь и думаешь: прибьет к берегу или утонут? И, главное, тебя это абсолютно не трогает, поскольку, какая буря в луже не поднимись, понимание ненастоящести героев никуда не девается. Тоже один.

В общем, если вы не девочка подросткового возраста, не покупайте эту дрянь. И, даже если девочка, тоже сильно подумайте: если хочется пластиковых чувств, можно почитать Ромео и Джульетту. Хотя бы красиво. Я даже всплакнула — лет пятнадцать мне тогда было, помнится.

Книжку сдали букинистам.

Синопсис.

Следующая рецензия пусть останется загадкой. Потому что сама не знаю, когда и о чем я смогу написать. Пусть так и будет.

И тут еще один плюс-минус Баркера. Он умеет пошатнуть веру в реальность, не вызывая шизофрении — это в огород Дика камень, между прочим. Первое впечатление у меня было такое, что у дона Хуана вместо Карлоса (ни или параллельно с ним) учился старина Стиви, и вот решил тоже написать за обучение. Это, кстати, моя детская фантазия: почитать Кастанеду в удобоваримом варианте. И вот сподобилась на четвертом десятке. :)

Как-то у меня не получается толком рассказать о книге. Но это все равно, что описывать впечатления от сна. Вроде бы и не тяжело, а толком пересказать невозможно. После прочтения первой части у меня было большое желание отнести книгу букинистам или отдать кому-то на бедность. Потому что избыточно эзотерично: не покидает ощущение, что тебя хотят надуть, снова втирая за что-то неземное. Какие-то волшебные масоны в стране Фантазии, только после атомной войны. Кто сходу представит Атрейо, плетущегося по ядерным руинам? Причем все это он должен делать во сне задля обретения власти над Абсолютом, путем предварительного с ним слияния...

Но все это заняло страниц пятьдесят. А у меня «лимит неинтересности» по-прежнему семьдесят. Ну ладно, думаю, домучаю. Пишет-то неплохо, интересно, динамика опять же сумасшедшая. Какой-то МТАшник только первую часть растянул бы на пару томиков. Ну вот со второй части я и попала, возвращаясь в объективную реальность сугубо набегами.

Значицца, ту самую первую не очень интересную часть вполне можно проассоциировать с Капитанской «Гибелью богов» — самая отстойная книга цикла, в которой объясняют кто кому и каким местом Рабинович. А именно происходит становления Главного Злого Божества и Главного Доброго Божества. Причем Баркер, как и Кинг, заставляет сопереживать им обоим, зараза. ГЗБ — это серый человечек, у которого ничерта нет в жизни, оттого его абсолютный эскапизм позволяет ему дорыться до истоков мироздания. Потому что больше у него нет ничего, и не нужен он никому, и стремиться ему некуда. Это, кажись, у Сидерского было в «Третьем открытии силы». Главный враг каждого человека — это надежда. И это таки правда, могу подтвердить. Пока мы на что-то надеемся, мы ждем и ничерта не делаем. Потом, когда приходит понимание того, что абзац уже подкрался и надеялся ты таки зря, а в будущем и уж подавно будет не на что, ты поднимаешь свою задницу со стула и начинаешь что-то делать.

Баркер изложил чуть другую последовательность событий, но общая мысль сохранена. Даже ничтожество, когда осознает, что мировое могущество ему не светит, а на меньшее оно несогласно, начинает шевелиться. По-прежнему ничтожно и зачастую мерзко, но все же начинает. Вот такой ГЗБ, которому все равно сопереживаешь. Потому что каждый из нас хоть на один миг, но все же чувствовал себя ничтожеством. Ну я сумасшедших не имею в виду, которые себя мнят всякими наполеонами и их производными.

Не меньшего внимания заслуживает ГДБ. Персонаж, случайно отбившийся от нестройных рядов хиппи и влипший в историю. Сумасшедший ученый, химическим путем пытающимся вычленить сущность мироздания и слить в баночки. Из ученой среды попертый благодаря чрезмерному увлечению мескалином, что в очередной раз подтверждает, что без дона Хуана таки не обошлось. О природной доброте его истинной сущности нам расскажет тот факт, что он всегда мечтал смотреть на солнце, а еще лучше — слиться с ним в экстазе.

Но и эти ребята не окажутся главными Героем и Злодеем. Эти переходящие знамена будут кочевать между действующими лицами на протяжении всех книги вкупе со всемогуществом. Последнего таки три банки наваяли, и одну из них, оставшуюся после создания ГДБ и ГЗБ, будут сотню страниц делить.

Будет много изврата в духе Восставших, но все абсолютно аргументировано. Кстати, про аргументацию. Это первая прочтенная мной книга, где зло не просто относительно, а абсолютно аргументировано. То есть я в него верю. Маккамоновский Ваал при всей своей ужасности очень напоминал обезьяну с гранатой. Ну или женщину за рулем. Кстати о женщинах. Смех смехом, но пару раз было такое, что едва успела отскочить. На переходе. Ну их к черту. Мне все-таки хочется верить, что Абсолютное Зло и Абсолютный Идиотизм — это не абсолютные синонимы. Это зло, которое вызывает ужас, но с которым можно бороться. И понять хотя бы логически факт его нелогичности. И мотивацию.

На фоне борьбы ГДБ и ГЗБ переворачивается куча жизней добрых самаритян и захолустного американского городка — практически в духе старины Стиви. Но нельзя не признать, что его зло более абсолютно, а у Баркера — каждый успевает побывать и героем, и злодеем. Кстати, война в конце концов оказывается бесполезной и драматический коллектив дружно участвует в устранении внешней угрозы. Угроза абсолютно в духе сенобитов, только размерчиком побольше. И доказывает, что даже в Царстве Абсолютного Зла имеют место быть свои разборки.

Оценки.

1. В Докторовских Дозорах маги были категорией от одной до не помню скольки, но были еще и маги вне категорий. То же самое можно сказать про мир Явления. Я не могу дать ему оценку. Даже если выставить десятку и сказать, что с пятью плюсами, моего отношения к созданному Баркером миру это не отразит. Потому я признаюсь, что я не могу оценить мир. Он слишком необычен и уникален, чтобы это можно было выразить в цифрах — по крайней мере, по десятибалльной шкале.

2. Если бы не первая часть, у читабельности была бы чистая десятка. Но из-за слегка затянутого начала и последующих эзотерическо-философских экскурсов, одно очко долой. Впрочем, «интерености» от этого меньше не становится. Читается легко для восприятия, но тяжело для психики. В этом весь Баркер.

3. Интрига, да плюс динамика делают эту книгу неописуемо напряженной. Очень часто хотелось отложить просто для того, чтобы отдохнуть. Идентичные чувства у меня до этого рождал только Логиновский Колодец — дядька ухитрился в триста с мелочью страниц запихнуть не только человеческую жизнь с приключениями, которых хватило бы на десять жизней, но еще не побрезговал философией и вечными вопросами, а еще легким эпатажем и почти незавуалированным призывом к доброте. Помнится, от Колодца я тоже сильно устала. Но там мир наш, без всяких изысков. Единственное волшебство — тот самый колодец, да и то не столько волшебный, сколько божественный.

А в Явлении колдуют все кому не лень, совмещая сей процесс с бесконечными поисками смысла, который — ну конечно же! — оказывается для каждого своим. И под конец все это происходит уже под Армагеддец в лице затягивания реальности в потустороннюю дыру. Десять.

4. Герои на десятку и даже больше — каждый из них, включая отрицательных и редких извращенцев (что Баркер любит препарировать не меньше Кинга), показан нам со всех сторон, включая внутренний мир. Иногда буквально. :) Каждый из них нам понятен, близок и дорог, как родной. И всех по очереди иногда хочется удавить — почти как родных. :) Как в том анекдоте, который вошел в команду моих любимых историй как раз после того, как моя сестричка попыталась у нас с мамой квартиру отсудить. Перескажу, как помню. Не стреляйте в пианиста, он лучше не умеет:

Является к графоману Мефистофель, ну или его какой заместитель и говорит:

— Я сделаю тебя великим человеком, одним из величайших литераторов в истории человечества. За пять следующих лет ты напишешь пять романов, за каждый из которых тебе заплатят по миллиарду долларов. Каждый из них станет мировым бестселлером. Ты станешь обладателем самых престижных премий. Но! Через пять лет у тебя умрут все родственники.

— Так, подожди, давай расставим все точки над «i»: Пять лет, правильно? Пять романов. Пять миллиардов. Умрут все родственники. Хм... А в чем западло?

К слову, мало кто понимает, где смешно. Но это так, лирическое отступление.

5. Мне трудно определить, в чем заключаются идеи, а тем более перечислить все. Они там, блин, на каждом шагу. И над каждой надо думать.

Ну вот если начать с начала, со становления ГЗБ, можно сказать (за первую часть): не фанатей, не лезь куда не просят, на фиг эзотерика вкупе с поисками смысла жизни, будь хорошим, будь настойчивым, будь целеустремленным... Или хотя бы думай перед тем, как решишь учинить какой-то идиотизм.

Автор исхитряется в динамику вплетать вопросы без ответов. Или с относительно верными ответами, когда ты думаешь: «Эх, что ж они так! Надо ж было!.. Эх!». Ну или что-то в этом роде. И, блин, постоянно думать приходится и воображать невообразимое. Тяжело, но чертовски интересно.

Можно провести аналогию с медитацией: сейчас каждый чайник знает, что, толково помедитировав, можно придти в себя, например, здоровьичко там поправить, карму почистить, чакры открыть и бла, бла, бла... Но никто этой фигней не занимается. И я даже знаю почему, потому что сама этим тоже не занимаюсь. Никто не хочет затуманивать картину мира и сдвигать точку зрения. Потому что здесь комфортно и надежно. Относительно, конечно. Ну или хотя бы привычно. Баркера можно назвать уникальным автором, который затягивает нас вместе с миром в дыру в сознании, умело пользуясь литературными приемами и собственным талантом. И оттуда не хочется сбежать, а вовсе даже наоборот.

Собственно, оценка ясна даже без оглашения.

6. Душевность самого завалящего уголка и героя, события и мысли, зашкаливает так же. Трогательные моменты перемежаются с откровенной жестокостью, чистота с омерзением, гениальность с идиотизмом. И все это становится очень относительным в процессе повествования. Десять. Не могу аргументировать, на то и душевность.

7. Ум погружению все же сопротивляется, но кто ж его спрашивает. Там так интересно и захватывающе, это вам не дон Хуан с глючными явлениями. Правда, тут тоже глюков хватает, но они принимают форму реального мира. Причем не обязательно нашего. Вот если взять обычный фэнтезюшный мир, уже практически всем набивший оскомину, так он реален. Мы верим в драконов, волшебников и волшебные расы — в пределах этого мира. То же можно сказать про сайфай: корабли, звездные системы, гиперпереходы, бластеры — с некоторыми вариациями этот мир мы тоже знаем. Отдельную систему можно сложить из наших соотечественников и современников: Логинов, Громов, Олди, те же не слишком уважаемые мной Дяченки. Они создают новые странные реальности, к которым подобрать определение сложно. А есть, например, уникальный Кинг. Многие эту уникальность могут оспаривать, но она от этого никуда не исчезает.

А есть Баркер. Это что-то особенное, что ближе всего к Кингу, но все равно уникально. Я смею это утверждать по прочтении одной единственной его книги, да. Но он и правда уникален.

Конечно, десять.

Синопсис.

Дальше взяла читать Буджолд. Первые сто страниц удивлялась собственному идиотизму, а потому ничего, вчиталась. Конечно, это был не очень умный поступок — взять пусть очень профессиональную, но посредственность, после гения.

Тем более, что здесь барышня чуть притормаживает на поворотах и акцент создает именно на интригах, что может завести не меньше, чем описалочки постельных сцен. Возьмем лучший викторианский роман, сожмем его до размеров рассказа, создадим из ряда таких рассказов еще роман, разбавим его детективами и эротикой, вот и получится Ласка сумрака.

От предыдущей эта часть эпопеи ничем особенно не отличается. Я так понимаю, что каждый роман в серии можно считать логически завершенной гигантской главой. Не помню, говорила я или нет, но своей нарисованностью очень уж похож этот цикл на ту Последнюю фантазию, которая нарисованная (каламбурчик :)). Только интересней. Сам мультик только визуальным рядом радует, а книгу еще и читать можно. Только к сожалению, уму она ничего не дает — исключительно сердцу.

Любимый прислал цитату Штерна с фантлаба:

"Все очень просто. Вся художественная литература делится на два вида произведений: сказка "Колобок" и рассказ "Каштанка". Вот два шедевра, и вся остальная проза примыкает к тому или к другому.

"Колобок" — произведение, где можно ответить "о чем". Там мысль — хвастаться нехорошо, нарвешься на Лису и будешь съеден. Мысль эта отлично проиллюстрирована. Шедевры в этом виде литературы — вещи Достоевского. (!) В этой шутке много правды. Это вид литературы, где можно довольно точно указать или небольшую мысль (Колобок), или сложную философскую концепцию (Преступление и наказание). Этот вид л-ры построен на мысли, и от мысли у читателя возникают чувства. Это отлично.

"Каштанка" — когда я спрашиваю: а о чем "Каштанка", то не слышу ответа. А она, в самом деле, ни о чем! Она о собачьей тоске — но ведь это не мысль! Это второй вид литературы — литература чувства. Она бьет на чувство читателя, и тогда он сам начинает думать "а о чем?". Это Чехов.

"Воскресенье" относится к "Колобку", а "Война и мир" — к "Каштанке".

Все можно уместить в эту схему, и поэзию тоже. Фантастика чаще принадлежит к виду "Колобок", она чаще идет от мысли, но в ней встречаются много "Каштанок".

Пастернак это "Каштанка", а Маяковский — "Колобок".

Оба вида равноправны".

Из письма Штерна Борису Стругацкому, напечатанного в третьем томе его собрания сочинений ("Сказки Змея Горыныча" в серии "Звездный лабиринт — коллекция").

Так вот Гамильтон — это литература сердца. Впрочем, она так и позиционируется. Должно быть, я более эмоциональный человек, чем думаю, потому что от ее книг я в полном восторге.

Немножечко аннотации: в прошлой книге королева Неблагого двора признала за героиней право наследования трона в обмен на теоретического наследника. Вот всю книгу она будет пытаться выполнить пожелание королевы с помощью ее гвардейцев, по дороге влезая в кучу неприятностей. Будет психология в смысле попыток героини осознать себя царствующей особой и вести себя соответственно. Оргий не будет, но поштучных описалочек — сколько угодно. Плюс обломы на самом интересном месте — они, понятно, вызывают уйму сопереживания. Еще бы! На этом коньке можно кататься до бесконечности, а эмпатию у читателя будет зашкаливать все так же. Кому понравится, что в самый интересный момент его постоянно прерывают? Да еще каким-нибудь подлым образом? То-то.

В романе будет местный детективный сюжет, связанный с глобальным. Решится, понятно, только местный. Ну и все ружья выстрелят, рояля — ни одного. Даже белого. :D Качественно очень, прям завидую.

Оценки.

1. Все тот же мир городского фэнтези, который невозможно оценить меньше, чем на десятку. Понравился акцент на феях-крошках, как основе магического мира. Это которые с цветочка на цветочек перелетают — Дюймовочка еще к ним переехала, если кто помнит. Я вообще в детстве считала, что это и есть эльфы. И была неприятно удивлена, когда Профессор пошатнул мою картину мира. Ну ладно, пусть это будут феи-крошки. Лишь бы были. Правда, у Гамильтон они еще и вампиры. Видимо, по совместительству. И для перепихнуться, кстати, могу вырасти магическим образом. Причем целиком. Конечно, еще бы им не вырасти! :D

2. Читабельность десять, десять и еще раз десять. Правда с минусом — к середине книги наблюдается переизбыток напряженности — захотелось отдохнуть. Но это уже скорее к следующему пункту. Так уж они связаны — что поделать.

И я сильно горевала, что книга закончилась. Такое со мной редко случается. Впрочем, настолько же редко, как и такие книги.

3. Интрига закручена донельзя, так тоже мало кто умеет. Сходу вспоминаются только Доктор и Буджолд. Сидишь, как на иголках, смотришь только, сколько кайфу еще осталось. И считаешь странички, как крошки в голодный год. Эх, еще бы чуточку. Был большой соблазн начать третью книгу, но я его поборола. Это если б торт, так лишний кусок не могу не съесть, ну дык его ж надолго не отложишь — или испортится, или съест кто-то. А книжечка стоит, дожидается...

Так что за интригу было бы ...надцать, а может быть даже и ...дцать, но низзя, оттого — десятка.

4. C героями не так хорошо. Было бы лучше, но минус все тот же: избыточная деталировка в описаниях и избыточная яркость. Я допускаю мальчиков с разноцветными кислотными волосами и такой же кожей, но объективно — это мечта идиота. Знаю другие способы отличаться. И, кстати, собираюсь перекраситься в цвет поспокойнее. Может, это влияние Гамильтон? Детский сад какой-то. Мечи гигантские, простыни пурпурные, мальчики — мультяшные. Конечно, фефектов у них меньше, но кому захочется настолько яркого эскапизма? Подросткам? Но вроде у автора другая целевая аудитория. Как мне кажется.

Но все равно очень неплохо, все запоминаются. Личности, правда, не настолько интересные и хорошо прописанные, но основные герои на уровне. Восемь.

5. Идея. Хм... А в прошлый раз она была? Ну ладно, попробую предположить, что она в любви к ближнему. К ближним? Причем буквально.

Нет там идеи. Ни на грош. Просто очень качественная, очень красивая сказка. Но идея — один. Может, она и правда в любви к ближнему?

6. Душевность снова зашкаливает. Ну как не проникнуться красивыми разноцветными мальчиками на пурпурных простынях (Я уже говорила? Хм…) и на фоне детективного сюжета? Плюс еще актуальный для меня вопрос продолжения рода задействован во всю сразу в двух сюжетных линиях: глобальной и местной. Так что тоже десять. Пусть предвзятые, но заслуженные.

7. Погружение тоже нешуточное. Пусть поверить в сказку тяжело, но вдвойне слава таланту мастера, который продает туда билеты. Приветствуем еще одного Проводника отсюда. Десять, глубокий поклон и пожелание долгих лет жизни — пусть еще много-много напишет. А я еще попутешествую.

Синопсис.

Задля снятия напряжения, но без трудной перестройки на нудного автора взяла дальше Никитина. Пусть, конечно, звезд с неба не хватает, но и не раздражает. Шестая книга «Троих из леса» — «Передышка в Барбусе» или «Мрак — 2». *Уклоняясь от летящих тапок*: дедуля все еще рулит.

Элемент нагнетания обстановки грамотен и претензий не вызывал бы, если бы не являлся приложением к олицетворению Абсолютного Зла в лице не менее абсолютной энтропии. Вопрос же целесообразности Абсолютного Зла, как бы нелепо ни звучали рассуждения об Абсолютах в целом и об этом в частности, уже поднимался на страницах четвертого Омена. И там же признан абсурдным и лишенным будущего – в смысле развития. Поскольку мы все-таки вынуждены иллюстрировать Абсолютные Понятия законами нашего мира, то в этих условиях любой Абсолют становится очень относительным. :)

Я понимаю, что это рассуждения философского характера, не имеющие отношения к развлекательной литературе, но, раз уж эта литература ставит перед нами вечные вопросы, приходится хотя бы пытаться искать на них ответы. И понятно, что уже само наличие таких вопросов в книге говорит в ее пользу.

Стиль произведения я бы для себя определила как среднестатистический для американских романистов середины и конца прошлого века. Причем это не общее определение, а мое личное, так что я даже толком не смогу объяснить, что я имею в виду. Это немного похоже на детективы, немного на хоррор, очень похоже на то, как пишут Хейли, Шелдон и Кинг. Т.е. в целом очень читабельно и эмоционально почти на дамском уровне. Вот и Маккаммон пишет очень похоже.

Первая половина книги даже не то, что не страшная, а почти смешная. Напрягает апелляция к уже упомянутому чистому злу и неаргументированной энтропии. Например, главный ужастик книги – Ваал – обосновывается в Кувейте, объясняя это наличием нефти и захватом власти вместе с территорией. А потом разрушает к чертовой бабушке пол-Кувейта, забив на нефтяной крантик. Я, допускаю, что мысль автора спряталась и здесь, чтобы намекнуть, что именно поэтому зло всегда и проигрывает. Правда, в результате проиграло оно по другой причине, да и то невнятно, неубедительно и не до конца.

И вот этим самым Ваалом и его абсурдно Абсолютным Злом меня пугали всю книжку. Сам Ваал представлен как древнее божество, отвечающее за смерть и секс, а конкретней – за убийства и разврат. И еще и за помешательство – но это уже мои инсинуации. То ли Иисус, то ли Яхве его когда-то извели и изничтожили, а тут выпало ему родиться, вот и бесится. Кстати, откуда выпало – совсем непонятно.

Здесь будет уместно небольшое лирическое отступление в лице оды динамике: на четырнадцатой странице автор вталкивает нас в сцену изнасилования, а к шестнадцатой закругляется. Причем сам насильник явно имеет нечеловеческую природу, что становится ясно из характера повреждений, нанесенных жертве и из того, что именно так и появляется на свет Ваал. Законный вопрос: «а кто же папа?» – оставлен автором без ответа. В смысле – откуда он взялся и кем является. Но зато стало понятно, почему по сравнению с Маккаммоном Кинг показался Олдям скучным. Тот бы сначала познакомил нас с жертвой, с преступником, с полицейскими и врачами скорой помощи, а заодно и с историей места преступления (это, между прочим, камень в огород «Оно»;)). Не очень динамично, ага. Зато интересно, грамотно, образно и думательно.

Ваал представляет собой нечто неописуемое в том смысле, что автор сам толком не может понять, как его описать. Ну помимо того, что Главный Злодей слизан с Омена – ну там хоть понятно было, что Омен плохой а) – потому что Антихрист, б) – потому что короля играет свита, а у Антихриста вся няньки-почитатели – сатанисты злющие, так чего ж от дитяти ждать? Тут кто хошь озвереет.

И, в уже упомянутом четвертом Омене, есть сцена, где первый апостол поверженного Антихриста спрашивает его сына, понимает ли тот, что он делает. Даже Армагеддон – это не абсолютно разрушение, а всего лишь передел власти, обещающий быть окончательным. Но тоже не факт. А руины не нужны ни Богу, ни Дьяволу.

Возможно, Маккаммон до четвертой части не дочитал, потому таким вопросом не задается. Но мне кажется, что, будь ты хоть сто раз Антихрист или древнее божество в лице Ваала, если ты в нашем мире играешься, тебе придется играться по местным правилам. И, если у тебя вдруг получится все разрушить, будешь сидеть посреди пустыни как идиот. Зло все должно быть чуть сообразительнее, что мы можем видеть у того же Кинга, когда он пытается рассуждать от лица Красного Короля. Хоть и в третьем лице. :) И получается достоверно. Если Зло ошибается – это происки Добра или устройство мира, который не дает себя разрушить. Или энтропия внутри Зла разрушает носителя, что тоже закономерно. Тогда он начинает ошибаться и проигрывает. Вообще объяснять как-то надо мотивацию противоборствующих сторон.

Кроме Ваала будет иметь место быть хороший ГГ и с ним непонятное светлое существо, именующее себя Майклом и выглядящее homo sapiens-ом. И я так и не поняла, кто это такой – есть шанс, что это я пропустила чего-то важное. Существо имеет цель ликвидировать Ваала и всю книгу будет за ним гоняться, таская за собой ГГ. Который, кстати, теолог и по тексту будет объяснять всякие непонятности профессионального характера.

Встретятся они в Кувейте на гребне организованной Ваалом разрухи, а уж опосля погонятся за ним на северный полюс. И вот где-то отсюда товарищ начал расписываться. Действительно пустынно, холодно, гнетуще и прочая, и прочая. Определенно – не Симмонсовский Террор, где есть шанс от скуки скончаться куда быстрее, чем от ужаса.

Маккаммону удалось создать свой северный полюс с сильными странными людьми и бесконечностью безысходности обступающих тебя снегов и глыб льда. А герои в этом ужасе ищут другой ужас, создавая новую степень ощущений, проживая ее вместе с нами.

У книги есть одно интересное свойство, которое я называю эффектом Кастанеды – безотносительно к эзотерике. Это когда ты что-то читаешь, потом проходит какое-то время, будь то день или год, и до тебя начинает доходить, что в прочитанном содержалось гораздо больше, чем тебе думалось. После Ваала я поймала кайф в виде нескольких дней в паническом ужасе. Это при том, что напугать меня практически невозможно. Фредди я считаю детским садом, а дядька с гвоздиками – мой любимый герой. Реаниматор ввергал меня в детский восторг, поскольку в этом возрасте его и смотрела. Да еще вспоминаются какие-то склизкие крыски, которые едят моск и щупальца, забирающиеся вовнутрь жертв – привет Чужому, – а злобные арахниды – просто мои любимцы. И кошмар мне за всю жизнь только один снился, с говорящей дверью – она меня не хотела выпускать, когда злой колдун со змеиными глазами без нижнего века за мной гнался – хотел заколдовать и принудительно учить, вона как. Наверное, школа достала… :/ Снилось в детстве.

А вот после Маккаммона приснился настоящий кошмар – без всяких монстров, но с настоящим ужасом. Это при том, что за пару дней до того снились мне какие-то огромные плоские черви, то ли выедающие, то ли выпивающие людей изнутри и очень заразные – кажись, спорами размножались или чем-то вроде того. Так вот: ничерта это не было страшно – я была озабочена исключительно тем, как бы проблему локализовать, а опосля – изолировать и изничтожить. Это приключалочка. Кошмар – это когда страшно. А страшно мне было от катаний в лифте в Мюллер, блин, доме – типа того. И лестничных пролетов в паутине – не в смысле наличия пауков, а в смысле заброшенности. И невозможности оказаться дома, так-то.

Кстати, к Фрейду меня можно не посылать, я читала. Только по лестнице я не поднималась, поднялась я на лифте, а вот домой спуститься не получилось. И снова к Фрейду не надо, потому что хотела не вниз, а домой. А живу я на пятом этаже, т.е. ровно посередине дома и психоанализ не присобачишь. Подумала (во сне): что сейчас прыгну вниз, проснусь и буду играться с Кракозяблой. Видимо, устала. :)

На самом деле, ощущение страха для меня можно сказать новое, а оттого – интересное. И определенно указывает на то, что Маккаммон как автор хоррора состоялся, особенно если учитывать, что Ваал – первая его книга. И я не преувеличиваю, меня действительно напугать очень тяжело. Есть такие люди, которые любую проблему воспринимают как бык – красную тряпку. Вот я такой человек. Подозреваю, что если б я действительно встретила какого-то монстрика и – главное! – сочла бы его угрозой, он бы вряд ли эту встречу пережил. :D Это состояние души, потому отдельные аплодисменты автору, который смог, хотя бы на время, его изменить.

Оценки.

1. В ситуации, когда присутствует описание двух глобальных картин мира, его оценивать довольно тяжело. Мы имеем полную разруху, Содом и Гоморру, в Кувейте – с одной стороны, а с другой – ледяные пустыни. Кувейт не впечатлил, хоть и представляет собой гибрид двух подражаний: Кингу и Омену. Кингу в нарочитости грубости, извращенности и уродства, а Омену – в аналогичности картины разрушения, восходящей к той самой абсолютности зла. Эту часть мира оцениваю в пять.

А вот вторая часть взывает непосредственно к ощущениям и тянет на десятку. Чувство панического ужаса и безысходности сделало бы честь даже г-дам Дяченко. :) Старина Стиви для сравнения не подходит, поскольку избыточно жизнеутверждающ, чтобы быть страшным и оттого не только велик, но и уникален.

2. Читабельность тоже можно разделить на эти две части – ну не считая страниц с четырнадцатой по шестнадцатую – там было вполне динамично. ;) Еще в первой части имеется коротенький экскурс во взросление Ваала, но меня он как-то тоже не поразил. И Кувейт читался не очень – дня два мурыжила, все пыталась переключиться на какую-то киношку. А вот льды ушли буквально за пару часиков, так что в целом могу повторить, что ко второй половине автор расписался. Где-то на семь в итоге.

3. Интригу автор старался держать, но триллер у него не получился. Ужас – в хорошем смысле этого слова – в книге удерживается не за счет напряжения, а за счет нагнетания атмосферы. Это ужас не как опасение, а как состояние, причем не героя, а читателя. Но герою тоже досталось.

А в целом интрига автору не далась, оттого острота сюжета отсутствует – на четверку, поскольку попытки все же были.

4. Над героями автор старался от чистого сердца и даже небезуспешно. Как главные, так и эпизодические товарищи сопереживательны, и попытки автора выложить на страницах внутренний мир всех персонажей вполне удались. Мы проникаем в кусочки их жизней, почти полностью идентифицируя себя с этими людьми и вполне принимая их зачастую противоречивую мотивацию. Не все эти люди мне интересны, но и это вполне оправдано и реалистично. На девятку набирается в общей сложности.

5. Хоть страшилка и получилась, но это ведь всего лишь принадлежность к жанру, а идея заключается в чем-то еще. Например в том, что созданная автором картина лабораторно искусственного зла априори ставит это самое зло в невыгодное положение, почти наверняка чреватое поражением. Для меня абсолютом скорее является устав местного монастыря, то бишь те переменные, которые должны учитываться обеими враждующими сторонами. Лучше всего это показал Доктор в донельзя испохабленных экранизациями Дозорах.

К сожалению, идею (если она есть) портят интерпретации автора. К примеру, с чего он взял, что энтропия – это зло? Вроде биологии не учил… и физики… да и вообще в школу не ходил.

Так что даже со скидкой на то, что это первое его произведение, больше двойки не получится – и то не столько ему за идею, сколько мне за догадку.

6. А вот душевность зашкаливает – десять за мой кошмар и общий стрем, а также за возможность глянуть на мир снизу вверх. Иногда все же бывает интересно сменить точку зрения. ;) В мире не так уж много книг, настолько мной прочувствованных.

7. Погружение мне не удалось – избыток неестественности происходящего не дает в него поверить и нырнуть. Хотя здесь снова буде уместно оценивать книгу по частям – льды вполне погружабельны. И снова всего лишь за счет эмоций. Тем не менее, я чувствовала себя всего лишь наблюдателем, пусть даже очень тридэшного изображения – потому пять.

Синопсис.

Уже чуточку подустала отписываться о прочитанном, потому дальше взяла вторую Сальваторовскую трилогию о Дзирте – пока еще восемьсот страниц осилится…. И формат там недетский.