1) Вроде бы и зачин уже привычный: лес, девочка. Девочка в русском сарафане. А лес на картинке не русский. Лиственный, светлый, без берёз. Дом медведей снаружи не показан. А было бы любопытно посмотреть на архитектуру.
2) Стулья и кровати европейской работы. А стол и посуда — кондовые, дедовские. Птицы парят внутри дома. Ежи бродят.
3) А вот и медведи. Одежда народная, крестьянская. Но шапка на голове у Михаила Ивановича оторочена мехом. Похожа на боярскую шапку — навевает мысли о статусе. Медведи, вообще-то спокойные для ситуации с вторжением. Настасья Петровна просто пригорюнилась, Мишутка в недоумении. А Михаил Иванович как будто речь с трибуны произносит: "Нетерпимой является ситуация, когда кто-то противоправно осуществляет владение не принадлежащим ему стулом".
4) На разошлись понемногу и эти медведи. Зубы скалят.
А птицы по спальне летают, и ёжики всё так же бродят... Внутреннее пространство дома не является непроницаемым. Что этим хотел сказать художник — как-нибудь расскажет какой-нибудь психолог.
"Трёх медведей" в разные исторические эпохи проиллюстрировали представители одной художественно-трудовой династии.
Худ. М.Карпенко (1970-е гг.)
Известный советский художник М.Карпенко. В зрелый период творчества его иллюстрации были узнаваемы, персонажи чуть удивлённые, простодушные и милые. У меня его "Три медведя" обнаружились в современном сборнике (М.: АСТ ("Малыш"), 2017. Серия: "100 сказок"). Первоисточника разыскать не удалось (возможно, АСТ включил в книгу не все иллюстрации из сюиты).
1) Добродушные медведи в народной одежде. Совсем уж берложья лачуга. Девочка — типичная крестьянка.
2) Неожиданный ракурс: падение расшалившейся девочки. Угрюмая решительность Михаила Ивановича и театральные завывания Настасьи Петровны.
3) Но при обнаружении девочки у взрослых медведей буйство сменяется усмешкой: "а мы-то думали". Мишутка-поганец, играя на родительских чувствах, начал щериться. Вот, потакая таким чадам, медведи людей и разрывают.
P.S. Открытка, выпущенная предположительно в Риге в 1970-х гг. Михаил Иванович здесь посвирепее., а Мишутка помахнатее.
Худ. Л.Карпенко (2012)
Художница Л.Карпенко. Наши дни. Отдельное издание (М.: Эксмо, 2012). Страницы из плотного картона — видимо, книга предназначается самым маленьким.
1) На обложке медведи приторно-сладкие. Тащат мёд и петушка на палочке.
2) Решительная девочка в красном платьице и сапожках.
Советский художник Б.Калаушин с узнаваемой манерой. "Три медведя" у него нашлись в составе разномастного сборника. Это "Искорка. Книга для дополнительного чтения в 1-м классе национальных школ РСФСР: Пособие для учащихся" (М.: Просвещение, 1979; 2-е изд. 1982).
Книга обычного формата с просвечивающими страницами. Много идеологизированных или скучных советских стишков и рассказиков. Но есть небольшой раздел сказок.
Худ. Б.Калаушин (1979)
Калаушин — художник, который принадлежит поколению "оттепели". И манера его ярко "шестидесятническая" — рисунки условные, радостные. Калаушин избрал подход народного лубка — у персонажей раз и навсегда застывшие маски, вне зависимости от того, что они вытворяют. Особенно удавались Калаушину абсурдистские народные потешки. И вот тут его внешнее сходство с Ю.Васнецовым особенно проявлялось. Но Ю.Васнецов просто не умел рисовать по-другому, его сфера иллюстрирования была крайне ограничена. А Калаушин свою манеру выпестовал умозрительно, запросто мог "Трёх толстяков" и "Незнайку" проиллюстрировать.
"Три медведя" у Калаушина получились разухабистыми.
Художник Ю.Зальцман — представитель поколения "оттепели", как и В.Лосин. Зальцман остался верен экспериментальным формам самого начала 1960-х гг. В этом стиле он иллюстрировал книжки до середины 1970-х гг. (потом эмигрировал, и в СССР его новые книги не выходили). "Три медведя" с рисунками Зальцмана — многостраничная книжка-картинка, выпущенная в 1976 году: https://fantlab.ru/edition214755. В современном качестве книжка была переиздана "Речью" в 2015 году (у меня это переиздание).
Худ. Ю.Зальцман (1976/2015)
1) Эффектная обложка с чёрным фоном. Мирные медведи и мирная девочка, бредущая по лесу.
У Зальцмана есть много общего с В.Лосиным в характеристике персонажей, в композиционных решениях. Но рисунки Зальцмана более условны, психологии в лицах и мордах не сыскать.
2) Подробно рассматривается старенький медвежий дом в лесной чаще.
3) Неспешно показывается, как тихая девочка пробует кашу, невинно качается на стульчике...
...выбирает кроватку и засыпает. Никаких разрушений.
4) Медведи в ярких национальных русских костюмах.
5) Удивление и бурчание от обнаруженного присутствия чужого. Агрессии нет.
6) Медведица Настасья Петровна скорбит, поражённая тем, кто кто-то валялся на её кровати. Михаил Иванович продолжает бурчать. У Мишутки развлечение — он девочку обнаружил. Нет агрессии.
7) Побег девочки представлен издалека. Можно заметить Михаила Ивановича, высовывающегося из окна. Но он маленький, нестрашный (опознать его можно только по жёлтой в горошек рубахе.
Зальцман благополучно избежал показа конфронтации девочки и медведей.
Для 1976 года у Зальцмана были уже не совсем современные формы иллюстрирования. Но очень красивые и изысканные. Повторный интерес в наши дни — ностальгический и исторический. Манера Лосина в этом отношении кажется вневременной.
Выдающийся советский художник В.Лосин тоже иллюстрировал "Трёх медведей". Известны два варианта: 1) Книжка-самоделка из Библиотечки "Весёлых картинок" (б/г) и 2) Полноформатная книжка-картинка (М.: Малыш, 1976).
В полноформатной книжке совсем мало страниц (не считая обложки, всего восемь).
Худ. В.Лосин (1976)
Маленькая книжка
Манера Лосина узнаваема и в этой книжке-самоделке. Но малый формат, ограниченные полиграфические возможности влияют на возможность самовыражения. Посмотрим картинки из этой книжки в качестве наброска к полноценной сюите.
1) Улыбчивые медведи.
2) Волшебный домик.
3) Маленькая бесцеремонная девочка.
4) Учинённый погром не показывается.
5) Медведи вернулись и недовольны. Мишутка плачет и с восторгом призывает родителей полюбоваться на нарушительницу.
6) Побег. Объяснение тому, что девочка смогла уйти от медведей: они, мешая друг другу, застряли в дверях; они туповатые (как и положено в русской сказке).
Большая книжка
Полноформатная книжка — это, конечно, шедевр. Здесь проявились все отличительные черты лосинского творчества, чрезмерного и бурного.
1) Персонажи противопоставлены на обложке. На лицевой стороне привычный парадный портрет трёх медведей (новое в том, что медведи улыбаются — наверное, дружелюбные). На задней стороне — девочка. Лосин людей всегда рисовал в "суровом стиле" — с натруженными руками, с обветренными лицами. Маленькая деревенская девочка в этом стиле выглядит скорбной. Большая разница со счастливым Мишуткой.
2) Первый разворот. Лес вроде бы дремучий, но не жуткий (как у раннего Васнецова), а волшебно-страшноватый. Домик махонький и диковатый. Всё-таки это жилище сказочных чужих. Такой медведь мёдом людей-соседей не снабжает.
3) Девочка оглядывает обстановку. Сложная гамма чувств на её туповатом лице. Судя по всему, даже эта грубая мебель и по-простому расписанная посуда вызывает у неё неприязнь к чужому быту. Может, сама живёт совсем бедно? Но Лосин на этом не настаивает: одета девочка не в бурые лохмотья, а в яркие одежды.
4) Медведи тоже одеты в крестьянскую яркую одежду (не повседневную, или повседневную для зажиточных). Михаил Иванович могуч — не хворост с прогулки тащит, а целое бревно. Семья счастливая. Может, этому девочка позавидовала?
5) Погром Лосин не показывает, сразу переходит к эпизоду с засыпанием в мишуткиной постельке. В трактовке этой сюиты девочка явно хотела бы поменяться местом с Мишуткой — потому и залезла в его кровать (хотя кровать ей явно маловата).
6) Медведи, обнаружившие следы вторжения, выглядят скорее удручёнными. Мишутка хныкает — совсем забаловали его родители.
7) Побег. Нет, медведи, принимать к себе в семью чужаков не собираются. От их добродушия не остаётся и следа. Настасья Петровна совсем озверела.
Вот так и закончилась попытка интеграции. Девочка вернётся в деревню, расскажет о медвежьем логове, мужики возьмут рогатины и отправятся в лес...
облако тэгов
