Писатели

«Сами-то вы, часом, не писатель?»

В. Хлумов. «Санаторий»

Рисунок М. Уэлана «Безумный поэт»

Сюжеты о писателях встречаются во всех жанрах художественной литературы, но если мы примем во внимание только фантастику, то произведений на тему сочинительства в ней намного меньше — как на фоне остальной литературы, так и по сравнению с традиционной тематикой этого жанра. Истории про писателей почти никогда не ассоциируются у читателя ни с научной фантастикой, ни с фэнтези. Тем не менее, и в фантастике имеется достаточно много книг, персонажи которых являются либо профессиональными писателями, либо авторами дневников. В целом, сюжеты про писателей можно разделить две группы: условно назовем их «сочинительство как бизнес» и «абсурдность жизни писателя», в то время как сюжеты про сочинителей дневников резко от них отличаются и чаще всего разворачиваются в постапокалиптическом мире.

В художественной литературе XIX — начала XX века привычным делом было использовать письма и дневники как средство повествования. Форма многих известных жанровых произведений того времени — эпистолярный роман. «Франкенштейн» М. Шелли начинается в Петербурге и Архангельске, откуда английский исследователь Уолтон отправляется на Северный полюс с целью нанесения на карты этих неведомых земель. Среди льдов его корабль подбирает истощенного европейца по имени Виктор Франкенштейн. Немного укрепив силы, Франкенштейн рассказывает Уолтону историю своей жизни и как он попал в эти места. «Повесть о приключениях Артура Гордона Пима» Э. По объединяет письменный отчет юного искателя приключений с «несколькими страницами, написанными мистером По». «Дракула» Б. Стокера также является эпистолярным романом: повествование в нём складывается из писем и записей в дневниках его героев, а также из газетных вырезок. Такие претензии на правдоподобие особенно востребованы в качестве основы для невероятных событий.

рисунок М. Уэлана к роману Б. Сандерсона «Слова сияния»

Существование «реальных» письменных свидетельств также играет большую роль в жанре постапокалиптики. В книге У. Миллера-мл. «Страсти по Лейбовицу» специалист по ядерному оружию после холокоста основал орден католической церкви, перед монахами которого встала задача сохранить те зерна знаний, что до войны двигали человечество вперед. В «Притче о сеятеле» О. Батлер крах американского общества и появление особой гуманистической религиозно-нравственной системы подробно описаны в дневниках основателя новой религии. Однако самым известным использованием отчетов в качестве повествовательного средства остаются записи умственно отсталого Чарли Гордона из «Цветов для Элджернона» Д. Киза. При повышении интеллектуальных способностей Чарли в тексте постепенно исчезают многочисленные орфографические и пунктуационные ошибки, усложняется стилистика.

В отличие от авторов дневников, персонажей-писателей часто изображают циничными, проблемными фигурами. В структуре романа Дж. Браннера «Всем стоять на Занзибаре» ход событий переплетается с отрывками, посвященными формированию среды XXI века, цитатами из «Словаря гиперпреступности» и других произведений вымышленного социолога Чада С. Маллигана. И Маллиган, и Джубал Харшоу из романа Р. Хайнлайна «Чужак в чужой стране» самоизолировались от хаоса окружающей действительности, но неожиданные события заставили их вернуться в общественную сферу.

В альтернативной истории Ф. Дика «Человек в Высоком замке» писатель Готорн Абендсен сочинил фантастический роман «Из дыма вышла саранча», советуясь с Книгой Перемен. Под влиянием внешних сил находятся и литераторы из романов С. Кинга «Мизери» и «Сияние».

Рисунок С. Густафсона

Жесткое отношение к профессии писателя преобладает во множестве книг о вымышленных фантастах, включая коммерчески популярного, но художественно ничем не примечательного Джонатана Херовица из романа Б. Молзберга «Мир Херовица» и Килгора Траута из целого ряда книг К. Воннегута. Траут — никем не признанный писатель-фантаст, чьи романы подвёрстывают для объёма в издания с самой грубой порнографией, а также неадекватно иллюстрируют их подобными фотографиями, либо в магазинах его книги лежат среди подобных изданий. Его произведения признаны единственным поклонником, имеющим почти полную коллекцию произведений Траута. Другими примечательными примерами являются «Инферно» Л. Нивена и Д. Пурнелла, в котором писатель-фантаст выпал из окна на съезде научной фантастики и оказался в путешествии по аду Данте и «Стальная мечта» Н. Спинрада, где Гитлер в молодости эмигрировал в США и стал заурядным писателем-фантастом. Основное содержание книги составляет его последний роман «Вождь под Свастикой», написанный незадолго до кончины и удостоенный в 1954 году премии «Хьюго».

Героями еще большего числа произведений являются реальные писатели. Например, Марк Твен стал персонажем цикла романов Ф. Фармера «Мир Реки», а Герберт Уэллс появляется в финале повести Б. Олдисса «Слюнное дерево». А.П. Чехов является героем повестей М. Назаренко «Остров Цейлон», Б. Штерна «Второе июля четвёртого года» и романа Й. Уотсона «Путешествие Чехова». В повести П. Ди Филиппо «Уолт и Эмили» Эмили Дикинсон встречается с Уолтом Уитменом, а в рассказе Д. Йолен «Маяк сестры Эмили» — с пришельцами. В повести В. Мельника «Что делать, Фауст» классики русской литературы дожили до наших дней.

Писатели-фантасты редко становятся героями фантастических фильмов. Примечательными исключениями являются «Неприятности с Диком» — мрачная комедия о писателе-фантасте по имени Дик Киндред (в котором несложно узнать Филиппа Дика) и «Весь огромный мир» — трогательный портрет последних лет жизни Роберта Говарда.

© «Гринвудская энциклопедия НФ и фэнтези», с изменениями