Данная рубрика посвящена всем наиболее важным и интересным отечественным и зарубежным новостям, касающимся любых аспектов (в т.ч. в культуре, науке и социуме) фантастики и фантастической литературы, а также ее авторов и читателей.
Здесь ежедневно вы сможете находить свежую и актуальную информацию о встречах, конвентах, номинациях, премиях и наградах, фэндоме; о новых книгах и проектах; о каких-либо подробностях жизни и творчества писателей, издателей, художников, критиков, переводчиков — которые так или иначе связаны с научной фантастикой, фэнтези, хоррором и магическим реализмом; о юбилейных датах, радостных и печальных событиях.
Ну вот, кажется, почти наверстали пропущенное. Самый свежий на данный момент записанный и опубликованный выпуск «ФантКаста», следующий в работе.
цитата
«Тусовочка» – слово, которое обычно произносят с презрением, отвращением, негодованием. «Комьюнити», напротив – почти академический термин, требующий подробной расшифровки. Между тем именно там, в пространстве между «тусовочкой» и «комьюнити», происходили и продолжают происходить интереснейшие процессы, имеющие прямое отношение к истории фантастической литературы. Как устроена «тусовочка», почему она вызывает ярко выраженную неприязнь, чего от нее больше в исторической перспективе, вреда или все-таки пользы, пытается разобраться постоянный ведущий нашего «ФантКаста» книжный обозреватель Василий Владимирский.
Слушаем выпуск и подписываемся на «ФантКаст» на платформах:
В октябре проскочили две новости затрагивающие тему фантастики, науки и журналов. «Ароматы» этого коктейля с одной стороны навеяли мне некие воспоминания, а с другой, побудили призадуматься.
Первая новость была о том, что Минобрнауки и АСТ намерены продвигать науку через фантастику. Подзаголовок растолковывает, что «стороны планируют делать это путем популяризации научно-фантастической литературы». Так сказать, Per spinas ad astra (Чрез тернии к звездам), в смысле – Чрез фантастику к науке (Per ficta in scientia, если не врёт гугл переводчик). Василий Владимирский в своем Телеграмм-канале справедливо подметил, что это «новость скорее хорошая, чем плохая». И еще содержательно добавил: «Как я понимаю, по этому соглашению АСТМО будет помимо прочего поставлять в школьные библиотеки фантастику и научпоп на постоянной основе. Даже если это окажутся неликвиды, складские остатки (а это окажутся в первую очередь складские остатки – то, что и так продается, нет смысла сливать в библиотеки по себестоимости), выиграют все: и издатели, и чиновники, и йуные читатели». Углубляться в тему сильно не буду, кому интересны подробности, можно перейти по ссылкам и прочитать.
Вторая новость: Издательство "Наука" планирует за два предстоящих года к своему 300-летию в 2027 году увеличить выпуск научных журналов с двух до трех сотен. Внезапно. Я понимаю, что научные журналы имеют свою суровую специфику, и буде денег казна отсыплет – всё аж бегом материализуется. Но согласитесь, на фоне наметившейся всеобщей эпохи вымирания журналов, звучит неуместно бодро.
Так уж совпало, что параллельно с таковыми новостями я прочитал предисловие к сборнику «Поселок на краю галактики». Напомню, что эта книга была опубликована в 1989 году в серии «Библиотека журнала Химия и жизнь». Сама серия просуществовала не долго и не плодовито: 1989-1991 годы, шесть изданий. Кстати, две книги из этой серии были, по сути, сборниками фантастики публиковавшейся в советские годы в научно-популярных журналах. Любопытно, что выпускало на свет божий все эти книги издательство «Наука». Да-да, то самое, которое сейчас собирается за двухлетку выдать плюс сто новых научных журналов. Но вернемся к предисловию из сборника «Поселок на краю галактики».
Предисловие под названием «Факт и фантастика» написал известный академик Рэм Викторович Петров. Лейтмотив предисловия – небезынтересные рассуждения о том, что же первично: Наука или Фантастика? (Хорошая, как по мне, иллюстрация Проблемы курицы и яйца.) Дальше, я просто обязан дословно процитировать три абзаца:
Выковывается золотая цепь: фантазия порождает факт, факт порождает фантастику. Возникает внешне парадоксальная ситуация проверки факта фантастикой, объединения научного знания и воображения художника. Союз двух методов познания мира.
Этот союз представляется насущно необходимым. Ни разрозненные журнальные публикации, ни сборники, выходящие от случая к случаю, ни многотомные библиотеки фантастики не способны выполнить эту задачу. По моему мнению, назрела необходимость создать принципиально новый журнал, объемный, ежемесячный, авторитетный, строить который будут одновременно и на равных правах фантасты и люди науки. Именно так удастся, наконец, соединить научный факт с научной фантастикой. И название, кстати, напрашивается само собой — «Факт и фантастика». Я уже мысленно держу его в руках и вижу две большие буквы «ФФ» на его обложке...
Хорошо бы Академии наук СССР взять на себя роль издателя такого ежемесячника! Правда, могут возразить мне, никогда прежде академическое издательство не занималось целенаправленно такой деятельностью. Но ведь академический журнал «Химия и жизнь» многие годы печатает, пусть и малыми дозами, добротную фантастическую прозу. В том число ту, которая послужила основой этого сборника. Выходит, что академическое издательство вполне может печатать фантастическую литературу, ничего в этом нет зазорного.
Масштабно замахнулся академик Петров относительно журнала и Академии наук СССР, что и говорить. Впрочем, то были другие времена. Вернемся в нашу реальность.
Товарищи господа, я пессимист и не верю, что внезапно, среди сотни запланированных (или еще не запланированных) журналов издательство «Наука» разродится вдруг журналом «Факты и Фантастика» или чем-то в таком роде. Хотя, по-моему, академик Петров прав – «ничего зазорного в этом нет». От себя добавлю: при правильном подходе, возможно, это был бы самый перспективный из намеченной сотни и самый многообещающий журнал. Ведь научные журналы, при всей их – не спорю – необходимости, нацелены на что? Они работают в системе координат сегодняшнего дня: фиксируют вехи научной мысли, множат их среди ученых мужей, вызывают дискуссии и в таком духе далее по списку. Журнал же, фантастики пусть даже сочетающий в себе и научно-популярную направленность при всей «несерьезности» на фоне научных изданий, способен сработать лишь где-то потом, в близком или отдаленном будущем. Академик Петров в предисловии приводит очень подходящую нам цитату Мишеля Монтеня: «Сильное воображение порождает событие».
Прошу меня понять правильно: я сейчас в первую очередь пекусь не о журнале фантастики – да, не спорю, возможно, этот поезд уже ушел – просто на этом примере «на злобу дня» удобно рассуждать в целом о фантастике, как силе способной воплотиться во что-то вполне осязаемое в будущем. К примеру, начитался в молодости один парень «фантазера» Циолковского, а спустя несколько десятилетий в 1961 году человек впервые оказался в космосе и даже живым вернулся на Землю. Или вот другой юноша, где-то там, в Африке лет 30-40 назад зачитывался «Основанием» Азимова, «Автостопом по Галактике», «Дюной» и тому подобными совершенно оторванными от реальности книжками, а в результате он поспособствовал тому, чтобы сегодня электомобили стали повседневностью, появился спутниковый Интернет и ракеты стали многоразовыми.
В моем представлении вкладываться в фантастику, это в некотором смысле, как вкладываться в фундаментальные науки – сегодня все очень оторвано от реальности, непрактично, непонятно будет ли вообще какой-то выхлоп – когда и где именно? Всё крайне туманно. Исследовал, скажем, Жорес Алферов с коллегами какие-то многослойные полупроводниковые гетероструктуры (кстати, прочитал, что в 1950-х это направление общепризнанно считались неперспективным), долго исследовал он всю эту непонятную большинству из нас дичь, а сегодня – идижты! – это привело к появлению мобильных телефонов, оптоволокна и даже, когда тётя на кассе пикает штрих код вашей покупки, надо сказать спасибо за эту технологию Жоресу Ивановичу. Благодарное человечество отблагодарило героя наградив в 2000 году Нобелевкой по физике.
Так что жизнь доказала: хоть и не всегда прогнозируемо и подчас не понятно, где именно выстрелит, но фундаментальными вещами в долгосрочной перспективе необходимо заниматься. Поэтому, не знаю уж как там всё будет реализовано на практике, но на уровне концепции Минобрнауки рассуждает правильно – Чрез Фантастику к Науке! Но все же мелковато, инициатива всего лишь на уровне сотрудничества с одним, пусть и крупным издательством. Китайцы тоже на эту тему думают и действуют. Я по китайцам не силен, но любопытную заметку «Расцвет китайской фантастики по партийной разнарядке?» год назад опубликовал. Пожалуй, напомнить об этом материале считаю очень уместным.
PS: Я в Сети не нашел текста предисловия академика Петрова, поэтому решил здесь в конце статьи опубликовать, вдруг кому-то будет интересно для контекста прочитать.
Факт и фантастика
В истории имеются примеры, которые могли бы проиллюстрировать любую здравую или шальную мысль по поводу взаимодействия, науки и научной фантастики. Я даже могу представить себе двух глубокомысленных или напротив, легкомысленных людей, которые дискутируют проблему, что возникло раньше — наука или научная фантастика. Конечно, как литературный жанр научная фантастика возникла совсем недавно. Но как воображение, порождающее поиск, она могла появиться раньше каменного топора.
Когда научное достижение порождает научно-фантастические произведения, все кажется логичным. Но и примеров опережения немало, многие из них общеизвестны. Первое, что вспоминается мне: литератор, забияка и фантазер Сирано де Бержерак задолго до научного ракетоплавания начинил фантастическую карету ракетами для фейерверка, чтобы отправиться на Луну. А ведь много позже Циолковского, заложившего научные основы ракетных двигателей, считали фантазером...
«Сильное воображение порождает событие». Это было сказано Мишелем Монтенем четыреста лет назад. Слова большого мыслителя характеризуют не только фантазию, но и научно-фантастическую литературу. Ибо фантастика прошлого позволила предсказать многое из того, что окружает нас сегодня, а фантастика нынешняя — та, что в журналах, книгах, рукописях,— она, несомненно, обладает той же поразительной способностью порождать события завтрашнего дня. Не все события, конечно. Но и не всякое научное исследование, не каждая научная теория выдерживают проверку временем.
Так что же — правы те, кто видит главную функцию научной фантастики в прогнозе, в научном предвидении, в предсказании будущего человечества, научно-технического и социального?
Конечно, правы. Но этим роль фантастики далеко не исчерпывается.
Научная фантастика несет благородные общечеловеческие идеи, отстаивает высокие ценности — мир, добро, справедливость, равенство. Черпая свою силу из научных истоков, она строит свой, особый мир, оказывая — прямо или от противного абсолютную необходимость человечности и нравственности.
Но и это еще не все. В самую суть научной фантастики заложены острота и увлекательность; поэтому, наверное, она столь популярна у молодежи. Ее просто интересно читать, а книги, что бы там ни говорили, предназначены для чтения.
Наконец, некоторые видят в фантастике одно из средств популяризации знаний. Что ж, не будем оспаривать и такого прочтения, хотя для этого дела есть более надежные информационные каналы.
Так чего же мы ждем от фантастики? Вероятно, единого ответа на этот вопрос быть не может. Что же касается моей точки зрения, то я убежден: фантастика призвана вносить свой, особый вклад в дело прогресса, играя роль разведчика, зонда, индикатора в том неизведанном мире, куда человечеству предстоит войти. Между фактом, уже известным, и фактом предполагаемым она перебрасывает мост, и мы мысленно испытываем этот путь, чтобы убедиться в его прочности или зыбкости.
Выковывается золотая цепь: фантазия порождает факт, факт порождает фантастику. Возникает внешне парадоксальная ситуация проверки факта фантастикой, объединения научного знания и воображения художника. Союз двух методов познания мира.
Этот союз представляется насущно необходимым. Ни разрозненные журнальные публикации, ни сборники, выходящие от случая к случаю, ни многотомные библиотеки фантастики не способны выполнить эту задачу. По моему мнению, назрела необходимость создать принципиально новый журнал, объемный, ежемесячный, авторитетный, строить который будут одновременно и на равных правах фантасты и люди науки. Именно так удастся, наконец, соединить научный факт с научной фантастикой. И название, кстати, напрашивается само собой — «Факт и фантастика». Я уже мысленно держу его в руках и вижу две большие буквы «ФФ» на его обложке...
Хорошо бы Академии наук СССР взять на себя роль издателя такого ежемесячника! Правда, могут возразить мне, никогда прежде академическое издательство не занималось целенаправленно такой деятельностью. Но ведь академический журнал «Химия и жизнь» многие годы печатает, пусть и малыми дозами, добротную фантастическую прозу. В том число ту, которая послужила основой этого сборника. Выходит, что академическое издательство вполне может печатать фантастическую литературу, ничего в этом нет зазорного.
Пока идея симбиоза факта и фантастики пробивает себе дорогу, я могу лишь приветствовать инициативу журнала, включившего в свою библиотеку наряду с научно-художественными и научно-фантастические книги. И мне приятно представить читателям первую из них — «Поселок на краю Галактики».
Имена фантастов, представленных в сборнике, известны любителям этого жанра. Международных премий Европейской ассоциации писателей фантастов удостоены в минувшем году А. и Б. Стругацкие и В. Бабенко; их произведения вы найдете в книге. Есть в сборнике рассказы К. Булычева, писателя, кинодраматурга, историка, одного из самых популярных в стране фантастов. Непохожи творческие манеры парадоксального Б. Штерна, ироничных М. Кривича и О. Ольгина, изобретательных Ю. Брайдера и Н. Чадовича, беспокойного В. Покровского, саркастичного Г. Прашкевича, многоопытного В. Рича, рассудительных В. Полищука и Б. Руденко. Их произведения, вошедшие в сборник, объединяет озабоченность судьбами нашей планеты, этого поселка на самом краю Галактики, которому угрожают войны, экологические кризисы, потеря духовности. Сохранить человечество и самого человека, чистоту планеты и душевную чистоту — вот задача, достойная литературы.
В. Пальман. Два шага маятника. Краснодар: Краснодарское книжное издательство, 1966 г.
Обращаюсь к своим читателям за помощью. В процессе чтения фантастического романа Вячеслава Пальмана "Два шага маятника" (1966) у меня возник вопрос. Суть его вот в чём. Писатель Пальман обожал использовать в своих произведениях эпиграфы. В "Двух шагах маятника" они предпосланы каждой из двадцати пяти глав книги. Имеются эпиграфы и у каждой из трёх её частей. Моё внимание привлёк стихотворный эпиграф к третьей части романа. Это высказывание, принадлежащее Сергею Михалкову
"В новый век законов кибернетики,
В атомный и электронный век.
Принимая нормы новой этики,
Если б смертью правил человек!
Чтобы жизнь в порядке человечности
Продлевать одним до бесконечности,
А другим... Я не питаю зла
К тем другим, которым нет числа.
Сергей Михалков".
Очень удачно ложатся эти строчки Сергея Михалкова на канву романа Пальмана, в котором идёт речь о проблемах, связанных с продлением жизни и о критериях выбора кандидатов, достойных увеличения своего жизненного срока. Как будто специально для книги Пальмана написано!
Я решил прочесть стихотворение Михалкова полностью, а если это и есть полное стихотворение, то узнать дату его написания. Хотелось бы выяснить в связи с чем, по какому поводу стихотворение написано. Поискал текст в Яндексе и ничего не нашёл... Если кто-то из моих читателей располагает информацией об этом восьмистишии — поделитесь, пож-та, в комментариях.
Очередной Басткон состоится 25-26 января 2026 года в Москве.
Литературно-философская группа "Бастион" объявляет литературный конкурс на повести и рассказы, уложенные в «мир ксеноархеологов» по двум романам Юрия Максимова: по "Белому ксеноархеологу" и по «Черному ксеноархеологу». Тексты на конкурс принимаются на мою почту: volodih@mail.ru
Тексты можно направлять на эту почту до 15 декабря включительно. Дальше их судит жюри, потом, 25 января 2026, работы финалистов обсуждаются на Бастконе с участием самого Юрия Максимова. Победители будут опубликованы в сборнике под условным названием «Серый ксеноархеолог» или «Ксеноархеология».
Вот письмо от Юрия Максимова, дающего развернутую подсказку по миру ксеноархеологов:
«Я подготовил общие сводные данные по миру "Ксеноархеолога". Они опубликованы здесь:
На написание данной заметки меня натолкнула ситуация с двумя рецензиями на сборник «Продаётся планета», а именно моим, в котором я весьма жёстко, где-то даже чересчур, прохожусь по сборнику, и отзыву уважаемого SHWY, написанного в пику моему, где он раскрывает исторический контекст издания сборника и признается в любви к многим входящим в него рассказам. И как-то так получилось, что та моя рецензия огребает больше минусов, чем любая другая. Пожалуй, это повод задуматься. И вот к каким выводам я пришел.
Рецензии очень сильно контрастируют друг с другом. Моя, положа руку на сердце, действительно весьма субъективна (объективных обзоров я никогда не писал и не планирую) с позиции человека, который смотрит на старую вещь через призму современных стандартов. Несмотря на ярую критику заглавного рассказа сборника, я готов признать, что в нем немало сильных, даже без поправки на возраст, вещей.
Но моим главным источником раздражения, которое сильно повлияло на итоговое впечатление, оказавшееся ниже суммы прочитанных рассказов — это вводящее в заблуждение позиционирование. Сборник заявлялся как "современная зарубежная фантастика", в то время как самым свежим вещам в нем было не менее двадцати лет, а попадались рассказы и сорокалетней давности. При этом за двадцать лет англоязычная фантастика прошла огромный путь, который просто игнорируется.
Я полностью принимаю позицию SHWY, который рассматривает сборник как продукт своей эпохи со своими неизбежными ограничениями, но и с огромной культурной ценностью, знакомящий читателя с многими мэтрами зарубежной фантастики. В конце концов в эпоху дефицита другой фантастики и не печатали, поэтому для многих читателей это была первая возможность познакомиться с образцовыми произведениями жанра.
Однако червяк недовольства продолжал точить меня. Какие вообще причины были называть "современной" фактически классическую фантастику от представителей золотого века?
В современном мире ответить на вопрос было бы легко — маркетинговые соображения. Вот, например, выходит сборник «Лучшая фантастика — 2026», хотя все рассказы там были написаны до 2026 года. Так и здесь — сборник надо продавать сейчас, вот и фантастика современной стала.
Но, позвольте, какая у него была конкуренция? Много ли издавалось другой переводной фантастики, с которой нужно бы было конкурировать. В эпоху дефицита у читателя часто выбор ограничивался "читать что издали или не читать вообще".
Допускаю, что говоря о "современной фантастике" имелся ввиду не "хронологический" критерий, а "разрешительный". Называя сборник "современным", составители действовали в рамках следующей логики: "Это современно, потому что это прошло фильтр и стало доступным только сейчас, и поэтому это актуально для нашего читателя сейчас".
Но с такой точки зрения куда выгоднее было бы охарактеризовать сборник как "лучшее из лучшего" золотого века, что вписывалось бы в риторику превосходства "старого доброго" над "современным и загнивающим декадентским".
Однако нет, фантастика названа современной. И наблюдая за последними событиями в книгоиздании я прихожу к неутешительному выводу.
Составители сборника действовали в рамках установившейся системы. Они отбирали рассказы, которые, по их мнению, были злободневны и важны для советского читателя 80-х (критика общества потребления, бюрократии и алчности капитализма). В их логике, если произведение актуально по смыслу, оно может считаться "современным", даже если ему 30 лет. То есть хронологический критерий подменялся даже не разрешительным, а идеологическим. Так работала система. Называя сборник из рассказов 40-60-х "современной фантастикой", система не обманывала с целью продать, а конструировала реальность. Она говорила читателю: "Вот твоя современность. Этого достаточно. Это то, что тебе нужно знать о мире сегодня. Не смотри дальше."
Рецензия SHWY в данном контексте выглядит как демонстрация результата этой системы в действии. Его описание ("для большинства читателей это была самая что ни на есть современная фантастика") — это не оправдание составителей, а констатация факта: система сработала. Читатель действительно воспринял предложенную ему версию реальности.
В конце концов, это и происходит, когда там выкидывается абзац, тут — второй том квадрологии, а третья книга и вовсе не может больше выйти. Тем самым формируется эрзац, искаженное восприятие современной фантастики, чем дальше — тем более далёкое от того, чем она является на самом деле.
Я ни в коем случае не обвиняю издателей, которые в сложившихся условиях делают то, что могут. Все вышесказанное — исключительно мои субъективные соображения.
А что вы думаете на этот счёт? Особенно бы интересны мысли с точки зрения знатоков советского книгоиздания, в котором я только ещё пытаюсь разобраться.
облако тэгов
