Вторая часть обзора иллюстраций к "Недопёску" (не связанная с делением повести на части).

Недопёсок Наполеон III — ценный песец, бежавший со зверофермы — добрался до дворовых собак и деревенских жителей. Продолжаем изучать типажи.

Пальма — необычная собака, живущая в будке. Очень добродушная. Воет на луну. Имя говорящее.

1) Калиновский вплетает в реалистичные рисунки фантазийную собаку с невероятными ушами.

2) Трубин и без того окарикатуривает персонажей. Но, главное, по сюжету была ещё одна собачья драка, которую художник не может пропустить.

3) У Двоскиной иллюстраций очень много, в свободной "пушкинской манере". По традиции (со времён иллюстраций Кузьмина и Добужинского к "Онегину") такие рисунки располагаются на полях и посвящены по большей части авторским замечаниям. Рисунки Двоскиной привожу через раз.

В меру реалистичное материнское вылизывание и вой на луну.

А драка — строго по тексту. Наполеон — в треуголке и сюртуке. Сказано же: "напоминал знаменитого тёзку".

4) Капустина умеет рисовать добродушных собак, но, как грамотный анималист, понимает предельные размеры ушей потомственных дворняг.

5) Молоканову в "Мурзилке" достались разрозненные главы. Видимо, он не прочувствовал характера Пальмы. Хотя, конечно, и добродушные собаки бывают волкодавами.

По тексту собаку везде именуют Пальма Меринова — не по фамилии, но по принадлежности. Хозяин у неё — плотник Меринов.

1) Калиновский рисует. Сам Меринов в сельском магазине и семейство Мериновых с полном составе — крупная жена и очень крупная дочь Вера (второкласссница ростом с отца).

Калиновский усиливает первое впечатление от повести Коваля как от "деревенской прозы". Усиливает намеренно, потому что это обманка: Калиновский и Шукшина иллюстрировал, рисунки там были гораздо скучнее, поскольку "деревенская проза" даже Шукшина плосковата. Понятно, что советская "деревенская проза" — это продолжение линии "маленького человека". Но у признанных "деревенщиков" проза была надрывная, как у Достоевского. А достоевщина без Достоевского — это... У Коваля проза человечная, да ещё юмор... Вот, ув. kagury с первого взгляда поняла, что рисунки к Ковалю "какие-то невероятно гоголевские по настроению". Полез в научные комментарии (в которые клялся не лезть) — у учёных филологов там тоже сплошные аллюзии на Гоголя.

2) Трубина семейство Мериновых пока не заинтересовало.

3) Двоскина рисует те же сцены, что и Калиновский. Не устаю поражаться тому, насколько разница в стиле и технике рисунка влияет на интерпретацию литературного произведения. У Двоскиной совсем нет "деревенской прозы", но больше гоголевской пластичности.

4) Капустина рисует семейство в добротном реалистичном стиле.

Появляется центральный персонаж повести: дошкольник Серпокрылов.

1) Калиновский даёт живой образ дошкольника.

Но дошкольник не только играет в одиночку и спасает песцов. У него детская и очень сильная влюблённость во второклассницу Веру Меринову. Бывают в любви и страдания.

Мизансцена показалась мне знакомой со школьных времён. Но я ведь "Недопёска" в детстве не читал. Я, как все школьники, читал Блока. И тут меня осенило: Калиновский тоже Блока иллюстрировал. Один к одному (и колонна, и дума, и ланиты, и беглый взгляд):

цитата

Когда же отойду под сень

Колонны мраморной угрюмо

И пожирающая дума

Мне на лицо нагонит тень,

Тогда – угрюмому скитальцу

Вослед скользнет ваш беглый взгляд,

Тревожно шелк зашевелят

Трепещущие ваши пальцы,

К ланитам хлынувшую кровь

Не скроет море кружев душных,

И я прочту в очах послушных

Уже ненужную любовь.

2) Трубин упорно игнорирует семейство Мериновых (кроме Пальмы). Нет у него и любовной линии "дошкольник-второклассница".

Зато есть кормление песца пойманными мышами.

3) Двоскина всё учла: и пробеги Серпокрылова с Наполеоном...

...и любовные томления...

...и подробный рассказ про ловлю мышей.

Появляется, кстати, отец Серпокрылова. А матери у них на было — тут Гайдар в своё время остановился в сказке про Мальчиша, но Коваль продолжил: сбежала в Белоруссию, в город.

4) Капустина из линии дошкольника отразила песца и мышей. Тут, конечно, никто про Блока и не вспомнит.

5) Молоканов показал военные игры.

Персонаж второго плана — деревенский колдун. Ну надо же, опять как у Гоголя! То-то у Коваля такие персонажи получаются очень живыми. Ну и зачарованные художники их не пропускают. Хотя, конечно, это цивилизованный колдун, он не страшный (да и колдун-то только потому, что видит ауру человека).

1) Калиновский колдуна рисует сдержанно.

2) Трубин решил, что колдун настоящий. Жуткого типа нарисовал.

3) Двоскина хорошо колдуна нарисовала. Но ей проще — она может теперь прямо заявить, что это был советский колдун (звезда на шапке). А советский колдун, понятно, особенный колдун.

4) У Капустиной в журнальном варианте места для колдуна не нашлось (у Молоканова этой главки в "Мурзилке" вообще не было).

Появляется отрицательный персонаж — бес, но мелкий. Хотел песца пришибить, но не пришиб. Психологически непростой тип для художников.

1) Калиновский решил акцентировать действия по противоправному присвоению песца, хотя отразил и душевные колебания дяди Миши.

2) Трубин рисует атаку малышей на злодея (современные мальчиши-кибальчиши). Вовремя подоспели, хотя если бы не колебания дяди Миши...

3) Двоскина, иллюстрирующая повесть подробно, не обошла и психическую сторону вопроса.

Морально песец возвышается над мелкой душонкой дяди Миши. Хотя это гипотеза одной только художницы.

4) Капустина остаётся верна реалистическому отображению событий. Дядя Миша — очень плохой человек.

1) Калиновский. Набирает обороты тема школы. Появляются новые персонажи — сельский учитель и профессиональные школьные хулиганы. Учитель — из городских. Назвал бы его советским интеллигентом, но он не диссидент. Так-то автопортрет Коваля, преподававшего в сельской школе, но Коваль учительствовал по распределению, а этот по смирению судьбе. Зато хулиганы — свет не видывал таких хулиганов.

Появляется ещё одна неквалифицированная работница — школьная уборщица.

2) Трубин. Ага, не смог отвертеться Трубин от Веры Мериновой: в шеренге мальчишей-победителей она обязательно есть.

3) Двоскина. Без изменений.

4) Капустина. Без изменений.

Обзор иллюстраций к первым главам "Недопёска". Приблизительное выделение первого блока: побег молодого песца, его мытарства и вызванные этим побегом проблемы для людей.

Начало повести шокирующее: производственный роман, конфликт в трудовом коллективе. Директор зверофермы не дал премии неквалифицированной работнице, она сильно расстроилась. Никакого сиропа для читателей-пионеров: деньги важны, переживания страшные. В журнальном варианте (первая публикация) конфликт описан шокирующе (выделен фрагмент, который не попал в книгу).

цитата журнал

— Ты прошлый месяц получала, — сказал Некрасов. — А теперь пуская другие.

— Ах вот как! — ответила Прасковьюшка и задохнулась. У неё от гнева язык онемел. Но довольно скоро язык этот пришёл в себя.

— Себе-то небось премию выдал, — закричала Прасковьюшка, — хоть и прошлый месяц получал. Так пропади ты пропадом раз и навсегда!

Директор Некрасов пропадом, однако, не пропал. Он ушёл в кабинет и хлопнул дверью.

Рухнула премия.

Кстати, в современном издании (в серии "Руслита" с иллюстрациями Двоскиной) эти купюры восстановлены. Видать, по сравнению с комментированным "Васей Куролесовым", действительно, на академический уровень вышли. Придётся книжку оставить, мне без разных редакций тяжко живётся. Да и обзорные статьи в этой книжке поквалифицированнее (постраничный комментарий всё равно не смог читать).

Поздне-советские отношения работника и руководителя описаны очень точно. Самомнение пролетариата, особенно неквалифицированного, было зашкаливающим. Директорам тоже приходилось быть ближе к народу.

1) Калиновский уделяет завязке повести много внимания. На обширной заставке первой главы — производственный пейзаж. Посёлок в глубинке.

Прасковьюшка в расстройстве от неполученной премии не закрыла клетки, ценные песцы сбежали (правильно, выходит, премию не дали, нельзя на звероферме быть рабом страстей). Вот она пришибленная — куда гонор девался! — сообщает об этом директору. Ну теперь и директор может похамить: "Вон отсюда!". А дальше — опять встреча с пролетариатом: приходится уламывать охотника отправиться на поиски беглецов. Наглый охотник прекрасно нарисован — у него гонора ещё больше, он не является непосредственным подчинённым директора (хотя директор ему премию обещает, пользуясь преимуществами советской бюджетной системы).

2) Капустина в первой журнальной публикации производственными отношениями не заинтересовалась. Нарисовала сценку, как директор Некрасов в полуботинках по снегу за следам песца бегал.

3) Трубин дал остро-сатирическую трактовку беседы Некрасова с Прасковьюшкой. Эпизод удачно наложился на дар художника. Но вот уже чувствуется, что это 1994 год — образ советского руководителя мутировал. У Калиновского-то это был вполне плакатный тип (Коваль обожает такие плакатные типы — они ему нужны для английского юмора).

4) Современная художница Двоскина тоже юмористически обыгрывает отношения директора со скотницей.

Образ самого директора, бредущего по снегу.

А вот и нахальный охотник со своей собакой. Начинает проявляться концепция художницы: люди без излишней сатиры, а вот животные очеловечиваются. Собака в тельняшке (она разделяет с хозяином свою значимость), и уже смешно.

Собственно побег ценного недопёска Наполеона III и заурядного Сто шестнадцатого. Тема для анималистов. Но в этой как раз теме есть ковалиная поэма созвездиям (у Калиновского аж на форзацах).

1) Калиновский мастерски рисует реалистичных животных и — с подмигиванием — ван-гоговские звёздные круги. Странное зрение было у ван Гога. Такое же, как у песца.

2) Капустина — профессиональный анималист. Зверушек она рисует тщательно и любовно.

Всех рисует — и живых, и мёртвых.

Но журнальная публикация всё же сокращённая — в ней фрагмент о созвездиях опущен. Нет его и в журнальных рисунках.

3) Трубин полно отобразил звериную часть начала повести.

Почему-то некоторые художники думали, что книга про песца.

Про песца-философа, зачарованно глядящего на звёздное небо над собой и на моральный закон внутри себя.

4) Иллюстрации Двоскиной выполнены со свойственным ей юмором (который отличается от юмора Коваля тем, что Коваль вёл рассказ с серьёзным лицом).

Очеловечивание песцов несколько расходится с установкой Коваля. Как написала ув. kerigma в отзыве на "Недопёска", "никаких очеловеченных животных тут нет, песец — это песец, у него, конечно, есть некоторая соображалка, но весьма условная, как и у дворовых собак в деревне".

Аналогия с побегом заключённых из советской лагерной зоны тоже, пожалуй, чересчур прямолинейна. Аналогия такая, конечно, допустима — Коваль типичный поздне-советский интеллигент, хотя и не буйный. Но аналогия не выпирает именно потому, что Коваль с увлечением рассказывает о повадках животных, настоящих животных, а не персонажей басен.

Но зато уж песню созведиям Двоскина отрисовала абсолютно по-ковалиному.

Появляется третий песец — номенклатурный Маркиз. Он должен привести беглецов обратно, и это ему почти удаётся. Сложная гамма чувств у всех песцов.

1) Ну тут уж и Калиновскому не удаётся сохранить нейтралитет: мимика псовых приближается к человеческой — это ладно, они специально "бровки домиком" у себя селекционируют, но у песцов в рисунках Калиновского проявляется и не свойственный им интеллект. Невозможно удержаться.

Столкновение с человеком. Сто шестнадцатого поймали. Выдающийся фрагмент текста: по сложности переживаний ловец почти приближается к песцу.

2) А вот Капустина на уловки Коваля не поддалась: песцы они и есть песцы. Анималисты в психологию животных не верят (кроме Е.Чарушина).

3) Весёлые зверушки Трубина.

4) Двоскина продолжает развивать свою концепцию сказочных животных, одевая их в человеческую одежду. Провокатор Маркиз в шарфике и очках.

Ловля песца. У Двоскиной, конечно, есть собственный почерк. В целом не выбивается из направления современной молодой графики.

Мало кто из художников не отразил приключения перчатки, обронённой мотоциклистами, гонявшимися за недопёском. Но это потому, что Коваль был чересчур настойчив.

1) Калиновский эту тему поместил на обложку. Воспроизвожу повторно.

2) Капустина людей не любит: мотоциклисты — звери. Песец прекрасен.

3) Для Трубина сцена погони проходная.

Художник добрался до любимой сцены (которую ни Калиновский, ни Капустина не отразили). Собачья драка — у Трубина подготовка к драке. Недопёсок с перчаткой вышел к жилью.

4) И Двоскина от мотоциклистов поскорее избавилась.

И скорее, к драке. Уже привыкаешь к прямолинейным трактовкам художницы — весело ведь, по-ковалиному. К тому же, у него, действительно, собака кричит "Наших бьют". Золотое правило толкования текста — буквально толкование.

Раз уж художник Калиновский вывел нас в прошлый раз на произведения Ю.Коваля, посмотрим ещё одну повесть этого писателя — "Недопёсок". Чижиков иллюстраций к этой повести не оставил. Но Калиновский и Трубин, иллюстрировавшие "Васю Куролесова", в наличии. Добавятся и другие художники.

Как мне кажется, "Недопёсок" — одно из лучших произведений во всей русской литературе.

Первая полная публикация: Костер. – 1974. – № 4. – С. 22-37 ; № 5. – С. 7-21 ; № 6. – С. 8-23 (худ. Т.Капустина). До этого отдельные главы повести печатались в журнале Мурзилка. – 1974. – № 4-5 (худ. Ю.Молоканов).

В моём детстве журнал "Костёр" отсутствовал (никогда не выписывали). Вот обложки номеров, в которых был впервые опубликован "Недопёсок". Поскольку повесть "про животных", иллюстрирование досталось известной советской художнице, работавшей в этом направлении — Т.Капустиной. Но повесть, конечно, не исчерпывается анималистикой, а собака Альма так вообще из разряда животных уже вышла. Интересно будет посмотреть, как Капустина с персонажами справится.

В "Мурзилке" были опубликованы только две главы из середины повести. Ю.Молоканов — прославленный советский иллюстратор детской книги. "Мурзилка" в моём детстве занимала большое место (чуть меньше "Крокодила"). Публикация пришлась на весну 1974 года, до школы мне было ещё полтора года. Все картинки в "Мурзилке" этой поры вспоминаются. Но не иллюстрации к "Недопёску" — ничем не зацепились. Про текст и говорить нечего. Читать я уже тогда умел, но, понятно, такие вещи как "Недопесок" меня заинтересовать для самостоятельного чтения не могли. Дома мне уже вслух не читали. Кое-что можно было услышать от воспитательниц в детском саду, но и их "Недопёсок" не заинтересовал. Так что и текст "Недопёска" прошёл мимо.

Что самое поразительное: апрельский номер 1974 года — самый любимый за детский рассказ о битве при Фермопилах с рисунком Лосина (о котором я уже говорил раньше). Видать, Фермопилы заняли в памяти всю ячейку апрельского номера. Вот так с самого начала и разминулся я с Ковалём. Может быть, если бы к главам повести были рисунки Чижикова или Лосина, заинтересовался бы.

Отдельных изданий у меня всего три (на рынке, конечно, побольше). Это книжка с рисунками Калиновского советского периода, книга в рисунками Трубина 1994 года (переходный период) и современное издание с рисунками молодой художницы Двоскиной.

Первое отдельное издание (М.: Детская литература, 1975). Есть и современное (2015) переиздание от "Речи" на достойном полиграфическом уровне (я себе не купил, к сожалению). Калиновский здесь соответствует Ковалю по тонкому юмору, по характеристике персонажей. Техника чёрно-белых рисунков поспокойнее — в стиле реализма. На обложке: песец с мотоциклетной перчаткой.

Форзацы с созвездиями.

Титульный лист с главными героями: дошкольником Серпокрыловым и песцом.

С цветными рисунками Трубина книга вышла в 1994 году в квадратном формате в серии "Золотая библиотека Малыша" (М.: Малыш). Трубин был начинающим художником, с молодым восторгом применявшим свои оригинальные наработки к разным литературным жанрам. Отлично получилось. На обложке: вереница детишек.

На форзацах — мотоциклетная перчатка, похожая на рыцарскую перчатку в средневековом гербе.

Титульный разворот: дошкольник Серпокрылов и песец, а также "толстая рябая псина Пальма".

Современное издание (М.: Издательский проект "А и Б", 2018) в серии "Руслит (литературные памятники XX века)". Молодая художница Двоскина, за творчеством которой я с интересом наблюдал некоторое время.

Совершенно очаровательный форзац и не повторяющий его нахзац.

А нормального иллюстрированного титульного листа нет. Всё занято ссылками на комментарии. Комментарии же в серии "Руслита" — это поверхностная болтовня с очень важным видом. В "Васе Куролесове", который тоже с комментариями выходил в этой серии — так вообще полная некомпетентность и самодовольство. Я впал в оцепенение от такого комментария насчёт медной головки пули: типа, ошибся Коваль, пули-то из свинца делают. Комментатор патронов не видел, даже в школе начальную военную подготовку прогуливал.

Мелочь конечно, и вообще признак современной эпохи: девочка-пятиклассница в соцсетях имеет тот же вес, что и академик (это филолог Зализняк повторял). Но моё потрясение было слишком сильным — наверное замах на "Литпамятники" разозлил. Наукообразные материалы в этой серии я больше не читаю. Но картинки посмотрим.

Переходим к наиболее сказочной из русских былин — в ней действует Змей Горыныч. И новый богатырь — Добрыня Никитич.

Уже знакомая нам ситуация: Билибин в 1904 году (период, когда когда у него выходили одна за другой красочные сказки) сделал цикл иллюстраций к нескольким былинам, в том числе к былине о богатыре Добрыне Никитиче. По каким-то причинам эти иллюстрации не были опубликованы в Экспедиции по заготовлению государственных бумаг. В 1911 году вышло дешёвое издание (СПб общество грамотности) с обесцвеченными картинками — это издание выложено в открытом доступе на сайте РГБ (тут). А цветная версия этих иллюстраций — в сборнике "Русские сказки", изданном "СЗКЭО" в 2021 году.

1) Добрыня был примерным сыном — слушался маму.

2) Один раз только Добрыня маму не послушался: пошёл купаться в Почай-реке. Оказывается, эту реку Змей Горыныч облюбовал. И застал он Добрыню безоружного.

Много событий спрессовалось в былине, художник вынужден многое пропускать. Добрыня одолел Змея на Почай-реке: набрал песку в свою "греческую шляпу", да и сбил летуна. Но Змей обещал исправиться, и Добрыня его отпустил. Как и положено уголовнику, Змей не считал действенным честное слово, данное фраеру. Он полетел да похитил племянницу князя Владимира Красно Солнышко — Забаву Путятичну. Пришлось Добрыне её выручать.

3) Теперь-то Добрыня Змея Горыныча не пощадил.

4) Спас княжескую племянницу.

5) Очаровательная концовка-виньетка. Видно, что Билибин немыслим без цвета.

Иллюстрации Билибина 1904 года к былинам — типичные для раннего русского модерна. Странно, что они малоизвестны (цветную версию вообще смог найти только в недавнем сборнике "СЗКЭО").

Более известны иллюстрации к былинам 1941 года — они были Билибиным исполнены, но в виде книги не издавались. В наши дни эти иллюстрации воспроизводятся в альбомах и сборниках сказок и былин. Известно по одной цветной иллюстрации к некоторым былинам. Есть такая одиночная иллюстрация и к "Добрыне Никитиче".

Это поздний Билибин. Стиль модерн (ар-нуво) прогрессировал в европейском направлении (ар-деко). Этот стиль был освоен Билибиным в эмиграции. В нём больше древне-русских мотивов. Только отрубленные драконьи головы остались схожими с теми, что рисовались в 1904 году.

Конашевич графически уточняет некоторые эпизоды былины. Общая схема иллюстрирования — как у Билибина.

1) Вот так Добрыня голыми руками и голыми ногами заборол Змея на Почай-реке.

2) При повторной встрече Добрыня сначала истребил гнездо Змея Горыныча со всеми его змеёнышами, а уж потом бился с главой семейства. Наглядно видно, что Горыныч, недобитый с первого раза на Почай-реке, теперь требует очень серьёзных усилий для ликвидации. Урок стратегии.

3) В обнимку с Забавой едет Добрыня-победитель.

Кочергин сосредоточился на встречах Добрыни со Змеем.

1) Голый Добрыня с голыми руками против Горыныча на Почай-реке.

2) Битва Добрыни в полном вооружении со Змеем. Цветной вариант — сказочность, чёрно-белый вариант — реалистичность (вместо змея можно себе танк представить).

Кстати, в цветном варианте Змей Горыныч семиглавый, а в чёрно-белом — трёхглавый. Я же говорю, сказочность и реализм.

В ноябрьском номере "Мурзилки" за 1971 год былина про Добрыню была опубликована с рисунками известного художника Ю.Молоканова.

1) Молоканов изобразил Добрыню в боевом снаряжении и Змея Горыныча, похищающего Забаву.

2) Бой Добрыни с семиглавым Змеем за освобождение Забавы.

Забаву Путятичну видим только издалека — в когтях Змея.

В.Лосин был основным иллюстратором былин в "Мурзилке". В Восьмидесятые в журнале публиковался большой цикл былин. Через 10 лет после Молоканова Лосин проиллюстрировал былину о Добрыне.

1) Отъезд Добрыни к княжескому двору. Прощание с мамой. Тему добрынинской матери невозможно обойти — в былине она слишком выпукло подана. Надо присматриваться к акцентам, которые делают художники. У Лосина — хрупкая старушка и счастливый Добрыня, радующийся расставанию.

2) Битва с трёхголовым Змеем за освобождение Забавы. Змей, кстати, очень небольшой.

И здесь нет Забавы Путятичны, ради которой и бился Добрыня со Змеем.

В.Перцов, делая иллюстрации для книги, ограничился первой частью былины.

1) Отношение Добрыни с матушкой описываются в начале былины очень подробно. Что там было у древних сказителей на уме, видимо, понятно: традиционное общество с его культом главы семейства (в былине указывается на смерть отца Добрыни, почему главой и стала мать). Современное восприятие могло бы быть не столь однозначным: гипер-опека матери над взрослым сыном и всё такое... Но как-то это уживалось в древности. В общем, Перцов изобразил естественную ситуацию: младенец Добрыня на коленях матери — это совсем не то, что у Билибина (здоровенный лоб сидит понуро рядом с суровой мамашей).

2) Купание в Почай-реке. А вот здесь прослеживается родство с Билибиным по форме: сочные цвета, энергичная композиция. Не только у Лосева, но и у Перцова корни творчества — в русском модерне.

3) Змей уносит Забаву Путятичну.

Художник Н.Воробьёв выступил в цикле открыток к былинам с неожиданной стороны, но в общем тренде "серьёзной" живописи советских Семидесятых: древне-русская строгость и скорбь. Опять же одобрительное отношение к патриархальным ценностям (сильна была школа "деревнщиков" в позднем СССР).

1) Одноглавый Змей уносит Забаву Путятичну. Князь Владимир кушать от горя не может.

2) Добрыня полуачет материнское благословление и тычет копьём в единственную пасть Змея Горыныча.

3) Добрыня освобождает толпу пленников, но забирает одну только Забаву Путятичну.

Сделал это всё Воробьёв мастерски — у Глазунова (лидера направления) попримитивнее было бы.

Серьёзность это хорошо, но можно былину и в скоморошечьем ключе подавать.Что Б.Калаушин и сделал.

Сегодня — "Весёлые картинки" сразу за три года: с 1977-го по 1979-й. Но обзор очень неполный — к трети номеров у меня нет доступа (за 1977 год не хватает семи номеров, за 1978 год — пяти, за 1979 год — двух).

В 1977 году у журнала сменился главред — им стал Р.Варшамов. Свершилась та самая реформа журнала, которая давно назревала. "Весёлые картинки" изменились качественно. Там стали встречаться настоящие шедевры иллюстрации. Но полного разрыва с традициями и стилистикой не произошло. Команда художников не переменилась, а просто была расширена.

Однако смена курса "Весёлых картинок" никак пока не коснулась изображений Незнайки. Реформа в отношении весёлых человечков проявилась в том, что их в обновлённом журнале стало заметно меньше (даже с учётом выпавших номеров).

Символом перемен стал шрифт названия журнала на обложке. Фигурки шрифта разработал В.Пивоваров. С новым шрифтом вышел первый номер журнала за 1979 год. Теперь весёлые человечки всегда были на обложке.

Помню, когда, будучи учеником пятого класса, случайно увидел эту новую обложку, был сильно разочарован. Пятиклассники очень консервативные ценители.

Внешний облик Незнайки, который изображал первую букву "к", переменился кардинально. Исчезли вихры, торчащие из-под шляпы и образующие углы равнобедренного треугольника. Волосы Незнайки длинные, но прямые (крестьянская причёска). Цветная раскраска шрифта появилась позже (неизвестно, сам ли Пивоваров раскрашивал). Цвет одежды Незнайки стал сдержаннее, чем в описании в книге.

По привычке Незнайку в журнале ещё долго рисовали в соответствии с образцом первого портретиста Лаптева. Новые художники начнкт рисовать Незнайку в соответствии с его изображением в шрифте.

1) Удивительно много рисунков старых мастеров. Очень активно публиковался Е.Мигунов. Он своей манере не изменял: Незнайка у него такой же, как в первых номерах журнала в 1950-х гг.

Даже странно видеть рядом таких старых весёлых человечков и олимпийского Мишку.

На эти картинки, видимо, был спрос: они выглядели старомодно и очень качественно. В Семидесятых впервые в советской культуре появился интерес к ретро — и это ретро было как раз про времена Московского фестиваля молодёжи и студентов (режиссёры и художники лелеяли бытовые детали времён, когда они были моложе на 20-25 лет).

В такое "ближнее" ретро отлично вписалась обложка за март 1978 года. Художник Битный (стоял у колыбели журнала) повторил идею обложки самого первого номера за сентябрь 1956 года: с боков два великана из разных социальных систем (Гулливер и Дядя Стёпа), а в центре — шествие сказочных героев. На обложке 1978 года весь состав Клуба весёлых человечков, включая Незнайку.

И, кстати, обратите внимание: в самом первом номере в 1956 году шрифт был частично фигурный. Буква "и" составлена из парочки длинношеих птиц. У Пивоварова в новом шрифте в букве "и" тоже птичья тема (дракон четырёхлапый, но с птичьей головой).

2) И одновременно всё больше появляется новых художников. Это видно даже по теме Незнайки. Новые художники: как те, которые станут символами иллюстрации последнего советского периода (Ю.Молоканов, С.Денисов), так и те, кто не получит широкой известности (Д.Менделевич, Е.Соколов).

Незнайка у всех новых художников журнала тоже новый.

Вопрос об амплуа Незнайки отдельно не стоит. Журнал немного отходит от преобладания карикатур. Значит, спадает и сатирический накал. Пороки бичевать не надо — Незнайка остаётся просто милым чудаком. Карандаш на него не орёт.

1) По-прежнему, главный рисовальщик комиксов с Незнайкой — художник Василенко.

а)

б)

в)

2) Комиксы от любимого всеми В.Чижикова.

3) Новые художники появляются и в комиксах: Е.Фёдорова (династическое продолжение Ю.Фёдорова?)