Появился у меня такой сборник сказок: Аленький цветочек. — М.: Издательство "Авторская песня", 1993. Есть там и сказ Бажова "Серебряное копытце".
Автором всех иллюстраций значится Л.Трощенкова, но у неё картинки только к заглавной сказке "Аленький цветочек". К остальным сказкам, включая бажовское "Серебряное копытце", художники Владимир и Михаил Петровы.
Серебряное копытце (1993)
Книга полиграфически издана неплохо — наконец-то, кто-то смог после падения государственной монополии реализовать в 1993 году свои издательские амбиции. Или реализовать свои представления о богатой несоветской книге. Даже и сегодня видно наличие вкуса в этой книге.
Сказы Бажова не обошли вниманием палехские живописцы. Были у нас уже эти иллюстрации в старинной технике (А.Ковалёва и Г.Буреева). Художников этой книги — Владимира и Михаила Петровых — я среди представителей палехского сообщества живописцев не нашёл. Значит, иллюстрации — имитация палехской миниатюры.
Подлинная палехская роспись — это церковный канон. Даже поставленная на службу светскому искусству, миниатюра палехской артели содержит какие-то знаки, понятные только посвящённым: положение рук, извивы одежд, нагромождение скал и т.д. Требуется напряжённо вглядываться в подлинные рисунки. А здесь — только основные формальные приёмы Палеха, сильно упрощённые и приближенные к современному восприятию.
Красиво, в общем-то, но без глубины.
Задумался, почему всё же выбрана для оформления была имитация Палеха. Наверное, здесь чувствуется выбор поздне-советской интеллигенции, которая увлекалась лаптями (на стене на кухне), жостовскими подносами (на стене в гостиной), ну и палехскими шкатулками. Это была такая фига советской власти с её пролетариатом и интернационализмом. Это идеологический выбор.
А потом ещё Палех стандартизирован: в каноне можно не опасаться проблесков современного искусства. Очень консервативно, но это и было стремлением: "Россия, которую мы потеряли". Сошлась идеология и неуверенность в собственном вкусе.
Был у нас интересный эксперимент при рассмотрении народной сказки "Теремок": выяснилось, что в предвоенный период В.Бианки написал научно-познавательный рассказ о жизни животных "Теремок". Мы его посмотрели с иллюстрациями анималистов Е. Чарушина и Т.Капустиной: https://fantlab.ru/blogarticle57118.
И у народной сказки "Колобок" существует отражение в виде рассказа того же В.Бианки "Лесной колобок — колючий бок".
1) Сама сказка Бианки: https://fantlab.ru/work432155. Год написания — 1954, разительное отличие от сказок, написанных в конце 1920-х — начале 1930-х гг.
Там были просветительские рассказы про реальные повадки животных, которые по ассоциации накладывались читателем на народные сказки; названия рассказа, совпадающего с названием сказки, было достаточно. Здесь же — прямолинейная отсылка к народной сказке, участие ненужных деда с бабкой.
2) Колобок-ёжик поёт песни, звери разговаривают...
3) Ценность рассказа могла бы быть в концовке: лиса закатила ежа в ручей, и он раскрылся. Лисы так делают специально, чтобы распотрошить ежа через беззащитное брюшко (читал в детстве в "Мурзилке" такую историю). То есть должно было всё закончиться, как в народной сказке: лиса перехитрила Колобка и съела его. Но Бианки не решился раскрыть истинный смысл этого лисьего приёма: ёжик у него просто поплыл. Тридцать лет назад он нервы городских детишек не щадил (филин у него зайца пожирал в "Снежной книге").
Такая параллель народному "Колобку" вызывает только недоумение. Это видно и по иллюстрациям. Елисеев уже иллюстрировал народную сказку "Колобок" (см.). В том же ключе он проиллюстрировал и сказку Бианки — для неё мастерства анималиста не требуется.
Приобрёл позднесоветский сборник русских сказок с иллюстрациями художника В.Вагина. Делюсь картинками к уже закрытым обзорам по "Василисе Прекрасной" и "Колобку".
Худ. В.Вагин (1988)
Диво дивное. Русские народные сказки. — М.: Современник, 1988. 496 с. Тираж 20 тыс. экз. Цена 7 руб. 20 коп. Художник В.Вагин.
В супереБез супера
Издание подарочное (по советским стандартам). Глянцевая плотная бумага, небольшой тираж и выше среднего цена. Подбор и обработка сказок — для профессиональных читателей. Иллюстрации Вагина — чёрно-белые, тоже для эстетов.
Форзац, развивает тему суперобложки.
Колобок
На одной картинке — все эпизоды сказки. Кинематографический монтаж.
Василиса Прекрасная
Хорошая картинка к "Василисе Прекрасной". Но странно: концептуальности для взрослых эстетов на хватает.
У меня с Вагиным (как иллюстратором) свои отношения. Самое яркое впечатление даже не детства, а младенчества — его картинки в стиле лубка к пермской книжке потешек.
Но это был всплеск раннего периода. А потом...
Переход исключительно на карандашные рисунки, плотная зарисовка всего фона мелкими детальками, и при этом проявление черт детского рисунка, который делают на уроках физики со скуки. Увлечение переписыванием немаленьких текстов от руки как единственный приём художественного оформления (было такое в "Плодах раздумья" К.Пруткова и в др.). И всё это после болезненно-яркого лубка раннего периода. Вижу в этом признаки душевного беспокойства художника (надеюсь, не психического расстройства).
В.Чижиков, который ни о ком плохого слова не сказал, о Вагине в своих мемуарных заметках высказался с раздражением: Вагин кидал официозные коммунистические лозунги в частных беседах, а в Америку свалил сразу же, как это стало возможным.
Возвращаюсь к пройденным темам: кое-что появилось новое. Сначала — Пушкин.
Поэмы (худ. А.Самохвалов, 1937)
Мне удалось собрать почти всю условную лениградскую юбилейную серию 1937 года: маленькие изящные томики, изданные к столетней годовщине смерти Пушкина.
Не складывалось только насчёт последней книги в серии: поэм. В книгах этой серии добротный редакционный и научный аппарат, всё ещё представляющий интерес. Но меня, понятно, интересуют иллюстрации. И вот Ivan Novak, наш зарубежный лаборант, выложил иллюстрации из книги "Поэмы" (Л., 1937) среди прочих богатств в своём ЖЖ: https://ivannovak10.livejournal.com/78105....
Библиографическое описание книги в каталоге-справочнике "Пушкин в русской и советской иллюстрации".
Иллюстрации выдающегося художника А.Самохвалова. У нас уже были обзоры четырёх поэм Пушкина. К "Графу Нулину" картинка Самохвалова нашлась в альбомах пушкинианы, а к другим поэмам ничего не было даже в Интернете, пока Ivan Novak не разместил их. Так что иллюстрации редкие.
Решения художника без сюрпризов: автолитографии отражают привычные сцены из произведений. Но техника хороша, герои с собственным характером.
Благородная девица Параша (Прасковья) представляет своей подслеповатой матери новую кухарку. Зрителям понятно, что это мужчина. Но понятно не с первого взгляда: надо всмотреться. Мастерство художника: пол угадывается не по одежде и не по бороде, а по особенностям мужской фигуры на контрасте с женской (ну, ещё "выправка", кухарка-то — гвардеец).
С первого взгляда на картинке — пикник трёх приятелей. Но присмотревшись к движениям рук, понимаешь, что это беспощадный бой архангела с сатаной. А Мария-то в каком ложном смущении: драка из-за неё.
цитата
«Не трепетал от ваших я придворных,
Всевышнего прислужников покорных,
От сводников небесного царя!» —
Проклятый рек и, злобою горя,
Наморщив лоб, скосясь, кусая губы,
Архангела ударил прямо в зубы.
Раздался крик, шатнулся Гавриил
И левое колено преклонил...
Полтава
Здесь начиналось про "Полтаву": https://fantlab.ru/blogarticle60776. А на картинке из нашего сборника — побег Марии из отчего дома. Мазепа её увозит.
Сказка о золотом петушке (худ. А.Сухоруков, 2018)
Меня давно интересовал вот этот сборник пушкинских сказок, вышедший в 1996 году. Художник А.Сухоруков (мне неизвестный). Несколько картинок из сборника есть в Интернете. И даже есть полные сканы пары сказок, о-очень подробно проиллюстрированых. Но не попадается сборник на глаза у букинистов.
Худ. А.Сухоруков (М.: ТЕРРА,1996)
И тут увидел в продаже современный сборник с теми же картинками. Долго топтался, поскольку в издании художник по фамилии Сухоруков был обозначен с другим инициалом (оказалось, описка). Наконец, установил тождество, заказал в Интернет-магазине.
Худ. А.Сухоруков (М.: Стрекоза, 2018)
Хороший форзац (можно и к "Золотому петушку" отнести).
Худ. А.Сухоруков (М.: Стрекоза, 2018)
Многообещающий титульный разворот.
Худ. А.Сухоруков (М.: Стрекоза, 2018)
Но дальше — лёгкое разочарование: иллюстраций в этом издании в несколько раз меньше, чем в первоиздании 1996 года. Сдержанность — это, конечно, очень хорошо, но в безудержном графоманском иллюстрировании 1990-х гг. была своя изюминка — такое советское представление о комиксе. В малом-то количестве видно, что художник очень скромный.
Но как бы то ни было, есть вот такие картинки к "Золотому петушку".
1) Шмуцтитул. Приём, многократно использованный предшественниками: вид сверху на Золотого петушка, который и сам высоко сидит на спице. Какие просторы открываются!
Худ. А.Сухоруков (М.: Стрекоза, 2018)
2) Звездочёт дарит царю Дадону петушка. Царь встретил Шамаханскую царицу. Выражения лиц у всех простовато-глуповатые.
3) Дадон убил звездочёта. Петушок убивает Дадона. Эмоций ни у кого не прибавилось.
Худ. А.Сухоруков (М.: Стрекоза, 2018)
Но художник Сухоруков хороший рисовальщик и колорист. Посмотрим как-нибудь и его полные комиксы к пушкинским сказкам.
Прощаемся с Уленшпигелем. Последняя, Пятая, книга романа. Последние содрогания сюжета.
Как мы помним, в конце Четвёртой книги Ламме взял в плен толстого наглого монаха. Монах обозвал Ламме жирдяем. Ламме посадил его в клетку и начал откармливать (чтобы жирдяем стал монах). Дальше простенькое схождение параллельных линий: монах был повинен в том, что от Ламме сбежала жена, поисками которой он формально и занимался все эти годы. Жена нашлась, Ламме покидает Уленшпигеля.
Сложнее было закончить сам роман. Но тут война за независимость завершается, Уленшпигель с Неле поселяются на маяке. Опять какая-то мистика про семерых (выпущенная в детском издании). Во время прогулки Тиль впадает в обморочное состояние. Случившийся поблизости монах (не всех перевешали) торопится похоронить гёза Уленшпигеля. Тиль оживает и с песней уходит вдаль в обнимку с вечно молодой Неле.
Советских иллюстраторов даю в хронологическом порядке — интересно, как они переосмысливали этот скромный сюжет, как оглядывались на предшественников.
Воскрешение Уленшпигеля
Художник А.Кравченко (1928)
Не так уж много ксилографий было у Кравченко в первом советском иллюстрированном издании, но всё же он старался дать хоть по одной к каждой книге. Однако к Пятой книге у Кравченко нет ни одной гравюры. Показатель того, что значимых эпизодов с точки зрения иллюстратора не осталось.
Художник Л.Зусман (1935)
Кравченко был не совсем советским художником, его попрекали тяготением к мирискусникам, т.е. к буржуазной графике. А вот Зусман — уже вполне советский иллюстратор, хотя явно не соцреалист. Советскость выражается в классовых акцентах. Вот шмуцтитул и концовка: Тиль и Неле маршируют в светлое будущее, Тиль водружает знамя свободы на пузе поверженного католического священника. Вроде бы у де Костера именно об этом написано, но у Зусмана нарисовано чересчур плакатно.
Худ. Л.Зусман (1935)Худ. Л.Зусман (1935)
Впрочем, это были линеарные рисунки в газетном стиле. А вот собственно иллюстрации на отдельных листах (цинкография, вероятно). Монаха откармливают в клетке и оживший Тиль вцепляется в священника. Весь сюжет Пятой книги отражён.
Худ. Л.Зусман (1935)Худ. Л.Зусман (1935)
Художник И.Шабанов (1936/1948)
Шабанов на заставке к Пятой книге размещает военную сцену, показывая, что война к началу Пятой книги ещё не закончена.
Худ. И.Шабанов (1936/1948)
А иллюстрации в тексте — те же два узловых элемента сюжета: кормление монаха и обнявшиеся Тиль и Неле, обретшие вечный покой.
Кибрик, чья сюита самая известная, выступил с последними довоенными иллюстрациями. Кибрик — художник выдающийся. Он, конечно, тоньше предшественников интерпретировал текст романа. На заставке — монах, но не в клетке, а "задирающий нос" на военном корабле врагов, в точном соответствии с первыми словами Пятой книги. На самом деле — это иллюстрация и половинчатых итогов войны за независимость, о которой де Костер напишет в конце: Бельгия-то — родина автора — осталась под властью испанцев и католической церкви (какие-то были у де Костера химеры по поводу единства голландцев и бельгийцев).
Худ. Е.Кибрик (1938)
Центральная иллюстрация посвящена прощанию Тиля и Ламме: Кибрик следил за линией двух друзей и, по-видимому, особенно выделял Ламме, внёсшего душевность в роман.
Худ. Е.Кибрик (1938)
Концовка: прощание читателя с Тилем и Неле. Уходят не оглядываясь.
Худ. Е.Кибрик (1938)
Художник Ф.Константинов (1961)
Замечательный ксилограф Ф.Константинов "Легенду об Уленшпигеле" проиллюстрировал вяло. Может быть, вообще, гравюр по дереву не должно быть в книге много: всё-таки это эстампы, которые воспринимаются как самодостаточные произведения. Не барское это дело: проходные сцены вырезать по дереву. В общем, на заставке Константинов поместил кормление монаха в клетке.
Худ. Ф.Константинов (1961)
Маленькая плохо воспроизведённая гравюра: Ламме в горячке кидается на шлюпке в погоню за своей женой. Страничная иллюстрация: Тиль и Нелле идут на демонстрацию (а Бельгия-то стонет под гнётом чужеземцев).
Линеарный рисунок на шмуцтитуле содержит главный посыл Пятой книги: неумирающие Тиль и Неле повернулись спиной к монаху.
Худ. Ю.Иванов (книга, 1972)
А вот внутренние иллюстрации озадачили: там рисунки к тексту из предыдущей Четвёртой книги. Решил художник так представить свою сюиту, не обращая внимание на соответствие тексту.
А в открытках есть сцена из Пятой книги. Весело шагают Тиль и Неле по просторам.
Худ. Ю.Иванов (открытка, 1975)
Художник П.Бунин (1975)
И только П.Бунину было что порисовать в Пятой книге. Де Костер для общего фона бросал традиционные слова о репрессиях, о войне, о море. И Бунин не пропускал свои любимые сюжеты.
Политика: заочный суд сепаратистов над испанским королём и расторжение вассального договора.
Худ. П.Бунин (1975)
Откорм монаха: быстрыми зарисовками на полях Бунин помечает забавные вставки, а в цветных рисунках передаёт психологически напряжённые сцены (в этой серии в цвете дано, как неадекватный монах рискованно наезжает на партизанскую вольницу).
Бисти на шмуцтитуле дал пронзительную сцену: Тиль и Неле с печалью смотрят на читателей. Никаких щенячьих восторгов: окончательной победы нет и не может быть.
Худ. Д.Бисти (1979)
Художник Б.Тржемецкий (1983)
Заставка-тизер. Все волнуются: неужто умрёт Уленшпигель?
Худ. Б.Тржемецкий (1983)
Да нет, всё в порядке: монаха откормят, а Тиль оживёт.
Худ. Б.Тржемецкий (1983)Худ. Б.Тржемецкий (1983)
Художник И.Кусков (1988)
Пытается найти в Пятой книге что-то новое художник Кусков: кормление монаха традиционное, прощание с Ламме (давно не было, со времён Кибрика), оживление Тиля (в просоночном состоянии он кидается на священника, пытавшегося его похоронить).
Худ. И.Кусков (1988)Худ. И.Кусков (1988)
Худ. И.Кусков (1988)
Художник Ф.Ропс
В послевоенной советской книжке с перерисованными офортами Ф.Ропса — соотечественника и современника де Костера — наконец-то удалось обнаружить рисунок, привязанный к сюжету: это, конечно, откорм монаха.
Худ. Ф.Ропс
Из цикла другого бельгийца — Линена (1914) ничего не смог подобрать. Хороший рисовальщик, интересные этнографические детали. Но этот художник находится с текстом романа в слишком интимных отношениях, посторонних в свой круг не пускает.