облако тэгов
Я обнаружил совсем немного иллюстрированных изданий лермонтовского "Бородино" — половина у меня есть. Но обнаружил и большую любовь читателей как к стихотворению, так и к картинкам из советских книжек. Причём, в свои школьные годы девочки "Бородино" воспринимали с таким же энтузиазмом, что и мальчики. И это несмотря на кровавые подробности. Этот факт (признаться, неожиданный) укрепляет меня в мысли, что стихотворение относится не к военному жанру, а к романтическому. Все эти "ворчащие старики" введены только для отвода глаз. Но сделал это Лермонтов идеально — вершина жанра. Сто лет спустя К.Симонов получит все свои сталинские премии за точное подражание Лермонтову.
Три книжки-картинки, имеющиеся у меня (по порядку как на фотографии): "Бородино" с иллюстрациями О.Зотова (1977), "Бородино" с иллюстрациями В.Шевченко (1983), "Бородино" с иллюстрациями И.Архипова (1982). Любовь читателей выразилась в том, что все эти книжки отсканированы полностью и выложены в Интернет: люди делятся самым дорогим из детских воспоминаний.
Начну с художника В.Шевченко — он самый празднично-эмоциональный. Подлинники рисунков хранятся в музее-панораме "Бородинская битва", что понятно: эти иллюстрации полностью соответствуют концепции Ф.Рубо, да и масштаб тот же. Сканы иллюстраций взял отсюда: https://shaltay0boltay.livejournal.com/11....
Помимо панорамных видов, художник привлек внимание и темой "юного барабанщика" (уже на обложке), с которым читатели-младшеклассники могли себя ассоциировать.
Иллюстраций очень много — книжка толстая (56 страниц) — её уже и в переплёт можно было одевать. Проиллюстрирована каждая строфа: даётся текст строфы, к ней страничная цветная иллюстрация, а следом — цветной разворот. Так что пройдёмся по всем лермонтовскому стихотворению.
1) "Скажи-ка, дядя, ведь не даром
Москва, спаленная пожаром..."
Всё в точности: нарисованы и дядя-старослужащий солдат, и пожар Москвы.
2) "Мы долго молча отступали..."
Масштабная картина отступления — как будто кадр из "Войны и мира" Бондарчука. Такой же размах.
3) "И вот нашли большое поле..."
Художник тщательно рисует как находку поля (Кутузов нашёл), так и само поле — пока ещё мирное. Очень подробное иллюстрирование.
4) "Забил заряд я в пушку туго..."
5) "Два дня мы были в перестрелке...
«Пора добраться до картечи!»..."
Ну вот, кстати, видно, что у Лермонтова имитация солдатского рассказа. «Пора добраться до картечи!» — это речи не солдат, а офицеров (профессионалов войны). Так же кстати, как и ворчание "«Что ж мы? на зимние квартиры? // Не смеют, что ли, командиры // Чужие изорвать мундиры // О русские штыки?» — это же не "старики"-солдаты ворчат, а студенты, поспешившие в армию вольноопределяющимися. П.Вайль и А.Генис писали в "Родной речи":
цитата"Бородино". Но при всей хрестоматийности оно загадочно — прежде всего, совершенно непонятно, кем оно написано. Кто обращается к читателю? За семь лет до этого, в 1830 году, поэт написал "Поле Бородина", где герой, с одной стороны, по-солдатски стрелял из ружья, а с другой -- обращался к товарищу с университетскими словами: "Брат, слушай песню непогоды: она дика, как песнь свободы". В "Бородине" находим столь же анекдотическое ворчание простых солдат: "Не смеют, что ли, командиры чужие изорвать мундиры о русские штыки?" Изыску за семь лет не убавилось, достоверности и поэзии -- не прибыло.
6) "Прилег вздремнуть я у лафета...
Но тих был наш бивак открытый..."
7) "И только небо засветилось,
Все шумно вдруг зашевелилось..."
Изображённая на страничной иллюстрации знамённая группа больше напоминает стиль советских военно-патриотических плакатов. Панорама с построенными полками — это, конечно, совсем другой стиль. Хотя, скорее, больше подошло бы к Пушкину:
цитатаЛюблю воинственную живость
Потешных Марсовых полей,
Пехотных ратей и коней
Однообразную красивость,
В их стройно зыблемом строю
Лоскутья сих знамен победных,
Сиянье шапок этих медных,
На сквозь простреленных в бою.
Почему все эти картинки Лермонтову достались?
8) "И молвил он, сверкнув очами:
«Ребята! не Москва ль за нами?
Умрёмте же под Москвой..."
Художники не могут здесь нарисовать армейского полковника, который эти слова произносит у Лермонтова. Получается непременно генерал на коне с лентой ордена св. Анны, не ниже корпусного командира. Это, может быть, и правильно. Из "Поля Бородина" 1830 года Лермонтов без изменений перенёс в свой шедевр только два куска: про гору кровавых тел, да про "Ребята! не Москва ль за нами?". Но в раннем варианте это говорит не абы кто, а "вождь перед полками". Полковники так говорить не умеют.
Какой размах у художника!
9) "Ну ж был денек! Сквозь дым летучий
Французы двинулись, как тучи..."
10) "Вам не видать таких сражений!..
И ядрам пролетать мешала
Гора кровавых тел..."
11) "Изведал враг в тот день немало,
Что значит русский бой удалый,
Наш рукопашный бой!.."
На последнем развороте историческая правда заставляет художника потихоньку переходить к стадии затухания битвы. У Лермонтова-то окончание строфы: "И залпы тысячи орудий // Слились в протяжный вой…". Это больше к началу битвы относится.
12) "Вот смерклось. Были все готовы
Заутра бой затеять новый...
Тогда считать мы стали раны,
Товарищей считать..."
Иллюстрации — про другое. Рисунки опять больше напоминают взятие Рейхстага сталинских художников. Глухой рефрен Лермонтова "Плохая им досталась доля: Немногие вернулись с поля" из первой и последней строфы художник отображать не стал.
Эта сюита иллюстраций — настоящая батальная живопись, т.е. красивая и оптимистичная.