Иллюстрации пушкинской "Метели" последнего десятилетия советской власти.

Миниатюрное издание, что тогда почти автоматически обозначало "библиофильское". Иллюстрации в таких случаях, как правило, были "продвинутыми". У Берштейна, как мы уже видели, каждая повесть предваряется разворотом. К "Метели" — сброшенная фата.

Следующая иллюстрация — длинная панорама. Но в книжке она разрезана на две страничных иллюстрации и два разворота. В отличие от "Выстрела" в альбомах образца неразрезанной панорамы нет. Поэтому придётся мысленно собирать её.

На первом элементе этого искусственно созданного триптиха видим за деревьями Владимира в санях, стремящегося вперёд. Цель путешествия — церковь в Жадрино — видим на последней части. А между Владимиром и церковью — пустота с брошенной рухлядью. И фата колышется вмести пурги. Собственно метели-то как погодного явления и нет.

Попытался склеить в редакторе: получилось только для самого общего представления:

Весь этот символизм и длинный показ пустот очень кинематографичен в стеле тогдашних фильмов Тарковского и Михалкова. Тогда это, действительно, было для искушённых зрителей.

Ещё одно миниатюрное издание. Но уже без обращения к высоколобой публике. Гравюра на дереве после Фаворского стала понятна массам. К тому же художник Бакулевский следует за сюжетом. Некоторая условность — от избранной техники. Это самая подробная сюита к "Метели".

Традиционной сцены "Бурмин у ног Маши" не предусмотрено. Видимо, не это самый запоминающийся поступок Бурмина в рассказанной истории. Бедная Маша!

Опять кинематографические иллюстрации: киевская художница Якутович. Это тоже интеллектуальное кино, но не заумное, а в стиле фильмов Марка Захарова. Театральные броские декорации и крупные планы.

В театрах любят, изображая военных пушкинских времён, вешать прапорщикам на шею большие белые кресты: с задних рядов видно. Вот и Якутович не удержалась.

Сказано же у Пушкина: у Бурмина георгиевский крест в петлице. Но художница рисует крест с георгиевской лентой на шее к Бурмина (и отдельно ещё крупно на ленте его показывает). Был бы Бурмин в звании полковника награждён такой степенью, его бы вся Россия знала!

Как всё-таки нравы смягчились в нашу просвещённую эпоху: в 1988 году готов был убить за такое, а сейчас — не готов.

После всех изысков картинка Косульникова к "Метели" позволяет расслабиться.

Продолжаем обзор книг и художников, уже знакомых по "Выстрелу". Сегодня — "Метель" и 1970-е гг.

У алтайского художника Туманова в распоряжении был только шмуцтитул. Он для представления "Метели" выбрал сцену в церкви, когда Маша падает в обморок, поскольку осознаёт ошибку: её мужем стал незнакомый человек. Многие художники в этой сцене показывают ещё и убегающего Бурмина. Но на этой картинке Бурмин сохраняет уверенное спокойствие.

У куйбышевского художника Коновалова было побольше возможностей: две иллюстрации на всю повесть. Он избирает героем для иллюстрирования Машу. На первой иллюстрации она пишет прощальные письма подруге и родителям перед побегом, а на второй — уходит в метель. Маша сказала — Маша сделала. Сильная женщина.

Киевский художник Дозорец, работавший в этой книге в технике силуэта, выбрал для иллюстрирования линию Бурмина: вот он убегает из церкви, аки заяц, а вот он — само благородство, когда объясняется с Машей.

Нижегородский художник Смирнов. Заставка к эпиграфу. Здесь метель. Но на первом плане — горящая свеча.

Смирнов выбрал нестандартную концепцию для "Метели". У него главный герой — Владимир.

Сначала Владимир в семействе Маши — стоит, гордо хмурясь и глядя на потенциальную тёщу (а Маша в это время в дальнем углу с женихами сидит — вся такая напыщенная, тоже гордится, наверное).

Потом Владимир пешком упирается в стену метели — сильный образ (вот так и при Бородино пойдёт пехотный прапорщик против свинцового ветра).

А вот финал повести: мы из окна смотрим в сад, где какой-то гусар коленопреклоненный перед какой-то барышней. А на столике -потухшие свечи...

Иллюстрации — это как тизер книги (дразнилка, намекающая на содержание). Я вот и в детстве, и сейчас сначала просматриваю картинки, потом читать начинаю. И о чём же повесть "Метель", исходя из этих иллюстраций-тизера? О том как сильный духом Владимир борется с судьбой, и о незначительных персонажах (Маша, Бурмин), которых мы видим издалека.

У московского художника П.Бунина иллюстраций к "Метели", разбросанных по разным книгам, поменьше, чем к "Выстрелу". Цикл не сложился. Главный герой — Маша.

Но Бунин, пока что единственный из всех рассмотренных художников, отразил пушкинскую тему Войны 1812 года. Восторженный абзац про возвращение русских войск из-за границы нашёл отклик у Бунина — такого же, как и Пушкин, восторженного певца войны.

Бунин в издании 1974 года, одновременно с Коноваловым из Куйбышева, даёт образ Маши в момент написания ею писем к подруге и родителям. Тут Маша предстаёт серьёзной женщиной: верится, что она возьмёт на себя управление семейным имением после смерти отца (как и произошло при встрече с Бурминым после войны).

А дальше — ни метели, ни Владимира, сразу финальная сцена. Два варианта — ранний и поздний — очень похожие, но разные: Бунин добивается большей точности в этой сцене со стремительным броском Бурмина к ногам Маши (хотя стремительность — именно в раннем варианте)

Художник Носков по-своему проиллюстрировал текст издания "Болдинская осень". По одной гравюре к каждой повести. К "Метели" — метель. Стихия средствами ксилографии.

UPD/05.10.2020

Художник И.Бруни. В иллюстрированной пушкиниане был известен только рисунками к "Сказке о мёртвой царевне". И вдруг внезапно обнаружилось, что в энциклопедии-справочнике С.В. Чистобаева Художники детской книги СССР. 1945-1991. Т. 2. «Б» на стр. 790-791 помещены несколько иллюстраций Бруни к "Метели" и "Барышне-крестьянке". Настоящее открытие!

"Метель" — повесть, поставленная Пушкиным на второе место в белкинском цикле. "Метель" близка по времени действия к "Выстрелу": период 1812-1815 гг. (собственно Отечественная война остается за кадром). Если "Выстрел" — тягостная повесть о душе, истерзанной жаждой мести, то "Метель" считается светлой повестью со счастливым концом (такому восприятию много способствует знаменитый вальс Г.Свиридова из музыки к одноимённому кинофильму).

Сегодня — первые иллюстраторы "Метели" (по 1937 год).

Скелет сюжета. Барышня Маша любит бедного офицера Владимира. Родители против. Молодые решают тайком обвенчаться. В избранный для этого дела день разыгралась метель. Маша до церкви доехала. А Владимир сбился с дороги и в церковь попал только на следующее утро: "Какое известие ожидало его!". Через несколько дней он известил родителей Маши о разрыве и уехал в армию (потом умер от ран, полученных при Бородино). "Меж тем война со славою была кончена". Победоносный полковник Бурмин залечивает лёгкую контузию в поместье Маши. Новая взаимная любовь. Бурмин рассказывает, как перед войной в метель сбился с дороги, попал в неизвестную церковь и в шутку встал к аналою с чьей-то невестой. После произнесения сакральной формулы сбежал из церкви. Но считает, что женат-то он не в шутку. Поэтому с Машей у него будущего нет. Как он ошибся!

цитата

— Боже мой, боже мой! — сказала Марья Гавриловна, схватив его руку, — так это были вы! И вы не узнаете меня?

Бурмин побледнел... и бросился к ее ногам...

Для иллюстраторов ключевые моменты — те, которые сам Пушкин описывает с большим напряжением. Знаменитый лингвист академик Виноградов акцентировал внимание на этих моментах в связи с метелью.

Во-первых, это Маша, выбегающая в метель, чтобы ехать на тайное венчание: ветер пытается остановить Машу, "метель воспринимается как предвестие несчастья". Машу метель не остановила.

Во-вторых, это Владимир, рвущийся к месту венчания: "метель как длительный и разрушительный процесс, как действие грозной и враждебной силы". Владимир не смог преодолеть воздвигнутое метелью препятствие.

В-третьих, это Бурмин, который метель не воспринимает как бедствие; напротив, Бурмина метель подталкивает в сторону Маши (т.е. к счастью).

Вот художники и любят рисовать Машу в метели и Владимира в метели. А Бурмина в метели не рисуют.

В русской графике я не считаю заслуживающим внимания ничего, что было до художников "Мира искусства". Но это несправедливо по отношению к старым мастерам: некоторых современных-то беспомощных художников приходится показывать. Пусть уж и Суриков будет.

Знаменитый живописец, который несколько раз пытался делать иллюстрации к Пушкину. Бывал за это жестоко бит искусствоведами. В альбоме "Пушкин в изобразительном искусстве" 1936 года суриковские иллюстрации к "Полтаве" были объявлены "скудными и слабого качества" (Э.Голлербах). К "Метели" суриковских иллюстраций не приводилось (видимо, считались ещё хуже, чем к "Полтаве").

Но уже в аналогичных альбомах 1961 г. и 1987 г. иллюстрации Сурикова к "Метели" поместили. К тому времени значение Сурикова как живописца стало уже бесспорным, это подняло в цене и его книжные иллюстрации.

У Сурикова первая картинка — метель, стихия. А вторая картинка — жанровая, сцена в церкви, когда раскрылась подмена жениха. Стихию наши живописцы всегда хорошо рисовали, а вот в жанровой сцене основательность Сурикова вошла в противоречие с лёгкостью Пушкина.

На самом деле суриковские картинки наглядно показывают разницу между живописью и книжной графикой. В обычной деятельности для гениального Сурикова это были бы наброски, которые года через два переросли бы в огромную картину маслом. А здесь приходится останавливаться.

Сборник 1929 года, отмеченный тем, что это первый пушкинский сборник, проиллюстрированный одним художником. Забытый ныне график Н.Алексеев.

А вот к этому художнику Голлербах в 1936 году сочувственно относился. Видимо, считалось, что для книги такие рисунки лучше суриковских набросков. Выбрана сцена в церкви — та же, что и у Сурикова. Рисунок плоский, кажется примитивным после суриковской штриховки.

Но бесспорно, что стремительность пушкинской сцены у Алексеева передана лучше, чем тяжеловесная массовка у Сурикова.

цитата

Нас обвенчали. «Поцелуйтесь», — сказали нам. Жена моя обратила ко мне бледное свое лицо. Я хотел было ее поцеловать... Она вскрикнула: «Ай, не он! не он!» — и упала без памяти. Свидетели устремили на меня испуганные глаза. Я повернулся, вышел из церкви безо всякого препятствия, бросился в кибитку и закричал: «Пошел!»

"Повести Белкина" 1936 года из "ленинградской серии"

Очень стильная гравюра по дереву. Церковь (место встречи) в вихрях метели. Вроде бы, нейтральный пейзаж. А по существу — тема судьбы (кто-то встретился, а кто-то нет) как квинтэссенция пушкинской повести.

Книга, изданная в издательстве "Academia" в год пушкинского юбилея.

Гравюра Пискарева была высоко оценена искусствоведами и приводилась как образцовая графика в альбомах иллюстрированной пушкинианы как в 1961 году, так и в 1987 году. Владимир честно боролся с метелью, но в отчаянье признал своё бессилие.

Было две иллюстрации: заставка с метелью (которую воспроизводили потом) и жанровая концовка, когда Бурмин пал на колени перед Машей.

Этой книги у меня нет. Привожу сканы обеих гравюр, помещённых в текст повести.

Тоненькая книжка из серии пушкинских повестей, изданная большим тиражом "Детиздатом" в предюбилейный 1936 год. Отлично воспроизведённые для массового издания иллюстрации. Мы смотрели иллюстрации К.Рудакова к "Выстрелу" из этой серии. К "Метели" тоже иллюстрации Рудакова. Сканы — из Интернета, поскольку и этой книжки у меня нет.

Полностью отсканированная книга в свободном доступе выложена на сайте РГДБ: https://arch.rgdb.ru/xmlui/handle/1234567....

Рудаков сделал целый цикл из трёх страничных иллюстраций (плюс на обложке — тема бессилия перед метелью, как у Пискарева в дорогом издании).

Идеальная сюита, соответствующая пушкинской краткости и насыщенности. Отражены все три узловых момента: Маша в метели, Владимир в метели, Бурмин с Машей (без метели).

"Повести Белкина": отдельные издания, выпущенные в 1980-е гг. Почти со всеми книжками мы уже встречались. Для художников это было благоприятное время. Концептуально иллюстрация окончательно перестала быть разъясняющей картинкой, а стала претендовать на полноценную интерпретацию (так же как кинофильмы перестали быть просто изложением сюжета классических произведений). Это могло раздражать читателя, но таким путём в советское время поощрялось разнообразие книжной графики — залог развития.

Миниатюрный томик 1981 года издания.

Иллюстрированный разворот. Ну наконец-то! Простреленная картина. Это же связующий центр "Выстрела". Рассказчик (это не Белкин, как думают многие художники и режиссёры, а информатор Белкина) в первой части узнаёт о первой дуэли от одного из участников — Сильвио. А во второй части узнаёт о второй дуэли от второго участника — графа Б. Разговор о второй дуэли вообще и заходит из-за меткого выстрела на картине (две пули одна в другую всажены). Вероятно, и название повести связано с этим выстрелом по картине.

Когда Сильвио заставил графа стрелять первым, тот опять промахнулся и попал в картину. А Сильвио, когда уходил, покуражившись всласть, на пороге обернулся и, почти не целясь, попал в дырку на картине от первого выстрела. А рассказчик, оказавшись в гостях у графа, конечно, обратил на это внимание.

цитата

В картинах я не знаток, но одна привлекла мое внимание. Она изображала какой-то вид из Швейцарии; но поразила меня в ней не живопись, а то, что картина была прострелена двумя пулями, всаженными одна на другую.

— Вот хороший выстрел, — сказал я, обращаясь к графу.

А дальше — загубленный замысел художника. Панорама, разрезанная на две страничные иллюстрации и два разворота.

Сложно составить общее представление из этих разрезанных картинок (особенно, когда не ряд фоток рассматриваешь, а книгу листаешь). А вот как цельная панорама выглядит в альбоме "Пушкин в русской и советской иллюстрации" (спасибо, сохранили для истории):

Вот эта неторопливая панорама, показывающая ленивую скуку офицеров, относилась и по содержанию, и по технике исполнения к перспективной книжной графике последнего десятилетия советского строя. Тогда так было принято выражать сожаление об ушедшем золотом веке: что ты, брат Пушкин, понимал в жизни...

Тоже миниатюрные издания. Все "Повести Белкина" проиллюстрированы в трёх книжках художником А.Бакулевским. Вот они уместились на сталинском фолианте.

Книжки изданы "Советской Россией" в разные годы. "Выстрел" (вместе с "Метелью") — в 1989 году.

Даю библиографическое описание по образцу каталога-справочника.

Повести Белкина. — М.: Советская Россия, 1989. — 128 с.; 10,5 см.

БАКУЛЕВСКИЙ А. — 26 илл. (ксилографии): суперобложка, фронтиспис (портрет Пушкина); Выстрел: заставка, 8 страничных илл., 3 разворота; Метель: заставка, 8 страничных илл., 3 разворота.

Тираж 5 тыс. экз. Цена 2 руб. 40 коп.

С художником А.Бакулевским мы уже встречались в связи с его ксилографиями к "Онегину" (https://fantlab.ru/blogarticle53955).

"Повестей Белкина" с его иллюстрациями на Фантлабе нет — подал заявку.

Иллюстрации выглядят очень традиционными, но на самом деле они очень современно смотрелись в те годы. Техника непростая: гравюра по дереву.

Проиллюстрирован "Выстрел" очень подробно. Интересно, что из порядка расположения иллюстраций складывается впечатление о хаотичности сюжета. Хаотичности у Пушкина, конечно, нет, но резкие временные переходы в небольшом рассказе — это имеется.

Композиция "Выстрела" — два рассказа в рассказе — обуславливает и разные времена: о событиях рассказывают позднее, чем они произошли. Причём прошедший период времени почти одинаков и для рассказа Сильвио о первой дуэли (через 6 лет), и для рассказа графа Б. о второй дуэли (через 5 лет). Пушкин любил такую симметрию в композиции.

Получаются скачки во времени. Например, первую дуэль, с поеданием черешни, надо рисовать только в середине повести (когда о ней заводит речь сам Сильвио в конце первой части).

Вот как время чередуется у Пушкина.

Часть первая. "Время 1" (t) — завязка, жизнь Сильвио в местечке. В этом времени Сильвио рассказывает про "Время 2" (t — 6) — события шестилетней давности.

Часть вторая. "Время 3" (t + 5) — информатор Белкина (подполковник И.Л.П., с чьих слов Белкин записал рассказ) случайно, не ведая того, встретился с графом Б. В этом времени подполковник И.Л.П. рассказывает графу и его жене про "Время 1" (t) — т.е. про жизнь Сильвио в местечке. А граф в ответ рассказывает о "Времени 4" (t + 0,1), о второй дуэли, произошедшей пять лет тому назад, сразу же вслед за "Временем 1".

А потом ещё как постскриптум — битва под Скулянами, где будет убит Сильвио: это "Время 5" (1821 год) (не факт, что оно следует за "Временем 4", может Сильвио уже мёртв к тому времени, как граф спустя пять лет после второй дуэли рассказывает о ней подполковнику И.Л.П.).

Вот поэтому у Бакулевского два раза изображён тренирующийся в стрельбе Сильвио: первый раз во "Времени 1" (Сильвио в местечке), а второй раз — во "Времени 3" (подполковник И.Л.П. в гостях у графа).

цитата

— А каково стрелял он? — спросил меня граф.

— Да вот как, ваше сиятельство: бывало, увидит он, села на стену муха: вы смеетесь, графиня? Ей-богу, правда. Бывало, увидит муху и кричит: «Кузька, пистолет!» Кузька и несет ему заряженный пистолет. Он хлоп, и вдавит муху в стену!

Здесь демонический мотив отражён в развевающихся шторах.

Да-да, это на полу графиня лежит.

цитата

Жена лежала в обмороке; люди не смели его остановить и с ужасом на него глядели

Книга, изданная в Киеве в 1988 году. Художница О.Якутович.

Иллюстрации к выстрелу выстраиваются в полноценный цикл. Черта времени: кинематографичность книжной графики.

Новая графика уже стала привычной. Хотя смотрится всё ещё свежо, но это использование уже найденных приёмов, которое доведено до автоматизма. Вот почему происходит постоянное развитие: вымученная когда-то техника становится модной, подхватывается другими, расфуфыривается и превращается в штамп. Начинается отторжение от этого штампа и поиски нового...

Книга из скромной серии "Отрочество" издательства "Современник".

Книга на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/edition63280. Художник Б.Косульников: https://fantlab.ru/art824.

Даю ещё описание книги по образцу каталога-справочника.

Повести Белкина. Дубровский. — М.: Современник, 1991. — 96 с.; 23,5 см.

КОСУЛЬНИКОВ Б.Н.: 9 тонированных илл.: обложка (илл. к "Выстрелу"); Повести Белкина: Выстрел: 1 страничная илл.; Метель: 1 страничная илл.; Гробовщик: 1 страничная илл.; Станционный смотритель: 1 страничная илл.; Барышня-крестьянка: 1 страничная илл. Дубровский: 3 страничных илл.

Тираж 1 млн. экз. Цена 80 коп.

К "Выстрелу" по факту две иллюстрации — одна на обложке, и одна — страничная. Сцена: вторая дуэль, когда собрались все участники (дуэлянты и графиня Маша).

Летящий рисунок с мягкими контурами — тоже характерная манера для поздней советской графики (но для 1991 года уже давно не революционная).

В целом, всё-таки чувствуется образ графики Восьмидесятых. Казалось, что и дальнейшее развитие гарантировано без перерывов и провалов.

Странно, но "оттепель" и в целом 1960-е гг. почти не оставили следов в иллюстрировании "Повестей Белкина". Видимо, не очень они подошли для выражения новых тенденций книжной графики. Поэтому мы от иллюстраций 1950-х гг. переходим сразу к иллюстрациям 1970-х гг. Резкий скачок.

Маленькая книжка, изданная Алтайским книжным издательством (г. Барнаул) в 1977 году. Художник — В.Туманов.

Каталог-справочник сообщает, что было раннее издание с этими же иллюстрациями (книжка — такого же формата, страниц почему-то было меньше). Первое издание было в 1968 году. Формально — иллюстрации из Шестидесятых (единственные учтённые в каталоге-справочнике).

Библиографическое описание из каталога-справочника:

Добавления к библиографии. Тираж 200 тыс. экз. Цена 29 коп.

Книги на Фантлабе нет — подал заявку. Страничка художника В.Туманова на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/art14378 (видимо, наш, потому что приведённые проиллюстрированные книжки в основном изданы в Барнауле).

К каждой повести имеется по одной картинке на шмуцтитуле.

Интересная иллюстрация. Костюмы, бородки, причёски — не из пушкинской эпохи. Времена Тургенева, а то и Чехова. Как будто это Чехов написал пьесу "Выстрел". Очень я оживился от такого предположения, с большим интересом рассматривал картинку. Показалось, что усталые позы, общая задумчивость, печаль — тоже чеховские. Так наш "дуэльный треугольник" ещё не рисовали.

Но поневоле пришлось задуматься и о времени действия пушкинского "Выстрела". Сильвио убит под Скулянами — это июнь 1821 года. Вторая дуэль произошла через 6 лет после первой. Значит, первая дуэль была не позднее 1815 года. Но когда точно? Ведь там была Отечественная война 1812 года.

Сам Сильвио про то время — первой дуэли — рассказывал:

цитата

В наше время буйство было в моде: я был первым буяном по армии. Мы хвастались пьянством: я перепил славного Бурцова, воспетого Денисом Давыдовым. Дуэли в нашем полку случались поминутно: я на всех бывал или свидетелем, или действующим лицом.

Бурцов погиб в 1813 году во время Заграничного похода. Значит, первая дуэль произошла до наполеоновского нашествия. Сезон поедания черешни — раннее лето. Скорее всего, дело было в 1811 году, когда русские войска уже были массово сосредоточены у западной границы (там же и польские помещики водились, на балу у одного из которых произошла ссора Сильвио с графом-однополчанином). А сразу после скомканной дуэли Сильвио вышел в отставку:

цитата

Я обратился к секундантам, объявив, что нынче стрелять не намерен, и поединок тем и кончился. Я вышел в отставку и удалился в это местечко.

Это значит, что в Отечественной войне Сильвио не участвовал, с французами не дрался. К патриотическому призыву, значит, остался глух...

Ещё одна маленькая книжка в мягкой обложке. Тоже региональное издательство: Куйбышев (ныне — Самара), 1973 год. Художник — Г.Коновалов.

Библиографическое описание из каталога-справочника:

Добавления к библиографии. Тираж 200 тыс. экз. Цена 14 коп.

Книги на Фантлабе нет — подал заявку. Страничка художника Г.Коновалова на Фантлабе есть: https://fantlab.ru/art15964. Там, кстати, указано, что

цитата

Дипломная работа, посвященная «Повестям Белкина», была оценена на «отлично»

Шмуцтитулы украшены рукописным шрифтом. Вот пример (на левой странице — концовка к "Выстрелу").

Иллюстрация к "Выстрелу" только одна, на полстранички. Сцена выбрана нестандартная (диплом, юный художник хочет быть оригинальным). Это сцена ссоры Сильвио с графом на балу у польского помещика:

цитата

Наконец однажды на бале у польского помещика, видя его предметом внимания всех дам, и особенно самой хозяйки, бывшей со мною в связи, я сказал ему на ухо какую-то плоскую грубость. Он вспыхнул и дал мне пощечину. Мы бросились к саблям; дамы попадали в обморок; нас растащили, и в ту же ночь поехали мы драться.

Есть в этой книжке наградная надпись. Очень трогательная: девочку награждают за охрану птиц (в рамках мероприятий республиканского Всероссийского общества охраны природы). Небогатый был бюджет у районного отделения ВООП.

Следующий сборник был издан в Киеве в 1977 году. Художник — В.Дозорец.

С книгой и художником уже встречались по поводу "Пиковой дамы" год назад (https://fantlab.ru/blogarticle57045). Книги на Фантлабе нет — подал заявку.

Здесь техника — силуэты, которые сами по себе создают романтический настрой. К каждой повести по одной заставке и страничной иллюстрации. Хороший уровень.

Вот такая слепая книга (название "Проза. Драматические произведения" не читается) с небольшим количеством иллюстраций титулованного художника В.Горяева.

Библиографическое описание из каталога-справочника:

Добавления к библиографии. Тираж 300 тыс. экз. Цена 70 коп.

Это вторая книга из неформального двухтомника Пушкина, изданного "Современником" в 1974 году к негромкому пушкинскому юбилею. С первой книгой и художником мы уже встречались по поводу "Анчара" (https://fantlab.ru/blogarticle59038).

Книги на Фантлабе нет — подал заявку.

Два героя-антогониста помещены на форзаце. Они же, но с участием несчастной Маши, стоят на развороте — единственной иллюстрации к "Выстрелу".

Ещё раз повторюсь: при всей любви к авангардистским исканиям в искусстве книжного оформления, Горяева я не принимаю сердцем. А в этом томе ещё и иллюстрации у него не самые выдающиеся. А так-то значение этого художника признаю.

Горяев создал абсолютную схему. Сейчас многие популярные (т.е. признанные потребителями) художники так нарочито небрежно и схематично делают книжные иллюстрации. Уже и не представляешь другой книжную графику. А ведь путь этому поколению проторял Горяев — его минимализм преднамеренный, он сделал скелет новой графики, а современные художники только одевают этот скелет.

Недавно встречались с этим премированным изданием по поводу вступления "От издателя".

Иллюстрация к эпиграфу: "Стрелялись мы". Набор дуэльных аксессуаров.

Две иллюстрации.

Мощная экспрессия, но уже не театральная, а кинематографическая: операторские ракурсы, длинные медлительные панорамы, наложение кадров... Эстетика советского кино Семидесятых.

Три книги, со всеми уже встречались. Как всегда, у П.Бунина иллюстрации идут на вклейках, подряд.

Формально к советским Семидесятым относится только первая книга — "Болдинская осень" — изданная в 1974 году. Но иллюстрации в поздних сборниках выполнены в той же манере, поэтому их все можно отнести к одной эпохе.

П.Бунин не повторяется, и из трёх книг можно составить очень интересную сюиту, практически полностью отражающую все содержание "Выстрела". Только про первую дуэль (с поеданием черешни) Бунин ничего не рисует.

Очень романтичная получилась сюита. Сильвио — демонический, но не такой важный как в иллюстрациях 1950-х гг.

Книга уже за пределами Семидесятых, но это переиздание сборника "Болдинская осень" с комментариями, которую ранее иллюстрировал П.Бунин. Поэтому рассмотрим его здесь по логической связи. Художник здесь другой — В.Носков. Художник на Фантлабе: https://fantlab.ru/art445. Книги на Фантлабе нет, заявку подавать не стал — непонятно как описывать тексты по шаблону Фантлаба.

Сурово обошлись с причастными к Болдинской осени лицами: Пушкин не вынесен на обложку как автор, Эйдельман и Порудоминский — сопроводительный текст, а Носков вообще только в выходных данных помечен, и не как художник, а как оформитель.

Это сборник, где произведения Пушкина расположены не по жанрам, а в хронологическом порядке их написания осенью 1830 года.

Комментарии и разъяснения разбавляют пушкинский текст. Комментарии в научно-популярной форме. Великолепное введение в пушкинистику. В старших классах школы эта книга стала для меня открытием мира гуманитарной науки.

К "Выстрелу" — страничная иллюстрация.

Техника — ксилография (гравюра по дереву). Теперь понимаю, что иллюстрация — концептуальная, ксилография сделана в духе Фаворского (а не Кравченко). Но подобная манера очень холодна, да и воспроизведение на плохонькой бумаге не впечатляет.

Графика Носкова меня оставила равнодушным, но всё же отблеск зажжённого Эйдельманом пожара лёг и на художника.