Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Вообще-то в последнее время редко пишу отзывы: всё свободное время трачу или на новую книгу, или на чтение. :) Но вот вернулся с "Пыркона" с предпремьерным экземпляром нового романа Марцина Подлевского, проглотил его дня за четыре и решил написать отзыв.
К слову, космооперная тетралогия Марцина выйдет в питерской "Астрели", первый том уже в переводе у Кирилла Плешкова.
Поразительный случай: после масштабной космооперы с множеством сюжетных линий и фокальных персонажей Подлевский взялся за гримдарк в конвенции «Умирающей Земли», с одним-единственным главным героем, с одной же сюжетной линией -- и с совершенно иным способом подачи информации.
В «Глубине» герои знают базисные правила игры для мира, в котором они живут. Читатель знакомится с этими правилами постепенно, конечно же, -- а многое ему и так понятно из контекста. Как подчёркивает на авторских встречах сам Подлевский, с космооперой ему работать было проще: он мог обращаться к понятиям, о которых читатель имеет некое представление.
В случае с «Книгой порчи» мы попадаем в совершенно чуждый нам мир. Да-да, Подлевский использует приём, к которому так любят прибегать многочисленные русфантасты: «наши там». Вот только делает он это изящнее и осмысленнее.
Мир Малькольма Рудецкого -- тот, из которого его перебрасывает на Тею, -- это мир нашего будущего. Малькольм сидит в тюрьме за убийство трёх подростков, ворвавшихся к нему в дом, убивших беременную жену и изнасиловавших дочь. Собственно, на этом он их и застал -- и в ярости прикончил всех трёх. А теперь он обречён: в новом, тоталитарном государстве его преступление задним числом расценивается как политическое -- ведь отец одного из убитых стал губернатором.
Малькольм отправляется на электрический стул -- и оказывается в системе горных усыпальниц. Он подозревает, что его выдернули из заключения и отправили куда-то за Урал, чтобы губернатор смог сполна насладиться местью. Но нет -- он на Тее, в мире, который эоны назад полностью предался злу.
Звучит слегка абсурдно, однако Подлевский очень быстро демонстрирует, что за всем этим есть своя внутренняя логика. Его мир сложно устроен, однако информацию на читателя не вываливают скопом. Мы знакомимся со всем постепенно, следуем за героем, который сперва не понимает, о чём вообще говорят окружающие -- что это за Круги, Сумрак, приматы, Доминионы; откуда взялись здесь птицы без перьев и с кожистыми крыльями, лошади с будто бы ободранной шкурой, истекающие липкой гнилью деревья... Почему странная старуха, звавшая себя матушкой Гердой, набросилась на него и едва не убила? Почему она разговаривала с черепом, который вытащила из склепа -- и почему тот будто бы отвечал ей? Зачем нужно замкнуть некий Круг в Вороньей Башне, которая досталась Малькольму «в наследство», раз уж он, защищаясь, убил матушку Герду? Что за Блеск исказил меч, который теперь принадлежит ему? И как, блин, вообще отсюда выбраться?!
Чем дальше, тем понятнее становится картинка: сперва на уровне «ага, это слово означает вот что -- и вот как оно всё действует!» Здесь читатель найдёт сходство местами с «Иными песнями» Дукая, а местами с «Кланами Альфа-Луны» Дика, но по атмосфере это, пожалуй, в первую очередь «Книга Нового Солнца» Джина Вулфа и иллюстрации Уэйна Барлоу. Очень мрачно, крайне стрёмно, совершенно неясно, чего ждать на следующих страницах. Конец первого тома показывает, что довольно объёмный пролог с описанием мира будущего был дан не зря, -- но не помогает понять, куда собирается повернуть автор.
Книгу я проглотил буквально за несколько дней (и это при том, что как раз сейчас большую часть дня пишу, не отрываясь, собственную) -- очень увлекательно и экзотично. Понял, что соскучился по историям с «ты попал в иной мир -- и вот теперь выгребай как хочешь» -- но историям, написанным по-взрослому, без игры в поддавки и без набившими оскомину пост-толкиновскими декорациями.
Что нужно помнить: это не эпик. Камера привязана к единственному герою, масштабный мир раскрывается исключительно через его точку зрения. Не ждите масштабных военных столкновений и так далее -- если они и будут, то дальше. Уровень натурализма пониже чем в «Вийоне» Комуды, но особо впечатлительным лучше не читать. С другой стороны, если вы любите книги с оригинальными магическими системами (вот как у Сандерсона) -- возьмите на заметку.
Пишу все эти советы, поскольку космоопера Марцина в обозримом будущем на русском выйдет -- ну и у «Книги порчи» шансы на перевод, имхо, крайне велики. Переводчикам придётся попотеть над именами и названиями, но ничего сверхкритического там нет, думаю, справятся.
Елена Арифуллина. Взгляд сквозь пальцы. – М.: АСТ, 2019.
В нынешнем году в серии "Суперпроза" АСТ переиздан дебютный роман Елены Арифуллиной «Взгляд сквозь пальцы», получивший в 2014 году премию «Бегущая по волнам» за лучший женский образ.
Женский образ в романе действительно подкупает своей достоверностью и реалистичностью. Елена Арифуллина почти двадцать лет проработала врачом-психиатром, она знает, как правдиво рассказать о буднях своей героини Ольги Вернер, психиатра из приморского южного городка. «Взгляд сквозь пальцы» – образец идеального воплощения триады «Чудо – Тайна – Достоверность» братьев Стругацких. В непростую жизнь Ольги, выбивающейся из сил на работе и шабашках, чтобы платить за снимаемую квартиру и растить двух дочурок (любимый муж где-то в Африке на заработках), врывается неожиданное «чудо», а вместе с ним и полный набор «тайн». Умирающая на лестничной площадке бездомная передаёт героине свою «сущность» лисы-оборотня. У Ольги всего сорок дней, чтобы остановить превращение. Чего только за это время ни случается… Автор изобретательно нанизывает разнообразные испытания и приключения героини на звенящую, туго натянутую нить сюжета, и делает это грамотно, не перебарщивая (ну разве что порой, кое-где, чуть-чуть), не давая читателю перевести дух. Читатель в плену: он захвачен тем, как обычная женщина, у которой вдруг начала пробиваться рыжая шерсть на щиколотках, а тень и отражение исчезли, обживается в неизвестном мире, видном лишь сквозь пальцы. Иногда Ольга вместе с внутренней лисой-кицунэ вынужденно совершает запредельно жестокие поступки, но все действия женщины оправданны и вполне обоснованны. Арифуллиной удалось воплотить в характере героини непростое сочетание: Ольга любит близких, страницы о них просто дышат нежностью; она – врач, спасает жизни, уважает, любит самоё жизнь, но с врагами, которых обрела вместе со сверхспособностями, бьётся свирепо и неистово, убивает, жизнь отнимая… И при всём этом в целом роман очень добрый.
Арифуллина умело оттеняет фантастические, фэнтезийные моменты происходящего событиями настолько реальными, что достоверным становится практически всё. Прекрасна трогательная история о том, как Ольга устанавливает мемориальную доску погибшим в Великую Отечественную морякам-десантникам. Это особенно уместно отметить именно сейчас, в преддверии праздника 9-го мая. Любопытны увлекательные медицинские и биографические истории-воспоминания героини. Между прочим, я нашёл в романе любимую поговорку своей бабушки, которую тоже звали Ольга: «Умирать собирайся, а рожь сей!» Собственно, эти слова должны бы стать девизом нашей страны, сотни лет народ России-матушки планирует жизнь в соответствии с этим изречением… Произвёл на меня впечатление и абзац о том, что Страшный суд господень обязательно грядёт, но судить на нём будут Бога. Вот это по-нашему!
Финал у романа – счастливый, героиня успешно справляется с обрушившимися на неё невзгодами. Эти слова – не совсем спойлер, при чтении изначально возникает уверенность, что всё закончится хорошо, книга излучает надежду на удачное завершение... Уверен я и в том, что прочитав «Взгляд сквозь пальцы» (настоятельно рекомендую это сделать), вы не потеряете время зря: книга написана талантливым автором. И ещё: эта книга написана врачом-психиатром, она – лечебная.
Еврипид — третий из тройки великих трагиков Древней Греции. И соответственно младший из них. И хотя он родился всего лишь на десяток лет позже Софокла — между ними пролегает колоссальная пропасть, как и между Софоклом и Эсхилом. Время сохранило для нас творения лишь этой троицы, поэтому изучать древнегреческую трагедию мы можем практически исключительно по ним — за исключением небольших фрагментов и свидетельств более поздних авторов. Так вот Эсхил, Софокл и Еврипид, хотя их и разделяет между собой не более чем поколение, представляют собой три совершенно разные этапа развития трагедии.
Эсхил — максимально приближен к культу великой древности. По его собственным словам он лишь собирал крошки со стола Гомера. И действительно — для него миф как источник сюжетов и героев — в первую очередь — предмет поклонения, идеализации. Это ориентир, к которому нужно стремиться.
Софокл уже свободнее обращается с мифом и даже в рамках его собственного творчества он порой допускает различные трактовки одного и того же мифа в зависимости от собственных художественных задач. Примером могут служить например ранняя его трагедия "Эдип-царь" и поздняя — "Эдип в Колоне".
Еврипид — обращается с мифом уже совершенно вольно. Практически низводит его до семейно-бытового уровня. Для него уже нет высоких идеалов Эсхила и Софокла. Его герои — совершенно обычные люди, населяющие Землю в целом и Афины в частности.
Соответственно среди его героев уже нет и примеров для подражания — они так же мелочны, падки и греховны.
Даже его современнику Софоклу приписывают слова "Я изображаю людей такими, какими они должны быть, а Еврипид — такими, какие они есть". Что же сказать об Эсхиле? Он изображал не просто людей, а именно героев — людей, которые поднимались над собой, делая невероятное усилие.
И по сути эволюцию или деволюцию (кому как угодно) от Эсхила через Софокла к Еврипиду можно сравнить с переходом от романтизма в конце XVIII — начале XIX века к реализму во второй половине XIX века.
За такой подход к описанию своих персонажей при жизни Еврипид получил в свой адрес много критики. И при жизни он выигрывал в состязаниях не так много, как его более старшие коллеги. Но, как ни странно, сохранилось от него больше других — семнадцать трагедий и одна сатировская драма. Это может говорить о том, что на тот момент реализм и проза жизни победили романтизм и стремление к чему-то возвышенному... И действительно — культура Древней Греции скоро пришла в упадок, на смену ей пришли более практичные и материалистичные римляне...
В двухтомник вошли все семнадцать трагедий и одна сатировская драма Еврипида в классических переводах Иннокентия Анненского. А в дополнениях также помещены трагедия "Вахканки" в переводе Ф.Ф. Зелинского и трагедия "Рес", приписываемая Еврипиду, в переводе Анненского. Фрагменты к сожалению в издание не вошли. Тем не менее это пока самое полное издание Еврипида на русском языке.
Издание выполнено в двух томах, выпущено в серии "Литературные памятники", содержит подробные комментарии. Подготовили его М.Л.Гаспаров и В.Н. Ярхо.
Я поддалась всеобщему ажиотажу и решила-таки прочитать первый роман цикла «Авионеры»Марины Ясинской. Отступив от своих же правил (обычно жду выхода всех книг и читаю циклы целиком), проглотила книгу за два вечера. Что сказать – это было удивительное приключение. Поначалу было несколько странно от того, что мужчины и женщины поменялись социальными ролями. Это был рискованный шаг со стороны автора, и пока не знаю, насколько оправданный, поскольку, кроме эффекта неожиданности, оказанного на читателя, в сюжете этот момент пока отразился слабо. Я не случайно сделала оговорку «пока», ибо впереди еще две книги.
Интересно здесь и жанровое разнообразие: эклектичное смешение фэнтези, стимпанка, социального романа и романа приключенческого. Прослеживается некоторое влияние Чайны Мьевиля, но не в смысле заимствования или вторичности текста, а в ключе продолжения традиций и преемственности. В частности, это заметно в линии монкулов – преступников, у которых в наказание забирают сознание (а, как мы помним, у Мьевиля есть подобный момент в «Вокале потерянных снов», где людей переделывают в наказание за преступления на пенитенциарных фабриках).
Несмотря на победу в «Новой детской книге», книгу интересно читать и в более взрослом возрасте. Язык простой и плавный, читается книга очень легко: читатель не будет спотыкаться о неудобочитаемые конструкции или синтаксически перегруженные предложения. Интересны имена героев с их приставками к фамилиям, что отсылает нас к викторианской Англии.
Мир детально проработан, все его элементы и нюансы понятны и не повисают без хотя бы небольшого пояснения автора. И это большой плюс. К концу книги все моменты социальной организации, географии, политики укладывается в достаточно четкую и понятную картину. Интересен ход с лётными камнями (аэролитами), которые поднимают в воздух аэроны и разбудить которые может лишь женщина. Возможно, как таковая идея и не нова, но подана в весьма необычном ключе. Сюжет развивается динамично, однако без особой остроты и накала, поскольку походу действия автор вплетает в текст зарисовки мира и мироустройства, но без излишнего замедления действия.
Герои порадовали проработанностью и индивидуальностью. Но без ложки дегтя не обойтись. Как это не редко бывает, главная героиня вышла несколько смазанной, но, более чем уверена, что она реабилитируется в последующих частях цикла. Тем не менее, общую суть ее образа читатель улавливает, однако хочется чуть больше напряжения и развития характера. А вот Ансель и особенно Тристан вышли весьма колоритными – этакие бунтари против социальной иерархии и устоявшихся моральных норм и правил, довлеющих над мужчинами Арамантиды. И если мотивы и стремления Анселя понятны буквально с первых глав, то Тристан представляет собой закрытую книгу. Автор лишь немного приоткрывает плотную завесу таинственности, окутывающую этого персонажа, и тут же задергивает полог. Интрига нарастает. В целом же все герои запоминаются, поскольку они не шаблонные и обладают личностями. Из особенно ярких образов выделить стоит директрису летной школы, Анелию эр Мада, и главного инженера механикер, мадам рей Брик. Это сильные и волевые женщины, преданные своему делу, однако, сдается мне, что и они темные лошадки. И вишенка на торте — Тайрек. С самого начала внимательный читатель начнет подмечать некоторые странности и нестыковки в его поведении и подозревать, что он сыграет в предстоящих событиях далеко не последнюю роль. Что ж, время покажет.
Финал собрал линии главных персонажей в одной точке. Дальнейшие события обещают быть масштабными и захватывающими. И смена локации сыграет в этом значительную роль. Некоторые элементы финала станут неожиданными, о каких-то можно догадаться, но не в силу их недоработанности, а по внимательном прочтении текста и наблюдении за героями. В целом же финал достойный, есть хороший задел на будущее и широкий простор для развития дальнейших событий.
Увы, именно это и есть основная эмоциональная струна данного "романа".
Некий пациент-узник страдает в палате-камере. То свет слишком яркий, то темно, то тяжесть наваливается, то выворачивает наизнанку, то галлюцинации или не галлюцинации.
При том общение с ним осуществляется набором донельзя штампованных фраз, которые привычно слышать в фильмах от врачей, что совершенно потеряли контроль за ситуацией. Медицинские процедуры мало отличимы от пыток. Когда он пытается узнать, где он и что вообще происходит, ему повторяют одно и то же "Успокойтесь", и обещают что-то там сообщить в скором времени. А иногда не обещают.
Параллельно он вспоминает свою жизнь — учёба, роман, смерть матери. Мир, что пытается в будущем нарисовать автор, опоздал лет на тридцать. Вместо "социальных сетей" — используется слово "соцветия". Вместо "планшетов" и "мобильников" — такой же натужно выдуманный термин. Развлечения и мечты людей в этом мире кажутся воспоминаниями о космических стремлениях 1980-х годов. Текст вообще очень беден в смысле образов — разнообразия нет в принципе. Львиная доля космический кораблей отчего-то называется по мотивам древнегреческой мифологии (хотя посмотрите на любой современный флот — там есть несколько наборов имен). При этом довольно много заимствуется из сериала "Пространство" / "Экспансия" — только сепаратисты не в поясе астероидов или на Марсе, но на Венере.
Эти вот страдания с воспоминаниями занимают девяносто процентов текста.
Эдмона Дантеса из персонажа никак не вышло — отсутствует и клад, и аббат Фариа, и много чего еще.
Появилась только медсестра (те же наборы фраз, увещевания о безумии, легко разоблачаемая ложь, а потом круглые глаза и слова "я этого не знала").
Самое главное ощущение после прочтения — бессмысленность.
Видны попытки автора заимствовать что-то у киберпанка, что-то у Дьяченок (отношение к студентам и общее понимание ими предмета — остро отдают романом "Vita nostra", только в резко ухудшенном качестве), что-то у советской образности, что то у "современной молодежи".
Только всё это не укладывается в единую систему, не рождает нового мира, живых персонажей или хотя бы остроумной интриги.
Финт, который присутствует в самом конце текста (а вот не скажу вам, какой он, сами читайте) — не слишком оригинален, и по своему качеству годится для рассказа, но никак не для романа. Вот если сократить текст до половины авторского, хорошо подумать, как должен вести себя персонал в такой клинике-тюрьме, и еще не забыть про реальный уровень техники в мире будущего... /если у вас нейроинтерфейсы вошли в массовое применение, то должен накапливаться громадный опыт работы с разными формами психических расстройств, а так все это напоминает онкологию 1930-х или психиатрию 1950-х. Если у вас есть "живые корабли", то с ними тоже должны хорошо работать, пусть не с каждым, но у хороших специалистов опыт должен быть/...
Тогда у вас будет рассказ, который может войти во второй тур "Грелки".
.
Пока же это очень слабый во всех отношениях текст, который каким-то чудом был опубликован.
Книгу украшает разве что обложка, но и там графический ляп, когда во фразе "Есть лабиринты, из которых нет выхода", вторая часть сливается с фоном.
облако тэгов
