Сегодня у нас к "Трём поросятам" рисунки легендарных художников — Э.Булатова и О.Васильева. И поросята не только михалковские, но и оригинальные — английские. Художники были идеологическими бунтарями, которые принадлежали к условной группе нон-конформистов. В детской иллюстрации они работали, чтобы прокормиться. Я глубоко убеждён, что все нон-конформисты останутся в истории только как детские иллюстраторы. Умел советский тоталитаризм создавать условия для раскрытия таланта.

Нон-конформисты сформировали стиль советской детской книжки-картинки Семидесятых годов. И отличительная черта этого стиля — несоветскость. Если, например, В.Пивоваров импонировал образованной части советского общества своей заумностью, то Булатов и Васильев всем частям того же общества — безмятежной красивостью.

Самое раннее издание "Трёх поросят" с иллюстрациями Булатова и Васильева, сведения о котором я обнаружил — М.: Малыш, 1973.

В 1973 году Булатов и Васильев находились на пике своих творческих успехов в детской иллюстрации. Картинки воспринимались детьми с восторгом. Это был опыт, который всех пленил. "Три поросёнка" Булатова/Васильева ознаменовали переход графического сопровождения этой сказки от бешенного круговорота к расслабленности, от острого рисунка к гламуру.

Отечественные художники больше не озабочены натурализацией героев сказки. Но и иностранное происхождение сказки у Булатова/Васильева не выпирает. Поросята одеты так же, как начали в Семидесятых одевать своих детей советские люди: красивые импортные вещи (польские или югославские).

Волк — квази-разбойник. Оборванец. Фасон одежды — современный (перо на панаме — это попытка придать себе облик классического лесного разбойника в мушкетерской шляпе).

Продолжаю усматривать реалии советских Семидесятых. Столкновение детского поросячьего мира с великовозрастной шпаной.

Упорный волк, привыкший к жизни в барачных коммуналках, пытается штурмовать индивидуальное жилище.

Хорошо, что это сказка.

Через 20 лет Булатов и Васильев иллюстрировали уже английский первоисточник. У меня такое издание: "Путешествие в сказку". — М.: Кристина и Ольга, 1993. Для обеих крышек переплёта большого сборника сказок издатель выбрал картинки к "Трём поросятам" — это уже бренд, который должен был вытягивать продажи.

1) Заставка и концовка указывают на английский колорит: цилиндр и трость — принадлежности джентльмена. В этой сказке образ джентльмена, по мысли Булатова/Васильева пристал только волку.

2) Сюжет английского первоисточника сильно отличается в деталях от диснеевско-михалковской сказки. Но наши художники этих деталей не воспроизводят. Они берут совпадающие детали из предыдущей наработки, меняют костюм волка (а костюмы поросят не меняют — удачно были угаданы).

3) Волк теперь — английский оборванец.

Изменения характера персонажей для английской версии незначительны. Но волк чуть-чуть пообтесался: фрак всё же обязывает. Сравним картинку к советской и английской сказке.

Впрочем, художники учли особенности сюжета. В американо-советской версии Наф-Наф приютил обоих братцев (вон на первой картинке их мордочки торчат из-под кровати). В английской версии под кроватью Наф-Нафа прятаться некому — братцы сожраны волком (их порочная некомпетентность в жилищном строительстве была наказана). Победитель у англичан только один — и это заслуженно крепкий хозяйственник Наф-Наф.

Как Булатов и Васильев сами уверяли, они в детской книге (которая отвлекала их от монументального искусства) разработали штампы с глуповатыми персонажами, которых всю жизнь и придерживались. Думаю, они себе льстили, выдавая приём штамповки за идеологическую борьбу: все успешные художники (хоть Чижиков, хоть Олейников) вырабатывают штампы, которые только и возможно при их востребованности воспроизводить конвейерно. А без этих узнаваемых штампов они заказчикам не нужны.

Продолжаем смотреть иллюстрации к "Трём поросятам" в обработке С.Михалкова. Сегодня — книжка, изданная в Ижевске в последний год существования СССР.

В иллюстрациях художника Б.Аникина ярко отразилась закатная советская эстетика. Период упадка политических институтов очень благотворен для творчества. Уже в Восьмидесятых художники, которые не были поставлены на поток, рисовали не для детей — тем и так сюжет старых сказок по мультикам известен. Частенько детские книжки становились художественными манифестами.

Очень люблю графику этого периода, во многом из-за её недосказанности — это был чисто советский продукт, развитие резко прервалось. Осень эпохи, "серебряный век", рафинированность и постмодернизм... Вот задняя обложка — улитка на белом грибе-боровике. И это всё в "Трёх поросятах".

Да, прошли взвихренные Шестидесятые. Поросята у советского художника — умиротворённые, ласковые. Одежда — середина XIX века, Англия, добропорядочные буржуа. Теперь принято подчёркивать английский первоисточник. Фирма!

Лёгкая осенняя печаль Наф-Нафа — джентльмена. Необязательные фигурки, которые у шестидесятников были в качестве ремарки на полях, теперь пробираются к середине листа: врановые птички в котелках вовсю трубят в рожки.

Врановые с духовыми инструментами претендуют чуть ли не на главные роли.

Благостно строятся дома трёх братьев. Джентльмены не устраивают скандалов.

И всё-таки волк — центральный пейзаж сказки. Художники могут вволю пофантазировать. У Аникина волк — тоже буржуа, как и поросята, но поиздержавшийся.

Борьба волка с поросятами — это война с конкурентами внутри одного класса.

Вот ты какой, волчий оскал капитализма эпохи Карла Маркса.

И всё-таки волк тоже джентльмен.

Жалко волка — он уходящий типаж, уступающий место поколению розовых поросят.

Но мастерство не пропьёшь — изящное дуновение по-прежнему разрушительно.

В последний момент удача отвернулась от волка.

Это фиаско.

Мне кажется, иллюстрации Аникина — одна из лучших сюит к "Трём поросятам". Художник работал с большим воодушевлением.

В продолжение многогранной темы шестидесятников в книжной иллюстрации. Были опытные художники, которые прониклись духом свободы творчества и оставили нам прекрасные образцы в своей сложившейся манере. Но главное достижение "новой волны“ заключалось в выработке новой формы (эта новая форма надолго утвердилась в карикатуре).

Ув. nal65 предоставил мне сканы иллюстраций из книжки, вышедшей в 1969 году в Дальневосточном книжном издательстве.

С художником И.Оффенгенденом мы уже встречались: он иллюстрировал первую журнальную публикацию "Незнайки в Солнечном городе" в 1958 году (см. здесь). К "Незнайке" его иллюстрации были достаточно вялыми. А вот на исходе Шестидесятых в "Трёх поросятах" Оффенгенден продемонстрировал лёгкий стиль "новой волны".

1) Поросята по одежде выглядят очень современно и отечественно. На обложке поросята в цветной одежде, на иллюстрациях в тексте — поросята цветные, а одежда белая. Но белые одежды считаются признаком советской довоенной эпохи. Гитара в руках поросёнка-бездельника тоже характеризует довоенный типаж — для Шестидесятых и позднейших, как мы уже видели, гитара уже работала на другой имидж (положительный). Так что время создания картинок угадывается не по содержанию, а именно по форме.

2) "Новая волна" графики проявляется также в многозначительных зарисовках на полях. Необязательные зайчики и ёжики и мельком появившийся силуэт волка.

3) Волк на полях обрастает деталями: трубка, очки, тросточка. Несмотря на интеллигентную внешность волка, заяц напрягся. Жизнь поросят в центре идёт своим чередом.

1) Волк решился: отбросил очки и тросточку, надел сапоги, шорты и кепку (решил, что так он выглядит залихвастски). И кривой ятаган прихватил. На обложке, где одежда в цвете — волк в синих джинсовых шортах, в синей кепке, в коричневых жилетке и ремне (кожа?) и в черных сапогах (кирза?). Нет у этого волка чувства стиля — такие они, современные хулиганы.

2) Удар об яблоню. Очень статично — в иллюстрациях "новой волны" приветствуется сдержанность действий и эмоций (следствие повышенной схематичности).

3) Волк схематично лезет в трубу.

Изображать флегматичное попадание волка в кипящий котёл художник не стал: всё-таки условность имеет свои пределы — все бы подумали, что вода холодная.

Поколение художников, рожденных в 1920-е гг., имеет сходную манеру рисунка. К новой волне в советской книжной графике, которая проявилась в период "оттепели", они подошли зрелыми мастерами на пике творческих способностей. Мы в прошлый раз смотрели очень схожие рисунки Б.Степанцева (1929-1983) и А.Савченко (1924-2011). А сегодня — Е.Мигунов (1921-2004). Его "Три поросёнка" — такой же праздничный вихрь, как и у Степанцева с Савченко.

Диафильм 1988-го года из коллекции РГДБ: https://arch.rgdb.ru/xmlui/handle/1234567....

Мигунов много работал в реалистичной — с оговорками — манере (иллюстрации к Стругацким и Булычёву), но по-настоящему отрывался на фантазийных персонажах, как, например, на малышах из "Незнайки". И это не были карикатуры. Добравшись до сказочных героев, Мигунов наделял их гипертрофированными чертами и эмоциями. В "Трёх поросятах" это отчётливо проявилось.

Одеты поросята на западный манер (раздеты тоже). Наф-Наф опять выделяется комбинезоном.

Интересный показ уровня навыков и умений поросят. Для соломенного домика используются ножницы, для домика из сучьев — ножовка.

А в отношении каменного дома показано, что одному Наф-Нафу очень тяжело. Птички и мыши помогают. Упрёк братьям-свиньям более жёсткий, чем было у других художников.

Всё-таки любили художники-шестидесятники волка. Колоритным персонажем он у них получался, хотя антураж одинаков: сказочный разбойник эпохи Шарль Перро в широкополой шляпе. Мигунов к этому антуражу добавляет волчий алкоголизм — вон бутылка из-под джина валяется. Это многое объясняет как в бешенстве, с каким волк гоняется за поросятами, так и в неудачах с поимкой поросят. В 1988 году в СССР в разгаре антиалкогольная компания.

Не было ли дуновение волка фигуральным выражением? Дыхнул перегаром, поросята в ужасе бросают укрытия со щелями. Прикинуться овечкой — это белогорячечный бред, волк смог убедить только сам себя, что он овечка.

Столкновение похмельного волка с яблоней.

Изумительная экспрессия.

Мигунову почти 70 лет, но он в отличной форме.

Полюбовавшись в прошлый раз на картинки всеми обожаемого А.Савченко, я открыл давно отложенный диафильм на сайте РГДБ: https://arch.rgdb.ru/xmlui/handle/1234567.... Диафильм, понятно, "Три поросёнка". 1965 год. Художник Б.Степанцев. Мне до сих пор не встречавшийся. Разительное сходство с персонажами Савченко, да что там с персонажами — с манерой Савченко, причём задолго до Савченко. Пришлось разбираться.

Прежде всего, выяснилось, что Б.Степанцев только мне не был известен. Википедия аттестует его как режиссёра всеми любимых советских мультфильмов, как руководящего работника студии «Мульттелефильм», как "постоянного партнёра" А.Савченко не только по постановке мультфильмов, но и по диафильмам и книжным иллюстрациям. И действительно, на страничке Степанцева на Фантлабе представлен диафильм про того самого Карлсона, где художниками-соавторами значатся А.Савченко и Б.Степанцев! Соавторство, понятно, нераздельное, кто именно из двух художников придумал советского очаровательного Карлсона уже не установить.

Степанцев умер совсем не старым человеком в 1983 году, Савченко — его ровесник — пережил его почти на 30 лет. Диафильм Степанцева вышел в 1965 году, формальное первенство в разработке характеров персонажей у Степанцева. Книжка с единоличными иллюстрациями Савченко, где персонажи сходны с персонажами диафильма, появилась в 1978 году, ещё при жизни Степанцева — обвинений в плагиате художник Савченко, видимо, не боялся.

Придётся ещё раз посмотреть на картинки Савченко. Будем сравнивать их с более ранними картинками Степанцева. Качество картинок Степанцева из диафильма изначально невысокое по сравнению с книжными картинками Савченко.

1) Сходство есть уже на вводных страницах: у обоих художников поросята одеты совершенно одинаково: матросский костюмчик у первого, блуза без штанов у второго, комбинезон у третьего. Головные уборы тоже идентичные.

2) У обоих художников первый поросёнок бьёт в пионерский барабан.

3) У второго поросёнка — пионерский горн.

4) А вот и отличия. Степанцев в 1965 году наделяет третьего поросёнка гармошкой — по сравнению с барабаном и горном весьма продвинутый уровень. Савченко в 1978 году, как мы знаем, начиная с обложки, тоже подчеркнул музыкальное мастерство Наф-Нафа, но наделил его гитарой — инструментом бардов.

5) Наф-Наф за работой. Именно эта картинка обратила на себя моё внимание.

Дело не в совпавших барабанах, а в выражении лица Наф-Нафа. Вот где сходство, которое нельзя объяснить случайным совпадением. Это ведь уже единая концепция.

Не думаю, что перед нами плагиат. Если художники были близки в творческом плане, вполне вероятно, что когда-то они вместе наметили концепцию персонажей в "Трёх поросятах".

Интересные разночтения есть в образе волка.

1) Степанцев в 1965 году рисует его как типового сказочного разбойника: короткий колет, закатанные сапоги, кривой нож, широкополая шляпа с высокой тульей. Савченко в 1978 году убирает нож и заменяет потрёпанную шляпу на потрёпанный цилиндр. Это не столько намёки на хищников-финансистов, сколько указание на англо-американский колорит (позднее другие советские художники тоже будут с этой целью наделять волка цилиндром-котелком).

2) А ведь рисовальщиком-то Степанцев был получше, чем Савченко.

1) Сцены повторяются почти дословно, но волк у Степанцева эмоционально богаче, чем у Савченко. Кажется, что в этой паре именно Степанцев был ведущим. Тогда допустимой будет версия, что сходство в рисунках объясняется старательным ученичеством Савченко.

2) Совпадения и в такой несвойственной для сказки Михалкова детали, как огромная вилка у Наф-Нафа.

3) Одинаковое бегство.

Ну что ж, сходство в картинках вызвано не столько одёжкой персонажей, сколько манерой художников. А мне ведь казалось, что именно манера Савченко была уникальной — свидетельствовала о большой оригинальности художника, о неповторимости его творческих результатов (т.е. другим художникам самостоятельно получить эти результаты невозможно, можно только заимствовать). Но, видимо, манера вырабатывалась двумя художниками — Степанцевым и Савченко — совместно, каждый из художников овладел новыми формами и применял их в единоличном творчестве. Такое случается — можно сравнить рисунки братьев Трауготов с рисунками последнего из Трауготов. Степанцев и Савченко не братья, но соавторы-близнецы.

Остановлюсь на этой комплиментарной для Савченко версии.