После иллюстраций к "Метели" из белкинского цикла уместно будет посмотреть картинки к пушкинскому стихотворению "Бесы" (http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/push1...). Стихотворение очень известное:

цитата

Мчатся тучи, вьются тучи;

Невидимкою луна

Освещает снег летучий;

Мутно небо, ночь мутна.

Есть у "Метели" и "Бесов" общее. Во-первых, тема зимней непогоды. Во-вторых, "Бесы" — это первое произведение, написанное в Болдинскую осень 1830 года (тогда же, когда и "Повести Белкина"). Есть и отличия: метель в прозе — это у Пушкина реалистическое описание, а метель в стихах — психическое переживание. Интересно, как художники отобразили эту разницу.

Бесы в стихотворении про метель, потому что мельтешение снега и вой ветра вызывают такие ассоциации:

цитата

Бесконечны, безобразны,

В мутной месяца игре

Закружились бесы разны,

Будто листья в ноябре...

И вот кружащихся в снегу бесов — буквальное прочтение — изобразил в самом начале XX века серьёзный художник И.Симаков, а в конце XX века — художница-примитивист Л.Усатова (первая иллюстрация — из альбома "Пушкин в русской и советской иллюстрации", а вторая — из альбома "Пушкин в творчестве примитивных художников").

Такое соседство совсем не случайно: русская иллюстрация до эпохи художников круга "Мира искусства" — это и есть примитивизм (не по технике, а по концепции: рабское буквальное сопровождение текста). Пожалуй, современный примитивизм даже и предпочтительнее будет: в нём, чаще всего, здоровый юмор интеллектуалов виден.

Но когда запретили рисовать чёртиков, советским художникам-реалистам пришлось перейти на пейзажные зарисовки. Вот Ф.Константинов награвировал вьюгу (в трёхтомнике 1949 года и в "Избранном" 1959 года). Ямская тройка — непременный атрибут, поскольку в "Бесах" барин беседует с ямщиком.

В пушкинских изданиях взрослую аудиторию картинками к "Бесам" не баловали. Следующие картинки появились только в 1979 году, когда был издан аккуратный томик пушкинской "Лирики" с иллюстрациями А.Иткина.

Раз уж в первый раз с этим изданием встречаемся, вот его библиографическое описание из каталога-справочника:

После такого пышного представления собственно иллюстрации к "Бесам" впечатления не производят: это просто маловыразительная заставка с темой "мутной ночи" и крохотная концовка — силуэт лошадок с повозкой.

Но это уже общая проблема иллюстрирования лирики (не только пушкинской), т.е. бессюжетных стихотворений. Душевно лирику рисуют хорошие художники-пейзажисты. Ошеломляющим, но и не повторённым был в 1949 году успех монументальных силуэтов Н.Ильина (вот это). Опыт реалиста Иткина в иллюстрировании лирики был не самым удачным. Сейчас его дополненный томик 1979 года переиздали в огромном формате (вот это). Может, к "Бесам" что-то поинтереснее есть в современном издании, но я покупать не стал.

Бесы — совсем не детское стихотворение. Но первая строфа из него — хрестоматийная, в советское время использовалась в младших классах школы в качестве примера описания природы. Поэтому несколько строк ("Мчатся тучи, вьются тучи...") помещались в тонких серийных книжках.

Ну а поскольку проилюстрировать здесь можно было только природу (и ездока), все картинки одинаковые у совершенно разных художников: метель забрасывает снегом возок. В книжке 1985 года поместили всё стихотворение без купюр ("Перемен! Мы ждём перемен..."), но художник оказался не готов его развёрнуто отобразить.

Все картинки моноцветные, а невысокое качество воспроизведения их ещё более обезличивает. Особенно не повезло посмертному изданию Конашевича: ничего не разобрать.

Жалко, что для советских малышей пропала страшилка (они тогда наперечёт были)

цитата

Сколько их! куда их гонят?

Что так жалобно поют?

Домового ли хоронят,

Ведьму ль замуж выдают?

Никто не против пейзажей в качестве иллюстраций. Но в "Бесах" всё же одного изображения стихии недостаточно. Самые поздние из известных мне профессиональных иллюстраций датированы концом XX века. П.Бунин передаёт страшное напряжение стихотворения в образе обезумевшей тройки. Но достаточно механистически — руку набил на рисунках конницы в боях.

Простодушный Д.Арсенин вернулся к истокам: нарисовал чёртиков. И много других элементов белой горячки.

На стену такую картинку, конечно, не захочется вешать: китч. Но приходится признать, что эта композиция Арсенина оказалась иллюстрацией, по которой всё же можно идентифицировать пушкинских "Бесов".

цитата

Мчатся бесы рой за роем

В беспредельной вышине,

Визгом жалобным и воем

Надрывая сердце мне...

Раздумываю над темой царя Петра I у Пушкина. В качестве пробного шара решил посмотреть стихотворения, номинально посвящённые Петру. Их два: "Пир Петра Первого" и "Стансы".

"Пир Петра Первого" (http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/push1...) — это общение намёками Пушкина с царём Николаем I. Пушкин невинно так спрашивает: "Что празднует Пётр I?", перебирает разные варианты (военную победу, мирные радости) и радостно восклицает: "Нет, он с подданным мирится!", всех прощает и всем радостно. А год на дворе 1836. Десять лет со дня приговора декабристам прошло. И пора бы государю Николаю Павловичу декабристов простить (на это и намекается). Государь, кстати, и так каждые 5-10 лет сроки осуждённым декабристам скашивал. Но Пушкин требовал по максимуму.

"Пир Петра Первого" заслуживает рассмотрения и с позиций графики: имеется книжка-картинка, целиком отданная одному этому стихотворению.

Вот эта книжка, вышедшая уже после распада СССР (но ещё имеющая цену в выходных данных). Время надежд и воспоминаний о несоветской славе России. Хотелось ворваться в Европу — как при Петре. Ну, и ленинградская "Детская литература" (на пути к "Детгизу" временно переименованная в "Лицей"), тему Петербурга обойти не могла. Вот и появилась единственный раз книжка, отданная "Пиру Петра Первого".

Библиографическое описание книжки.

Пир Петра Первого: Стихотворение с вступлением и комментарием. — Санкт-Петербург: Республиканское издательство детской и юношеской литературы "Лицей", 1992. — 32 с.; 23,5 см.

БОРДЮГ С. — цв. обложка, 22 цв. ил.: Вступление — заставка, концовка, портрет Петра I (страничная ил.), портрет Пушкина; Стихотворение — 10 разворотов с текстом; Комментарий — 8 ил. на полях.

Мягкая обложка. Тираж — 500.000 экз. Цена 2 руб. 10 коп.

Художник Бордюг в те времена делал приличные рисунки (но больше ему пышные пейзажи удавались). В этой книжке он, следуя за текстом, старательно изобразил трафаретные картины войны и мира петровских времён.

Издание про петербургские мотивы у Пушкина. Во всей книге на иллюстрациях нет ни одного живого существа. Ибо книга про город. Умудрились же художника-нонконформиста пригласить...

На картинке к "Пиру Петра I" морское судно. Ну правильно, моря и кораблей в этом стихотворении много.

П.Бунин — горячий поклонник таких личностей как Пётр и Робеспьер. Художник, конечно, не мог пропустить стихов про Петра. Выбрал он для иллюстрирования "Стансы". В двух изданиях с перерывом в 30 лет.

"Стансы" (http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/push1...) — это более торжественное (и более раннее) сравнение Петра с Николаем, причём сравнение прямое ("Во всём будь пращуру подобен...").

Вот Пётр, занятый тяжёлым физическим трудом (позднее, в другом месте эта иллюстрация к "Полтаве" пошла).

А вот Пётр, лезущий на мачту — и кто-то сухопутный его снизу окликает. Интересный ракурс.

В этом стихотворении ("Стансы") есть знаменитая характеристика Петра:

цитата

То академик, то герой,

То мореплаватель, то плотник,

Он всеобъемлющей душой

На троне вечный был работник.

Ну а про царя Николая мало кто после прочтения этого стихотворения помнит. Морализаторство даже у Пушкина бледно выходило. А потомкам ещё и неудобно за Пушкина — он искренне о себе возомнил, что "истину царям с улыбкой говорил" (знал бы он, как по его поводу члены царской семьи в своём кругу прохаживались). Так что и художник в иллюстрациях фигуру Николая игнорирует. Только Пётр.

Эх, ну а мне придётся, видимо, коснуться темы "Пушкин и его современники на троне". Широко известноа место из письма Пушкина жене "Видел я трёх царей..." (http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/selec...). Павел I побранил няньку Пушкина-младенца за то, что она не сняла с него картуз при виде императора. Александр I Пушкину аудиенций не назначал (в Лицее встречались), но отправил Пушкина в ссылку. Николай I проявил участие, лично с Пушкиным общался, хотя и "упёк под старость (в 34 года) в камер-юнкеры".

Эта тема биографическая, но она нашла отражение в некоторых произведениях Пушкина, и, соответственно, в иллюстрациях к ним.

"Воображаемый разговор с Александром" (http://feb-web.ru/feb/pushkin/texts/push1...) — прелестная вещица, в жанре, который только лет через сто станет популярным. Притом, это черновик, с большим трудом расшифрованный (с большими допущениями) уже в советское время. Пушкин начинает:

цитата

Когда б я был царь, то позвал бы Александра Пушкина и сказал ему: "Александр Сергеевич, вы прекрасно сочиняете стихи".

Потом была доброжелательная беседа, где собеседники пытаются понять друг друга. Но всё-таки противоречия оказались непреодолимыми.

цитата

Тут бы Пушкин разгорячился и наговорил мне много лишнего, я бы рассердился и сослал его в Сибирь, где бы он написал поэму, "Ермак" или "Кочум" русским размером с рифмами.

Уморительно. Есть полноценная сюита иллюстраций к этому черновику — художник, конечно, П.Бунин (из альбома "Гениальный сын России"). Даны три стадии беседы.

В сентябре 1826 года новый царь вызвал Пушкина из ссылки и лично с ним беседовал наедине. Пушкин был реабилитирован, ссылка закончилась. Вот мечтал Пушкин о беседе с Александром, а с Николаем удалось поговорить реально. И итог беседы был удачный. После этой встречи и появились "Стансы". По елейной версии биографов Пушкина царь потом сказал придворным, что беседовал с умнейшим человеком России. По другой версии Николай был в шоке от того, что Пушкин во время беседы облокотился задом об его стол.

В советское время эту встречу было принято изображать с надрывом (послезнание, да и вообще у Николая репутация была дурная). Позднее — художникам показался интереснее Пушкин, который "обпершись задом" о царский стол.

Одним из самых интересных циклов иллюстраций к "Сказке о золотом петушке" был цикл художника-эмигранта первой волны В.Масютина (https://fantlab.ru/blogarticle58691). Помимо пушкинских сказок есть у Масютина сюита к пушкинскому стихотворению "Анчар". Давайте эти рисунки посмотрим (ну, заодно и всё, что есть у меня по "Анчару").

"Анчар" Масютина (это не книга, а папка с гравюрами) — редчайшее библиофильское зарубежное издание 1922 года. Вот его библиографическое описание.

У меня, понятно, имеются только воспроизведения масютинских иллюстраций в современных изданиях.

Собственно "Анчар" — такая торжественная почти библейская притча (в общем, пафосное стихотворение).

Напоминаю содержание: "В пустыне чахлой и скупой" стоит древо яда (у него ядовито всё — корни, листья). "Но человека человек // Послал к Анчару властным взглядом". Раб принёс ядовитую смолу и листья, и умер у ног царя.

цитата

А Царь тем ядом напитал

Свои послушливые стрелы

И с ними гибель разослал

К соседям в чуждые пределы

С самого начала власти заподозрили здесь политику у Пушкина. От "Анчара" у Тургенева в какой-то его повести барышням голову сносило. В советское время стихотворение входило в школьную программу, т.е. является хрестоматийным. При этом иллюстраций к "Анчару" мало. А ведь, при всей пафосности, "Анчар" относится к сюжетной лирике — его можно пересказать и разбить по кадрам. Возможно, художников смущало несоответствие простенького сюжета (экзотический рассказ) и глубокомысленных толкований.

Как сам Пушкин раздраженно писал,

цитата

...под словом "дерево" будут разуметь конституцию, а под словом "стрела" — самодержавие.

Поэтому имеющиеся иллюстрации очень интересны как графические интерпретации — насколько художникам удалось показать "двойное дно" этого стихотворения.

Два современных издания.

Во-первых, уже знакомый нам сборник пушкинских произведений от "Фортуны Эл".

Здесь составитель дал масютинские гравюры с текстом, но не вполне удачно (очень произвольно и порядок перепутан), да и картинки мелковаты.

Во-вторых, солидное художественное издание — альбом "Масютин" (М.: Галеев Галлерея, 2012)

Здесь гравюры даны без текста, подряд — как и было у Масютина при первоиздании. Поэтому картинки буду показывать из этого альбома. Напоминаю, цикл состоит всего из шести гравюр. Привязка иллюстраций к тексту (подписи) вроде бы сделана самим Масютиным.

а) Завязка

б) Кульминация

в) Развязка

Это безумный немецкий экспрессионизм эпохи Веймарской республики. Масютин тогда (в 1922 году) вписался в этот стиль побеждённых германцев. Хотя вроде смотришь — не похоже на побеждённых, кичливые победители так могли бы утверждаться. Не смирились, значит, немцы...

Уже знакомый нам современный сборник для детей (видать, "Анчар" и сейчас входит в школьную программу).

Всего три картинки — но для такого небольшого стихотворения как "Анчар" эти три картинки можно признать полноценным циклом.

Иткин приятно удивил — стиль реалистичный, но торжественность и древность хорошо переданы.

Заставка М.Пикова к "Анчару" печаталась в послесталинских собраниях сочинений Пушкина. Там она маленькая и нечёткая. В виду выдающихся художественных качеств гравюра Пикова полноценно воспроизведена в альбоме "Пушкин в иллюстрациях". Фото — оттуда.

Думал я, что П.Бунин — знатный советский экспрессионист брежневских времён — поспорит с Масютиным в трактовке "Анчара". Но у Бунина оказалась только одна картинка. Хороша, конечно, но на концепцию не тянет. Картинка из сборника "Сто стихотворений и десять писем" (1969).

С этим художником впервые встречаемся.

Библиографическое описание.

Книга на Фантлабе не представлена. Фамилия Смирнов распространённая, в базе Фантлаба пара художников "А.Смирнов" есть, но, по-моему, не наш Смирнов. Наш Смирнов оставил заметный след в иллюстрированной пушкиниане. Он издавался в Волго-Вятском книжном издательстве в советское время (г. Горький, ныне — Нижний Новгород).

К "Анчару" — скромненькая концовочка.

И с Горяевым в первый раз встречаемся. Его иллюстрации — из пушкинского сборника "Стихотворения. Поэмы", который вышел в 1974 году ("полуюбилейный" пушкинский год, когда отмечается всплеск хорошо оформленных изданий).

Библиографическое описание.

Художник на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art1743. Книга — нет.

Горяев — график выдающийся и признанный. Но сложный. В иллюстрациях к Пушкину (и Достоевскому, например) он очень скуп. Его минимализм абсолютно академический (это когда коллеги восторгаются, а публика кривится и говорит, что она так в детском садике почеркушки калякала). Наверное, его графика — это развитие советской техники 1920-х гг. (Милашевский, Кузьмин).

Сейчас издательство "Речь" выпустило несколько томиков Достоевского с иллюстрациями Горяева (https://www.labirint.ru/books/588505/; https://www.labirint.ru/books/604773/). Его рисункам, конечно, требуется хорошая бумага и чёткое воспроизведение. В издании 1974 года — ни того, ни другого.

К "Анчару" — одна страничная иллюстрация.

Я и сам только умом такого Горяева понимаю. Книгу, которую сегодня показываю, купил когда-то на автомате (совсем задёшево), пролистал с недоумением. На титульном листе имени художника не было. Задвинул книжку подальше, чуть не выкинул. Потом только альбомы горяевские купил, почитал про него, вспомнил его детские книжки — всполошился, книгу на видное место вернул. А потом ещё очень долго парную книгу с прозой Пушкина искал и докупал. Зато теперь чувствую себя рафинированным эстетом. Мало нас, горяефилов...

По горячим следам решился сделать сравнение случайных для моего собрания циклов иллюстраций к "Вересковому мёду".

Художник В.Ненов у нас встречался как иллюстратор "Сказки о Золотом петушке" (https://fantlab.ru/blogarticle58512). Художник И.Олейников встречался в связи с его графическим романом по русской народной сказке "Теремок" (https://fantlab.ru/blogarticle57420). Ни в связи с Пушкиным, ни в связи с "Теремком" эти художники не пересеклись. Но общее у них нашлось — это "Вересковый мёд" Стивенсона. Оба цикла иллюстраций новейшие, создавались параллельно. Сравним.

Качество у обеих книг хорошее — теперь это вообще норма для художественных изданий (было бы глупо специально заказать художнику новую сюиту, чтобы напечатать её кое-как).

Оба издания представлены на Фантлабе.

Роберт Льюис Стивенсон Вересковый мед Издательство: М.: Контакт-культура, 2017 год, 4000 экз. Формат: 84x108/16, твёрдая обложка, 24 стр. ISBN: 978-5-903406-65-4 Аннотация: Замечательная баллада о верности и чести, о тайне, которую нельзя раскрыть врагу, и надо сберечь любой ценой, даже ценой жизни собственного сына. Комментарий: Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации И. Олейникова.

У Олейникова в этом издании строгий стиль. Чёрные форзацы, никаких украшательств. Вот фото титульного шрифтового разворота — с самого начала чувствуется класс.

Р. Л. Стивенсон Вересковый мёд Издательство: М.: АСТ, 2018 год, 2000 экз. Формат: 60x84/8, твёрдая обложка, 32 стр. ISBN: 978-5-17-109527-7 Аннотация: Замечательная баллада о верности и чести, о тайне, которую нельзя раскрыть врагу, и надо сберечь любой ценой, даже ценой жизни собственного сына. Комментарий: Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации В. Ненова.

У Ненова иллюстрированные форзацы есть. И дальше вводные листы хорошо украшены.

"Из вереска напиток забыт давным-давно..."

Сюжет (из Википедии):

цитата

Баллада повествует об истреблении королём Шотландии «маленького народа» (англ. dwarfish folk), прежде населявшего эти земли, — Стивенсон называет их также «пиктами». Двух последних представителей этого народа, отца и сына, доставили к королю, чтобы они открыли секрет приготовления сладкого хмельного напитка из вереска, причём им угрожают пытками и смертью на костре. Старик-отец соглашается открыть секрет. Однако ему совестно делать это на глазах сына. Поэтому он просит сначала утопить юношу в море. Когда король соглашается и юношу бросают в волны, старик говорит, что ему-то костёр не страшен, но сомневался он в стойкости сына, а тайны он всё равно не выдаст, и она умрёт вместе с ним

Мы все знаем эту балладу в переводе С.Маршака, и, тут уж ничего не поделаешь, она "стала фактом русской культуры" как и маршаковские сонеты Шекспира. Ну, то есть, Cтивенсон здесь вообще не при чём. Перевод Маршака был сделан в 1941 году. До этого балладу (или её ходячий сюжет) в СССР, конечно, знали — но знали немногие. Поэт К.Симонов знал, например. Есть у него довоенное стихотворение про красных республиканцев в фашистской тюрьме "Рассказ о спрятанном оружии" — сюжетная линия один в один как в "Вересковом мёде". Видать, Стивенсон, ещё не был известен всем читателям "Правды". После опубликования маршаковского перевода такой сюжет уже, конечно, было бы невозможно использовать простодушным советским поэтам.

Начнём сравнение.

Подряд все развороты к перм строфам из обеих книг.

У Олейникова — настоящая графика, как её представляют в учебниках: скупость цвета, символизм, текст как элемент иллюстрации.Олейников задаёт торжественный настрой.

Ненов рисует подробно батальные сцены. Интересно и масштабно. Но картинки отдельно от текста. И поскольку художник не успевает высказаться, он своими разворотами текст разрывает, ещё более отдаляя его от иллюстраций.

Концепции подтверждаются: у Олейникова — лаконизм, у Ненова — многофигурные композиции со множеством второстепенных героев.

Олейников как художник опять смог удивить. В его картинках всегда мелькали весёлые или хотя бы хитрые рожицы. Но в этой книге художник создал настоящую трагедию: улыбкам нет места. Более того, Олейников максимально сгущает краски: главный герой — маленький пикт — имеет отталкивающую наружность. И дело не во внутренней красоте медовара (чего уж красивого в просьбе убить младшого), а в правде: вот оно, лицо священного фанатизма!

У Ненова старший медовар — божий одуванчик, прельстивший туповатого короля.

Здесь Олейников, при общем лаконизме, показал более подробный видеоряд, чем Ненов.

Ненову чужды длинные планы по типу Тарковского. Сражений нет — хватит одной картинки.

Концы в воду — чего же боле?

В советское время тоже были циклы иллюстраций (диафильмы и мультики не рассматриваем пока).

У меня есть книжка советских времён с иллюстрациями художника А.Харшака. Эта книжка представлена на Фантлабе, да ещё и с качественными сканами

С. Маршак Вересковый мёд Издательство: М.: Советская Россия, 1981 год, 300000 экз. Формат: 70x90/16, мягкая обложка, 32 стр. Аннотация: Замечательная баллада о верности и чести, о тайне, которую нельзя раскрыть врагу, и надо сберечь любой ценой, даже ценой жизни собственного сына. Комментарий: Стихотворение. Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации А. Харшака.

Кроме того, на сайте Музея детской книги имеются сканы очень редкой и потому дорогой советской книжки (у меня её нет).

Это книжка-малышка 1962 года с илюстрациями знаменитого художника В.Воловича (https://kid-book-museum.livejournal.com/8...). На Фантлабе это издание не представлено.

Ну и перетащу сюда несколько сканов из советских книжек. Спасибо тем, кто потрудился и выложил их для всех.

Ну вот такое получилось знакомое всем печальное стихотворение Маршака с очень достойным иллюстративным рядом очень разных художников. И советские, и современные издания — это образцы настоящей книжки-картинки, когда небольшое произведение разрастается за счёт иллюстраций.

Но современные книжки-картинки имеют твёрдую обложку и стоят на парадных полках у взрослых.