Приобрёл букинистическое издание "Руслана и Людмилы", изданное в предверии 200-летнего юбилея Пушкина (М.: Прибой, 1996). Значит, появилась возможность посмотреть ещё одни иллюстрации к вступлению "У Лукоморья дуб зелёный...". На Фантлабе творчество художника В.Бочкова представлено, но информации о нём нет. Мне тоже не удалось идентифицировать художника с однофамильцами, чья информация есть в Интернете. В книжной иллюстрации он ни до, ни после Девяностых, не отметился — видимо, сменил амплуа.

Художник В.Бочков — заметный иллюстратор детских книг, выходивших в частных издательствах в Девяностые годы. Уже его обложки отличались какой-то "несоветскостью", навевали мысли о некоей дореволюционной традиции (что тогда было в фаворе). Лицо эпохи художник в какой-то мере отразил.

Задняя крышка переплёта: композиция с тщательно прорисованными деталями. Картинка к иллюстрируемому произведению отношения не имеет. Тоже знаково. А тут сделано со вкусом.

Имеется и иллюстрированный форзац. Форзац — важная часть книги, даже скромное оформление выделяет художника и издательство из толпы халтурщиков.

Ну и собственно лист, посвящённый Вступлению. Не иллюстрация, конечно, а настенная фреска. Для иллюстрированного вступления к "Руслану и Людмиле" такое часто бывает (как в музыкальной увертюре концентрация основной темы). Но в этой книге и дальше в тексте картинки будут как эскизы плафонов для дворцов и станций метрополитена. Такой стиль у художника.

Кот, конечно, очаровательный. Наверное, не пушкинский, но в Девяностые по-другому было нельзя рисовать. Котики — это святое (вспоминается злобствующий Набоков, который писал в газетной заметке о молодой советской литературе, что в ней кровавый чекист в конце произведения обязательно пригревал бездомного котёнка на груди).

Чем-то иллюстрации Бочкова напомнили мне рисунки Г.Спирина — и по цветовой гамме, и по выпуклости персонажей. Но вспомнился и псевдо-русский стиль времён празднования в 1913 году 300-летия дома Романовых, памятником которого остались образы с известной карточной колоды.

Может, и у Спирина тот же источник вдохновения?

Старейший советский художник, очень известный — А.Рейпольский. Неожиданное решение проиллюстрировать "Евгения Онегина". Конечно, уже были иллюстрированные им пушкинские поэмы и драматургия (см.), да и "Повести Белкина" (см.). Но "Онегин"...

Решил пересчитать все иллюстрации по образцу каталога-справочника иллюстрированной пушкинианы. Почему-то после первого просмотра возникло ощущение, что иллюстраций мало — но подсчёт показывает, что нормальное количество.

Евгений Онегин. — СПб.: Азбука, 2023. — 344 с.; 25,5 см.

РЕЙПОЛЬСКИЙ А. 48 цв. илл.: форзац; виньетка; фронтиспис; Глава I: заставка, 1 илл. на разворот, 4 страничных илл.; Глава II: заставка, 3 страничных илл., концовка; Глава III: заставка, 3 страничных илл., концовка; Глава IV: заставка, 1 илл. на разворот, 3 страничных илл.; Глава V: заставка, 3 страничных илл., концовка; Глава VI: заставка, 1 илл. на разворот, 1 страничная илл.; Глава VII: заставка, 1 илл. на разворот, 5 страничных илл., концовка; Глава VIII: заставка, 1 илл. на разворот, 3 страничных илл.; Глава Х: 1 страничная илл; Приложения: 1 страничная илл., 2 концовки.

К Рейпольскому двойственное отношение у многих людей со сформированным вкусом. Говорят, что его гладкие акварели — это уровень второго курса художественной академии. Но в советское время, в эпоху высоких стандартов, книги, иллюстрированные Рейпольским, выходили в таких специализированных издательствах, как ленинградский "Советский художник" и московский "ИЗОГИЗ" — а это признание в профессиональной среде. Быть может, уровень оригинальности Рейпольского как раз и определялся его уникальной техникой "прилежный студент", как у других была техника "первый детский рисунок".

Академизм рисунка представляет несомненный интерес для иллюстрирования "Онегина". Это как если бы современники Пушкина — отличные художники — согласились рисовать свои акварели (маслом не надо — слишком пафосно) для книг, а типографии могли бы эти рисунки воспроизводить без посредства граверов на меди. Ну вот, например, Татьяна пишет письмо, а сорочка спустилась с плеча. Так было в прижизненном издании (рисунок Нотбека), а так стало в современном издании (рисунок Рейпольского) — при этом некоторый идиотизм в лице героини есть и там, и тут.

Акварели Рейпольский дают нам благочинный, насыщенный мягким цветом пушкинский XIX век так, как мы хотим его себе представлять. Отлично получаются у Рейпольского просторные развороты с классической композицией и застывшими фигурами.

Никаких лирических отступлений Пушкина художник не иллюстрирует. Портрет Онегина и Пушкина не в счёт — их рисовали и самые правоверные реалисты.

Из интересного — портреты персонажей второго плана: няня и "месье Трике, остряк недавно из Тамбова" (5; XXVII). Художники лирические с любовью рисуют на заднем плане няню, художники сатирически могут нарисовать шарж на Трике в общей галерее гостей на именинах Татьяны. Рейпольский с одним меланхолическим чувством рисует и няню, и француза в рыжем парике.

У Рейпольского кредо его сюиты нашло наиболее полно выражение в Ольге. Я у других иллюстраторов эту Ольгу всегда опускал — она была неинтересной, художники думали, что они отражают волю Пушкина, рисуя её шаблонной дурой-блондинкой. Но вообще-то резкие слова в адрес Ольги высказывал негодяй-Онегин ("Кругла, красна лицом она, как эта глупая луна на этом глупом небосклоне"). Пушкин-то Ольгой любовался, просто он брюнеток предпочитал. У Рейпольского — точное отображение слов Пушкина (2; XXIII).

цитата

Всегда скромна, всегда послушна,

Всегда как утро весела

Пройдёмся по выбранной мной когда-то схеме.

Как и все персонажи художника, Онегин получился анемичным и беззащитно-трогательным. К такому персонажу Татьяна должны была испытывать материнские чувства.

Редкое в иллюстрированной пушкиниане изображение чудищ из татьяниного сна. Реалисты, которые чаще всего иллюстрируют "Онегина", не имеют склонностей к рисованию фантазмов. А вот Рейпольский раскрылся с неожиданной стороны (он много иллюстрировал сказки, но в тех сказках чудовищ не было — так что первый опыт).

Хоть сейчас в учебники живописи.

Светлая печаль. Незамутнённое юношеское восприятие очень простой истории.

Горестная растерянность Онегина.

Новинка начала 2024 года (когда книга реально поступила в продажу): Маленькие трагедии (М.: Махаон, Азбука-Аттикус, 2023). Художница — С.Емельянова.

Уже по обложке видно, что перед нами — имитация детского рисунка. Особенно чувствуется эта имитация в неканоническом Пушкине на фронтисписе.

Юмор присутствует.

Емельянова — художница опытная. Почему имитация детского рисунка? В наше время уже годится для ответа такой вариант: "чтобы не спутали с нейросетью". Но в действительности "детский стиль" активно использовался западными художниками где-то с 1950-х гг. и продолжает использоваться не только для детской литературы. Мы как-то смотрели иллюстрации к "Пиковой даме", сделанные (по отдельности) испанскими художницами Мартой Понсе и Сандрой Рилова — и это было получше гламурных или пафосных картинок (здесь). У нас в 1960-е гг. в детских книжках и мультипликации тоже было увлечение "детским стилем", но больше в целях абстракционизма (линейный контур, плоскостность, условная мимика). Наверное, художники, имитирующие детские рисунки, хотят попробовать себя в детской святой простоте или невинной жестокости. Ну ещё — ради бесхитростных ярких красок без полутонов.

Посмотрим "Скупого рыцаря в "детском стиле". Картинок очень много (приведена бóльшая часть, но не все).

Очень подробно рисуется общение Альбера — нищего наследника — с ростовщиком-жидом.

С разных ракурсов. Всё как в детских рисунках: мизансцены даются во множестве, а психологии нет.

Там, где большинство художников дают одну иллюстрацию, Емельянова рисует две. Принцип кинематографии: общий план, а потом крупный с другого ракурса. Для маленького слушателя самое то: сидеть вдвоём, тесно прижавшись, над книжкой — взрослый читает вслух, а ребёнок следит за повествованием по картинкам.

Никому в пятилетнем возрасте не читали "Скупого рыцаря"? А потому что правильных картинок не было.

Тот же принцип и в третьей сцене: подробно и с разных ракурсов.

Ссора отца с сыном.

Но без трупа старого барона в конце: бережём детскую психику.

В развитие медвежьей темы в русских сказках необходимо вспомнить и пушкинский опыт — написанное в 1830 году начало "Сказки о медведихе". Сказку иллюстрировали нечасто, но часто это делали выдающиеся иллюстраторы.

Начну с художника В.Масютина — одного из любимых графиков 1920-х гг. Библиофильскую книжку с пушкинским отрывком Масютин делал в эмиграции в 1924 году.

Библиографическое описание:

В Интернете гуляют порознь все четыре страничные ксилографии (с сайтов аукционов), но 9 иллюстраций в тексте нашлись только в замечательном ЖЖ у Ivan Novak: https://ivannovak10.livejournal.com/23666.... Посмотрим, что есть — пройдёмся по сюжету.

1) Начало: "Как весенней теплою порою" выходила медведиха с медвежатами.

Появился мужик с рогатиной. Медведиха собралась с мужиком расправиться:

цитата

Уж как я вас мужику не выдам

И сама мужику .... выем.

То ли Пушкин в черновике сходу не придумал, что бы такое у мужика выесть, чтобы размер соблюсти (но в этом случае в печатном тексте у пушкинистов было принято давать просто пустое место), то ли придумал, но такое неприличное, что его пришлось заменять многоточием (но в этом случае часто появлялись редакторские скобки). Загадка. Только профессиональным пушкинистам позволено знать все похабные места у Пушкина.

2) Итог поединка предопределён: смысл рогатины в том, что атакующий медведь сам на неё насаживается. Медведица, защищая медвежат, конечно бросилась на мужика.

Но встретить медведицу рогатиной надо правильно. Здесь Пушкин анатомически точен:

цитата

Он сажал в нее рогатину

Что повыше пупа, пониже печени.

3) Мужик, оказывается, жену хотел порадовать.

цитата

„Вот тебе, жена, подарочек,

Что медвежия шуба в пятьдесят руб<лев>,

А что вот тебе другой подарочек,

Трои медвежа<та> по пять рублев“.

Но и в "Липовой ноге" старик по просьбе старухи медведю лапу отрубил. Что же здесь будет?

Пока что симпатии Пушкина на стороне медведей.

цитата

Дошли вести до медведя чернобурого,

Что убил мужик его медв<едиху>,

Распорол ей брюхо белое,

Брюхо распорол да шкуру сымал,

Медвежатушек в мешок поклал.

4) Медведь, лишившись жены и детушек, изливает свою печаль.

цитата

Голову повесил, голосом завыл

Про свою ли сударушку,

Чернобурую медведиху.

— Ах ты свет моя медведиха,

На кого меня покинула,

Вдовца печального,

Вдовца горемычного?

Уж как мне с тобой, моей боярыней,

Веселой игры не игрывати,

Милых детушек не родити,

Медвежатушек не качати,

Не качати, не баюкати.

Нехорошо мужикам медведих убивать ради шубы жене.

5) Важный момент в конце неоконченной сказки:

цитата

В ту пору звери собиралися

Ко тому ли медведю, к боярину.

Приходили звери большие,

Прибегали тут зверишки меньшие.

Пушкин перечисляет множество зверушек. Здесь важно, что это вассалы медведя-боярина. Пушкин каждому зверю присваивает интересный чин. Но Масютин это не обыгрывает, даёт натуралистические изображения зверей.

Это те самые неуловимые 9 иллюстраций в тексте. Ну а пушкинский текст обрывается. Очевидно, что звери во главе с медведем пойдут требовать от мужика сатисфакции. Всё будет как в "Липовой ноге".

Полную сюиту к сказке делал Б.Зворыкин в 1915 году.

Библиографическое описание:

Это такой "псевдо-русский стиль".

Очень похоже на Билибина. Но вот почему-то если Билибин — то это стиль "русский модерн", а если эпигоны Билибина — то "псевдо-русский стиль". Зворыкин — эпигон.

Современное воспроизведение иллюстраций сделало СЗКЭО: https://fantlab.ru/edition315849. Привожу комбинацию сканов, сделанных с подлинного издания, и сканов современного издания.

1) На заставке — безмятежная прогулка медведихи с медвежатами.

2) Убиение медведихи и презентация подарков жене.

3) Печаль медведя-вдовца и сбор к нему лесных зверей.

Зворыкин тоже изображает зверей в натуральном виде.

В советский период отдельных изданий сказки не было, полные сюиты иллюстраций к ней были редкостью. Чаще художники ограничивались одной иллюстрацией.

Вот Сборник пушкинских сказок, выдержавший в 1930-х гг. несколько изданий и допечаток, с иллюстрациями разных художников. У меня в мягкой обложке, зачитанный до дыр.

К "Сказке о медведихе" иллюстрация С.Мочалова. Наверное, неудивительно, что для единственной иллюстрации выбрана сцена насаживания медведицы на рогатину.

Ленинградская серия вновь иллюстрированных произведений Пушкина (Ленгослитиздат, 1936-1937). Мы из этой серии уже видели "Онегина" (см.) и "Повести Белкина" (см.). "Сказки Пушкина" (1936) проиллюстрировал выдающийся художник Е.Кибрик. Из этого сборника сказок мы смотрели "Сказку о золотом петушке" (см.).

Снова единственная иллюстрация к сказке, и снова — жестокая сцена. В том отрывке, который оставил Пушкин, эта сцена выглядит квинтэссенцией сказки.

Иллюстрации Кибрика к сказкам Пушкина стали заметным явлениям. Оценки современников были разные. Есть такая публикация юбилейного — 1937-го — года: ПУШКИН В ИЗОБРАЗИТЕЛЬНОМ ИСКУССТВЕ («Литературный современник». 1937. № 1).

Один критик сам пишет скупо и в скупости обвиняет художника:

цитата

Интересны и рисунки Кибрика к «Сказкам Пушкина», хотя, может быть, несколько излишне скупые в своем сюжетном и живописном разрешении.

Другой критик более щедр:

цитата

Удачно справился со своей задачей художник Кибрик. Его работа была особенно трудна, иллюстрации к сказкам — это самый засоренный участок в иллюстрациях к Пушкину. Все художники шли по линии стилизации в сусальном боярском стиле. Кибрик искал новую форму для иллюстрирования сказки. Его листы в одно и то же время и реальны и сказочны, его образы близки и понятны.

А вот знаменитый художник Петров-Водкин (особенно интересно):

цитата

Иллюстрации Кибрика — это графическая лирика, особенно хорош «кораблик» к «Царю Салтану». Что касается других, то они технически запутанны. Некоторые более четки, другие сложны; можно было облегчить с точки зрения технической. А стиль тут есть.

Детгизовский трёхтомник юбилейного — 1949-го года — со скромными гравированными рисунками. Сказки — во втором томе.

К "Сказке о медведихе" заставка и концовка Фаворского. Мудрый мастер опустил сцену насаживания медведихи на рогатину. Самое начало: медведиха с медвежатами.

И самый конец: звери собрались на вой осиротевшего медведя.

У Фаворского — понятно — всё строго реалистично.

Часто из сказки брали только начало (до появления мужика с рогатиной) и публиковали в качестве лирического стихотворения в тоненьких книжках. Вот такая книжка: "Зимняя дорога" (М.: Детская литература, 1972). С этим названием выходили несколько подборок с разным составом и разными художниками. Здесь иллюстрации Г.Никольского — знаменитого анималиста. Чёрно-белые иллюстрации.

Поскольку самое начало, то Никольскому ничего не остаётся, кроме как нарисовать медвежью семейку. Впечатляющие фигуры.

Кстати, медвежат двое, а не трое, как у Пушкина. Натуралист Никольский поправил кабинетного учёного Пушкина — благо, в этом кусочке количество медвежат и не названо. Количество — трое — будут названы мужиком при дарении их жене (у Мочалова в сборнике 1930-х гг. тоже было двое медвежат, но там ведь иллюстрация ко всей сказке, т.е. в противоречии с указанием Пушкина).

Были и такие подборки стихов разных поэтов. Название и состав одинаковые, художники разные: "Золотая рыбка" с иллюстрациями С.Былинского (1988) и "Золотая рыбка" бóльшего формата с иллюстрациями А.Тюрина (1985).

Только начальный отрывочек — только портрет медведихи с медвежатами (у Былинского — два, у Тюрина — три).

В наше время завораживающие иллюстрации к сказкам Пушкина сделал В.Назарук. У меня лучшее издание от "Речи" (2018).

Шмуцтитул к "Сказке о медведихе".

Особенность всей книги — рисованные рамочки, все разные, даже для одной сказки несколько вариантов.

Собственно страничные иллюстрации: безоблачный зачин и громовой конец.

Звери с чинами не наряжены в человеческие костюмы, но все выразительно смотрят, по-человечески сочувствуя вдовцу.

Знаменитый сборник пушкинских сказок (первое издание — 1974) с иллюстрациями Т.Мавриной.

Единственная (из опубликованных) полная сюита к "Сказке о медведихе" советских времён. На шмуцтитуле для каждой сказки свой "кот учёный".

1) Мирные медвежьи забавы и мужик с рогатиной.

2) Сцена убийства опущена. Рыдающий вдовец.

3) И вот только Маврина показала вереницу зверей и для каждого отметила ту сословную черту, которую им присвоил Пушкин (для белочки-княгинечки никакого символа не нашлось — только лапки сложенные).

цитата

[1] Прибегал туто волк дворянин,

У него-то зубы закусливые,

У него-то глаза завистливые.

[2] Приходил тут бобр, богатый гость,

У него-то бобра жирный хвост.

[3] Приходила ласточка дворяночка,

[4] Приходила белочка княгин<ечка>,

[5] Приходила лисица подьячиха,

Подьячиха, казначеиха,

[6] Приходил скоморох горностаюшка,

[7] Приходил байбак тут игумен,

Живет он байбак позадь гумен.

[8] Прибегал тут зайка-смерд,

Зайка бедненькой, зайка серенькой.

[9] Приходил целовальник еж,

Всё-то еж он ежится

4) Концовка.

Видимо, это итог операции звериного собора: медвежатки из неволи высвобождены. Мужик с женой, наверное, дома разорванные лежат.

После литературной сказки "Три медведя" поневоле вспоминаются русские народные сказки про медведей. "Маша и медведи", "Медведь и мужик (Вершки и корешки)" — типаж зверя понятен. Как-то пренебрежительно к нему сказители относятся. Но есть в русских сказках и мрачный типаж — это сказка "Медведь — липовая нога". Сказка существует во множестве вариантов. У неё может быть разный зачин: медведь разорял крестьянское хозяйство, или случайно встретился мужику в лесу, или старуха захотела медвежатинки... Середина одинаковая: медведю отрубили ногу, они на культю приделал себе липовую чурку, и ходил к обидчикам, поскрипывая липовой ногой, а потом ворвался в дом... Концовка опять разная: или медведь уволок в лес старуху, или медведь убил в доме старика и старуху, или все спаслись — медведя прогнали/убили... В целом, сказка страшная.

В поздне-советское время у нас частенько приглаживали народные сказки. "Липовую ногу" вообще решили заместить сентиментальной историей. В 1984 г. был выпущен мультфильм "Медведь — липовая нога".

В этом мультфильме медведь не теряет лапу от топора старика, а только засовывает её в улей на пасеке, пытаясь украсть мёд стариков. Медведь вынужден ходить с ульем на ноге. В конце мультфильма его лапу освобождают сами старик со старухой, у которых он пытался украсть мёд, отпилив дно улья, после чего лапа медведя освобождается из плена.

Отвратительно — хуже, чем старушку на Златовласку заменить в "Трёх медведях". Но в 1990 году мультипликаторы вернули ужастик детям под тем же названием "Медведь — липовая нога".

Здесь интересно, что сказка была под подозрением. Но в советское время её печатали, причём чуть ли с первого сборника реабилитированных сказок (1937). И главное — Ю.Васнецов эту сказку очень любил.

У Васнецова в цвете есть только одна композиция, которая, разнясь в настроении, подходит к любым вариантам сказки. Но я думаю, что про себя Васнецов иллюстрировал самый мрачный вариант текста.

1) Существует ранняя версия цветной композиции к "Липовой ноге". Выполнена в виде отдельной картины: Бумага на фанере, масло (1947).

Хотел Васнецов страшный эпизод изобразить, зимнюю мрачную ночь. Но тёплый свет в окнах, звёзды... Страшная сказка, но рождественская, уютная.

Рисунок из Интернета совсем радостный получился (кто-то хотел улучшить его компьютерной обработкой, но перестарался).

2) Затем в конце 1950-х гг. появляется такая картинка (даю репродукцию открытки 1958 года). Эта картинка использована в самом массовом издании сказки позднесоветского времени: "Русские сказки". — Л.: Детская литература, 1974 (были дополнительные тиражи в 1980-1991 гг.).

Странно, но сказочности — по сравнению с 1947 годом — стало поменьше (небо тучами затянулось). А ведь Васнецов в этот период переходит на плоскостную декоративность. Видать, для этой картины использовались старые заготовки.

3) Затем появилась обложка к сборнику "Русские сказки" (Л.: Детгиз, 1961). А вот здесь уже чувствуются новые тенденции позднего Васнецова. Никаких натуралистичных теней: небо чёрное как ночью, а снег белый как днём.

Но внутри книги должна была быть более пасмурная иллюстрация:

4) Открытка 1964 года:

Завершение процесса: декоративная картинка в духе шедевральных "Ладушек". Тьма отступила.

Впервые Васнецов иллюстрировал "Липовую ногу" в середине 1930-х гг. Сборник "Гуси-лебеди" (1937). На обложке в числе персонажей есть и Медведь-Липовая нога (оформление переплёта — художник В.Двораковский).

Вот что пишет об этом сборнике искусствовед Э.Кузнецов в монографии о Васнецове "Медведь летит, хвостом крутит" (стр. 113):

цитата

С.М. Алянский предложил Васнецову неожиданное: сделать большой, какого ещё не было, сборник русских сказок, песенок, потешек, но сделать не самому, а вместе с другим художником, москвичом Константином Кузнецовым. Хитрость заключалась в том, что у Кузнецова, немолодого уже человека, была самая спокойная репутация опытного иллюстратора-реалиста, и только что разыгравшаяся буря обошла его стороной. К тому времени он сам как раз начал иллюстрировать русские сказки, совсем иначе, чем Васнецов, но по-своему неплохо. Почему он согласился на такой союз, трудно сказать. Может быть, хотел набраться чужого опыта. А для Васнецова он становился прикрытием.

Иллюстрация из этого сборника к "Липовой ноге" принадлежит, вероятно, Ю.Васнецову:

Не очень похоже на Васнецова (уже не в первый раз именно в этом сборнике сомневаюсь в атрибуции). Но у К.Кузнецова на ту же тему (медведь уносит в лес старуху) есть своя автолитография, и видно, что манера совсем другая:

Наверное, в этом сборнике имел место какой-то компромисс-симбиоз. То ли Васнецов сам приземлил свою манеру, то ли Кузнецов отредактировал рисунки Васнецова, но в результате было обеспечено единство стиля иллюстраций. Вероятно, Кузнецов, действительно, что-то перенял от Васнецова в ходе совместной работы. Я К.Кузнецова не считал интересным иллюстратором, но вот одна из его последних работ над сказами Бажова (вышли в 1942 году) совсем другая — многоцветная и мистическая (см.). Чем это ещё можно объяснить?

Имеются также иллюстрации К.Кузнецова к "Липовой ноге" в книге "Русские народные сказки". — М.: Детская литература, 1976. У меня этого сборника нет. Возможно, речь идёт об этих иллюстрациях:

Есть такой сборник русских сказок, выпущенный в 1956 году и сохраняющий все атрибуты сталинской подарочной книги.

К "Липовой ноге" имеется иллюстрация художника В.Хвостенко.

На открытках эта иллюстрация тоже выпускалась. Интересно, что эта картинка попала как образец для подражания в учебник рисования 1957 года.

Выдающийся представитель шестидесятников в книжной графике В.Токмаков в 1982 году выпустил сборник "Лесное яблоко".

В этом сборнике подробно проиллюстрирован самый редкий и интересный вариант текста сказки "Липовая нога".

1) На заставке — одноногий медведь.

2) Старик по требованию старухи отрубил медведю ногу. Вот старик, а вот старуха. И почему-то самый жуткий персонаж — это старуха.

3) Медведь заглядывает в окошко. Не сразу разберёшь, что это не звёзды, а медвежьи глаза сверкают. Страшно? После старухи не особенно.

4) Концовка в сказке неожиданная. Медведь утащил в лес старуху, посадил её на пенёк, а сам ушел за стариком. А старуха в это время наколдовала так, что пенёк вырос до небес и поднял её над землёй. Медведь старика не нашёл, вернулся в лес, полез за старухой. А она его по лапам ударила и зашибла до смерти. Потом наколдовала, чтобы пенёк обратно спустился. И вернулась в избу к своему старику.

1) Просто для напоминания. Каков средний уровень массовой иллюстрации (без применения нейросетей):

2) На Фантлабе есть иллюстрация из этой книги: Медведь — липовая нога. Лисичка со скалочкой. — М.: КРОН-ПРЕСС, 1997.

Медведь врывается в избу как типичный бандит. 1997-й год.

3) Такой образец современного творчества (худ. Е.Полякова, СПб, 2022 — полностью здесь)

Вроде бы и интересно — мистика такая. Но та же мистическая жуть в той же технике театра теней уже была в мультфильме 1990-го года (см. в самом начале).

4) Совершенно очаровательный рисунок — имитация западно-европейского модерна, имитирующего японскую гравюру (имя художника установить не удалось):