Недавно показывал я "Домик в Коломне" Фаворского (https://fantlab.ru/blogarticle54675). Первоначальная задумка сразу же показать контраст этой работе уже не получилась (втиснулись новые "Онегин" и "Онегины" старые, позабытые). Так что, уж лучше завершить пока тему "Домика в Коломне". Кроме Фаворского отдельных изданных сюит к "Домику" у меня нет. Есть ещё отдельное легендарное издание 1924 года: цикл из двух иллюстраций Лебедева и одной — Добужинского. Ниже будет картинка Добужинского приведена, но вообще-то иллюстрации Лебедева уморительны — как будто он их для Маршака рисовал. Нету у меня этого раритета. Одна картинка Лебедева — самая смешная приведена вот в этой книге:https://www.ozon.ru/context/detail/id/495.... Но показать не могу: бумажный выпуск энциклопедии дороговат, а в интернете картинок Лебедева к "Домику" мне отыскать не удалось.
Значит, обзор будет состоять из сборников. И обзор этот — противопоставление Фаворскому.
Содержание пушкинской поэмы провокационное: долгое-долгое лирическое введение, потом быстро рассказанный анекдот о том, как девушка привела в дом мужчину под видом кухарки, а матушка раскрыла секрет, застукав кухарку за тем, что она бреет себе щёки (ну, то есть однозначно мужское занятие).
Первая — бессюжетная — часть "Домика" представляет большую художественную ценность. Фаворский это, конечно, почувствовал и её-то в основном и иллюстрировал (а из второй части брал строго бытовые зарисовки, избежав соблазна показать кульминационную сцену). Вторая часть "Домика" — собственно анекдот — для художника понятна и предсказуема: изобразить, как "кухарка брилась". Первым этот рисунок сделал сам Пушкин. Большинство случайных иллюстраторов тоже этот мотив повторили. Вот эта предсказуемость делает многие картинки к "Домику" скучноватыми.
Но, конечно, и от уровня художника многое зависит. Вот, например, на одном листе сравнение: прижизненный пушкинский иллюстратор (родственник Карла Брюллова) и Добужинский. Небо и земля — вот почему, кстати, я большинство старых иллюстраторов (до-Добужинского) игнорирую.
Добужинский внизу
Эти картинки вот из этого альбома:
Дополнения к библиографии. Тираж: 26.000 экз. Цена: 2 руб. 46 коп.
На сайте РГБ выложены в свободном доступе некоторые дореволюционные издания. Ну там тоже не-Добужинский, а кухарка в основном бреется. Образчик картинок из дореволюционных дешёвых изданий:
Вот из этого издания: Домик в Коломне: рассказ в стихах: с портретом автора и двумя иллюстрациями. — Москва: издание А. С. Панафидиной, 1912. Художник не указан (текст, кстати, начинается с середины, когда Пушкин добрался собственно до анекдота — свидетельство тогдашней бесцеремонности издателей и тогдашних вкусов публики, на которую такие издания были рассчитаны). РГБ спасибо — поучительную книжку отсканировала.
Пройдёмся по сборникам из моей коллекции (часть уже описывал, если встречаются впервые — привожу описание).
1) Трёхтомник 1949 года
Кухарка бреется и убегает.
По технике — унылые картинки, обычные для поздней сталинской графики. Художник — Ладягин — совсем не модернист. Но здесь ужасно уже то, что художник даже композицию сохранил, как на столетней давности убогой картинке родственника Брюллова. Будто на просвет обводил оригинал: получилось ещё бледнее.
2) "Поэзия" 1949 года
Это уже знакомый том огромного формата (страничные иллюстрации, соответственно, тоже большие). Здесь картинки поживее, их даже интересно разглядывать. Сюжет анекдота передан хорошо. Без бреющейся кухарки не обошлось.
Художник к "Домику" в этом юбилейном томище — Правосудович (есть на Фантлабе: https://fantlab.ru/art9917). Правосудович отметился в 1920-е в детской книге — а это была выдающаяся школа книжной графики. Одну его детскую книжку тех времён недавно переиздали как факсимиле (https://www.labirint.ru/books/608470/), так я её сразу купил.
3) "Избранные произведения" 1959 года
Этот сборник у нас в первый раз демонстрируется. Хотя год издания — "оттепельный", и книга для детей, но решена она в типичной поздне-сталинской манере. Внушительный том, но издание не юбилейное, поэтому иллюстрации — небольшие, отдельных листов для них не выделено. Для тех времён печать иллюстраций на отдельных листах мелованной бумаги была принципиальна: во-первых, гравюры (чаще всего, они были) печатались в этом случае с досок, во-вторых, бумага с текстом была газетной (более или менее). Так что без отдельных листов происходило двойное ухудшение качества картинки. Вот и в этом томе качество воспроизведения невысокое: картинки блеклые. Самих картинок немного: на каждое крупное произведение не более двух (заставка и концовка).
Дополнения к библиографии. Тираж:100.000 экз. Цена: 21 руб. (с 01.01.1961 будет всего 2 руб. 10 коп.).
В "Домике в Коломне" проиллюстрированы традиционные сцены: кухарка бреется и убегает.
Ракурс на старушку и кухарку в первой иллюстрации очень простой: фронтальный, но на фоне других иллюстраторов даже это оригинально. Художник не самый последний: А.Гончаров, на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art3486.
4) "Поэмы" 1983 года (Носков)
Дополнения к библиографии. Тираж: 50.000 экз. Цена: 90 коп.
В.Носков — известный и очень плодовитый иллюстратор, часто работал в трудоёмкой технике ксилографии (гравюры на дереве), когда с технологической точки зрения это было уже не обязательно. На Фантлабе художник представлен: https://fantlab.ru/art445.
В школьные годы на меня сильное впечатление произвела эйдельмановская книга "Болдинская осень" (https://www.ozon.ru/context/detail/id/738...). В ней как раз были картинки Носкова. Поэтому с Носковым у меня связаны очень приятные воспоминания, но как художник он меня всегда оставлял равнодушным. В этом издании к "Домику в Коломне" у Носкова иллюстрация с традиционной композицией (старушка застукала кухарку за столом в том же самом ракурсе, что и у большинства предшественников).
Техника, конечно, на высоком уровне, что выгодно отличает эту иллюстрацию от предшественников. Картинка очень экспансивная, модерновая. Ну и ярко выраженные признаки ксилографии (подчёркнуто резкие следы штихеля) отсылают к традициям Фаворского. Это, конечно, добавляет картинке респектабельности.
5) "Полнощных стран краса и диво" 1987 года
Художник Плаксин. В этой книге, напоминаю, концепция такая: онегинский Петербург без единого персонажа.
К "Домику в Коломне" — окраина столицы пушкинского времени. Правда ведь, очень стильная картинка?
6) Пушкиниана Дмитрия Арсенина (1994)
Художник Арсенин. К "Домику в Коломне" — портреты всех участников анекдота. Сцена с бритьём тоже есть, хотя и едва заметна.
Вроде бы и подача материала через статичные ("парадные") портреты для "Домика" отличается новизной, но особого впечатления такая концепция иллюстративного цикла всё равно не производит.
Ну, и последнее.
7) "Поэмы" 1989 года (Ю. Иванов)
Библиографическое описание по образцу каталога-справочника.
Поэмы. — М.: Детская литература, 1989. — 192 с. — 20,5 см.
ИВАНОВ Ю.: 10 страничных ил. (по две — к "Полтаве" и "Медному всаднику", по одной — к остальным поэмам).
К "Домику в Коломне" картинка очень изящная, но, конечно, не революционная: бритьё как центральный эпизод (серия-то "Школьная библиотека", надо детишкам что-то из сюжета дать).
Иванов — художник, нежно мною любимый. Ещё одно потрясение школьных лет — опять-таки эйдельмановская книжечка — была иллюстрирована Ивановым, и вот эти картинки для меня неразрывно оказались связаны и с текстом Эйдельмана, и со всем пушкиноведением.
Натан Эйдельман сделал для популяризации пушкинистики очень много. Но его вклад в науку шире пушкинистики: не все его школьники-читатели стали литературоведами, но многие пошли в науку, поскольку Эйдельман показал им, что нон-фикшн — это интересно. В советское время нередко популяризаторская литература сопровождалась достойными иллюстрациями. Так что союз Эйдельмана и Иванова был естественным.
Есть пушкинские вещи, проиллюстрированные самостоятельным циклом только один раз, зато навсегда.
"Домик в Коломне" — как раз такая поэма, сделанная в 1920-х годах Фаворским.
Издание легендарное. Подлинная книжка, конечно, по цене недоступна. Посмотрел по случаю наличие на Алибе: есть экземпляр за 17 тысяч — ох, кто-то демпингует — остальные экземпляры от 35 тысяч (всегда удивлялся, что есть в наличии книги из крохотных тиражей и все в хорошем состоянии — а их просто изначально берегли; вот попробуйте первое издание "Волшебника в Изумрудном городе" найти!).
Но в перестройку вышло факсимильное издание. Его-то я и купил много-много позднее. Описание к изданию 1929 года соответствует — факсимиле ведь. Данные самого факсимильного издания — Л.: Изокомбинат Художник РСФСР, 1988.
Ни тиража, ни цены не обнаружил. Моя книжка, судя по всему, была элементом вот этого издания: https://www.ozon.ru/context/detail/id/312... (две факсимильные книжки в одной папке с сопровождающей брошюрой). Там, видимо, можно найти цену и тираж факсимильного издания. А мне достался, значит, некомплект (неопытный был, когда первые покупки дистанционно делал).
Фаворский, понятно, на Фантлабе представлен: https://fantlab.ru/art3101. Его "Домик в Коломне" тоже представлен: https://fantlab.ru/edition165047 (почему-то указано, что Фаворского только оформление; в принципе, правильно, но так обычно пишут про книги, в которых у художника нет никаких иллюстраций, а только шрифты, да виньетки).
Фаворский считается реформатором книжного искусства, при жизни был назначен классиком, официально признан (Ленинская премия). Фаворский — реформатор, но совсем не в стиле модерн. Это важно — мирискусники до революции в России были всё же вторичны, они подхватили течение модерна, придуманное не ими. Фаворский оригинален (ну, или нам меньше известны мировые тенденции в этом направлении).
Иллюстрации Фаворского к "Домику в Коломне" известны больше, чем сама поэма Пушкина.
Восторг вызвали в своё время именно гравюры на полях книги — такое вторжение иллюстраций в текст (не зря в каталоге-справочнике указывается на приоритет Фаворского в этом приёме — Кузьмин будет не первым). Вот несколько примеров.
Ну и все страничные иллюстрации (фронтиспис отдельно считается).
Вот, собственно, и всё.
О стиле Фаворского написано очень много в специальной литературе. Там, понятно, полный восторг... Я тоже значение Фаворского признаю. Но не могу не сказать, что Фаворский всё же не только притягивает, но и отпугивает. Он как раз "музыку разъял как труп".
Картинки Фаворского откровенно, подчёркнуто уродливы — уродство, понятно, как особая эстетическая форма (Пушкин про себя писал: "Потомок негров безобразный"). Это уродство Гуинплена, которое одно только и может вскружить голову пресыщенным знатокам. После войны Фаворский будет резать "нормальные" картинки, но это будет сухо и, честно говоря, скучновато. Можно было бы подумать, что ксилография всегда такая угловатая (всё же резцом по дереву — это вам не беличья кисть), но это не так. Фаворский намеренно угловат и намеренно вырезает манекены вместо фигур.
Почти уверен, что критики говорили о близости Фаворского к титанам Возрождения. Само собой такое напрашивается. Ну, наверное, Фаворского можно сравнить с "суровым Дантом": все почтительно замирают, рассказывают друг другу, какой трепет их объял... Некоторые читают, очень высоко ценят. Но, по-моему, никто не любит.
Сегодня — ещё один позднесоветский "Онегин" с макетом, продуманным в соответствии с классической традицией.
Издание не успело попасть в каталог-справочник. Даю собственное библиографическое описание.
Евгений Онегин. — Устинов: Удмуртия, 1987. — 286 с.; 17 см.
БАКУЛЕВСКИЙ А.: 36 илл.: 17 заставок (включая илл. на шмуцтитулах к главам) и концовок, 10 илл. на разворот, 2 страничных, 7 в тексте.
Тираж 25.000 экз., из них 500 экз. отпечатаны с авторских досок на мелованной бумаге.
Цена обычного экз. — 1 руб. 10 коп. Цена экз. с авторских досок на мелованной бумаге — 1 руб. 40 коп.
Таким образом, имеется два варианта издания. В моей коллекции — обычный экземпляр (не с авторских досок и на плохонькой бумаге).
Издание на Фантлабе отсутствует. Несколько образцов творчества Бакулевского — представлено (https://fantlab.ru/art201).
Книжечка небольшая, претендует на изысканность. Техника иллюстраций, если я правильно понял, — ксилография (гравюры на дереве).
Авантитул
Необходимая композиция: Пушкин с Онегиным напротив Петропавловской крепости
Для 1987 года гравюры в книге — это экзотика и вызов. Расцвет ксилографии у нас приходится на 1920-е гг. Этот расцвет был немного от скудости полиграфической базы, но в основном из-за переосмысления искусства книжного оформления, отказа от поясняющих картинок в реалистичном ключе.
Так что картинки Бакулевского в нашем издании "Онегина" — для "продвинутых". Лаконизм, символизм...
Вот для понимания — оформление второй Главы (все иллюстрации). Идея есть: иллюстрация на развороте сопряжена с одним только эпиграфом. При этом полиграфическое исполнение самое заурядное, бумага просвечивает...
ШмуцтитулИлл. на разворотИлл. в тексте
Смотрим ключевые точки (если что-то можно разглядеть).
1) Онегин.
2) Сон Татьяны.
3) Дуэль.
4) Первая встреча Онегина с Татьяной.
5) Последняя встреча — отсутствует. И похоже, что это вовсе не пощёчина мещанскому вкусу от постмодерниста. Видать, у художника просто сил не хватило для завершения сюиты.
Ксилография — техника тяжёлая (физически тоже), у понимающих сама попытка вызывает уважение. В позднесоветское время ксилографии — это больше способ самовыражения художника. Тогда уже с досок гравюры не печатались, а обычные способы фото-воспроизведения резко ухудшились. Было очень рискованно в таких условиях пытаться публиковать массовыми тиражами ксилографии, литографии и т.п. Не зря в нашем издании присутствует улучшенная часть тиража — а так и вообще браться за это дело не стоило. Интересно было взглянуть на улучшенный экземпляр.
В некоторых издательствах с малыми тиражами можно было пробовать — у Бакулевского имеется опыт иллюстрирования миниатюрного библиофильского издания пушкинской прозы (надеюсь, дойдём и до него).
Возвращаемся к "Евгению Онегину". Это издание 1954 года. Художник — Ф.Константинов.
Слева — мой экземпляр. Справа — описание из каталога-справочника.
Добавления к библиографическому описанию: Переплёт (тв. обложка). Тираж — 30.000 экз. Цена — 6 руб. 50 коп.
Техника иллюстраций: ксилография — гравюры на дереве (по умолчанию, доски торцевого среза, что принципиально отличает современную ксилографию от старинных гравюр с продольных досок).
Формально это послесталинская книга, но фактически она относится к до-оттепельному периоду. Однако художник к представителям сталинского стиля не относится — он всегда работал в направлении романтизма, не окостенел даже в самые неблагоприятные времена. Но и во время оттепели манеру свою не изменил — видимо, действительно, был убеждённым романтиком.
Константинов — ученик и последователь Фаворского, которого у нас считают вершиной искусства книжной ксилографии. Иногда (как в "Маленьких трагедиях") Константинов намеренно повторял композицию учителя, горделиво напрашивался на сравнение. Но "Онегина" Фаворский не иллюстрировал, и наша книга осталась редким образцом иллюстрирования романа гравюрами на дереве.
Ксилография — это такая странная техника. На любителя. Очень трудоёмкая, при этом (в отличие от литографии, например) видно, что это "топорная работа". Когда-то всё это искупалось тем, что при примитивных типографских машинах "высокая печать" ксилографических картин смотрелась очень выигрышно. Этот технический моменнт быстро прошёл — все техники стали переносится в книгу фотографиями. С художественной точки зрения ксилография выигрывала, когда в иллюстрации была высокая степень символизма (с чего и начинал Фаворский).
Ну а реалистично исполненные сцены с людьми смотрятся в ксилографии немного неестественно: персонажи там картонные. Особенно, это видно у последователей Фаворского. Вот пейзажи хорошо в ксилографии у всех получаются. А у Константинова классно получились городские пейзажи.
Сцена последней встречи... Онегин чересчур пристыжен, Татьяна чересчур упивается собой. А уж какая дебелая стала! Может, это сказывается женский идеал послевоенного сталинского кинематографа? Там и играли также, как на этих картинах — паузы держали, в позах выпуклых застывали...
При всей несопоставимости талантов (Константинов свой не растерял) прощальная сцена имеет неприятный привкус сходства с ужасной картинкой Герасимова, которую мы уже смотрели (https://fantlab.ru/blogarticle53348).