Пышно отпраздновали столетие Октябрьской революции наши книгоиздатели: выпустили четыре иллюстрированные книги, которые трудно было не купить. Это были "Двенадцать" Блока. И я их купил.
Кое-какие издания "Двенадцати" уже были; что-то, заинтересовавшись темой, прикупил у букинистов.
Сложилась маленькая коллекция.
Много писали и говорили в начале 2018 года о графических прочтениях "Двенадцати" по случаю выхода в свет подарочных изданий, проиллюстрированных Трауготом, Н.Поповым и В.Гусевым. У меня к юбилею необходимости приурочиваться не было. Показываю всех своих "Двенадцать" сейчас (к зиме, правда, приурочил).
О своём личном отношении к поэме мне сказать нечего: в юности упивался стихами Блока и отторгал "Двенадцать" за грубость стиха ("как Маяковский какой-нибудь"). Интересно стало только сейчас, но это интерес не к литературному, а к культурно-историческому феномену.
Начать надо с иллюстраций современников выхода поэмы. А вышла она в 1918 году. Нашлось несколько циклов иллюстраций 1918-1924 гг.
Ю.Анненков
Первый цикл — это, конечно, иллюстрации Ю.Анненкова (1918 г.). В 1980 году вышло хорошее факсимильное издание.
Нет ещё ни красного террора, ни гражданской войны, ни военного коммунизма. На большевиков смотрят как на диковинку. На улицах только страшно — хулиганство и бандитизм. Легендарный Ю.Анненков — дитя Серебряного века, модный революционный художник и эмигрант. В революционное искусство вписался, поскольку был близок к авангарду (и, как говорят знатоки, к кубизму).
Оригинальное издание 1918 года по цене недоступно. Факсимильное издание "Двенадцати" я был бы не против приобрести, но не получилось. Почему-то эта книга редко предлагается букинистами, а если предлагается, то слишком дорого, учитывая, что все картинки Анненкова по отдельности размещены в различных изданиях и альбомах, и весь цикл можно найти в Интернете. В общем, картинки — из Интернета.
А.Аршинов
Современное издание (М.: Прогресс-Плеяда, 2010) с иллюстрациями, извлечёнными из архивов и впервые публикуемыми в книге.
А.Аршинов — забытый советский художник, который сделал сюиту к "Двенадцати" в 1924 году, но тогда её не издал. Расцвет НЭПа, позиции коммунистов тверды, революционная вольница осёдлана... Сегодня графика 1920-х гг. интересна всем, книга имеет восторженный отзыв в "Лабиринте". Очень эффектная картинка на обложке: игра теней и отражений, как у эмигранта Алексеева, который прославился такой техникой на весь мир. Отголоски модерна в революционной России.
Ни художника, ни книги на Фантлабе пока нет (подал заявку).
С.Телингатер
Книга, изданная в Баку в 1923 году.
С.Телингатер — известный советский график. Широко известен своими опытами в построении шрифтов. Оригинальные иллюстрации у него были до войны, и потом почти не переиздавались. В "Двенадцати" 1923 года он, конечно, авангардист.
Художник на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art3915. Книги на Фантлабе нет. Иллюстрации из Интернета.
В.Масютин
Книга изданная за границей (Берлин: "Нева", 1922)
С художником В.Масютиным мы уже неоднократно встречались (много он работал в эмиграции). Авангардист, и авангардизм у него лёгкий, не натужный.
Книга представлена на Фантлабе (без иллюстраций): https://fantlab.ru/edition168683. В описаниях на аукционах содержатся сведения, что иллюстраций только четыре (не считая обложки). Вроде бы удалось обнаружить в Интернете все четыре.
М.Ларионов и Н.Гончарова
Сюита иллюстраций, изданная за границей в 1920 году: с простой обложкой на русском языке (Париж: "Мишень", 1920) и с иллюстрированной обложкой на английском (Лондон: Chatto Windus, 1920).
Художники — семейная пара эмигрантов М.Ларионов и Н.Гончарова. Ларионов — абстракционист, Гончарова — самобытная художница в древне-русском стиле (потом посмотрим её бесподобные иллюстрации к пушкинской "Сказке о царе Салтане").
Гончаровой, по-видимому, в "Двенадцати" (в парижском издании) принадлежит только один почти канонический лик Христа. Его почему-то часто втыкают в интернетовские статьи про поэму. Видимо, потому, что похож на Христа.
Темы поэмы, по которым я предлагаю смотреть иллюстрации:
1) Ветер и снег.
2) История Катьки
3) Убийство Катьки
4) "Нынче будут грабежи"
5) Пёс и буржуй
6) Двенадцать и Христос (при наличии).
Последовательность иллюстраций такая: Ю.Анненков, А.Аршинов, С.Теленгатер, В.Масютин, М.Ларионов (и Н.Гончарова).
1) Ветер, снег
Знаменитое начало:
цитата
Черный вечер.
Белый снег.
Ветер, ветер!
На ногах не стоит человек.
Ветер, ветер —
На всем Божьем свете!
Поэма — зимняя (январь 1918 года). Тема ветра, согласно всем толкователям — сквозная. Цвет опять же: чёрный и белый. Художникам сложно уклониться от этой темы. Все нарисовали или ветер, или снег, или контраст чёрного и белого. У Масютина только явно выраженного ветра и снега нет.
Почти у всех художников на начальных картинках есть обрывки слов "Вся власть...", "Собран..." "Учредит..." на растяжках. Это ещё один знаменитый фрагмент из самого начала:
цитата
От здания к зданию
Протянут канат.
На канате — плакат:
«Вся власть Учредительному Собранию!»
Этот лозунг намертво вошёл во все циклы иллюстраций. Не забывали его и советские художники. Может, их забавлял курьёз: "Вся власть..." но не Советам.
2) История Катьки
Как ни странно, есть в поэме и сюжет. Он завязан на девице по имени Катька.
цитата
Ах ты, Катя, моя Катя,
Толстоморденькая...
О ней беседуют двенадцать красногвардейцев, как только они появляются в поэме. Вообще-то сейчас Катька гуляет с Ванькой — эту пару и обсуждает революционный патруль. Но припоминают Катьке и другое:
цитата
В кружевном белье ходила —
Походи-ка, походи!
С офицерами блудила —
Поблуди-ка, поблуди!
Злоба и злорадность: скатилась от офицеров к солдатам. Иллюстраторы развратную Катьку часто изображают именно с офицером (идентифицируется по погонам, у Анненкова — по карманам френча, погоны уже сняты). Истории Катьки нет у Масютина.
3) Убийство Катьки
И тут как раз на патруль вылетают Катька с Ванькой на лихаче ("Елекстрический фонарик // На оглобельках..."). Оружие, анархия, бесконтрольность... Патруль начинает стрельбу, чтобы посчитаться за что-то с Ванькой (видимо, он ренегат), но случайно пуля попадает в Катьку.
И вот у Блока потрясающее четверостишие, где соединяется "Катька-падаль" и строки, который тут же стали официальным слоганом Революции. А ведь поэма потом вошла в школьную программу — все видели такое многозначительное соседство.
цитата
Что Катька, рада? — Ни гу-гу...
Лежи ты, падаль, на снегу!
Революцьонный держите шаг!
Неугомонный не дремлет враг!
Художники сцену убийства Катьки изображают по-разному (кто-то просто стрельбу по лихачу показывает). У Анненкова сцена страшная. И нет сцены убийства у Аршинова.
4) "Нынче будут грабежи"
Выясняется, что убил Катьку красногвардеец Петруха. А он эту девку любил. Однако мелодраме не позволили разыграться товарищи по патрулю. Они убеждают Петруху, что сейчас не время для личных страданий. И Петруха приходит в себя. И опять у Блока соединение без зазора: Петруха повеселел и тут же:
цитата
Запирайте етажи,
Нынче будут грабежи!
Отмыкайте погреба —
Гуляет нынче голытьба!
Художники не упускают эту тему (причём, связанную именно с винными погребами).
У Теленгатера, Масютина и Ларионова эта тема явно не выражена. Ларионову хватает изображения рож красногвардейцев: и не просто бандитских, как на обложке лондонского издания, а иногда и выходцев из ада.
5) Пёс, буржуй
Ещё один запоминающийся мотив из поэмы — это тема буржуя и пса. Она возникает внезапно в девятой главке поэмы. У художников образ отпечатался молниеносно. Часто это самый выразительный элемент цикла иллюстраций у разных художников.
цитата
Стоит буржуй на перекрестке
И в воротник упрятал нос.
А рядом жмется шерстью жесткой
Поджавший хвост паршивый пес.
Для Блока это не просто бытовая сценка, а символ, который иллюстраторы и пытаются передать в меру своих сил.
цитата
Стоит буржуй, как пес голодный,
Стоит безмолвный, как вопрос.
И старый мир, как пес безродный,
Стоит за ним, поджавши хвост.
6) Двенадцать и Христос
Окончание поэмы знаменитое и первых читателей застало врасплох (Христос с красным флагом возглавляет шествие двенадцати). А мы-то уже видели, что резкие переходы, соединение несоединимого — это у Блока специальный приём по всей поэме.
цитата
... Так идут державным шагом —
Позади — голодный пес,
Впереди — с кровавым флагом,
И за вьюгой невидим,
И от пули невредим,
Нежной поступью надвьюжной,
Снежной россыпью жемчужной,
В белом венчике из роз —
Впереди — Исус Христос.
Сложно обойтись без концовки в сюитах иллюстраций. А какую ещё концовку здесь можно дать? Для эмигрантов — всё просто, для советских художников — посложнее (для позднесоветских художников будет совсем сложно).
У Анненкова — впереди вьётся красное знамя и какая-то смутная фигура угадывается. Нет Христа у Аршинова, он сосредоточился на псе — старом мире — который позади (у советского художника он показывает волчий оскал). У Теленгатера цепочка красногвардейцев втягивается в улочку — может, и есть впереди Христос. У Гончаровой и Ларионова в одной книжке — разные облики Христу (один модерновый, а другой авангардистский).
Самая эффектная (и самая прямолинейная) трактовка темы красногвардейцев и Христа — у С.Юткевича (впоследствии знаменитого кинорежиссёра). Есть сведения, что он проиллюстрировал в 1919 году "Двенадцать". Посмотреть на книгу не довелось. В Интернете бродит вот такая картинка, которую с трудом удалось идентифицировать по авторству.
Завершают обзор иллюстрированной "Метели" особые художники. Думал назвать их постмодернистами, но у меня и сам Пушкин постмодернист, что расходится с научным определением. Думал также обозначить их "нескучными" художниками, но это обидно для других. Эпохи разные. В общем, единственная общая черта у этих сегодняшних художников только та, что они не реалисты. Так что пусть будут "нонреалисты".
1) Б.Забирохин, 2017
Забирохин — самый яркий неформал из современных признанных графиков — проявил удивительную умеренность. Никаких непропорциональных фигур. Пейзаж. Всё-таки завораживает русских художников зимняя стихия. И никакой гиперболизации не требуется: и так страшно. Такая картинка вполне вписывается в традиции иллюстрирования "Метели".
Концовка тоже удивила: церковная утварь без привычного гротеска. После пережитой метели как-то посмирнее стал художник.
2) П.Перевезенцев, 2012
Перевезенцев — тоже известный нонконформист. Вызывающе рисует карандашами детские каляки-маляки. В постмодернисты я его записал после "Выстрела", где Сильвио был в треуголке и античной тоге. В "Метели" ехидства поменьше, но ярлык постмодерниста уже приклеился, и художник попал в это сообщество.
Есть у художника и портрет Маши — падающей Маши. Маша падает в обморок — пришло известие, что Владимир, с которым так нелепо пришлось расстаться, тяжело ранен при Бородино (и умрёт "в Москве накануне вступления французов").
Есть и привычная завершающая сцена: объяснение Бурмина. Всё как у людей: нонконформист это вам не кубист какой-нибудь.
3) И.Шаймарданов, 2000-е гг.
Эти картины в книге не издавались. Я их увидел на сайте художника И.Шаймарданова (там ко всем повестям Белкина): http://shaimardanov.com/tvorchestvo/poves.... Совершенно очаровался. Очень трогательный постмодернизм. Оригинальности очень много.
Вот первые картинки: ещё и не разберёшь, что это стилизация под иллюстрацию для детской книги советских времён. Сначала прекрасная зима, хотя и без метели. Маша убегает по длинной-длинной аллее, а заблудившийся Владимир стучится в занесённый домишко
А вот Бурмин выступает на сцену. На первой картинке он заходит в церковь с половичками. А на второй отъезжает после венчания (война на носу, в полк надо торопиться).
То, что перед нами стилизация, понимаешь окончательно только на последней картинке, когда, наконец-то, фигуры людей поданы крупным планом.
4) В.Масютин, 1922
Не сразу удалось загрузить иллюстрации из этой книги, вышедшей в Германии в 1922 году. Показываю с опозданием. Мой любимый Масютин.
С Масютиным мы уже не раз встречались. Его "Повести Белкина" я задним числом представил, там же иллюстрации к "Выстрелу" — самые характерные из всего сборника: https://fantlab.ru/blogarticle62813.
Если к "Выстрелу" целый цикл (три иллюстрации), то к "Метели" всего одна картинка.
Заграничные иллюстрации к Пушкину до определённого момента спокойно, без всяких идеологических шаблонов, обсуждались советскими искусствоведами. Ещё в 1934 году П.Эттингер писал в "пушкинском" томе "Литературного наследства", что Масютин самый плодовитый из зарубежных иллюстраторов Пушкина и что его стиль — это "упрощённый, хотя всегда темпераментный линеаризм" (видимо, от слова "линия").
Только благодаря эмиграции первой волны мы имеем авангардистское прочтение Пушкина. В Советской России в то время авангардизма в книжной графике тоже хватало, но до Пушкина руки так и не дошли.
В первые послереволюционные десятилетия художники иллюстрировали "Выстрел" не отвлечённо-символически, как Гельмерсен, а в соответствии с сюжетом, выбирая выигрышные психологические сцены. При этом разнообразие и техники, и концепций было велико.
1) Н.Чернышков
Иллюстрации из альбома "Пушкин в изобразительном искусстве" юбилейного 1937 года.
К "Выстрелу" даны две ксилографии нэповской поры (1926). Художник — Н.Чернышков. На Фантлабе его нет.
Как сообщает справка в альбоме, Н.Чернышков — рано умерший плодовитый ксилограф. Более никаких сведений об этом художнике в доинтернетную эпоху не сохранилось. Усугубляется ситуация с поисками тем, что встречаются упоминания о другом ксилографе из Грузии — Н.Н. Чернышкове. Но это только тёзка нашего (годы жизни поздние: 1903-1980). Может, сын?
Сами иллюстрации описывают завязку повести. Офицеры полка, стоящего в скучном местечке, ходили к Сильвио. Сильвио — человек гражданский (в отставке), знаменит своим мастерством пистолетной стрельбы. Молодой офицер во время игры в карты вспылил на Сильвио и швырнул в него подсвечник (шандал, если строго по тексту). Сильвио выгоняет буяна (первая иллюстрация, подсвечник на полу). Оскорбление страшное, все похоронили обидчика. Однако вызова на дуэль от Сильвио не последовало. Пошли полюбопытствовать, чем занимается. Тем же, чем всегда: во дворе всаживает пули в туз (вторая иллюстрация). Все в недоумении...
На этом иллюстрации обрываются. Судя по всему, был сделан или задумывался очень подробный цикл. Ксилографии (гравюры на дереве) у Чернышкова — традиционные. Чисто информативную функцию выполняют. В 1920-е гг. с типографской техникой в советской России было худо, ксилография была чуть ли не единственным достойным способом воспроизвести картинку в книге. А вот по содержанию — сцены выбираются не банальные. Это послезнание: пока предшественников нет, это мы потом узнаем, что никто таких сцен выбирать не будет (в начальной сцене все будут рисовать, например, момент замаха шандалом на Сильвио).
2) К.Рудаков
Тонкая книжка в мягкой обложке. Предюбилейный 1936 год. "Детгиз" издаёт массовую серию иллюстрированных книжек. Художник "Выстрела" — знаменитый К.Рудаков.
Библиографическое описание.
Добавление к библиографии. Тираж 300.000 экз. Цена 80 коп.
Книги на Фантлабе нет (подал заявку). А с Рудаковым мы уже неоднократно встречались (по поводу "Онегина" особенно часто).
Перейдём к иллюстрациям. Не знаю, чей рисунок на обложке (предполагается Рудаков), но силуэт целящегося стрелка очень похож на силуэт Сильвио во второй дуэли из дореволюционных времён (худ. Гельмерсен). Подумал сначала, что просто перенесли на обложку советского издания зеркально перевёрнутый чужой рисунок, но, присмотревшись, понял, что это не точная копия. Наверное, сильно впечатлился в своё время Рудакова маленьким циклом Гельмерсена.
В книжке всего три страничных иллюстрации. По сути, это первый цикл сюжетных картинок, которые просто сопровождают текст, не навязывая формальные концепции художника.
Первая картинка — несдержанный игрок хватается за подсвечник. Вот она — картинка-родоначальница всех замахов шандалом на Сильвио.
Вторая илюстрация — рассказ в рассказе. Конец первой части. Сильвио уезжает. Рассказчик "Выстрела" не простил Сильвио то, что он не смысл кровью оскорбление шандалом. Сильвио хочет объясниться: да, он, действительно, не мог вызвать дурачка на дуэль, поскольку не мог рисковать жизнью. Жизнь ему нужна для мести — и всё рассказал про первую дуэль с поеданием черешни.
Третья картинка — кульминация всей повести. Эту сцену все художники до и после Рудакова изображали, мало кто из иллюстраторов смог обойтись без неё.
Сильвио уже заставил графа выстрелить, и теперь наслаждается своим доминированием. Здесь, конечно, нужна публика. Где молодая жена? Она отстала по дороге домой. Сильвио коварно тянет время, правильно рассчитывает, что графиня прибежит на звук выстрела — потому, видимо, и заставляет графа стрелять. Так и есть — прибежала и кинулась умолять Сильвио о пощаде. Да, удалась месть.
Интересно, что никто из наших сегодняшних художников первую дуэль с поеданием черешни не отобразил. Не ко двору эта сцена, видимо, была в 1937 году — храбрость золотопогонника как-никак пришлось бы пропагандировать. Но элегантные военные в эполетах у Рудакова уже появились.
3) Л.Хижинский
1936 год. "Ленинградская юбилейная серия". Не чета "детгизовской". Переплёт, научный аппарат, солидная цена (за переплёт отдельно выделена). Но главное — иллюстрации с хорошим качеством воспроизведения.
Библиографическое описание.
Добавление к библиографии. Тираж 20.300 экз. Цена 2 руб. + переплёт 1 руб. 25 коп. (итого 3 руб. 25 коп.).
К 1936 году ситуация с полиграфической базой в СССР выправилась, ксилографии вернулись в число эстетских видов иллюстрации. Можно играть контрастами белого и чёрного. Сопровождение текста здесь становится не главным — в одной-единственной иллюстрации художнику нужно себя выразить.
На картинке — кульминация. Вторая дуэль. Сильвио ещё целится в графа, но публика уже прибыла.
Давненько я не обращался к книгам, в которых иллюстрации отпечатаны напрямую с досок или камней. Уже отмечал неоднократно, что при таком способе воспроизведения иллюстрация становится очень глубокой (потому что буквально трёхмерность появляется за счет наложенных на бумагу слоёв краски). Такие картинки, как и полотна маслом, невозможно в цифру перевести.
4) Н.Пискарев
1937 год. Знаменитое издательство "Academia". Доживает последние дни. Но книги всё ещё образцовые по полиграфии и оформлению. Тираж в два раза ниже, чем в "ленинградской юбилейной серии", зато цена — в два раза выше.
Библиографическое описание.
Добавление к библиографии. Тираж 10.300 экз. Цена 4 руб. + переплёт 2 руб. (итого 6 руб.).
Иллюстрации Пискарева — тоже ксилографии, и тоже эстетские. Но здесь насладиться трёхмерностью не смогу: у меня этой книги нет, сканы — из Интернета (полностью книга: https://imwerden.de/publ-1063.html).
Две иллюстрации: заставка и концовка. Заставка — сцена второй дуэли, когда жена графа уже прибежала на звук выстрела (и для начала "с визгом бросилась ему на шею"). Эта сцена становится обязательной для иллюстраторов.
Концовка шокирующая: труп Сильвио, поклёванный вороньём. Нет, конечно, по тексту Сильвио после второй дуэли уехал в Грецию, где погиб за свободу ("убит под Скулянами"). Но почему такой натурализм?
Очень уважаемый пушкинист В.Вацуро писал в 1980 году, что поступок Сильвио на второй дуэли (помилование графа) — не гуманизм, не отказ от мести, а как раз наоборот: осуществление мести и мести страшной.
цитата
...жизнь ему более и не нужна. Он осуществил свою маниакальную идею мести и в ней себя исчерпал
То есть после своей второй дуэли Сильвио — уже живой труп. Так вот, художник Пискарев за 40 лет до Вацуро эту идею графически выразил с абсолютной прямотой.
Получается, даже в последних изданиях "Академии" в иллюстрировании присутствовал высокий символизм (сейчас бы сказали — концептуализм, а в 1937 году обозвали бы формализмом).
UPD/31/10/2019
В.Масютин
Изданная за границей на немецком языке в 1922 году книга с рисунками Масютина. Книги у меня нет, использую сканы из Интернета.
Библиографическое описание из каталога-справочника.
Масютин превзошёл сам себя. Страничные иллюстрации (первая и вторая дуэль) построены по принципу парных картинок "Найди 10 отличий".
Скопилось несколько новых и незамеченных в своё время "Лукоморий". Эти "Лукоморья" ("У Лукоморья") я рассматривал отдельно от "Руслана и Людмилы", поскольку пролог к поэме часто печатался как отдельное стихотворение для детей (при этом объединяю как отдельные стихотворения, так и иллюстрированные прологи к "Руслану и Людмиле"). Благодаря тэгам электронная систематизация сейчас не очень зависит от последовательности изложения, поэтому расчищаю свои завалы и даю небольшую подборку иллюстраций к "Лукоморью".
Введением пусть будет эта картинка художника А.Елисеева из книги-альбома Елисеев А. Зарницы памяти. — М.: Мир детства, 2016 (https://www.labirint.ru/books/574281/).
1) И.Билибин
У Билибина в его "Сказке о золотом петушке" был на начальных листах изображён в старорусской манере кот на цепи. Явно из Лукоморья. Даю портрет этого кота крупным планом.
2) В.Масютин
У Масютина тоже из всего "Лукоморья" только портрет кота. Точнее, два портрета кота (или портрет двух котов?). Это из немецкого издания 1922 года. У меня есть достойное современное российское переиздание. Привожу фото (с сайта аукциона и интернет-магазина) для подтверждения подлинного расположения кота на переплёте.
Пусть будут все масютинские коты крупным планом (мои фото из современного переиздания).
3) Л.Багина
С изданием, содержащим картинки Багиной, мы уже встречались (когда смотрели "Сказку о золотом петушке").
Есть несколько разворотов, посвящённых Лукоморью.
4) П.Рейхет
С этим изданием мы тоже встречались при обзоре "Золотых петушков".
Здесь один разворот, отданный Лукоморью
Можно попробовать рассмотреть детали.
5) Н.Добрицын
Позднесоветское издание "Руслана и Людмилы" на английском языке. С этим изданием мы ещё не встречались.
Пролог ("У Лукоморья") представлен одной страничной иллюстрацией.
6) Л.Лосенко
Ещё одно новое в моей коллекции издание "Руслана и Людмилы", на сей раз современное.
"Лукоморье" представлено одной иллюстрацией на разворот.
7) Н.Арзамасцев
Лихой провинциальный сборник сказок из Девяностых годов. Разные художники. К Пушкину имеет отношение только "У Лукоморья", которым открывается сборник (худ. Н.Арзамасцев)
Для "Лукоморья" художник применил технику, свойственную для комиксов. Ну и постарался держаться поразвязнее — ибо тоталитарные рамки нужно было разрушать. Убожество редкостное, но с "изюминкой" — этим и интересна художественная жизнь 1990-х гг. (отличительная черта того времени — непонимание собственного убожества, т.к. слишком узок ещё кругозор был). Книга редкая, поэтому дам все развороты, посвященные "Лукоморью".
8) А.Яковлев
Современная книжка, относящаяся к научно-популярной литературе для детей: Улыбышева М. Как Пушкин русский язык изменил (худ. А.Яковлев). — М.: Издательский дом "Фома" ("Настя и Никита"), 2013.
Художник рисует забавные фигурки, в которых есть сходство с манерой Л.Филипповой советских времён и Н.Демидовой в современных книжках (https://fantlab.ru/blogarticle59854). Наверное, такую манеру уже можно характеризовать как "русский комикс". Неожиданно в этой непрофильной книжке оказалось много картинок (включая обложку), относящихся к "Лукоморью".
UPD/29.05.2019
9) А.Власова
Современное массовое издание. Сборник "Сказки. Руслан и Людмила" — М.: Эксмо, 2019. Это не первое издание иллюстраций, хотя, возможно, первая такая подборка в сборнике. Художница — А.Власова, которую я, наконец-то, оценил.
К "Лукоморью" два разворота. Один — титульный разворот ко всему сборнику (тут герои традиционные), второй — к "Руслану и Людмиле" (тут оригинальные персонажи).
UPD/07.06.2019
10) Л.Владимирский
У Владимирского широко известна сюита к "Руслану и Людмиле". Но картинки, посвящённой Прологу, в этой сюите нет. Благодаря фундаментальному труду С.Чистобаева "Художники детской книги СССР. 1945-1991. Т. 3. «В»", стало известно, что иллюстрация к "Лукоморью" у Владимирского всё же имеется. Это картинка из детского журнала 1990-х гг.
У Владимирского манера очень узнаваемая (или очень однообразная...). В этом позднем "Лукоморье" его манеру можно угадать по лицу (морде?) дуба.
UPD/12.06.2019
11) Н.Устинов
Рисунок Н.Устинова из журнала "Мурзилка" (1969. № 6) — по случаю 170-летия со дня рождения Пушкина.
Одним из самых интересных циклов иллюстраций к "Сказке о золотом петушке" был цикл художника-эмигранта первой волны В.Масютина (https://fantlab.ru/blogarticle58691). Помимо пушкинских сказок есть у Масютина сюита к пушкинскому стихотворению "Анчар". Давайте эти рисунки посмотрим (ну, заодно и всё, что есть у меня по "Анчару").
"Анчар" Масютина (это не книга, а папка с гравюрами) — редчайшее библиофильское зарубежное издание 1922 года. Вот его библиографическое описание.
У меня, понятно, имеются только воспроизведения масютинских иллюстраций в современных изданиях.
Собственно "Анчар" — такая торжественная почти библейская притча (в общем, пафосное стихотворение).
Напоминаю содержание: "В пустыне чахлой и скупой" стоит древо яда (у него ядовито всё — корни, листья). "Но человека человек // Послал к Анчару властным взглядом". Раб принёс ядовитую смолу и листья, и умер у ног царя.
цитата
А Царь тем ядом напитал
Свои послушливые стрелы
И с ними гибель разослал
К соседям в чуждые пределы
С самого начала власти заподозрили здесь политику у Пушкина. От "Анчара" у Тургенева в какой-то его повести барышням голову сносило. В советское время стихотворение входило в школьную программу, т.е. является хрестоматийным. При этом иллюстраций к "Анчару" мало. А ведь, при всей пафосности, "Анчар" относится к сюжетной лирике — его можно пересказать и разбить по кадрам. Возможно, художников смущало несоответствие простенького сюжета (экзотический рассказ) и глубокомысленных толкований.
Как сам Пушкин раздраженно писал,
цитата
...под словом "дерево" будут разуметь конституцию, а под словом "стрела" — самодержавие.
Поэтому имеющиеся иллюстрации очень интересны как графические интерпретации — насколько художникам удалось показать "двойное дно" этого стихотворения.
1) В.Масютин
Два современных издания.
Во-первых, уже знакомый нам сборник пушкинских произведений от "Фортуны Эл".
Здесь составитель дал масютинские гравюры с текстом, но не вполне удачно (очень произвольно и порядок перепутан), да и картинки мелковаты.
Во-вторых, солидное художественное издание — альбом "Масютин" (М.: Галеев Галлерея, 2012)
Здесь гравюры даны без текста, подряд — как и было у Масютина при первоиздании. Поэтому картинки буду показывать из этого альбома. Напоминаю, цикл состоит всего из шести гравюр. Привязка иллюстраций к тексту (подписи) вроде бы сделана самим Масютиным.
а) Завязка
б) Кульминация
в) Развязка
Это безумный немецкий экспрессионизм эпохи Веймарской республики. Масютин тогда (в 1922 году) вписался в этот стиль побеждённых германцев. Хотя вроде смотришь — не похоже на побеждённых, кичливые победители так могли бы утверждаться. Не смирились, значит, немцы...
2) А.Иткин
Уже знакомый нам современный сборник для детей (видать, "Анчар" и сейчас входит в школьную программу).
Всего три картинки — но для такого небольшого стихотворения как "Анчар" эти три картинки можно признать полноценным циклом.
Иткин приятно удивил — стиль реалистичный, но торжественность и древность хорошо переданы.
3) Отдельные иллюстрации разных художников
3.1) М.Пиков
Заставка М.Пикова к "Анчару" печаталась в послесталинских собраниях сочинений Пушкина. Там она маленькая и нечёткая. В виду выдающихся художественных качеств гравюра Пикова полноценно воспроизведена в альбоме "Пушкин в иллюстрациях". Фото — оттуда.
3.2) П.Бунин
Думал я, что П.Бунин — знатный советский экспрессионист брежневских времён — поспорит с Масютиным в трактовке "Анчара". Но у Бунина оказалась только одна картинка. Хороша, конечно, но на концепцию не тянет. Картинка из сборника "Сто стихотворений и десять писем" (1969).
3.3) А.Смирнов
С этим художником впервые встречаемся.
Библиографическое описание.
Книга на Фантлабе не представлена. Фамилия Смирнов распространённая, в базе Фантлаба пара художников "А.Смирнов" есть, но, по-моему, не наш Смирнов. Наш Смирнов оставил заметный след в иллюстрированной пушкиниане. Он издавался в Волго-Вятском книжном издательстве в советское время (г. Горький, ныне — Нижний Новгород).
К "Анчару" — скромненькая концовочка.
3.4) В.Горяев
И с Горяевым в первый раз встречаемся. Его иллюстрации — из пушкинского сборника "Стихотворения. Поэмы", который вышел в 1974 году ("полуюбилейный" пушкинский год, когда отмечается всплеск хорошо оформленных изданий).
Горяев — график выдающийся и признанный. Но сложный. В иллюстрациях к Пушкину (и Достоевскому, например) он очень скуп. Его минимализм абсолютно академический (это когда коллеги восторгаются, а публика кривится и говорит, что она так в детском садике почеркушки калякала). Наверное, его графика — это развитие советской техники 1920-х гг. (Милашевский, Кузьмин).
Я и сам только умом такого Горяева понимаю. Книгу, которую сегодня показываю, купил когда-то на автомате (совсем задёшево), пролистал с недоумением. На титульном листе имени художника не было. Задвинул книжку подальше, чуть не выкинул. Потом только альбомы горяевские купил, почитал про него, вспомнил его детские книжки — всполошился, книгу на видное место вернул. А потом ещё очень долго парную книгу с прозой Пушкина искал и докупал. Зато теперь чувствую себя рафинированным эстетом. Мало нас, горяефилов...