Не предполагал я, легкомысленно взявшись полистать детскую книжечку, какие жуткие бездны таятся в "Теремке". Это вам не светлый пушкинский мир — страшно находиться рядом с пламенем славянского фольклора, которым оказались опалены и детские художники.

Была в детской иллюстрации особенная линия трансформации персонажей — примитивистко-лубочно-фантазийная. Представителем этой линии является Ю.Васнецов. Васнецов изначально тяготел к народному лубку, у него стезя была иная, чем у Чарушина (о котором мы поговорили тут). Но зверюшки-то умильные! Этим Васнецов сближается с Чарушиным и отличается от Мавриной, которая тоже работала в лубочно-фантазийном направлении.

У Васнецова огромное количество изданных вариантов его иллюстраций (и в книгах, и отдельными литографиями) — я давно оставил мысль собрать все их. Решил, что как у всякого художника, который начинал в золотую эпоху детской книги, потом попал под обвинения в формализме и пачкотне, а потом был прощён и обласкан — что у такого художника можно без труда вычленить периоды его творчества. Даже и наметил основные этапы Васнецова в изображении зверюшек в сказках: сначала он рисовал в примитивистской манере, в эпоху гонений — должен был рисовать в натуралистической манере, а после смерти Сталина — в празднично-лубочной манере. Но потом я спутал несколько раз датировку и понял, что периоды наслаивались друг на друга, Васнецов оказался хитрее. Пришлось срочно купить издание "Известный Юрий Васнецов" (2012), подготовленное при активном участии дочери художника. Давно пора было.

Теперь немного ориентируюсь в разных периодах. Главное отличие — не между Васнецовым-реалистом и Васнецовым-примитивистом (это и так видно), а между фантазийной манерой Васнецова довоенной и шестидесятых годов. Жаркие споры в отзывах на переиздания книг Васнецова, обвинения издателей в уродовании классика — это часто оттого, что издатель дал довоенные рисунки, а читатель сравнивает с картинками позднего периода. Примитивистские картинки разных периодов похожи, отличаются часто фоном, украшательством. Настоящий лубок — это любимые всеми и удостоенные Госпремии "Ладушки" (начало 1960-х, в этой книге есть некоторые сказки для маленьких, но не "Теремок") и "Радуга-дуга" (конец 1960-х). Открыл для себя довоенного Васнецова-примитивиста и понял, что он мне больше нравится, чем поздний Васнецов, ставший каноническим.

До войны Васнецов проиллюстрировал пьесу С.Маршака "Теремок" (издан в 1941 году). К народной сказке пьеса имеет отдалённое отношение: персонажи-то почти те же самые (зайца нет, ёж и петух добавлен), но они изначально разбиты на две группы: мелкие положительные зверюшки, живущие в теремке и его обороняющие, и враги-хищники (лиса, волк, медведь), которые держат теремок в осаде. Тем не менее, представление о довоенных васнецовских зверюшках эта книга даёт, и, более того, Медведя из маршаковского "Теремка" позднее поместили и в народный "Теремок". Довоенный персонаж нормально вписался в поздний период творчества Васнецова.

У меня вот такие издания пьесы "Теремок". Слева — качественное современное переиздание: Маршак С. Теремок (худ. Ю.Васнецов). — М.: Мелик-Пашаев, 2013. А справа — курьёз советского провинциального книгопечатанья, когда рисунки Васнецова не воспроизводились напрямую, а перерисовывались другим художником: Маршак С. Теремок (копийные рисунки художника Г.Куценко). — Фрунзе: Мектеп, 1984.

Вот сам Теремок и персонажи.

А вот отличие сюжета: у Маршака попытка Медведя проникнуть в Теремок жёстко пресекается коренными жильцами.

Народный "Теремок" у Васнецова существует в нескольких вариантах, которые создавались в разные периоды творчества. Вот образцы васнецовских "Теремков" в отдельных изданиях и в сборниках (по возможности) по сведениям альбома "Известный Юрий Васнецов".

Отдельные издания

1938 год

1946 год

1951 год

А вот здесь в альбоме прокол, что ещё больше запутывает вопрос о вариантах васнецовских книжек. Приведено описание изданного в 1951 году нового варианта маршаковского "Теремка", приводится пример иллюстрации. Однако видно, что это иллюстрация к народной сказке! Иллюстрация к пьесе Маршака нашлась в Интернете, но откуда картинка к народной сказке, я не смог установить. Пусть тоже идёт под 1951 годом (стилистика подходит).

Сборники сказок.

"Гуси-лебеди"1937 год.

Впервые народный "Теремок" Васнецов проиллюстрировал, видимо, в 1937 году в сборнике "Гуси-лебеди" (переиздавался с вариациями до начала 1950-х гг.). Эти варианты можно посмотреть в ЖЖ-сообществе "Музей детской книги" (здесь). В этом издании были два художника: Ю.Васнецов и К.Кузнецов, крепкий реалист. К "Теремку" четыре иллюстрации без указания конкретного авторства.

Насчёт авторства Васнецова в двух последних картинках появились у меня сомнения. И вроде бы изменение манеры в сторону реализма можно понять, и в книге про Васнецова приведён его набросок именно для "Гусей-лебедей".

А всё равно сомнения остаются...

"Русские сказки" 1947 год

Заняться углублёнными поисками меня заставила вот такая современная книга: "Первые сказки: Курочка Ряба, Колобок, Репка, Теремок". — М.:Лабиринт, 2017.

В целом, здесь воспроизводится издание 1952 года в тогдашней реалистичной манере. Но в сталинской книжке не было "Теремка" (он, как было показано выше, и так активно издавался). Редактор добавил "Теремок" в современное издание и добавил так, что теперь книжка стала памятником и учебным пособием. Памятник полному отсутствию вкуса и меры. Учебное пособие: в одном месте собраны разные периоды творчества Васнецова — видно, как рисовал зверей в натуралистической манере, а как — в фантазийной.

Теперь-то понятно, что иллюстрации чёрно-голубые из издания "Русские сказки" (М.-Л.: Детгиз, 1947), чёрно-белые — из числа иллюстраций к "Теремку" предположительно 1951 г. Цветные реалистичные звери — не могу найти источника (подозреваю даже, что это иллюстрации к другой сказке, например, к "Колобку" — лиса и волк смотрят куда-то вниз). Последняя яркая сказочная иллюстрация — скорее всего, автономная большого формата литография Васнецова (эти плакаты у букинистов не встречаются — их ещё сложнее классифицировать, чем книжные иллюстрации).

У Васнецова нет варианта "Теремка", переработанного в поздней манере, выдержанного в стиле "Ладушек". Есть только скомпонованный вариант   в "Русских сказках" (1974). Эта книга — "Русские сказки" — вышла на следующий год после смерти Васнецова. Книга тоже собрана из разнородных картинок на живую нитку, хотя, наверняка, делалась под наблюдением родственников художника. Но разница между картинками разных циклов и периодов всё же не так бросается в глаза — все картинки в одном стиле. Чувство вкуса редакторов не покинуло.

У меня переиздание 1991 года.

Ну а сами картинки — микс из народных "Теремков" (вероятно, не нарисованных заново, а взятых из прежних изданий, в том числе из книг 1938 г. или 1946 г.) и маршаковского "Теремка" (1941 г.).

В прошлый раз, глядя на картинки к сказке "Теремок", стало понятно, что звери, узнаваемо нарисованные, но в человечьих костюмах присутствовали в иллюстрациях к сказкам-басням всегда (в "Теремке" — в дореволюционные времена у Нарбута, хотя бы). У Рачёва звери тоже вполне натуралистичные. А мы в детских сказках привыкли на картинках видеть персонажей условных в большей или меньшей степени. Как произошла эта трансформация из реалистичной манеры в условно-сказочную, если ограничиться только темой зверей?

Первая линия трансформации — умилительная. Наверное, пупсиков рисовали и раньше. Но то, что сложилось в советской детской графике сороковых годов — было потрясающе. Может быть, дело в том, что славных игрушечных зверюшек начали рисовать не мамочки-дилетантки, а лучшие мастера, через многое прошедшие?

Е.Чарушин имел свой свой собственный стиль анималиста, как это видно из импрессионистских рисунков 1928 года к "Терему" Виталия Бианки. Этот стиль правду жизни отражал, т.е. его можно было признать реалистичным. Рисовать с натуры звериных детёнышей Чарушин любил c самого начала (1920-е гг.), но сказочными зверюшками увлёкся во время войны. Искусствовед неодобрительно замечает в связи с послевоенным временем: "Чарушин, первый и лучший, самой судьбой назначенный анималист, ударился в размножение сентиментальных зверюшек" (Кузнецов Э. Медведь летит, хвостом вертит: Рассказы о художнике Юрии Васнецове. — СПб.: Детгиз, 2007. С. 162).

"Теремок" у Чарушина выходил в 1947 году, причём в двух вариантах: народная сказка в сборнике "Русские сказки про зверей" и в пересказе самого Чарушина отдельной книжкой. В сборнике иллюстрации черно-красные и несколько цветных вкладок. В отдельном издании "Теремка" — все картинки полноцветные.

Чарушинские "Русские сказки про зверей" у меня в современном переиздании (М.: Махаон, 2018).

Вот весь ряд иллюстраций к "Теремку".

На цветном рисунке — не столько медведь, сколько медвежонок — очень трогательный (не верится, что он представляет опасность).

В книжке про Чарушина есть подлинники (ещё не отретушированные) обложки для отдельного издания "Теремка" и вариант прибытия Медведя (он здесь максимально пупсовый). Даю фото этих картинок.

Отдельное издание "Теремка" было всё цветным — и всё с "милотой". У меня этой книжечки нет — как-то упустил даже современное хорошее переиздание от "Речи". Издательство сканы выложило вот тут. Даю их.

Видно, что развитие получила цветная иллюстрация из "Русских сказок про зверей" — звери окончательно стали мягкими игрушками. Но в целом-то зверюшки у Чарушина были не только сентиментальны — по ним ещё можно было изучать зоологию. Поэтому искусствовед указывает, что и в пупсиках Чарушину, как знатоку животных, нет необходимости без нужды очеловечивать персонажей. "Вместо этого он предпочитал утрировать реальные проявления звериной психологии... Это диалоги взглядов и поз, выразительных самих по себе... Как опасливо, напряжённо-мучительно смотрит Волк, высунувшийся из теремка, на приближающегося Медведя: всё, конец, сейчас раздавит" (Кузнецов Э. Звери и птицы Евгения Чарушина. — СПб.: Детгиз, 2012. С. 144).

Другая линия трансформации — условность в стиле современного искусства.

Лев Токмаков — один из художников, с именами которых связывают перелом в иллюстрировании после-сталинской детской книги. Оттепель раскрепостила многих иллюстраторов, но они поначалу или действовали в своей прежней — до-сталинской — манере, если были в возрасте, или развивали технику предшественников, если были молоды. А Токмаков в 1960 году нарисовал "Джельсомино в стране лжецов" — и от этой книги некоторые искусствоведы отсчитывают эпоху новой книжной графики (не знаю, закончилась она или нет).

Токмаков начинал с плоской графики, но затем его фирменным стилем стали фигурки из геометрических трёхмерных элементов. Таковы и преднамеренно условные картинки к "Теремку" в "Русских сказках про зверей" (М.: Советская Россия, 1973).

В этой книге зверюшки у Токмакова в основном статичные, а в "Теремке" просто галерея персонажей. Ну хоть рассмотреть их можно спокойно.

Есть ещё и современная книжка Гильдии вольных издателей (М.: Ваухаус, 2014) с иллюстрациями художницы Л.Шаповаловой (под псевдонимом ЛадаШ).

Персонажи тоже подчёркнуто условные, геометрические. Но восторга не вызывают. На современное прочтение сказки указывают не столько угловатые персонажи, сколько интерес к внутренней жизни обитателей Теремка (а как они, действительно, жили-поживали все вместе?).

В этой книжке — много эпатажа для своих и плевков в сторону мамочек (которые главные тормоза прогресса в детской книге). Но как-то всё выглядит топорно, а чего стоят идеи без оригинальности формы? В общем, усидчивости и кругозора авторам проекта не хватило.

Приближаются осенние каникулы (осень на фото — слева; нетипичное для октябрятско-пионерской литературы изображение грустных детей, бредущих в школу).

Надо отдохнуть: Пушкина отложить, совсем детскую сказочку полистать — пусть это будет "Теремок", к которому у меня много иллюстрированных изданий (само так вышло).

Для начала определимся с текстологией "Теремка" — это важно, потому что художник иллюстрирует определенный вариант текста; меняться могут не только детали, но и сам сюжет (точнее, концовка). Изначальные варианты смотрим в академическом издании сказок Афанасьева в серии "Литературные памятники" (1984). Приведены три варианта (нумерация Афанасьева):

1) «Терем мухи», № 82. Записано в Архангельской губ.

2) «Терем мухи» («Ехал мужик с горшками...»), № 83. Место записи неизвестно.

3) «Терем мухи» («Лежит в поле лошадиная голова...»), № 84. Записано в Московском уезде.

В первом варианте — теремок без уточнения, во втором — кувшин, оброненный с телеги мужиком, в третьем — лошадиная голова (череп). В примечаниях к академическому изданию "Теремка" сказано, что "такие детские сказки, полные юмора, близкие по стилю шуточным песням, замечательны затейливым словесным узором. Они имеют свои традиционные формулы, свои постоянные эпитеты (комические прозвища персонажей)". Юмора, в "Теремке", конечно, много. Но вот что заметно нам — цивилизованным потомкам: ни в одном варианте сказки у Афанасьева жильцы не спасаются (в дореволюционной литературной обработке Ушинского тоже). Может, для крестьянских детей это было естественно...

В первом варианте медведь лапой разбивает терем (про судьбу жильцов не уточняется). Во втором и третьем — прямо указано, что медведь сел на теремок (кувшин и лошадиную голову) и при этом "всех раздавил", т.е. жильцы однозначно гибнут. Никто не смог противиться медведю, хоть порознь, хоть вместе. Напротив, зверюшки как будто специально скучились для того, чтобы медведю одним движением задницы было сподручнее всех их подавить.

А нас-то учат, что мораль "Теремка" — хорошо вместе жить дружно (на каком-то сайте для мамочек разъясняется). Это потому что читаем не подлинный текст — в литературных обработках конец "Теремка" смягчен. Попадались варианты без смертоубийства и до революции в книжках с картинками: "Никого медведь не подавил — только себе больно сделал" (Теремок : Сказка / Рис. А.В. Неручева. — М.: Издание В.М. Саблина, [1909] — в РГБ в открытом доступе). Но массово детская книга стала издаваться в советское время. Со второй половины 1930-х гг. после реабилитации народной сказки потребовалась её литературная обработка хорошего качества. Уже у А.Н. Толстого (автора "Буратино"), который очень удачно переложил афанасьевские сказки для советских детей, медведь теремок раздавил, но зверей не убил, а просто "распугал". Позднейшие переработчики (развивавшие больше концепцию А.Толстого, чем дававшие собственную интерпретацию) приделали к "Теремку" и вовсе счастливые концы: малые звери не расстались, построили новый теремок, а кое-где и медведь разрушил теремок не умышленно, а по косолапости, и потом помогал новый терем строить.

Напрасно. Такие переделки вообще не имеют идеи, это просто анекдоты. Идея есть у сказки в ее жёстком варианте: будь осторожен, берегись медведя, спасайся. У юного слушателя (скорее, горожанина) возникают и другие чувства: горечь от беспомощности хороших персонажей, острое ощущение неправды, жажда справедливости... В общем, такая сказка — "вы жертвою пали в борьбе роковой" — готовила бойцов для борьбы с зарвавшимися извергами-самодурами.

Это первая концепция "Теремка" — по настоящему народная, в смысле крестьянско-низовая. А то как эту идею понимает интеллигенция, очень ярко показывают предреволюционные иллюстрации Г.Нарбута (1910 год).

Издание, которое есть у меня, такое: "Сказки и потешки: Иллюстрации Э.Э.Лисснера, Г.И.Нарбута". — М.: Издательский дом Мещерякова, 2013 (в серии "Дверца в сказку"). На Фантлабе этого издания не нашёл.

А вот картинки Нарбута к "Теремку" в первоначальной редакции. И по технике, и по настроению очень сильные иллюстрации. Статус зверей показан их одеждой и аксессуарами.

Ужас: на последней картинке видна лужа крови от замученных животных (и хвост торчит, чтобы сомнений не оставалось). Медведь на картинках в полном соответствии с медведями Салтыкова-Щедрина ("Медведь на воеводстве" и проч.): тупое ограниченное создание, и очень злобное притом. Да, отличался Нарбут по своему психическому состоянию от Билибина и прочих сказочников русского модерна.

Конечно, подобного не будет в картинках для советских детей, поскольку нет больше ни кровавого медведя-сатрапа, ни тёмной крестьянской психологии. "Теремок" для взрослых сделал через сто лет И.Олейников (https://fantlab.ru/edition225887), но всё-таки без лубочной политизированности. Ну и черепа-теремка в советских сказках больше не будет.

Но как всё-таки рождались народные сказки? Знаменитый писатель Бианки, вероятно, считал, что в основе лежит народное наблюдение над повадками животных. Его "Теремок" (1928 год) — это дупло, которое вмещает всё более крупных животных, поскольку имеет свойство расширяться. Звери при этом живут в теремке последовательно, выгоняя друг друга. Понятно, что в этой истории нет ни зайцев, ни волков — они в дуплах не живут. Медведь-разрушитель есть. Разрушать старые трухлявые деревья — это повадка медведя. Медведь не виноват — но и ждать от него другого нельзя. Это вторая концепция "Теремка". Поучительно и в лучших просветительских традициях. Ориентировано уже больше на городских детей.

Первая публикация под названием "Терем" и с первоначальной редакцией текста была напечатана в журнале "Ёж" (1928. № 6) с иллюстрациями Е.Чарушина. У меня этот текст и картинки в таком издании: Архив журнала "Ёж". Том 1. — М.: ТриМаг, 2016 (на Фантлабе пока не представлен).

Сами картинки в непередаваемой чарушинской манере. Симбиоз автора и художника очень характерный для той эпохи детской литературы: эти картинки составляют с текстом одно целое.

В 1920-х годах и в первой половине 1930-х годов такая концепция прочтения народных сказок была востребована педагогической политикой советской власти. Но интерес к бианковскому "Теремку" не пропал и позднее. У меня две книжки позднесоветского времени, иллюстрированные хорошими художницами-анималистами. Обе книжки сейчас переизданы.

Бианки В. "Теремок" (худ. Т.Капустина).- Л.: Художник РСФСР, 1977. На Фантлабе есть другое советское издание: https://fantlab.ru/edition158679. Современное переиздание (издательство "Речь", 2014): https://www.labirint.ru/books/439082/.

Бианки В. "Теремок" (худ. Т.Васильева).- М.: Советская Россия, 1987 (в издании три рассказа: Теремок, Люля, Терентий-тетерев). Этого издания на Фантлабе нет. Расширенное современное переиздание (издательство "Стрекоза", 2017): https://www.labirint.ru/books/622265/.

Художники, понятно, рассказ Бианки иллюстрировали строго в реалистичной манере. Очень хорошее наглядное пособие. Такая манера изображения персонажей свойственна именно для рассказов писателей-натуралистов. Но идея натуралистически изображённых животных встречалась изредка и в картинках к сказочному "Теремку" (условно — "неочеловеченные (неодетые) звери").

Третья концепция — концепция сказки-праздника, сказки-волшебства — это поздняя Маврина.

Собственно сказки с циклом картинок художницы я не нашёл. Мотив "Теремка" есть в "Сказочной азбуке". У меня вот такое современное переиздание очень хорошего качества: Маврина Т. "Сказочная азбука". — СПб.-М.: Речь, 2016 (на Фантлабе ни одного издания не нашёл).

Всего один рисунок, но какой восторг для детей!

Ну а теперь четвёртая концепция "Теремка" — нормальной детской сказки для современных детей.

В примечаниях к академическому изданию указано, что русских вариантов — 25, украинских — 10, белорусских — 3. В целом сюжет локализован у этих народов (у соседей "встречается изредка"). Украинская и белорусская версии "Теремка" уже литературно обработаны, в них обходятся без смертоубийства. Первоначальные редакции мне неизвестны (есть сведения, что в одном варианте украинской сказки охотник стреляет в зверей). Украинская версия называется "Рукавичка", белорусская — " Муха-певуха".

В "Рукавичке" — варежка, оброненная селянином, которую заселяют звери от мала до велика (вплоть до медведя — он здесь одной крови с мелким зверьём). Но селянин находит свою потерянную варежку, и звери разбегаются, освобождая её. Здесь мораль — "Пикник на обочине", соприкосновение с иным чуждым разумом — хорошо хоть не злобным (забрал подарочек, но никого не пришиб). На Западе знают эту сказку, не русский "Теремок" — зарубежные художники иллюстрируют "Рукавичку".

Белорусским считается вариант "Муха-певуха" ("муха-хахавка"). В академических примечаниях к "Теремку" белорусская версия названа особой разновидностью сюжета. Удивительно, но этот сюжет — первая половина "Тараканища" Чуковского. В общем, звери, постепенно присоединяясь к мухе, "едут и смеются", пока их недружелюбный волк не разгоняет.

Посмотрим вот такие книжки одного издательства и одного художника: "Теремок" (рисунки Е.Рачёва). — СПб.-М.: Речь, 2016; "Рукавичка" (рисунки Е.Рачёва). — СПб.-М.: Речь, 2016; "Муха-певуха" (рисунки Е.Рачёва). — СПб.-М.: Речь, 2016 (на Фантлабе отдельных изданий этих рачёвских сказок не обнаружил).

Очень удачно получилось, что все три варианта сказки проиллюстрировал замечательный художник Е.Рачёв. Он же задаёт и тон для этой концепции доброй сказки, принятый в позднее сталинское время: звери очеловечены, но не окарикатурены и не политизированы. Условно можно назвать манеру, в которой Рачёв рисовал персонажей как "одетые звери" — они в человеческих костюмах, подходящих к ситуации. Для народных сказок — это народные костюмы. Есть у Рачёва разные варианты иллюстраций (в первом комментарии ув. Artstasya примеры приводит), но все варианты выдержаны в рамках принятой им однажды манеры. Большинство художников и в после-сталинские времена будет придерживаться такой же подачи персонажей в сказках про зверей.

У Рачёва в этих сказках персонажи, соответственно, в русских ("Теремок"), украинских ("Рукавичка") и белорусских ("Муха-певуха") народных костюмах. Фамилии у зверей тоже разные (только у русской и украинской мышки одинаковые). Белорусская сказка без медведя — там волк досрочно олицетворяет злобного самодура.

Ну, раз уж начал про "Теремок", то в ближайшее время посмотрим имеющиеся у меня картинки к нему, во всём многообразии (или однообразии) концепций прочтения этой сказки. Может быть, выявятся ещё какие-нибудь новые направления в теремковедении.