Данная рубрика посвящена всем наиболее важным и интересным отечественным и зарубежным новостям, касающимся любых аспектов (в т.ч. в культуре, науке и социуме) фантастики и фантастической литературы, а также ее авторов и читателей.
Здесь ежедневно вы сможете находить свежую и актуальную информацию о встречах, конвентах, номинациях, премиях и наградах, фэндоме; о новых книгах и проектах; о каких-либо подробностях жизни и творчества писателей, издателей, художников, критиков, переводчиков — которые так или иначе связаны с научной фантастикой, фэнтези, хоррором и магическим реализмом; о юбилейных датах, радостных и печальных событиях.
Р. А. Лафферти родился 7 ноября 1914 года и умер 1 января 2001-го.
Я родился в Айове и переехал в Оклахому в четыре года. Я все еще здесь.
В детстве я без особого успеха пробовал играть на пианино и рисовать. И я сказал себе: «Осталось третье желание. Оставлю его на потом». Я везде опаздываю на десять лет. Мне было двадцать восемь, когда я впервые пересек океан, впервые отправился на войну, впервые открыл для себя южную часть Тихого океана. Для должного эффекта все это следовало сделать раньше.
Я замкнутый, неуклюжий левша, католик, придерживаюсь консервативных взглядов, но являюсь независимым избирателем.
Двадцать лет назад я написал первую свою краткую биографию: «Я не женат, пятидесяти лет, электроинженер, толстяк — не обязательно в этом порядке». Двадцать лет спустя мне все еще столько же лет, я по-прежнему не женат, но теперь я электроинженер на пенсии, и не такой уж выдающийся толстяк.
В сорок пять я попытался стать писателем, и мое третье желание исполнилось. У меня были кое-какие успехи, и не то, чтобы я могу почивать на лаврах, но кое-какая солома набралась.
Я стал лучшим автором рассказов в мире. Я вот уже двадцать лет всем об этом рассказываю, но некоторые мне не верят. Им следовало бы помнить, о ком было сказано: «если они и так не слушают, то если бы кто и из мертвых воскрес, не поверят».
Написано Р.А.Лафферти в 1984 году, для фотоальбома Патти Перре.
В Нью-Йорке прошли открытые дебаты премии «Супер-НОС». Её провели в честь десятилетнего юбилея «НОСа». Жюри, группа экспертов и специальные гости выбрали лучшего лауреата за всю историю конкурса с 2009 по 2019 года.
Приз отдали роману «Метель» Владимира Сорокина — победителю 2010 года. За него проголосовали четыре из шести членов жюри. Другим основным претендентом на награду стала книга Марии Степановой «Памяти памяти» — лауреата 2018 года.
«Ситуация очень любопытная. С одной стороны, есть книга о воспоминаниях, очень личных, которые относят нас на десятки лет назад. С другой — ретро-футуристическая книга о зомби, которая ссылается на историю. В обеих главным героем выступает история. Но если в первой книге она оптимистически переосмысляется, во второй — выходит из-под контроля»
Марк Липовецкий, профессор факультета славянских языков в Колумбийском университете
В «Метели» Сорокина русское село поражает странный боливийский вирус, который превращает людей в зомби. Доктор Платон Ильич Гарин едет туда, чтобы передать больным спасительную вакцину. Но приехав на станцию, он не находит ни одного извозчика. Когда же ему, наконец, подают лошадей, он попадает в небывалую метель. Сорокин воссоздает классические русские произведения, разбавляя их фантастическими элементами.
Дебаты прошли в Барнард-колледже на Манхэттене. В организации мероприятия также участвовали Институт Гарримана и факультет славянских языков Колумбийского университета. В жюри пригласили российских и американских писателей, профессоров и журналистов. А экспертами выступили аспиранты Принстонского, Нью-Йоркского и Колумбийского университетов с отделений филологии и лингвистики. Специальными гостями стали лауреат «НОСа-2012» Лев Рубинштейн и победитель прошлогодней премии Александр Стесин.
Владимир Сорокин получал премию «НОС» дважды. В 2017-м его наградили за роман «Манарага».
Это может показаться странным, но после дюжины с лишним лет, что я публикую рассказы в научно-фантастических журналах, выигрываю и проигрываю научно-фантастические награды и посещаю научно-фантастические конвенты, люди неожиданно начали гадать, не собираюсь ли я забросить научную фантастику.
Да, конечно, «Апокалиптический журнал» был хоррор-фентези-детективом о рок-музыке 60-х годов, а «Грезы Февра» — романом о вампирах на пароходе, и на обоих не было ярлыка НФ. Так что мне, наверное, придется сознаться в том, что я в первую очередь писатель, а уж потом — автор НФ. И все же, если кто-то хочет выставить меня из жанра, им придется тащить меня силой и против моей воли.
В конце концов, речь идет о любви, и чувства эти зародились очень давно. Все началось с Роберта Хайнлайна и «Имею скафандр — готов путешествовать», первого прочитанного мной романа. С Андрэ Нортон и Эрика Фрэнка Рассела, с Г. Ф. Лавкрафта и всех остальных писателей, на творчестве которых я вырос, с комиксов и дешевых книжек Ace Books в мягких обложках, которые я буквально глотал. Со всех придуманных в детстве красочных картинок.
НФ подарила мне карьеру, страсть, хобби, дорогих друзей и любимых, тысячу бесценных воспоминаний и бесчисленные воображаемые приключения. Она сформировала и обогатила мою жизнь. Она, пожалуй, создала даже мое лицо. Не знаю, могу ли я нынче считаться научно-фантастическим автором. В любом случае, мне кажется, что произведение важнее ярлыка.
Но я навсегда останусь научно-фантастическим человеком.
Предыдущая заметка Pirxа напомнила о моем вопросе (прошу не обращать внимания на немного наивный сумбур формы), заданном за два месяца до смерти БНС.
...верите ли Вы в наступление так называемого «полного коммунизма» – когда будут стерты национальные границы, этносов не будет как таковых, деньги выйдут из употребления, отойдет в прошлое вещизм, накопительство, труд будет творчеством, а не рутиной. Автоматизация зайдет настолько далеко, что люди будут только операторами на производстве? Есть также другой сценарий – антиутопичный, описанный Хантингтоном – жесткое разделение и антагонизм по цивилизационному признаку. ...наступит ли эра всеобщего благоденствия, равности и справедливости, альтруизма и гармонии (как в «Туманности Андромеды» Ивана Ефремова) или же человечество будет всегда разделено национально и социально? Перенесутся ли эти различия в космос? Сможет ли глобализация и вестернизация (а значит, определенная унификация) после распространения капитализма на весь земной шар (сейчас есть такие места, где люди живут по сути в палеолите) подготовить почву для всемирного коммунизма? Или корпорации в будущем будут вместо стран третьего мира эксплуатировать пояс астероидов, вместо азиатов и латиноамериканцев – жителей колонизированных планет?
Николай
— 09/29/12 18:23:13 MSK
Я много раз отвечал на подобные вопросы. Не хочется повторяться. Если коротко: наиболее вероятное будущее человечества – Общество Потребления, описанное в «Хищных вещах века» и наблюдаемое сейчас «простым глазом» на территории трети современных государств. Курс на такое Общество, видимо, совпадает с той самой «равнодействующей миллионов воль», которая определяет ход истории и управляется Законом Халявы, – стремлением человеческой особи получать максимум благ ценой минимума усилий. Общество, которое Вы называете коммунизмом, а мы – Миром Полудня, может возникнуть лишь при одном чрезвычайно важном условии: будет сформулирована и внедрена Высокая Система Воспитания, способная формировать Человека Воспитанного, – личность, главным наслаждением которой в жизни станет успешный творческий труд. Мир Полудня теоретически возможен. Люди названного типа – не есть что-то фантастическое, они жили среди нас всегда, а сегодня очень часто объединены в творческие группы, решающие серьезные задачи, – это островки Светлого Будущего, и дело теперь за малым: научиться увеличивать число таких людей и число таких «островков», пока они не сольются в единый континент. А вот это, как раз, представляется маловероятным. Ни Высокая Система Воспитания, ни Человек Воспитанный никому сегодня не нужны, – ни каким-либо социальным группам, ни партиям, ни религиям. Всех вполне удовлетворяет нынешний Человек Умелый, Потребляющий.
облако тэгов
