Завершаю обзоры иллюстраций к сказке про Мальчиша-Кибальчиша. Сегодня — отдельные картинки разных художников, которые, как правило, публиковались в сборниках.

Интересный для советского книгоиздания казус: провинциальное издательство (в Саратове) готовит сборник литературных сказок с отличными иллюстрациями московского художника И.Кононова. Сборник называется "Волшебный сундучок" и выходит в 1973 году, а потом переиздаётся в 1975 году. И вот беда: художник оказался диссидентом, в 1975 году лишён советского гражданства. Сборник популярный, во многом благодаря иллюстрациям, а переиздавать его дальше с картинками антисоветчика нельзя. И вот издательство к 1978 году выпускает сборник с тем же самым составом, но под другим названием "Волшебное зеркало". И художники другие, но тоже московские: работающие в паре Э.Булатов и О.Васильев.

Удивительно здесь то, что и эти очень популярные художники числились диссидентами и запросто могли бы быть высланными через пару лет. Кого бы тогда Саратовское издательство привлекло? Но бог миловал, "ребрендинговый" сборник переиздавался в Саратове ещё минимум один раз в 1980 году. А художники за границу выехали уже в Перестройку без клейма врагов народа.

Вот оба сборника в красивых суперобложках:

У меня первые издания без суперобложек (переплёты как бы тканевые, но из очень плохой "ткани").

Итак, Мальчиш-Кибальчиш — самый советский детский персонаж — в исполнении антисоветских художников.

1) Кононов в первом варианте сборника разработал макет: наличие шмуцтитулов, заставок и концовок к каждому произведению, определённое количество страничных иллюстраций и иллюстраций в тексте. По-видимому, Булатов и Васильев решили полностью сохранить этот макет.

а) Шмуцтитул.

б) Заставка.

2) В макете был заложен квази-фронтиспис: на левой стороне первого разворота, перед текстом идёт программная страничная иллюстрация. Булатов с Васильевым не только по форме, но и по существу иллюстраций следовали по стопам Кононова. На квази-фронтисписе — Мальчиш-Кибальчиш в будёновке зовёт всех в атаку.

3) Одна иллюстрация в тексте. Здесь у художников первого и второго сборников разные темы.

4) Одна страничная иллюстрация, посвящённая в обоих сборниках противостоянию Мальчиша и буржуинов. У Кононова буржуины — карикатурные, а у Булатова с Васильевым — инфернальные. У Кононова Мальчиш уже пленён, а у Булатова с Васильевым — символическое противостояние борющегося Мальчиша (но одинокого, уже обречённого). Сильная, между прочим, картинка. А ведь в каком-то интервью говорили Булатов и Васильев, как их воротило от советских персонажей, как они подчёркнуто шаблонно их рисовали. Но, видимо, Гайдар увлёк и таких скептиков — видно, что Мальчиша рисовали взволнованные художники.

5) Одинаковые концовки.

По одной иллюстрации к "Сказке о Военной тайне..." было вот в этих абсолютно разных сборниках. Это роскошный толстый том с литературными сказками "Драгоценный ларец" (Лениздат, 1985) во многом перекликающийся с саратовскими сборниками. Цветные иллюстрации широко известного С.Острова. И небольшой разноплановый сборник для внеклассного чтения "Мама, почитай-ка" (Пермь, 1973). Бумага газетная, чёрно-белые картинки местных художников (очень неплохих). К гайдаровской сказке — рисунок Р.Багаутдинова.

Общее — только то, что к "Сказке о Военной тайне..." в обоих сборниках по одной иллюстрации. И в ленинградской, и в пермской книге — это Мальчиш-Кибальчиш, с саблей и в будёновке. Увлекает за собой команду.

У Острова — фоном показаны инфернальные рожи буржуинов (сходство с идеей Булатова с Васильевым из саратовского "Волшебного зеркала").

Думал я, что в "Мурзилке" (где удобный архивный поиск) за полвека наберётся много иллюстраций к "Сказке о Военной тайне...". Но нет, нашёл только одну картинку — из февральского номера за 1962 год. Художник — замечательный А.Брей. Картинка, в центре которой — мерзкий свинья (дикий кабан) со свастикой и в немецкой каске пытает скованного Мальчиша.

А так-то Брей — художник лирический, его персонажи обычно очаровательные пупсики. Ему было проще животное нарисовать, чем плохого человека-буржуина.

В 1967 году в Хабаровске был издан том повестей Гайдара "Военная тайна" с иллюстрациями А.Елисеева и М.Скобелева. В 2016 году этот сборник в том же оформлении был переиздан Издательским домом Мещерякова.

В сборнике помещена повесть "Военная тайна", а уж в ней — сказка о Мальчише-Кибальчише. Непосредственно к сказке есть две иллюстрации.

Изображения буржуинов продолжают традицию карикатуры. Но у дуэта Елисеев-Скобелев карикатуры были мягкие.

И, наконец, неожиданная находка. Мещеряков в 2012 году издал альбом с графикой Ники Гольц.

Впервые были опубликованы иллюстрации к несостоявшемуся изданию "Сказки о Военной тайне...". Сама Ника Гольц вспоминала (см. интервью тут)

цитата Н.Гольц

Я мечтала делать цветные книги, но понимала: чтобы получить такой заказ, надо оформить или «правильного» автора, или нарисовать что-то идейно-политическое. Это были «Сказка про военную тайну, Мальчиша-Кибальчиша и его твердое слово» Аркадия Гайдара и «Новые похождения Кота в сапогах» Сергея Михалкова. Но и в первый, и во второй раз я отказалась. Решила с этим не связываться и осталась верной своим любимым Э.Т.А.Гофману, Г.Х.Андерсену, Ш.Перро и т.д.

Правда, сначала я даже начала думать о Мальчише-Кибальчише, сделала несколько эскизов, но потом все равно отказалась. Не смогла переступить через себя. Эти рисунки сохранились. Сейчас смотрю на них и думаю: а интересная могла получиться книжка.

Подтверждается в очередной раз: самая советская детская книжка всё же была настоящей литературой, а не чем-то "идейно-политическим".

1) Первый рисунок — хрупкий трогательный Мальчиш (без будёновки) противостоит поглощающей мир тьме, в которой вспыхивают атрибуты буржуинства (в том числе и немецко-фашистские).

2) Серия кумулятивно появляющегося всадника.

Вот эта серия крупным планом.

А у Н.Гольц действительно могла бы получиться особенная сюита, и даже особенная в творчестве самой художницы — из-за техники. Техника интересная, не абсолютно новая, но в новом для Н.Гольц направлении.

Продолжаем обзор иллюстраций к сказке "Царевна-лягушка" в контексте размышлений о сталинском стиле в книжной графике. Сегодня три художницы и их работы 1950-х гг.

Как решительно отмежеваться от сталинского стиля? Сделать рисунок плоскостным, оставить на нём побольше светлых пятен и притушить цвета. В переходный период, до выработки приёмов новой графики 1960-х г., наибольшее удаление от сталинского стиля демонстрировала Ника Гольц. Она ещё не разработала свою собственную узнаваемую манеру, но будущее уже проглядывало в них. Открытки 1956 года.

1) Ну что тут скажешь? Оттепель на картинках.

2) А вот сцены в древне-русском тереме для передового художника никак не предполагают наличие воздуха — эти допетровские терема (на контрасте с последующими европейскими дворцами) воспринимаются тесными, душными, с жарким орнаментом на стенах. Сталинский стиль иллюстрации сам собой и образуется. Это так теперь азиатское прошлое изображается.

3) После победы над Кощеем трогательное возвращение домой — в обнимку со всеми зверями-помощниками.

В 1958 выходит книжка, проиллюстрированная Е.Александровой. Она только-только закончила художественный вуз. Оттепель уже вовсю буйствует. Но книжная графика пока новым стилем не взорвалась — пару лет подождать надо. Скоро и художница переймёт приёмы новой волны. Вот лист из энциклопедии С.Чистобаева с рисунками Е.Александровой 1958 г. (вверху) и 1965 г. (внизу).

Видно, что иллюстрации к "Царевне-лягушке" ещё пропитаны сталинской эстетикой, хотя уже сильно откорректированной. В этом виде — с сохранением реализма и смелого сочетания ярких цветов — сталинский стиль трансформируется в иллюстрации таких любимых всеми художников как, например, В.Перцов и В.Лосин. Кажется, что и Е.Александровой не надо было отказываться от той манеры, которую она нащупала в 1958 году, отталкиваясь от сталинского стиля. Эти её первые рисунки мне показались и самыми оригинальными.

Посмотрим картинки к "Царевне-лягушке". Сканы взяты с сайта Музея детской книги: https://kid-book-museum.livejournal.com/9.... Поскольку там даны только половинки разворотов, для общего представления даю фотографии разворотов с интернет-барахолок (https://auction.ru/offer/carevna_ljagushk... и https://m.avito.ru/taganrog/knigi_i_zhurn...).

1) Три царевича — три стрелы

2) Встреча с лягушкой

3) Шитьё ковров по царскому заказу

4) Появление Василисы Премудрой на пиру без лягушачьей шкуры

5) Улетела лягушка белым лебедем

6) Иван-царевич получает путеводный клубок

7) Баба-Яга выдаёт секрет кащеевой смерти

8) Иван-царевич у жутких кащеевых врат

9) После убийства тестя

И, конечно, иллюстрации Т.Мавриной. Первый вариант сюиты к "Царевне-лягушке" у неё вышел в 1951 году: в самый что ни на есть сталинский период (переиздана "Нигмой" в 2012 году и "Речью" в 2015 году). А второй вариант — в 1982 году.

Маврина начинала в 1920-е гг. "Формалисткой" она была всегда. Её послевоенные при жизни Сталина иллюстрации сильно выбивались из общей массы: она не умела рисовать как положено. Книжка 1951 года была издана в "Росгизместпроме". Интересная была практика. А с середины 1960-х гг. Маврина уже работала в собственной уникальной манере. И тоже ни на кого была не похожа.

Посмотрим два варианта в сравнении.

1) Заставка / Титул

Красивые до слащавости царевичи на титуле 1951 года. И некрасивые, но будто из миниатюр в летописях персонажи в издании 1982 года. И на развороте 1982 года заметно веретено — это предупреждение, что вариант сказки не такой, к которому все привыкли.

2) Выбор судьбы

3) Встреча с лягушкой

Мнение искусствоведов из Государственного музея Пушкина (отсюда):

цитата

Второй книжкой стала народная сказка «Царевна Лягушка», которая «от обилия материала, накопленного» для творчества, оказалась «вся перегружена».

"Перегруженность" бросается в глаза именно на этом развороте 1951 г. Ну а на картинке 1982 года видно, что такое "разгруженность".

4) Шитьё рубах

По материалам 1951 года — этот эпизод только в ранней сюите. Глядя на эти рисунки, вижу, насколько они походят на рисунки В.Лосина, которые появятся только через 10 лет в "Сказках Куприянихи". То, что Маврина вымучивала, стараясь соответствовать сталинскому канону, а потом отбросила, для Лосина стало находкой, которую он лелеял потом всю жизнь.

5) Выпекание хлебов

Через 30 лет хлебушек заметно освободился от сталинских архитектурных излишеств.

6) Прибытие на пир

Маврина как будто цитирует свой прежний разворот, включая пузатые колонны.

7) Танцы с костями

Как мы все помним, Василиса Премудрая за столом себе в рукава закладывала кости и заливала вино — и во время танца у неё живые лебеди по озеру плавали. А невестки так же сделали, и кости царю в глаз прилетели.

8) Лягушка улетела

С первого взгляда понятно, что рисунки двух периодов совершенно разные, но вот на этих разворотах одна композиция. Замысел-то остался прежним, формы стали другие.

9) Избушка на курьих ножках

10) Бабы-Яги

В 1982 году на картинках было несколько Баб-Яг (родных сестёр). В позднем издании Маврина иллюстрировала какой-то неканонический текст "Царевны-лягушки", в основу которого положен афанасьевский вариант 267. Там нет ни зверей-помощников, ни Кащея. Бредёт Иван-царевич от одной Яги к другой, а Василиса Премудрая его уж и забыла... Редкий вариант, очень, наверное, мамы, читая вслух, удивлялись.

11) Убийство Кащея

Линия традиционного варианта сказки в издании 1951 года. Иван-царевич и звери-помощники выступают единым фронтом. У Н.Гольц мы эту идею уже видели, но Маврина по времени была первой.

12) Счастливый конец

Во всех вариантах Иван-царевич забирает Василису обратно.

В 1982 году пришлось, правда, на ковре-самолёте улететь домой, а то уже новый жених вот-вот должен был подойти. Но кто был этим женихом, сказка молчит. А женихи-то необычные в царстве мёртвых (царство мёртвых — поскольку там Бабы-Яги плотно расселились). Вполне в духе искорёженных крестьянских представлений женихом Василисы мог бы оказаться и Кощей.

Когда-то показывал свои книжки с иллюстрациями к дальневосточным сказкам (тэги "Япония", "Китай", "Корея", "Вьетнам"). Подборка была хаотичной, специально я этой темой не занимаюсь. У меня, как и у многих, интерес вызывает японская культура и история, а прочие дальневосточные страны оказались в орбите этого интереса. При плановом перетряхивании книжных полок обнаружились пропущенные в первый раз сборники сказок разных народов, где имеются и дальневосточные сказки.

Слева направо: 1) "Златовласка и три медведя" (М.: Дрофа-Плюс", 2006), 2) "Лучшие сказки мира" (М.: Эксмо, 2016), 3) "Пять добрых друзей" (Пермь: Пермское книжное издательство, 1989).

Первые две современные книги разных издательств — с иллюстрациями М.Фёдорова, причём и иллюстрации, и макет полностью совпадают (мой грех — разные обложки и названия ввели в заблуждение). А крайняя справа книга советских времён — с иллюстрациями Е.Монина. Художники выдающиеся. Любопытно посмотреть их интерпретации.

Сборник "Лучшие сказки мира" 2016 года поменьше форматом, получше ложится под сканер.

В этом сборнике японская сказка одна: "Продавец персиков".

Японские сказки родными нам никогда не станут. Они, напротив, подчёркнуто иные. В целом они дают только впечатление — фон для чужой культуры. Поэтому в иллюстрациях к таким сказкам интерес представляет не фабула и не портреты персонажей, а умение художника дать понятие о другой цивилизации.

Фёдорову отлично удаются завораживающие стилизации под средневековую западно-европейскую книжную миниатюру и живопись. В японской сказке он тоже стилизуется под оригинал — японскую гравюру периода изоляции. Многие современные иллюстраторы японских произведений под неё стилизуются — а на самом деле просто перерисовывают.

Тяжело достичь глубокого проникновения в японскую культуру. Фёдоров тоже больше использует устоявшиеся шаблоны, но он всё-таки выдающийся иллюстратор — японские образы у него получаются оригинальными.

Отличный сборник, изданный в Перми в 1989 году. Региональные издательства тогда проявляли большую инициативу.

В этом сборнике представлены все дальневосточные страны.

У Е.Монина — с детства любимого художника — свои принципы иллюстрирования. Он никогда ни под кого не стилизуется. Рисует всегда в собственной узнаваемой манере, меняя в картинках только одежды и разрез глаз.

Образы получаются очень яркими. Какая статуя Будды, которую лупит хитрый служка!

Так же и для китайской сказки: монинский дракон куда как лучше механически перерисованных драконов.

И для корейской сказки находит Монин оригинальный колорит.

Для вьетнамских сказок национальный колорит заключается в островерхих соломенных шляпах. Во время американкой войны во Вьетнаме на наших плакатах и карикатурах эта шляпа примелькалась и сделалась моментально узнаваемым символом.

Ника Гольц иллюстрировала небольшой сборник разных сказок, который издавался в мягкой обложке в 1961 г. и в 1974 г. Издания немного отличались по составу сказок. У меня только книжка 1974 года без обложки. Сканы даю отсюда: https://shaltay0boltay.livejournal.com/18....

Картинку к японской сказке "Как черти старика вылечили" я уже показывал в ряду прочих (тут). А есть ещё картинки к китайской и вьетнамской сказкам. Посмотрим все три, но с точки зрения стилизации.

1) Японская сказка. Картинка построена на контрасте: на переднем плане — вроде бы реалистичный старик у нормальной сосны, а на заднем плане — фантазийные японские черти. Черти, конечно, полностью взяты из японских источников. Япония распознаётся сразу, но стилизация совершенно не ощущается.

2) Китайская сказка. А вот здесь стилизация намеренная: пузатенькие кони, схематичный пейзаж фоном, круглолицый китайчонок с чёлкой... Это 1961 год. Тогда именно такой Китай мельтешил в нашей иллюстрации. Гольц, видимо, не стала ломать сложившиеся стереотипы. Нарисовано мастерски — эталонный шаблон.

3) Вьетнамская сказка. Субтропическая яркость Вьетнама. Но это всё же не отличительный признак. Остроконечная шляпа — вот узнаваемый Вьетнам.

Да, Гольц всё-таки выдающаяся художница.

А вот сборник, который я купить так и не решился в своё время (беда с дорогими книгами: денег на них единоразово жалко, а потом за месяц на ту же сумму макулатуры накупишь, а потом новый приступ скупости по кругу...).

"Дворец королевы кошек". — СПб.: Вита-Нова, 2015. Божественные Трауготы (есть информация, что иллюстрации были заготовлены, когда оба брата были живы, но изданы были уже после смерти Валерия). Картинки с официальных сайтов издательства.

Как всегда у Траготов, рисунков очень много: на каждом развороте.

Интересны вопросы техники. В этой книге представлены три из четырёх вариантов манеры, в которой работали художники (исторически были периоды, когда преобладал какой-то один вариант).

1) Плоский линеарный рисунок тонкими штрихами с разноцветными пятнами на белом фоне.

2) На чёрном фоне густые мазки тёмных цветов. Самые волшебные рисунки.

3) Цветные широкие мазки на цветном (разноцветном) фоне. В этой манере у Трауготов было много подражателей.

Ну а по содержанию, вот как японский колорит передаётся:

а) Пейзажи:

б) Чертовщина:

в) Кавалерия:

Трауготы тоже не стилизуются под японские гравюры — рисуют в своей манере. Наверняка, подобные иллюстрации высоко оценили бы в Японии. Ведь стилизации могут устроить зарубежную публику, а в своей среде они, скорее всего, будут восприняты как "клюква" (сужу по картинкам иностранных художников к русским сказкам). Гениальные художники (типа Калиновского) в стилизациях становятся вровень с подлинником. А средний художник в стилизациях все силы уделяет внешним деталям, делает техническую, а не творческую работу. Чужую культуру надо через себя пропустить. У Трауготов живая Япония получилась.

Обнаружилась ещё одна иллюстрированная книжка: классическая средневековая корейская повесть.

Лим Чже. Мышь под судом. — М.: Художественная литература, 1964. Издание с претензией на библиофильство: малый тираж (25 тыс. экз.), суперобложка, ляссе. Художница Н.Доброхотова мне больше нигде не встречалась. Но на Фантлабе у неё есть страничка (https://fantlab.ru/art3328), где упоминается и повесть "Мышь под судом", послужившая толчком к профессиональной карьере. Самой книжки на Фантлабе нет, подал заявку.

Иллюстрации чёрно-белые в тексте и цветные на вклейках. Корейский колорит передаётся национальной одеждой (специфической шляпой).

Но больше этнографических черт не встречается. Повесть о разных зверушках. Поэтому остальные цветные иллюстрации показывают нам животных.

а) Фантастические звери.

б) Лягушки и водоплавающие птицы.

в) Орёл и копытные.

Как видим, изображения в условной манере, в нереалистичной раскраске. На вклейках — сплошь символизм. Более-менее сюжетные сценки даются на мелких рисунках в тексте.

Рисунки интересные. Я уж начал думать, что источником вдохновения были какие-то старинные корейские образцы. Но посмотрел на насекомых, среди которых муха и паук. Очаровательные твари. Однако в те годы такие насекомые у нас и присутствовали, например, в "Мухе-цокотухе".

Приёмы, типичные для графики 1960-х гг. В такой манере рисовали, например, Стацинский и Овчинников. Видимо, в иллюстрациях к корейской повести нет ничего специфично корейского. Это и к лучшему.

Второй обзор иллюстраций к "Стойкому оловянному солдатику". Очень известные советские иллюстраторы: В.Алфеевский и Ника Гольц. Совсем разные — интересно сравнить. Большинство их иллюстраций взято из Интернета (источники указываю).

Алфеевский делал полный комплект иллюстраций к "Стойкому оловянному солдатику" дважды: в чёрно-белом и цветном варианте.

Чёрно-белый вариант (с отдельными цветными вклейками) был в сборнике сказок Андерсена 1954 года (иллюстрации взяты отсюда: https://kid-book-museum.livejournal.com/9...).

Книжка с цветными иллюстрациями — это отдельное издание нашей сказки 1969 года (иллюстрации взяты отсюда: http://www.fairyroom.ru/?p=1384).

Посмотрим последовательно картинки к "Стойкому оловянному солдатику", как чёрно-белые, так и цветные.

Сборник 1954 года по своей эстетике ещё весь принадлежит сталинскому времени. А книжка 1969 года качественно другой эстетики. В этом эпизоде можно сравнить две цветных иллюстраций. Очень наглядно. Иллюстрация 1954 года (первая) — пышная, немного крикливая (Алфеевский использует чистые цвета). Иллюстрация 1969 года (вторая) — лёгкая и прозрачная.

Алфеевский был уже совсем не молод, когда безоговорочно отдался новым формам. При этом понятно, что он не переучивался и никому не подражал: он был готов к новой волне. Задним умом можно, наверное, увидеть у Алфеевского ростки нового и в книжках сталинского периода.

Крупным планом солдатика и танцовщицу можно вычленить только из картинок издания1969 года.

1) Игрушки поздно вечером расшалились. Сходный ракурс на рисунках в ранней и поздней книгах. На переднем плане — кувыркающийся Щелкунчик. В поздней версии — крупный план.

2) Ровно в полночь выскакивает тролль из табакерки. В поздней версии остаётся только центральное событие, фон исчезает.

А вот в этом фрагменте удивление вызывает ранний вариант 1954 года. Падающий из окна солдатик только повод (его и не видно совсем): всё внимание на заграничный датский город (Таллин, Эстонская ССР). Ну какой ещё художник пожертвовал бы чуть ли не единственной страничной иллюстрацией, чтобы нарисовать на ней вид из окна? На цветной картинке 1969 года тривиальное решение: солдатик застрял вниз головой в щели мостовой.

Крыса (говорящая, кстати, в отличие от солдатика) нарисована обычным животным. Ракурс в двух изданиях один и тот же: из-под моста. Но именно здесь видна громадная разница между чёрно-белой и цветной иллюстрацией. Это не просто раскраска рисунка. На цветной картинке Алфеевский во всём блеске своего мастерства. И вновь — пожертвовал напряжённым моментом сюжета ради сочетания цветных пятен: дома и их отражения в канале. Форма заслонила содержание.

Фрагмент для Алфеевского был важен: на обложке цветного издания 1969 года нарисован солдатик в лодочке и крыса. Это, конечно, не квинтэссенция сказки, но квинтэссенция цикла иллюстраций: удался Алфеевскому рисунок с крысой, какая гармония!

Там же тенденция: реалистичная картинка в издании 1954 года и крупный план самой важной детали в издании 1969 года. Получился мастерский натюрморт.

Один и тот же ракурс, одна и та же композиция. Алфеевскому нравится повторять старый замысел в новой технике.

Отсутствует изображение служанки из деревни, которая выметает из печи кусочек олова в виде сердечка и обгорелую брошь. Не знаю, говорит ли это о чём-то.

Алфеевский — заслуженный художник. Очень своеобразна его манера делать резкие контуры фигур и предметов как будто одним росчерком (проявилась во всём блеске в пост-сталинскую эпоху). Такая манера напоминает заветы графиков 1920-х гг. — Н.Кузьмин проповедовал, что рисунок тушью должен быть создан одним движением. Вот Алфеевский так и делает — как будто не отрывает тростинку от бумаги (рисовал не пером, а расщеплённой тростинкой). Такие фигурки очень подходили эксцентризму Шестидесятых. Но Алфеевский сохранил этот свой найденный почерк и в позднейшие времена.

Алфеевский первым в советское время проиллюстрировал "Алису в стране чудес" (книга тут) и дал первый портрет Чебурашки (книга тут). Но вот как-то не стали всенародными любимцами эти персонажи в его трактовке. Наверное, для Алфеевского всё же главной была форма. Да, может, для иллюстрации форма и должна быть главной: содержание найдём в литературном тексте.

Ну а цветной "Стойкий оловянный солдатик" — это шедевр. Получается, расцвет Алфеевского пришёлся на возраст после шестидесяти (как у Бажова).

Алфеевский многим не нравится, а вот Нику Гольц любят, вроде бы, все.

Отдельное с чёрно-белыми иллюстрациями издание 1956 года: (иллюстрации взяты отсюда: https://babs71.livejournal.com/852211.html). Пишут, что это самые первые опубликованные иллюстрации Н.Гольц.

Отдельное с двухцветными иллюстрациями издание 1973 года: (иллюстрации взяты отсюда: https://babs71.livejournal.com/347581.htm...). На обложке издания 1973 г. вроде бы та же композиция, что и на обложке 1956 г. Но за прошедшее время манера Гольц сильно изменилась, её рисунки стали абсолютно узнаваемы. Так что перекличка обложек — скорее приглашение к сравнению.

В наши дни сборники андерсеновских сказок выпускались и выпускаются "АСТом". У меня вот такое переиздание 2019 года (обнаружил провал в голциане, срочно пришлось докупать). К "Солдатику" всего лишь пять иллюстраций в цвете (две из них — на один сюжет).

Цветные иллюстрации в этом сборнике были сделаны в 1990-е гг. Конкретно, в альбоме 2012 г. от ИДМ иллюстрация из этого цикла датируется 1993 годом. Это иллюстрации выдержаны с преобладанием голубых тонов.

Кроме того, в Интернете обнаружился ещё один набор цветных иллюстраций к "Солдатику" (вот здесь, например: http://kids-pix.blogspot.com/2012/05/2_17...). Иллюстраций много, возможно, не все из комплекта попали на специализированные сайты. Источник установить не удалось. Комплект из Интернета нарисован с преобладанием розовых тонов.

Можно увидеть разницу в сравнении двух картинок, изображающих одну и ту же сцену:

"Голубой" период — ажурные прозрачные иллюстрации, "розовый" период — плотная заливка цветом, укрупнённые фигуры и лица персонажей. И те, и другие иллюстрации из позднего периода (может быть, "розовый" период чуть попозднее).

Посмотрим иллюстрации Гольц трёх (четырёх?) периодов.

Любимая манера Н.Гольц в ранний период — ажурные двухцветные иллюстрации — плохо давались советской полиграфии. А яркие сочные картинки позднего периода, конечно, адекватно воспроизводятся. Поздние иллюстрации "розового" периода (которые я считаю самыми поздними) отличаются и по содержанию: очень много людей (включая детей).

1) На первых иллюстрациях — появление коробки солдатиков в доме:

2) Вид из окна:

Зарисовки из книжки 1973 года. Много тюли (это находка Гольц: промакнуть краской кружево, фактуристую ткань и отпечаток поместить в иллюстрацию).

Кружева остались и в композиции 1993 года. "Голубой" период. Ночь. Тролль ещё не появился. Солдатик не сводит глаз с балерины.

Позднее эта иллюстрация оказалась источником сразу для двух картинок "розового" периода. В ночной картинке (тролль высовывается из-за домика балерины) несмотря на насыщенный синий цвет всё равно много розового.

1) Игрушки расшалились перед появлением тролля.

") Тролль у Н.Гольц — это игрушка на пружине. Лицо у него неприятное, но впечатления всемогущего зла он не производит.

У Андерсена ведь однозначно не сказано, что все беды солдатика произошли из-за тролля. Случайность не исключается.

Эпизодов выпадения солдатика из окна у художницы нет. Но в поздних иллюстрациях отражены мальчишки, которые подобрали солдатика на мостовой и решили отправить его в плаванье.

Видно, как в самой первой своей книжке Гольц стремится вместить как можно больше событий в одну иллюстрацию. В иллюстрации 1956 г. солдатик уже плывёт, а тут же и последствия ливня, и городской пейзаж и мальчишки, которые отправили солдатика в плаванье. В иллюстрации 1973 года — как в фильмах Тарковского: туман, пустота, тишина, за спиной громады замков... Солдатик плывёт.

Крыса, которая привязалась к проплывающему солдатику, была немного очеловечена Никой Гольц в ранних вариантах иллюстраций: видно, что это говорящая, прямоходящая и эмоциональная крыса. При этом она немного жутковатая — представляет опасность для солдатика.

А вот в поздних вариантах иллюстраций крыса другая: толстая, в очках, у шлагбаума. Она не столько опасная, сколько потешная.

Наверное, художница, рисуя крысу в очёчках, ознакомилась с неадоптированным текстом Андерсона.

Во всех советского периода изданиях сказки "Стойкий оловянный солдатик" в переводе А.Ганзен встреча с крысой описывалась так: крыса под мостом кричит солдатику: "Паспорт покажи!", а потом преследует его, крича про то, что у него документа нет. Так эту крысу и рисовали: то ли гопницей, то ли жандармом. Для советских людей ситуация считывается: "Предъявите документики". Но в этом фрагменте есть сокращение, допущенное первой переводчицей, которая так много и долго переводила Андерсена, что присвоила его себе и стала выдавать собственные интерпретации.

Смотрим полные переводы сказки: перевод той же А.Ганзен, "выверенный" её правнучкой И.Стребловой в серии "Литературные памятники", и современный перевод А.Афиногеновой (в четырёхтомнике издательства "Вагриус" 2005 года). Там крыса пристаёт к солдатику не под мостом, а под подмостками, а ещё точнее — под доской, перекинутой через канаву (ведь, действительно, кораблик с солдатиком пока плывёт всего лишь по водосточной канаве).

И присутствует важная деталь. Крыса действительно говорит: "Паспорт есть? Давай паспорт!". Но затем, когда солдатик молча проплывает мимо, преследует его, крича: "Он не уплатил пошлину!" (про отсутствие паспорта тоже кричит). Так, значит, крыса — мелкий таможенный чиновник! Таможня — орган серьёзный, но все же не карательный. Поэтому и крыса — растолстевшая и в очках. Только такая крыса — настоящая андерсоновская крыса.

1) Рыба со временем становится всё более мультяшным персонажем.

2) Но вот солдатик извлечён из чрева рыбы и вновь оказался дома. В поздней иллюстрации у Гольц присутствует множество народа.

1) Андерсена выдвигает гипотезу, почему мальчишка внезапно бросил солдатика в печку: "Наверное, это тролль подстроил" ("Наверняка, то были козни тролля"). В самом первом варианте 1956 года Гольц делает это предположение истинным: рисует очаровательного малыша рядом с троллем из табакерки.

2) Прыжок балерины. Варианты 1956 г. и 1974 г. даны с одного ракурса. В самом первом варианте (1956) на рисунке роскошные пляшущие тени. Наверное, это затёртый приём — и художница позже (1974) от него отказалась.

И два поздних варианта (1990-е) прыжка балерины в огонь:

Нику Гольц тоже не заинтересовала прозаическая служанка, выгребающая останки главных героев из печки. Правда, она в последнем варианте ("розовый" период) всех домочадцев перерисовала.

Андерсен, конечно, не был прямолинейным сказителем. Эпизод с крысой показывает его чувство юмора и склонность к полутонам, к неопределённости. Поэтому он нигде напрямую не обвиняет тролля в тех превратностях, что выпали на долю солдатика. Да и вообще: разве оловянный солдатик "символ мужества и непреклонности", как пишут о нём на сайтах для школьников? Скорее, солдатик образец нерешительности, безынициативности и покорности. В каком контексте упоминается о его стойкости? В животе у рыбы "оловянный солдатик держался стойко, он лежал, вытянувшись во всю длину, с ружьем на плече" и т.п. По-настоящему-то стойкой является балерина (Андерсен намекает об этом). У Гольц, как и у всех художников, солдатик представлен застывшим персонажем, но она хотя бы не выпячивает его солдафонство.

Продолжим про маленьких человечков, ассоциации с которыми возникли после обзоров про Незнайку и коротышек.

Разбирая в прошлый раз иллюстрации к советскому рассказу Житкова, я сурово попенял художнице Носкович, что она уделила фантазийным человечкам мало внимания. Оказывается, чуть ли не параллельно с Житковым, она в 1967 году иллюстрировала книжку со стихотворением немецкого автора. Книжка переиздана "Речью". А сканы первого издания взяты с сайта "Музея детской книги": https://kid-book-museum.livejournal.com/1...

Если в рассказе Житкова художница Носкович мельком упомянула волшебных человечков, то в немецком стихотворении А.Копиша, она дала детальное изображение этих волшебных коротышек.

История про маленьких людей, которые помогали в работе бюргерам разных профессий. Активно — вслед за строфами стихотворения — рисует Носкович маленьких человечков.

Но люди всё портят, обижают маленьких помощников, и те уходят.

Вот эти злые, угрюмые большие человеки.

А маленькие человечки — положительные человечки. Редко они в немецких землях с людьми дружат. Факт помощи людям надо было отметить в анналах. Первоисточник понятен: современный поэт (гэдээровский?) расширил народную немецкую сказку и перевернул её окончание.

А впервые, видимо, стихотворение Копиша было напечатано в "Мурзилке" (1966. #1). В том же переводе (Ю.Коринец), но под другим названием (вероятно, более близким к подлиннику): "Кёльнские домовые". И рисунки самого В.Чижикова! Как не сравнить. Наглядно видна разница не столько между традицией (Носкович) и новаторством (Чижиков), сколько между книжной и журнальной иллюстрацией.

Это, конечно, известная по собранию братьев Гримм сказка "Маленькие человечки" (известна у нас под разными вариантами названия). История про то, как бедному сапожнику по ночам стали помогать (шили отличную обувь) маленькие человечки (эльфы, домовые в разных переводах). Жена сапожника сшила им одёжку, они обрадовались и перестали помогать сапожнику. Сказка не самая популярная: логика в ней средневековая крестьянская — людей другой цивилизации. Хотели работников, которые бесплатно трудились, отблагодарить за труд, а они разбежались. Понятно, почему современный поэт придумал другую мотивировку исхода маленьких помощников.

Братьев Гримм в советское время активно иллюстрировала Ника Гольц. Но часто на газетной бумаге, где её ажурные рисунки терялись. На Фантлабе с нашей сказкой представлены два сборника с иллюстрациями Н.Гольц: сборник "Литературные сказки зарубежных писателей" из советской серии "Библиотека мировой литературы для детей" (1982) и сборник "Сказки" (1991).

К "Маленьким человечкам" в каждом сборнике по одной чёрно-белой картинке.

Ещё один выдающийся советский художник — Е.Монин — часто иллюстрировал братьев Гримм. С его иллюстрациями есть такой сборник 1975 года выпуска:

Немного картинок, на которых собственно маленькие человечки даны только в общем плане.

Современная молодая российская художница — Софья Диманд — проиллюстрировала сборник "Подземный человечек и другие сказки", выпущенный в 2012 году малоизвестным издательством:

Иллюстрации современные, очень оригинальные.

Одиночные иллюстрации к сказке расскажут, скорее, о художнике, чем о сказке — это понятно. Но есть у нас и полные сюиты иллюстраций к "Маленьким человечкам". Эти полные сюиты рассказывают о художниках ещё больше, а о сказке почему-то ещё меньше. Ох, не зря формалисты-структуралисты (Ю.Тынянов, например) высказывались против всяких иллюстраций к произведению.

Полными сюитами проиллюстрировали нашу сказку мэтры современной российской книжной иллюстрации: А.Ломаев (несколько изданий, начиная с 2012 года) и К.Чёлушкин (в 2013 году). Рассматриваемая сказка братьев Гримм вышла отдельной книгой у каждого из художников (на Фантлабе: тут и тут).

Сканы всех до единой иллюстраций А.Ломаева (включая форзацы) размещены на сайте самого художника и взяты оттуда: http://www.lomaevart.com/HTML/Childrensbo...

Художники абсолютно разные. Поучительно сравнить подряд первые развороты в книгах.

1) Форзац

У Ломаева форзац — как лоскутное одеяло, настраивает на погружение в мир сказки: пестрый и по-домашнему уютный. У Чёлушкина на форзаце — сухие зарисовки, настраивают на лекцию о творческих приёмах художника.

1) Перед титулом

Разворот перед титульным листом. Художники заявляют о своих намерениях. У Ломаева — космический коллаж с маленькими человечками (эта заявка в части образного космоса не оправдается). У Чёлушкина — маленькие человечки в шеренге с монстрами (заявка будет отработана, тема монстров раскрыта полно).

1) Титульный разворот

Собственно титульный разворот в современных книгах часто представляет собой иллюстрацию, и в этом качестве дублирует ту роль, которая отведена иллюстрации на переплёте. У Ломаева это дублирование буквальное: на титуле та же иллюстрация, что и на переплёте. У Чёлушкина более интеллектуальное: повторяется только цветовая гамма, а так на титуле изображена стремительная фигура, рвущаяся, наконец, войти в книгу.

Понятно, что ничего общего у художников не будет. Понятно также, что Ломаев собрался иллюстрировать сказку, а Чёлушкин — свои собственные фантазии. За это Чёлушкина эстеты и любят.

У Ломаева в иллюстрированных им сказках, по-моему, одна концепция: уличное театральное представление. Танцуют все. Жизнерадостность начинает утомлять. Вот ломаевские сапожник с женой.

А вот угрюмый Чёлушкин. У него тоже есть сапожник с супругой. Глубоко в историю семейства уходит взгляд художника. Монстры сопровождают сапожника и глядят на него с семейных портретов.

Маленькие человечки у Ломаева — такие же участники балагана, как и все остальные. И работают дружно, и хороводы водят весело.

А Чёлушкин не таков, нет. Труд эльфов-помощников безрадостен, а жизнь даже после получения нарядов беспросветна.

Хорошо живётся персонажам сказки после ухода маленьких человечков у художника Ломаева.

Пристально глядит на зрителя уходящий эльф у художника Чёлушкина. И крыса ждёт не дождётся ухода эльфа — видимо собирается заместить его в сердце сапожника.

Ну что ж, хорошую карьеру сделала в русской иллюстрации сказка братьев Гримм "Маленькие человечки".

Очередное открытие из журнала Колобок (1976. № 1). Рисунок В.Пивоварова, постоянного автора этого журнала (задолго до того, как переменилась власть в "Весёлых картинках").