Рецензии на фантастические книги

Работа известного писателя и создателя “Гонзо – журналистики” Хантера Томпсона “Страх и ненависть в Лас-Вегасе”, написанная в 1971 году стала рупором и оценкой того поколения, которому своими глазами довелось увидеть Вьетнамскую войну, пришествие и закат культуры Хиппи, убийство Кеннеди и многие другие исторические события. Написанная в любимом жанре Томпсона “репортажа от первого лица” она рассказывала о двух друзьях-наркоманах, отправившихся в Лас-Вегас на поиски Американской Мечты.

По большому счету, “Страх и Ненависть” можно было бы посчитать своеобразным журналистским отчетом, ведь главные события и герои книги основаны на реальных прототипах, но на деле, работа Хантера выходит далеко за пределы обычного журнального текста. Да, в свое время, Томпсон, вместе со своим другом и адвокатом Оскаром Зета Акоста, действительно ездили в Лас-Вегас, дабы осветить полицейскую наркоконференцию и мотогонку “Минт 400”. И да, из реальной жизни к героям книги, к примеру, перекочевала страсть к оружию, или аудиозапись, касающаяся американской мечты, которую друзья сделали по дороге. Но благодаря авторской игре с читателем, судить о правдоподобности отдельных моментов книги невозможно – наркотическое состояние героев не очень располагает к четкой оценке происходящего. Тем более, что Томпсон, решив не проводить слишком очевидные аналогии с реальностью, переименовал вполне реальных героев, использовав для этого свой псевдоним (Рауль Дюк) и прозвище (Доктор Гонзо).

“Страх и Ненависть” стала не просто рассказом о поездке за ускользающей Американской Мечтой — она олицетворила собой мнение Томпсона практически по всем важным аспектам жизни. В частности, огромную долю книги занимает вопрос о ценности наркотиков. И несмотря на то, что в свое время, Хантер выступал за легализацию запрещенных веществ, в книге не смягчаются и не опускаются побочные эффекты от этих препаратов. Напротив, из-за употребления наркотиков, герои иногда попадают в чрезвычайно опасные ситуации, самым легким результатом которых может оказаться тюремный срок.

Томпсон откровенно говорит о том, что для человека в наркотическом угаре не существует рамок и границ. Будь это социальные, моральные или любые другие ограничения, которые в нужный момент могут остановить трезвомыслящего героя от непосредственной ошибки – все они испаряются вместе с дымной пылью от кокаиновой дорожки. Все, что происходит после этого у человека в голове, уже не имеет внутреннего “стоп — выключателя” и подчиняется воле случая, а не холодной логике. Изнасилование? Убийство? Да пожалуйста. Как показывает автор, самая большая опасность в такие моменты исходит вовсе не от представителей закона или случайных прохожих, а от человека, который не просто находится рядом, но и парит в таком же подвешенном положении, что и ты.

Но Томпсон описывает это состояние не только для того, чтобы показать опасность, исходящую от наркомана. В какой-то момент книга делает неожиданный поворот и дарит читателю совершенно противоположную точку зрению на происходящее. Постепенно, ты начинаешь понимать, что, благодаря невероятному отрыву от общественных рамок, герои, находясь, так сказать, “вне кондиции”, на самом деле выдают потрясающе точные и безжалостные оценки тому или иному аспекту общества. И самое ценное в этом моменте, что в своих суждениях их не останавливает ни мораль, ни совесть. Они говорят то, что у них на уме, и говорят откровенно – порой с иронией, порой с жестокостью, а порой даже и с печалью.

Они с потрясающем успехом идут наперекор общественным нормам, и пудрят мозги огромному количеству людей, которые на фоне двух фриков-нариков выглядят сущими идиотами. Ироничный контраст, создаваемый Томпсоном, говорит о его отношении к таким людям лучше всяких слов.

А пока герои занимаются какими-то определенными делами, вокруг них мягко, вскользь, и как будто бы случайно происходят, на первый взгляд странные вещи. По радио начинает играть песнь лейтенанта Келли* люди в клубе превращаются в плотоядных ящериц, а на окружном семинаре по проблеме наркотиков, прокуроры шутят про Маргарет Мид, курящую марихуану. Но эти события, которые кажутся случайными и не связанными, на самом деле хитро и умело выводят перед нашими глазами главные конфликты и проблемы того времени. Томпсон не говорит напрямую об этих язвах общества, он играет с читателем. Мы ловим случайные телевизионные передачи, заголовки газет и, на первый взгляд, бессмысленные комментарии героев, в которых, едко, и не всегда очевидно всплывает политика, Вьетнамская Война, вопрос о жизни и жестокости в обществе, и бесконечная человеческая глупость. Томпсон, продолжая играть на контрастах, создает портрет времени, четко обрисовывая его пороки и недостатки. И уж если два обкуренных человека, которые сидят посреди людей, рассуждающих о проблеме наркотиков, не могут понять, что за чушь они несут, то читателю уже не потребуется никаких словесных дополнений – сама ситуация подарит ему нужное впечатление.

И что же может быть такого привлекательного в истории, на протяжении которой два человека постоянно находятся во власти разных видов наркотиков и, прикрываясь заданием журнала, пытаются ухватить за хвост великую и неуловимую Американскую Мечту? Вероятно, ответом будет невероятная прозорливость автора и едкий взгляд на мир, который скрывается за парами эфира и приходами от мескалина. Пускай время, о котором говорит Томпсон уже ушло – эта разница не мешает чувствовать печаль, с которой он рассказывает о расцвете и свободе 60-ых и об огромной зияющей пустоте на месте того, что многие называли Американской мечтой. Она не мешает почувствовать горечь, с которой Хантер говорит о демонах, одолевающих общество в тот момент. Возможно, сейчас это будет видно даже ярче – ведь история позволяет нам не только взглянуть на картину прошлого, но и дать ей оценку, исходя из последствий. И может быть….всего лишь может быть – некоторые из этих демонов покажутся нам болезненно знакомыми и реальными.

*Расти Келли – Лейтенант, под руководством которого была уничтожена вьетнамская деревня, ставшая символом жестокости американцев во Вьетнамской войне.

Примечания

1) Иллюстрации к книге выполнил художник и друг Хантера Томпсона — Ральф Стедман. Эти иллюстрации прекрасно дополняют сюрреалистичную картину происходящего.

2) На основе книги снято два фильма – “Там, где бродит Бизон” Арта Линсона, и “Страх и Ненависть в Лас-Вегасе” Терри Гиллиама.

3) О жизни Томпсона было снято два биографических фильма: “Завтрак с Хантером” и “Гонзо: Жизнь и творчество доктора Хантера С. Томпсона”

4) Хантер Томпсон послужил прототипом для создания главного героя серии комиксов “Transmetropolitan”. Сама серия является футуристической аллюзией на жизнь Томпсона.

Помимо прекрасного стиля, автора отличает знание и умелое использование в своем творчестве мифологических мотивов, а также серьезная проработка научно-фантастической компоненты, далеко не чуждой автору, имеющему самое непосредственное отношение к науке. Недаром новый роман Юлии Зонис «Инквизитор и нимфа» — первый из дилогии «За плечом Ориона» — сравнивается некоторыми с «Ложной слепотой» Уоттса.

Хотя научно-фантастические идеи преподносятся Юлией Зонис в гораздо более простой и доступной форме, уровень этих идей вполне сопоставим с уровнем, продемонстрированным в романе канадского фантаста.

Роман «Инквизитор и нимфа» написан на стыке космооперы и классической научной фантастики с ее непременным научным поиском и идеями — на этот раз из области биологии. Однако для тех, кто ищет в науке не только непознанного, но и непознаваемого, автор вплел в текст мистический элемент, рассматриваемый через призму христианского мировоззрения.

Автор моделирует мир далекого будущего, отталкиваясь от настоящего, и потому читатель не только узнает места, в которых разворачиваются события романа — места, прописанные предельно реалистично, вплоть до эффекта присутствия — но и некоторые реалии современного мира, эволюционировавшие, но не утратившие своих черт. Одновременно в романе есть и ретроспекция, отсылка к историческим событиям разной степени давности, что создает в итоге объемную и непротиворечивую картину мира.

Роман довольно стандартно начинается: с миссии детективного характера, порученной главному герою, эмпату Марку Салливану. У того есть личная заинтересованность в данном деле, ведь речь идет о гибели его учителя. Однако далее действие развивается весьма нестандартно. За локальными происшествиями скрываются события поистине вселенского масштаба. Герой идет дальше, чем это предполагалось в начале, не только по пути расследования, но и по пути внутреннего развития и преображения. Ответы на одни вопросы порождают другие, а преодоление одних препятствий оборачивается следующими.

Главный герой претерпевает серьезные изменения, однако приключения духа идут вкупе с приключениями тела. Книга полна событий и неожиданных поворотов сюжета. Внутренний рост персонажей отражен не столько через рефлексию, сколько через действие, а данный в романе любовный треугольник позволяет полнее раскрыть характеры героев, что делает их понятнее и ближе, привнося в события космического масштаба человеческий фактор. Собственно в этом и состоит основная задача главного героя — сохранить в себе человеческое на своем нелегком пути к божественному.

Может быть, самая странная книга, которую я прочитал за последнее время, — роман Йена Макдональда "Король утра, королева дня". Книга эта впервые вышла в 1991 году, переиздана в 1992-м — и больше не перепечатывалась, хотя и получила несколько премий. Что и понятно: чтение... ну да, странное, как и было сказано, и даже блестящая, безумная, чрезмерная "Дорога Опустошения" меня к этому не подготовила.

Ранний Макдональд — не столько изобретатель, сколько интерпретатор; и если "Дорога", в которой он перенес Макондо на Марс, справилась с двойным грузом, то "Король утра...", снова и снова отсылающий к "Маленькому, большому" и "Лесу мифаго", боюсь, надорвался под ношей неизбежных сравнений. Конечно, Краули несравнимо лучше (в том, что касается правильного финала — тоже); конечно, Холсток был куда худшим стилистом, но сама концепция "мифаго" оказалась достаточно новой и интересной, чтобы выстроить текст.

Чем же примечателен на этом фоне Макдональд? Почему "Король утра" читался с большим удовольствием и увлечением и в итоге оставил такой привкус разочарования?

Тогда-то леди Агата Кобрин, владетельница самой сильной и богатой провинции королевства, Кобрии, и решается захватить власть в свои надежные и крепкие руки. В этом ей помогают адорнийский маг Эларио Хирава и величайший ученый на свете Безвариат Сотрапезник. Вместе они создают новый механизм — праймашину, способную навсегда изменить положение дел на Прае. К сожалению, когда успех уже близок, Безвариат начинает испытывать сомнения в выбранном пути, ссорится с Агатой и блокирует использование праймашины. Леди Кобрин полагает, что ключ от устройства уносит с собой ученик Сотрапезника, Ян Стеклодув, и пускает по его следу погоню. Следы сбежавшего подмастерья приводят кобрийцев в расположенный в самом сердце Идмарской пущи город Гридвальд, где в их планы впервые вмешивается юный Карлос, наследник лорда Грида.

Текущий год по праву можно назвать экспериментальным для популярного российского писателя Вадима Панова. Если раньше в каждом произведении писателя определенную роль играла столица нашей Родины, то в 2011 году Вадим сначала отправил своих читателей на другие планеты в своем новом цикле "Герметикон", а затем принял участие в новом межавторском цикле "Prime World".

Литературная серия основана на одноименной игре, разрабатываемой сейчас в недрах компании "Nival". Чужой сеттинг, без сомнения, накладывал определенные ограничения на фантазию автора, но на качестве произведения никоим образом не сказался. Сомнения в том, что ты читаешь новый роман Вадима Панова, рассеиваются на первых же страницах — его авторский стиль узнается достаточно легко. Та же структура романа, те же принципы построения сюжета, постоянные переключения между различными персонажами, колоритные имена и привлекательные действующие лица. Поначалу схожестью общей атмосферы книга навевает ассоциации с "Последним адмиралом Заграты", в какой-то момент даже начинает казаться, что читаешь новый роман "Герметикона". Однако по мере развития сюжета различия между мирами начинают проявляться. Все-таки при всей своей многогранности "Адмирал" и "Красные камни белого" больше тяготеют к космической опере и приключенческой фантастике, в то время как в "Праймашине" безошибочно угадывается фэнтези.

Впрочем, как и в случае с "Герметиконом", до классического понимания жанра новой книге далеко. В мире прайма нет ни многообразия рас, ни четкого деления на хороших и плохих, зато присутствуют и заимствования из других жанров, и возможность задаться серьезными моральными и этическими проблемами, и неоднозначность поступков действующих лиц. К тому же серьезные влияние на мироустройство оказывает тот факт, что в первую очередь описываемый Вадимом мир предназначен для многопользовательской он-лайн игры, а литературный цикл — это всего лишь приятное, но дополнение. Игровая механика оказала серьезное влияние на сеттинг, но ярче всего это проявляется в так называемых Героях. Нет, на этот раз это не стоящая на вершине холма груда старых камней, за которые три дня бьются северяне и южане, а уникальные существа, отличающиеся от людей особым метаболизмом, ускоренной реакцией и наличием множества специальных особенностей. Появление Героев объясняется Катаклизмом и воздействием прайма, но в первую очередь наличие подразделенных на множество классов специальных юнитов обусловлено особенностями игрового процесса.

Сомневаюсь, что Вадим мог оказать большое влияние на сеттинг произведения, но вот колоритные персонажи, я думаю, целиком и полностью на его совести. Как и в "Камнях", в "Праймашине" сложно найти однозначных персонажей, особенно ярко выраженных злодеев, — у каждого действующего лица свои мотивы, свои причины и свои идеалы. При этом для каждого героя (и Героя) Вадим находит несколько характерных только этому персонажу особенностей, способных вызвать симпатию у читателя. Доброго слова автор находит даже для таких казалось бы отрицательных персонажей, как леди Кобрин или рыцарь Маркус Лашар, чего уж тут говорить о протагонистах или таких симпатичных Героях?

К слову говоря присутствие в тексте Героев сильно повлияло на развитие и становление некоторых героев, особенно наследника гридийского престола Карлоса Грида. Поскольку прайм позволяет лордам воскрешать своих Героев, юный Карлос привык достаточно легкомысленно относиться к их гибели. Но если возрожденные Герои помнят все детали своей прошлой жизни, то значит ли это, что в их памяти отложились все подробности каждой из пережитых ими смертей? И не поэтому ли Герои стремятся максимально упростить свое поведение и выкинуть из головы все ненужные сложности, сконцентрировавшись на жизни и на войне? И можно ли, переродившись в Героя, остаться прежним собой? И можно ли остаться человеком, приняв прайм? Поиски ответов на эти вопросы сами по себе способны изменить человека, и сам того не подозревая, Карлос ступает на дорогу, ведущую к куда более интересному будущему, чем он смел надеяться.

Еще одним достоинством романа является лихо закрученный сюжет. Поначалу с непривычки путаешься в реалиях нового мира, в поступках и мотивах персонажей, к тому же самые важные кусочки мозаики Вадим предпочитает держать при себе до самого последнего момента. Поэтому в первой половине книги действие развивается медленно, позволяя читателям адаптироваться в новом сеттинге, но где-то с середины темпы повествования резко увеличиваются, автор начинает выкладывать на стол все оставшиеся в рукаве козыри, и вот уже оставшиеся до концовки страницы пролетают перед глазами в стремительном темпе, поскольку остановиться и отложить книжку в сторону попросту невозможно.

Резюме: Вадим Панов написал очередной качественный роман, даром что по новой многопользовательской он-лайн игре. В "Праймашине" вы найдете все достоинства авторского стиля Вадима. Если вы давний поклонник Панова, то и новая книга не оставит вас разочарованным, а вот если же предыдущие прочитанные произведения не пришлись по вкусу, то и "Праймашину" лучше оставить на полке магазина. Сложно сказать, стоит ли начинать знакомство с автором с этого романа — с одной стороны, это единственная одиночная вещь Вадима, с другой — "Тайный город" все-таки считается фирменным знаком автора.

Автор рецензии выражает благодарность издательству "ЭКСМО" за предоставленный текст романа.

Об игре:

Первые книги цикла Терри Пратчетта "Плоский мир" появились в середине восьмидесятых годов прошлого века и представляли собой чистую пародию на многочисленные штампы фэнтези. Однако Терри довольно быстро стало тесно в рамках одного жанра, и в его произведениях появилась сатира на многие элементы культуры современного общества. На этом эволюция цикла не закончилась — с годами книги становились все серьезнее и мрачнее, а поднимаемые автором вопросы — все острее и актуальнее. "Ночная стража" в этом плане — типичный роман позднего Пратчетта. Терри не растерял своего фирменного чувства юмора, однако хохмит гораздо реже, и шутки по большей части "черные".

Цитата: "Он — мертвец! Я не потерплю на своем кладбище мертвецов!"

На передний план выходит история человека, оказавшегося совсем не в то время и не в том месте, но вынужденного делать свою работу во имя сохранения привычного ему мира. В "Страже" Пратчетт акцентирует все внимание на одном персонаже — Сэме Ваймсе, лишь изредка переключаясь на описания похождений юного, но крайне талантливого ученика Гильдии Убийц Хэвлока Витинари. Для Терри это достаточно неожиданный ход, поскольку порой в иных его книгах похождениям отдельных второстепенных персонажей отводится больше места, чем основной сюжетной линии. К счастью, в случае "Стражи" второстепенные персонажи, при всей их привлекательности, играют чисто вспомогательную роль, уступая место солиста сержанту при оружии Джону Килю.

Сэм Ваймс, наверное, относится к числу тех героев цикла, чья эволюция наиболее четко прослеживается с каждой книгой. От последнего пьяницы, прозябающего свой век в канаве, Ваймс прошел долгий путь до одного из самых могущественных, влиятельных и уж точно самых богатых людей в городе. При этом в душе Сэм остался все тем же стражником, любимым занятием которого является патрулирование улиц родного города в башмаках с тонкой подошвой, позволяющей на ощупь определить, в каком районе города ты находишься.

Поэтому Ваймс постоянно находится в двойственном положении — с одной стороны, у него есть все то, о чем любой стражник мог только мечтать, с другой, он сам никогда не стремился ни к чему подобному. Поэтому, когда Сэм попадает в шкуру сержанта при оружии Джона Киля, первое время самой сильной эмоцией командора становится радость от возвращения в свою стихию. Однако ничего в мире не дается просто так, поэтому Ваймс не только получает возможность второй раз окунуться в славные деньки своей молодости, но и вынужден исполнять роль и обязанности другого человека, зная при этом заранее, к каким последствиям это в итоге приведет.

В "Страже" Пратчетт в очередной раз рассуждает о роли личности в истории и возможности изменения будущего. И хотя еще в предыдущем романе цикла, "Воре времени", мы познакомились с историческими монахами, способными изменять ход истории, мы узнаем, что по большей части роль монахов сводится к наблюдению за тем, чтобы все шло как надо, поскольку в конечном итоге результат все равно будет один, пусть и с незначительными изменениями.

Цитата: "История всегда найдет выход. События изменились, но мертвые остались прежними. Их жизнь закончилась в подлом, бесчестном бою, который стал крошечным пятнышком на исторической картине, но сами они не были ни подлыми, ни бесчестными. Они не сбежали, хотя могли, и никто бы не упрекнул их за это. Они остались, и, может быть, они видели свой путь так же ясно, как Ваймс сейчас. Они остались не потому, что хотели стать героями, это просто была их работа, которую они делали".

Кроме того, Пратчетт уделяет пристальное внимание природе революций. Как и обычно, Терри пишет на злобу дня и довольно откровенно заявляет, что революции планируются наивными идеалистами, осуществляются руками обычных людей, а сливки снимают совершенно другие личности, мотивы которых крайне далеки от альтруистичных. Пратчетт отмечает, что в то время как наивные романтики заблуждаются в том, что действуют во благо народа, большинству этого народа просто нет дела до всего происходящего.

Цитата: "Парней, радеющих о благе Народа, всегда ждет разочарование. Очень скоро выяснится, что Народу вовсе не свойственно испытывать признательность к своим благодетелям, как не свойственны ему дальновидность и послушание. Зато Народу присущи глупость и нежелание что-либо менять, а любые проявления разума его пугают. Таким образом, дети революции всегда сталкиваются со старой, как мир проблемой: сменив правительство, они обнаруживают, что менять нужно было не только правительство (это-то само собой), но и народ".

"Ночная стража" в своем роде уникальна, ведь это единственный роман-приквел о Плоском мире. Только здесь можно узнать, каким был Анк-Морпорк до того, как к власти пришел патриций Витинари. Только в "Страже" можно увидеть совсем зеленого Сэмми Ваймси, пацаненка Шнобби Шнобса, молодых Фрэда Колона и Хэвлока Витинари, начинающего предпринимателя Достабля и живого Реджа Башмака. Такой ход с одной стороны позволил Пратчетту показать привычных всем героев в новом свете, а с другой сделал "Стражу" полностью зависимой от предыдущих романов — эту книгу нельзя рекомендовать начинающим читать цикл, поскольку мимо них пройдет львиная доля удовольствия от лицезрения любимых персонажей в новых декорациях.

Помимо этого, Пратчетт сполна воспользовался тем, что действие "Стражи" протекает за тридцать лет до событий основного цикла, и спокойно расправился с большей частью новых персонажей, приблизив таким образом роман к жестокой реальности. По атмосфере "Стража" вообще является самым мрачным произведением Терри, однако достоинств книги этот факт абсолютно не умаляет.

Резюме: Шикарный подарок для всех поклонников Плоского мира. Экскурсия в старый Анк-Морпорк, знакомство с прошлым героев цикла, яркие персонажи и увлекательный сюжет! "Ночная стража", пожалуй, самая мрачная из книг цикла, но мрачная атмосфера только прибавляет книге шарма и абсолютно не сказывается на ее восприятии. Всем фанатам цикла читать в обязательном порядке, желающим ознакомиться с творчеством Терри Пратчетта рекомендуется начать с более ранних романов, хотя бы со "Стража! Стража!".

Где карта, Билли?

Ложкой дегтя в русском издании стало отсутствие карты, присутствовавшей во всех вариантах издания романа на языке оригинала. Поскольку большая часть действия книги происходит на узких улочках Анк-Морпорка, хотя бы приблизительная ориентация в пространстве бы очень пригодилась. В английских изданиях карта присутствовала даже в пейпербеке, хотя там некоторые обозначения и приходилось разглядывать с лупой. Русские читатели же оказались лишены даже такой возможности. И это при том, что в большинстве переводной фэнтези "ЭКСМО" карты оставляет, возьмем к примеру того же недавно вышедшего Криса Эванса. Пратчетту же не везет уже второй раз, сначала из "Народа" карты изъяли (при этом сохранив какую-то меньшую часть внутренних иллюстраций), теперь отсюда.

Других претензий к нашему изданию (кроме быстро стирающейся надписи на корешке) у меня нет, издано на уровне и даже с родной картинкой на обложке. Карту бы еще сюда, и цены бы не было нашей локализации...

Ну, и чтобы закончить на мажорной ноте, очередная лего-картинка.