В 1936 году в журнале «Красная новь» были опубликованы первые сказы Бажова, два из них — про Хозяйку медной горы. Один — широко известный сказ "Медной горы хозяйка" про сложную любовь каменной девки к живому человеку. Второй сказ — как раз "Приказчиковы подошвы", тоже про Хозяйку, но в её ипостаси заступницы крепостных рабочих в забоях.
Ковалев (2018)Кудрин (1939)
Отдельных иллюстрированных изданий "Приказчивых подошв" нет. Редко, когда в сборниках к этому сказу больше одной иллюстрации встретится.
ПРИКАЗЧИКОВЫ ПОДОШВЫ (1936)
Сюжет сказа такой. Появился на заводе приказчик — зверь и садист. Самолично истязает плёткой работников, кого и до смерти забивает. Ему слышится женский голос, предупреждающий, что если он не угомонится, от него только подошвы останутся. Встретился приказчик с Хозяйкой в забое. Пистолет, понятно, не помог. Хозяйка приказчика в малахитовый столб закатала. Подошвы и остались, а вместо всего остального (как оббивать стали) — пустая порода.
"Приказчиковы подошвы" — наиболее прямолинейный сказ про ужасы крепостного состояния, поэтому в художественном отношении (и даже в накале классовой ненависти) уступает "Таюткиному зеркальцу" и "Двум ящеркам".
Попробую выстроить обзор по региональному признаку. Книги и художники все уже знакомые не по одному разу.
Уральские художники: "суровый стиль"
"Суровый стиль" — общее для всей советской живописи направление периода "оттепели", в общем-то получившее официальное признание (поскольку направление представляло опоэтизированные образы человека труда). На Урале это вызвало, вероятно, ревнивое отношение: что вы там можете знать о труде.
Молодые уральские художники в начале 1960-х гг. зашли в "суровом стиле" слишком далеко (Ленина начали рисовать — (см. это) и подверглись суровой критике. До сих пор сохранилось бурчание, что только уральский "суровый стиль" — самый суровый. Бажова в такой ситуации легко объявить провозвестником стиля и делать к нему соответствующие "суровые" иллюстрации.
Худ. А.Кудрин (1939)
Первое издание сборника бажовских сказов в виде книги под названием "Малахитовая шкатулка" вышло в Свердловске в 1939 году — и сразу же с иллюстрациями. Первый иллюстратор — художник А.Кудрин.
На заставке к "Приказчиковым подошвам" Кудрин верно изображает время действия — вторую половину XVIII века. Техника силуэта требует большого мастерства — и Кудрин демонстрирует высокий уровень своей школы.
Кудрин (1939)
Монохромная страничная иллюстрация — кульминация сказа: Хозяйка медной горы замуровывает приказчика в малахит.
Кудрин (1939)
Худ. О.Коровин (1949, 1955, 1961)
Известный художник О.Коровин. В трёх сборниках, иллюстрированных Коровиным, были "Приказчиковы подошвы":
1) Парадный сборник "Малахитовая шкатулка" к юбилею Бажова, выпущенной в Свердловске в 1949 году. Коллектив местных художников, "Приказчиковы подошвы" достались Коровину. Так же, как и Кудрин, Коровин показывает начальный процесс окаменения приказчика.
О.Коровин (1949)
цитата
...И хлоп из одного ствола… в Хозяйку-то! Та пульку рукой поймала, в коленко приказчику бросила и тихонько молвила:
— До этого места нет его. — Как приказ отдала. И сейчас же приказчик по самое колено зеленью оброс. Ну, тут он, понятно, завыл:
— Матушка-голубушка, прости, сделай милость. Внукам-правнукам закажу. От места откажусь. Отпусти душу на покаяние!
А сам ревет, слезами уливается...
В самый закаменелый сталинский период Коровин выступал как лирик и немного сатирик.
2) Малахитовая шкатулка. — М.: Государственное издательство художественной литературы, 1961. Иллюстрации Коровина ко всем сказам. Коровину "суровый стиль" был чужд, но он всегда увлекался новыми течениями. Его иллюстрация времён "оттепели" более строга и академична, чем иллюстрация послевоенных сталинских лет. Процесс окаменелости приказчика продолжается.
О.Коровин (1961)
цитата
...А сам ревет, слезами уливается. Хозяйка даже плюнула.
— Эх, ты, — говорит, — погань, пустая порода! И умереть не умеешь. Смотреть на тебя — с души воротит.
Повела рукой, и приказчик по самую маковку зеленью зарос. Как глыба большая на его месте стала. Хозяйка подошла, чуть задела рукой, глыба и свалилась...
3)Вashow P.P. Die Malachitschatulle. — М.: Издательство литературы на иностранных языках, б/г (подписано в печать в сентябре 1955 г.). Здесь тоже все иллюстрации коровинские. На заставке в заурядном реалистическом стиле Коровин рисует для немцев окончание истории.
О.Коровин (1955)
цитата
...Стал Костоусов мертвяка добывать. Оболванил сперва, малахит домой увез. Потом стал до тела добираться. И ведь что? Где тело либо одежа были, там все пустая порода, а кругом малахит первосортный....
Худ. Г.Перебатов (1959)
Мрачный художник Г.Перебатов. Сборник времён "оттепели": Малахитовая шкатулка. — Свердловск: Свердловское книжное издательство, 1959.
Мрачная заставка (конец истории). У всех "оттепель", а у Перебатова на душе темно.
К "Приказчиковым подошвам" только заставка. Волович — официально признанный представитель "сурового стиля". Но в этой заставке суровость проявляется не в форме, а в содержании: клеймим кровопийцев.
В.Волович (1963)
Поп в тексте упоминается мельком. Перед спуском приказчика в забой на встречу с Хозяйкой поп
цитата
попел, почитал, образок Северьяну на шею повесил, пистолет водичкой покропил да и говорит: — Не беспокойся, Северьян Кондратьич, а в случае чего — читай «Да воскреснет бог».
Волович же рисует так, будто поп освящает плётку приказчика, которой он трудовой народ стегает. "Суровый стиль" — это ведь попытка молодых "шестидесятников" выразить советский официоз средствами авангарда.
Худ. Г.Мосин (1983)
Выдающийся художник Г.Мосин. Посмертное издание: Малахитовая шкатулка. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1983.
Мосин как раз и отметился в скандалах с изображением Ленина и героев Гражданской войны в "суровом стиле". К началу 1980-х гг. его живопись, понятно, трансформировалась в собственную манеру, но сохранила истоки "сурового стиля". К "Приказчиковым подошвам" вот такая иллюстрация. Сцена истязания — немногие советские художники подобное изображали.
Г.Мосин (1983)
Худ. С.Ковалёв (2018)
Советский художник с уральскими корнями С.Ковалёв. Позднее издание (иллюстрации были задуманы и вышли первым изданием гораздо раньше). Малахитовая шкатулка. — М.: Стрекоза, 2018.
Типичная сцена встречи приказчика и Хозяйки.
С.Ковалёв (2018)
Вот два уральских художника, наконец-то, оказались рядом — можно предположить, что особая манера Ковалёва выработалась в подражание манере Мосина (что неудивительно, учитывая авторитет Мосина).
Худ. П.Матяж (2022)
Альбом "ПП Бажов. Графический роман" — М.: Альпина ПРО, 2022. "Приказчиковы подошвы" в виде комикса, рисунки П.Матяжа, молодого художника из Екатеринбурга.
Цель этого издания заключалась в эпатировании публики. Шмуцтитул к "Приказчиковым подошвам" хорош — тёмное фэнтази.
П.Матяж (2022)
Рисунки к самому комиксу показывают в меру отвратительных персонажей.
П.Матяж (2022)П.Матяж (2022)
Столичные художники: "сказочный реализм"
Вне родных мест Бажова его сказы воспринимаются как этнографические сказки, и соответственно иллюстрируются. Но "Приказчиковы подошвы" — производственный сказ. Иллюстрирование его не требует знания этнографии (подземные штольни для профана везде одинаковы).
Худ. К.Кузнецов (1942)
Художник — К.Кузнецов. По-настоящему легендарное издание "Малахитовой шкатулки" — книга с цветными иллюстрациями вышла в Москве в военном 1942 году. Фотографии иллюстраций из книги мне предоставил ув. AndrewBV.
Иллюстрация Кузнецова (вторая по времени иллюстрация к сказу после Кудрина), естественно, освещает кульминационный момент превращения приказчика в "пустую породу".
Художница даёт к нашему сказу чёрно-белую заставку. На ней — благообразный господин со страшными глазами — приказчик Северьян. Портрет психологический.
А.Якобсон (1950)
Якобсон единственная, пожалуй, не поддалась обычному значению слова "приказчик". У Бажова это не продавец в лавке купца, а представитель вельможи-олигарха (гендиректор). Приказчик Северьян — дворянин.
цитата
Из бар был, свои деревни имел, да всего решился. А все из-за лютости своей. Сколько-то человек до смерти забил, да еще которых из чужого владенья.
Он и одет соответствующе на рисунке Якобсон. Одежда, правда, не позднее середины XIX века. А надо бы осьмнадцатый век. Впрочем, никто Бажову не верит, что речь идёт о столь давних временах (рассказчик с нами как будто в живую общается, а где ж ему помнить про орлов Екатерины).
Выдающийся художник Б.Диодоров. Книга: Малахитовая шкатулка. — М.: Современник, 1977. Изящное подарочное издание уменьшенного формата.
У Диодорова к каждому сказу — разворот, где он в одном рисунке последовательно даёт все основные события. Для "Приказчиковых подошв" это разухабившийся приказчик, ищущий и нашедший встречу с Хозяйкой. А в самом низу рисунка — интересный фрагмент: олигарх скорбит о своём верном менеджере.
Б.Диодоров (1977)
цитата
Старый барин как увидел подошвы, так в слезы ударился:
— Вот какой у меня верный слуга был! — Потом и говорит: — Надо это тело из камня вызволить и с честью похоронить.
Иллюстрации к "Слову о полку Игореве": обзор источников
От станковых полотен обратимся к графике. Можно отметить немалый интерес к "Слову" разных отечественных иллюстраторов. Удалось обнаружить довольно много публиковавшихся сюит (у меня в бумажном варианте только несколько книг, остальное — из Интернета от добрых людей).
Иллюстрации к ключевым эпизодам "Слова" мы посмотрим отдельно позднее, а сейчас — только смотр изданий и несколько слов о манере художников.
Худ. В.Фаворский
Самая массово издаваемая (потому что в серии "Школьная библиотека") сюита — это цикл ксилографий всем известного В.Фаворского. Первое издание — 1952 год. Эту книгу (одно из позднейших переизданий) я получил когда-то в подарок перед первым классом. Много рассматривал картинки (текст, понятно, был сложен). Восторга не было, несмотря на интересную тему ("про богатырей") — Фаворский всё же для детей излишне сух и строг.
Сейчас у меня вот такое профессиональное издание: "Слово о полку Игореве" в гравюрах В.А. Фаворского: рисунки, эскизы, гравюры. — М.: Искусство, 1987. Там в дополнение к каноническим гравюрам 1952 года ещё небольшая сюита к "Слову" 1930-х гг.
Особенность такая: приводятся фотографии деревянных досок, на которых нарезана гравюра, а потом оттиски с этих досок. Можно примерно составить представление о каторжном труде по изготовлению такой иллюстрации. Кстати, наглядно видно, что тёмным местам оттиска соответствует нетронутая поверхность доски, а светлым — вырезанные участки. Чем светлее рисунок, тем больше вырезанной поверхности, тем больше труда вложено (в этом отличие от простого рисунка).
По содержанию: гравюры Фаворского повествовательные, иллюстрации следуют за сюжетом. Символизм в явном виде отсутствует.
Худ. В.Волович
А когда я учился в последнем классе (тогда это был десятый), наше Средне-Уральское книжное издательство выпустило огромный пафосный томище с иллюстрациями В.Воловича: Слово о полку Игореве. Древнерусский текст и переложения. — Свердловск, 1985. Стоила книга 10 рублей — для госцены очень много. Такие эксперименты советская экономика книгоизданию позволяла — мы уже встречались с подобным невероятным изданием "Эгмонта" в рисунках Воловича ценой в 35 рублей (см. тут). В 1985 году в Свердловске монументальное "Слово о полку Игореве" даже сумели прорекламировать. Предлагали мне это "Слово" подарить на окончание школы, но я что-то другое выбрал (на ту же сумму). А так бы вся школьная жизнь между двумя "Словами" уложилась.
Теперь эту книгу можно приобрести у букинистов (встречалась и за 400 рублей, но чаще за тысячу). Я так и не собрался. Сканы иллюстраций будут с мемориального сайта Воловича: https://vol-art.ru/media-album/slovo-o-po....
Иллюстрации Воловича никогда не были просто графическим сопровождением текста — это абстрактные символические полотна, кипение страстей. Ну и концепция своя — столкновение цивилизаций, азиатский натиск на форпост христианства (применительно к Игорю и половцам концепция сомнительная).
Титульный лист потрясает. Готический шрифт, фигурки из европейских книг и гобеленов раннего Средневековья (мне напомнило хрестоматийные сцены битвы при Гастингсе на Гобелене из Байё).
Первый разворот: продолжение европейской средневековой стилизации — орнамент и певец Боян, изображённый как будто с юмором (на самом деле от неумелости рисовальщиков). Но как у всякого выдающегося художника, у Гончаровой не копирование старинной манеры, а её глубокая творческая переработка. Острые углы и строгая геометрия — это, конечно, от русского авангарда.
Много роскошных орнаментов, сделанных твёрдой рукой и уверенным взглядом. Яркая отсылка к миниатюрам и каменной резьбе раннего средневековья.
Очень необычный опыт. На поверхностии лежит объяснение, что сюита Гончаровой к "Слову" предназначалась европейскому читателю (ему сразу же было понятно, что речь идёт о раннем Средневековье). А может, игра Гончаровой заключалась в том, чтобы представить, будто сразу после написания "Слово" оказалось переведённым на немецкий язык, и переписчик в рукописи проиллюстрировал повесть как умел. Но скорее всего, сюита Гончаровой — отсыл к единому культурному пространству Руси и Европы XII века. Тогда ведь и церковная живопись была в одной манере. Железный занавес опустился только после татаро-монгольского нашествия не без помощи Александра Невского. Наверное, для русской эмигрантки в Берлине 1923 года тема России как части Европы была актуальной.
Худ. И.Голиков
В 1934 году в издательстве Academia вышла знаменитая книга.
Вот уж вполне ожидаемая стилизация. Иллюстрации палехского живописца И.Голикова: церковный канон (т.е. настоящая древне-русская манера) в светских иллюстрациях.
Светскость проявляется в роскошном декоративном орнаменте. Орнамент, думаю, не канонический.
То поколение палехчан отличалось, конечно, большой страстностью — китч потом стал проявляться. Общая тема этой сюиты — битва (причём, в преломлении церковной живописи, битва небесного воинства понятно с кем).
Как всем известно, листы легендарного издания были покрыты лаком, из-за чего иллюстрации в книге стали почти не читаемыми. В Интернете есть несколько картинок из позднейших советских переизданий с незалакированных подлинников.
Худ. В.Семёнов
Настала пора, когда советскую интеллигенцию потянуло к Древней Руси или хотя бы к лаптям на стене в отдельной квартире. В 1971 году издательство "Художник РСФСР" выпустило современную версию роскошного издания "Слова" очень большого формата.
Тема: о погибели земли русской. В изображении степняков иконописная манера пропадает: художник не знает образцов в церковной живописи (там расовые различия игнорировались).
Худ. Ю.Люкшин
Древне-русскую стилизацию продолжил художник Ю.Люкшин. А издательства продолжили традицию монументальных фолиантов. Сюита Люкшина выходила в наши дни в издательстве "Редкая книга" (см.).
Есть массовое издание (тыщи за три видел предложения).
Иллюстрации интересны тем, что не являются рабским копированием формальных приёмов древне-русской церковной живописи. Русский церковный канон всё же значительно моложе "Слова". У Люкшина оригинальная трактовка, более опирающаяся на отрывочные фрагменты фресок/мозаик светского характера в настенной росписи совсем древних храмов.
Худ. Н.Воробьёв
Были в советское время и простые иллюстрации, следующие традициям Фаворского, не имитировавшего древние формы. Вот набор открыток (М.: "Изобразительное искусство", 1986). Художник Н.Воробьёв.
Неизменные русские ландшафты, а посерёдке — вещий Боян.
Вещий Боян в образе апостола, бряцает на золотых гуслях.
Худ. П.Татарников
Бесспорный шедевр: "Слово", изданное в 2013 году "Издательским домом Мещерякова". Художник — выдающийся белорусский мастер П.Татарников.
Из колонки ув. Wladdimir'а мне однажды стало понятно, что вдохновителем Татарникова был польский иллюстратор Arkadiusz Zając (см.). Татарников и по убеждениям относится к певцам Великого Княжества Литовского. Дух Средневековья Татарников передаёт, но это позднее западное Средневековье.
У Татарникова — задумчивая созерцательность исторического времени.
UPD/ 14.06.2022
Упустил из виду иллюстрации В.Лосина из "Мурзилки" (1985. № 6). Почти что полная сюита.
Продолжаю обзор иллюстраций к сказу "Малахитовая шкатулка". Сегодня — иллюстрации уральских и столичных художников, созданных в условные 1960-е гг. И ещё одна общая черта нашлась — у трёх из четырёх представленных художников имеются два варианта изданий: малый формат (что в советское время предполагало улучшенное библиофильское издание) и обычный формат.
а) Малахитовая шкатулка. — М.: Художественная литература, 1977. Есть и другие переиздания. У меня тираж 1980 года (обычный — вытянутый — формат).
б) Сказы. В двух частях. — М.: Художественная литература, 1969 (библиофильское издание: два томика уменьшенного — карманного — формата, суперобложки).
4) Рисунки художника Н.Кочергина. Датируются 1966 годом. первоначально выходили только в виде отдельных листов (открыток) в папке. У меня в современных изданиях:
а) Малахитовая шкатулка. — М.: НИГМА, 2012 (современное подарочное издание увеличенного формата).
б) Сказы П.Бажова. — СПб.-М.: Речь, 2016 (комплект открыток в соответствии с первоначальным замыслом).
Малахитовая шкатулка (1960-е): иллюстрации
Посмотрим иллюстрации разных художников к сказу .
Худ. Г.Перебатов (1959)
"Оттепель" первоначально вызвала к жизни стремление избавиться от сталинской лакировки действительности. В книжной графике это был возврат к правдивому реализму. Это уж потом потом появятся несколько абстрактные лёгкие и прозрачные рисунки. Уральский художник Перебатов в 1959 году создал пессимистичные и очень горькие иллюстрации к сказам Бажова. Понятно, что рисовал он современную ему нищету рабочих посёлков и деревень. Что художник увидел в "Малахитовой шкатулке"? Никаких дворян осьмнадцатого века, никаких сильных женщин в драгоценностях.
На заставке — типичная сцена у околицы: вероятно, мать Танюшки (быстро состарившаяся) с "учёным человеком из вольных", который ей истинную цену шкатулки открыл. А на страничной подсвеченной иллюстрации — измождённая Танюшка угрюмо смотрит на драгоценности (ещё не примеряет их). Таких нерадостных персонажей этого сказа мы ещё не видели.
Концовка ничего художественного не представляет, но озадачила меня: среди лесной травки ковш, в котором что-то сияет. Вроде, этого в тексте нет.
Худ. В.Волович (1963/1969)
Другой уральский художник — со всесоюзной известностью — В.Волович в своих сборниках дал к сказу только заставку-зарисовку. Изображена сцена в царском дворце уже после того, как Танюшка растворилась в малахитовой стене.
Сцена юмористическая.
цитата
Потом, когда суматоха поулеглась, приятели и говорят Турчанинову:
— Подбери хоть камни-то! Живо разворуют. Не како-нибудь место — дворец! Тут цену знают!
Турчанинов и давай хватать те каменья.
Худ. А.Белюкин (1969/1980)
Есть разница в иллюстрациях в малом (библиофильском) двухтомнике 1969 г. и в обычном издании 1980 г.
1) В малом (библиофильском) двухтомнике 1969 г. Одна страничная иллюстрация, изображающая, очевидно, Танюшку в драгоценностях и странницу-колдунью, показавшую Танюшке будущее в царском дворце.
1969
Не мог никак подобрать определение стилю, в котором Белюкин делал иллюстрации к сказам Бажова. Но сейчас понял, что это похоже на "северный модерн". Напоминаю, что Бажов писал свои сказы в конце 1930-х гг., когда ему было почти 60 лет. А так-то он ровесник, например, А.Блока — и в альтернативной истории должен был бы прославиться году этак в 1907-м. Расцвет модерна в России. Так что всегда интересно примерить на Бажова не современников сталинской эпохи, а современников из круга журнала "Мир искусств".
2) Страничные иллюстрации из книги 1980 г. Парный портрет: Танюшка в подполе грезит о царском дворце — Танюшка в царском дворце. Добавленные декоративные рамочки укрепляют меня в мысли, что Белюкин цитирует "северный модерн" (в финском варианте). Ну, может, "северный модерн" и применим к Уралу — это ведь один из ареалов угро-финских народов. Вероятно, в волшебных бажовских сказах есть какие-то почвенные мотивы, преломлённые в сознании русских переселенцев.
19801980
У художника в издании 1980 г. есть ещё узкие полоски иллюстраций в тексте. Танюшка примеряет украшения в избе и Танюшка идёт в кацавейке к царскому дворцу по набережной Невы.
19801980
Последняя иллюстрация — к важному психологическому эпизоду (психология, правда, девичья):
цитата
А Танюшка надела каменья, подвязалась платочком по-заводски, шубейку свою накинула и идет себе потихонечку. Ну, народ — откуда такая? — валом за ней валит. Подошла Танюшка ко дворцу, а царские лакеи не пущают — не дозволено, говорят, заводским-то. Турчанинов барин издаля Танюшку завидел, только ему перед своими-то стыдно, что его невеста пешком, да еще в экой шубейке, он взял да и спрятался. Танюшка тут распахнула шубейку, лакеи глядят — платье-то! У царицы такого нет! — сразу пустили. А как Танюшка сняла платочек да шубейку, все кругом сахнули:
— Чья такая? Каких земель царица?
А барин Турчанинов тут как тут.
— Моя невеста, — говорит.
Танюшка эдак строго на него поглядела:
— Это еще вперед поглядим! Пошто ты меня обманул — у крылечка не дождался?
Худ. Н.Кочергин (1966/2016)
Великий Кочергин в 1960-е гг. весь ещё был в работе над сказками разных народов. Видимо, он и сказы Бажова воспринял как волшебные сказки. Ну и нарисовал праздничную картинку. Кочергин — создатель сказочного сталинского стиля, менять его в духе Шестидесятых он не стал. Да никто из почитателей и не просил.
Бонус: повторение этой картинки в настенном календаре 1979 года (к 100-летию Бажова).
Граф Эгмонт — историческая фигура. Уленшпигель в романе обозвал его изменником. А он просто был умеренным и законопослушным. Герцог Альба взял его в заложники и обезглавил. То есть изменником-то его испанцы посчитали. Метания Эгмонта между интересами малой родины (Нидерланды) и верностью законному правителю (испанская корона) и составили его драму. Ну и считается, что после казни Эгмонта точка невозврата была пройдена — жестокая война с метрополией стала неизбежной, Нидерланды стали свободными.
Гёте написал пьесу "Эгмонт" ещё в XVIII веке. В XX веке её проиллюстрировал уральский художник Волович. Издание у меня вот такое:
Немасштабированное фото потрёпанной невзрачной суперобложки ничего не скажет. Это издание — монстр советских времён. Книга огромная — высота 40 сантиметров, бытовых книжных полок под такие размеры никогда не предусматривалось. Книга кажется ещё выше из-за того, что она узкая.
Толстенная бумага, печать только на одной стороне листа. Иллюстрации — раскладные. В разложенном виде ширина — 60 см.
Книга вышла в Средне-Уральском книжном издательстве (Свердловск) в 1982 году. Отпечатана была в Московской Экспериментальной типографии ВНИИ полиграфии. Тираж — 1 тысяча экземпляров, мизерный для тех времён. А цена — государственная — 35 рублей. Неслыханно! Обдумывались советскими экономистами способы изъятия лишних денег у населения при сохранении цены 18 копеек за буханку серого хлеба.
А купил я этого монстра лет восемь назад на букинистическом развале за 100 рублей. Не оправдались надежды советских книголюбов на инвестиционные вложения.
В хорошем качестве сканы иллюстраций Воловича выложены на сайте художника (см.). Но все диптихи там разрезаны на изолированные части.
Художник В.Волович (1982)
Трагедию Гёте я в юности не успел прочитать. Так что будет рассказ по картинкам. Это для Воловича более чем уместно. Тот случай, когда для русской культуры иллюстрации важнее текста. Да и Волович такой художник, который мыслил масштабно — к пьесе Гёте он не привязан, у него образы Революции и Реформации, которыми вполне можно и "Легенду об Уленшпигеле" проиллюстрировать.
1) Северное Средневековье.
Рыцари и католическое духовенство. Уходящие персонажи. Идея диптиха у Воловича такая: на одной (левой в данном случае) половине — мелкие фигурки, массовка, а на другой половине — крупная фигура, масштабная личность. Здесь масштабные личности — это закованный в латы рыцарь и лис-епископ. Лис-епископ, видимо, является отсылкой к поэме Гёте "Рейнеке-лис". Тогда и рыцарь на предыдущем диптихе — это волк Изенгрим, «тот, который с железным забралом». Волк, как известно, страдает от лисы в любом фольклоре.
2) Погром собора.
Сцена, неразрывно связанная с нидерландской революцией. Была эта сцена и в "Уленшпигеле", только не рисовали её советские иллюстраторы. А Волович нарисовал.
3) Правители
Слева — народ фламандский что-то горячо обсуждает и идёт на плаху, а справа — величественная испанская знать (может, и фламандского происхождения). А кто именно — не так важно (может, правительница Нидерландов — Маргарита и король Испании Филипп — так вижу).
4) Любовь и смерть
Наверное, на первом диптихе граф Эгмонт с возлюбленной, а на втором диптихе — епископ уже в человеческом обличии — и насылает он что-то вроде "коня бледного", всадника смерти.
5) Тревога
Торчат на кольях головы мучеников, железная испанская пехота твёрдо стоит на земле Фландрии (ниже уровня моря).
6) Конец и начало
Богиня славы поникла над крестами. Кто-то зловещий появляется. Но трагедия у Гёте заканчивается перед казнью — Эгмонт не умирает на сцене.
А вот бунт уже не погасить. И на последнем диптихе — масштабная фигура уже слева — простой фламанцец поднялся (петля на заднем плане как нимб). Уленшпигель это, ясное дело.
А массовка уже справа — наверное, Волович, в духе марксистской исторической концепции, думал изобразить так выход на сцену народных масс. Получилось, наверное, иное прочтение: толпа спешит выбраться из-под падающих католических крестов, а куда — не видно.
Сказ "Медной горы хозяйка" был для 1936 года странным и даже подозрительным в качестве "рабочего фольклора". Степан сам не додумался обозвать приказчика "душным козлом", эти слова ему Хозяйка медной горы велела передать — он и передал безропотно. Степана выпороли и посадили в забой на цепь. А он там на радость эксплуататорам норму выработки поднял, а потом ещё по личному распоряжению барина небывалые редкости добывал, за что выслужил вольную. Нет борьбы рабочего класса.
И вот в 1939 году Бажов пишет сказ с теми же исходными данными, где героем у него настоящий бунтарь, который поблажек от классовых врагов не получил. Но и спасения в XVIII веке получить было не от кого, кроме как от Хозяйки медной горы. Это сказ "Две ящерки".
Худ.Б. Диодоров (1977)
Вроде бы и проходной сказ, но захватывающий. Как это частенько бывает у Бажова, интересный историко-социологический очерк резко перетекает в мистическое горно-заводское фэнтэзи. Для советской довоенной литературы это было единичным и очень ярким формально-структуралистическим приёмом. В наши дни этот приём писатели затрепали, но Бажов не устарел.
Художники, которые оставили иллюстрации к "Двум ящеркам" все нам знакомые. От 1930-х до наших дней. В "Двух ящерках" перевешивает историко-социологическая составляющая. Некоторые художники отразили только эту составляющую (Г.Перебатов, В.Панов, А.Белюкин, И.Ушаков).
Две ящерки. Часть первая историко-социологическая
Худ. Г.Перебатов (1959)
Казна и немцы
Бажов формально описывает события XVIII века (причём, второй половины): строительство казной металлургических заводов на Урале и переход их в частные руки. В небольшом округе, который относится к Бажовским местам (окрестности Екатеринбурга в радиусе 50 км) заводчиком-кровопийцем, владельцем крепостных крестьян, был полумифический Турчанинов (конкурент Демидовых и Строгановых).
Первый свердловский иллюстратор А.Кудрин антураж XVIII века вводит на заставке.
Худ. А.Кудрин (1939)
Бажов довольно подробно описывает как "немцы" (мастера, выписанные не столько из германских государств, сколько из Швеции) признали заводик бесперспективным (почему казна от него и избавилась), а местные "старички" смогли сделать выплавку металла рентабельной. Поэтому иллюстратор военного времени — В.Таубер — на заставке рисует спесивых опозорившихся "немцев".
Худ. В.Таубер (1942)
Некоторые художники помещает этот и другие сказы в реалии конца XIX века, но как раз с отменой крепостного права промышленность Урала окончательно утратила своё значение (вплоть до первых Пятилеток). Потому у Бажова и нет сказов про вольнонаёмных рабочих, всё про крепостных только.
Турчанинов — подлый олигарх
Владелец рудника и завода Турчанинов просил "старичков" поднять завод, сулил облегчение. "Старичкам" лестно такое внимание, позволили себя облапошить, да других на новые места зазвали (у крепостных рабочих сложный статус был). А облегчение и не наступило. Обманул Турчанинов.
Худ. В.Панов (1957)
Пробуждение самосознания у крепостного пролетариата
Рабочие пошли к барину Турчанинову напомнить про обещания. Громче всех буянил молодой парень Андрюха, требуя справедливости. Вот эту сходку многие художники советского времени отразили, представив стихийную челобитную как бунт, а то и революционное выступление (у палехских живописцев особенно — там аж казаков с винтовками вызвали для подавления — настоящий 1905 год).
Худ. О.Коровин (1979)Худ. В.Панов (1957)
Худ. А.Белюкин (1969/1977)Худ. А.Ковалёв и Г.Буреев (1980)
Но поскольку все секреты производства уже стали известными, Турчанинов выпорол всех буйных (кого из "старичков" и насмерть забили). Андрюху тоже жёстко (с солью) выпороли. Он затаился, вошёл в доверие, получил доступ к печам и в отместку барину вывел полностью из строя ("заморозил", "посадил козла") две печи. За это Андрюху "схватили да в гору на цепь" (как Степана в "Хозяйке медной горы").
В забое на цепи
Андрюха провёл на цепи в забое "полгода ли год". Это медленная смерть.
Худ. В.Баюскин (1948)Худ. Г.Перебатов (1959)
Худ. В.Панов (1957)Худ. В.Волович (1963)
Прощения Андрюхе не было, да он, видать, и не вымаливал его у барина. Хозяйка медной горы ему тоже не помогала (хотя Перебатов изобразил её в забое на втором плане: смотрит, наблюдает за Андрюхой). И вот именно на Хозяйку медной горы Андрюха и возроптал в конце: "Зря люди про Хозяйку горы сказывают. Будто помогает она... Какая она Хозяйка! Пустое люди плетут, себя тешат".
цитата
Подумал так да и свалился, где стоял. Так в руднишную мокреть и мякнулся, только брызнуло. Холодная она – руднишная-то вода, а ему все равно – не чует. Конец пришел.
Худ. И.Ушаков (1976)
Две ящерки. Часть вторая фэнтэзийная
Худ. А.Ковалёв и Г.Буреев (1980)
После конца
Конец Андрюхе пришёл. Однако очнулся он без кандалов на поверхности: травка, солнышко... Какое-то волшебное питьё...
Худ. А.Якобсон (1950)Худ. О.Коровин (1979)
В подземных чертогах
Две ящерки, давшие название сказу, показали Андрюхе тайный путь под землю.
Худ. А.Кудрин (1939)
А там — баня, явства... Это, конечно, чертоги Хозяйки медной горы, но сама она не показывается — только две ящерки присутствуют. Любят наши художники показывать, как голодный человек наедается.
Худ. О.Коровин (1961)Худ. Н.Кочергин (1966)
Худ. С.Ковалёв (2005)
Оживший мертвец
Андрюха совершает вылазки на рудник, морозит ещё несколько печей. Поскольку он считается погибшим (заваленным в забое), в ужасе все — и товарищи по работе, и барин. Примечательно, что свои диверсии Андрюха делает самостоятельно — Хозяйки медной горы по-прежнему не видно.
Худ. В.Баюскин (1948)Худ. А.Белюкин (1969/1977)
Андрюху начинают выслеживать. Кольцо начинает сжиматься.
Худ. В.Панов (1957)Худ. А.Кудрин (1939)
Удвоение Хозяйки медной горы
Андрюха решает покинуть родные места и гостеприимное подземелье. Тут ему Хозяйка медной горы и показывается. Две Хозяйки медной горы.
Худ. Г.Мосин (1983)
Это из оставленного нами на потом сказа "Малахитовая шкатулка". Дочь Степана сама превратилась в Хозяйку медной горы, в ещё одну Хозяйку. Потому и "две ящерицы", что две Хозяйки.
Вот у О.Коровина показана какая-то девчонка в роли Хозяйки медной горы — это он пытается показать младшую Хозяйку (хотя дочь Степана в момент превращения была уже взрослой девушкой).
Худ. О.Коровин (1967)
Позднее, в новой сюите иллюстраций к циклу о Хозяйке медной горы О.Коровин показывает эту Хозяйку в каждом сказе разную, они у него непохожи между собой. И, действительно, у Бажова Хозяйка медной горы многоликая. В сказе "Хозяйка медной горы" она была влюблённо-печальная, в "Горном мастере" будет гневно-ревнивая, ну а здесь, в "Двух ящерках" — лёгкая и спокойная. Коровин её даже слегка кокетливой нарисовал.
Худ. О.Коровин (1979)
Современные интерпретаторы, наверное, могли бы сказать, что вся вторая часть сказа — это предсмертный бред Андрюхи. Если принять эту интерпретацию, то будет объясним резкий перепад между двумя частями сказа. Этим же можно было бы объяснить и умиротворённую двоящуюся Хозяйку медной горы. Такой она никогда не была, но отмучившийся Андрюха такой её увидел — единственную покровительницу крепостных горно-заводских рабочих.