Продолжаю обзор иллюстраций к сказу "Медной горы Хозяйка". Среди отдельных изданий обнаружился раритет.

Главный сталинский иллюстратор сказов Бажова — В.Баюскин. Роскошная книга — "Малахитовая шкатулка" — с его иллюстрациями вышла в 1948 году, переиздана "Речью" в 2016 году. В этом томище 24 цветных страничных иллюстраций + чёрно-белые заставки и концовки. В 1952 году вышло бюджетное издание всего с четырьмя цветными вклейками. А оказывается, в 1952 году была ещё отдельная книжка "Хозяйка Медной горы" в мягкой обложке. Вот они: баюскинские книги (фолианта 1948 года у меня нет — есть современное переиздание).

В большом томе сказу "Медной горы Хозяйка" посвящена вот такая цветная иллюстрация, наклеенная на паспарту (даю фото с первого издания 1948 г., взятое отсюда: https://polny-shkaf.livejournal.com/19384...).

Эта же иллюстрация имеется в бюджетном издании 1952 года. А вот в отдельной брошюре картинка совсем другая (слева вверху).

Отдельное издание 1952 года и рассмотрим.

Название сказа на обложке отредактировано (видимо, незамеченная ошибка).

Эту книжку я случайно увидел на "Озоне" — информации на скорую руку не обнаружил, гарантий насчёт наличия внутренних иллюстраций не было. 600 рублей. Рискнул и купил. Получил в самом конце декабря 2015 года, в предновогодней атмосфере. Оказалась полноценная сюита цветных иллюстраций.

Сейчас пытался повторно найти информацию по этому изданию — ничего. Всплывает фотография обложки с "Озона" — это моя подклеенная книжка. И всё. Так что издание редкое.

1) Волшебство в сказах Бажова долго не давалось иллюстраторам: в сталинское время, если это не была сказка про Бабу-Ягу, не умели соединять самый что ни на есть реалистичный быт с потусторонними силами. Раздумывая над статусом Хозяйки медной горы в русском фольклоре, я пришёл к выводу, что это персонаж античной мифологи — Венера, которую Бажов перенёс в уральские подземелья (надёжно спрятав первоисточник). И как это было рисовать в 1950-е годы художникам-реалистам?

В первых иллюстрациях были попытки передать загадочную атмосферу через региональный колорит: "Седой Урал" и т.п. У Басюкина структурно важные рисунки на титульном листе и на задней стороне обложки задают этот тон.

Обычные пейзажи акварелью у Басюкина получились очень проникновенными. И какое разноцветье, безупречно подобранное!

2) Помимо цветных рисунков, Басюкин даёт на страницах, занятых текстом, чёрно-белые перьевые наброски.

Это тоже пейзажи, и тоже очень близкие к натуре.

3) Первые строки сказа: "Пошли раз двое наших заводских траву смотреть". Проиллюстрированы, в общем-то, тоже ради пейзажа (никакого значения для сюжета долгое вступление не имеет, это сугубо формалистический приём имитации устных рассказов тёмных людей).

Уже из рисунка на обложке было понятно, что ничего потустороннего Баюскин в Хозяйке медной горы видеть не намерен: девка как девка (у Бажова именно "девка" при первом взгляде упоминается, но это из-за её косы: незамужняя женщина).

А ведь это страшная дева-мстительница (её изощрённые казни в других сказах разворачивается). Ну да, предлагает жениться, но сама про себя говорит, что она "каменная" (тут другая Венера вспоминается, из новеллы Мериме — медная статуя, задушившая избранника в объятьях).

Волшебную сторону Хозяйки демонстрирует её способность к метаморфозе: превращению в ящерицу. Здесь метаморфоза не закончена: тело ящерицы, голова человечья.

Реакция Степана: "Тьфу ты, погань какая!". Глядя на эту картинку, веришь, что погань.

1) Степан передаёт приказчику ругательные слова Хозяйки (ей совсем не нравится, что люди без её спроса разграбляют её подземные кладовые). Художники эту сцену изображают как вызов эксплуататорам — зачатки бунта. Хозяйка медной горы — организатор и идейный вдохновитель пролетарских выступлений.

2) А пока что Степан был выпорот и посажен на цепь в забое.

Нельзя было советскому художнику отказаться от возможности показать подневольный труд при царизме. Но в подобных эпизодах для адекватной передачи бажовского настроения мало реалистической манеры: этот ад требует Босха, а не Репина.

Баюскин продолжает развивать линию Хозяйки как деревенской девки в самом соку. К тому же, формально Хозяйка медной горы показывает Степану своё приданое. Такую бытовую сцену Баюскин и рисует.

1) Степан находит невиданные ранее малахитовые глыбы, из которых можно и колонны для Исаакиевского собора вытачивать.

2) Разговор с барином: приказчики обманули насчёт вольной, теперь никому не верю. А ведь барин давал честное дворянское слово — нет, вольная вперёд. Пришлось барину согласиться.

Интересно, что Степан с барином на равных держится: два самодостаточных человека. Это вот холуи барские Степана оценить не могли. Не это ли имел в виду Бажов — и передал Баюскин? Потом, в других сказах, пришлось Бажову выправлять линию, истреблять человечность в барах.

Степан не смог забыть Хозяйку медной горы, всё бродил по горам, да и помер в лесу. Игуана, которая сидит рядом с мёртвым Степаном — это Хозяйка медной горы. Вроде бы даже в точности по Бажову:

цитата

...около покойника ящерку зеленую видели, да такую большую, каких и вовсе в наших местах не бывало. Сидит будто над покойником, голову подняла, а слезы у ей так и каплют

Но всё же это, наверное, не игуана должна быть — а крупная, но, по-прежнему грациозная, ящерица-змейка. Долго ещё придётся художникам Бажова разгадывать...

Помимо иллюстраций к "Серебряному копытцу" смотрели мы год назад и иллюстрации к "Таюткиному зеркальце". И вот в этом "Зеркальце" действует центральный персонаж горно-заводской уральской мифологии — Хозяйка медной горы (кого надо — изувечила, а барыню напугала так, что та после дураков рожала). Сейчас время пришло для первого сказа из цикла про Хозяйку. Сказ так и называется "Медной горы хозяйка".

Начинать бы, конечно, следовало с прижизненных иллюстрированных изданий (1939-1950), но для первого знакомства пришлось взять наиболее полно проиллюстрированное издание, чтобы отследить узловые моменты сюжета. И таким изданием оказалась книжка-картинка с иллюстрациями Н.Аземши: Бажов П. Медной горы хозяйка. — М.: Советская Россия, 1985. Большая удача.

Поскольку действие сказа строго локализовано, художники с удовольствием рисуют пейзажи. Тут проблема в том, что горно-заводской округ горами-то как раз похвастаться не мог ("горное дело" — оно всегда под землёй). Впрочем, Аземша рисует условный Урал — и очень похожий.

Собственно завязка. Для правдоподобия (не сказка какая-нибудь, а сказ) вступление с нарочито излишними подробностями: не просто герой повстречал Хозяйку, а "пошли двое наших заводских покосы смотреть, один-то неженатик... и т.д." Один — молодой Степан (не весь ещё ядовитой крошкой отравлен), а про другого потом и не вспоминают.

Степан очнулся от дрёмы и увидел:

цитата

...у большого камня женщина какая-то сидит. Спиной к парню, а по косе видать — девка. Коса ссиза-черная и не как у наших девок болтается, а ровно прилипла к спине.

...А одежа и верно такая, что другой на свете не найдешь. Из шелкового, слышь-ко, малахиту платье. Сорт такой бывает. Камень, а на глаз как шелк, хоть рукой погладить.

Аземша и не пытается изобразить деревенскую девку: у него сразу владычица подземного царства представлена. Кокошник на Хозяйке медной горы, кстати, у Бажова не упоминается, но на картинках поздних иллюстраторов часто присутствует. Видать, фильм "Каменный цветок" (1946) задал образ в кокошнике.

А чего Хозяйке медной горы от Степана надо? Весточку передать приказчику на руднике:

цитата

Хозяйка, мол, Медной горы заказывала тебе, душному козлу, чтобы ты с Красногорского рудника убирался...

Хозяйку медной горы сопровождает сонм ящериц, которые покрывают землю сплошным ковром. Ящерица — символ Среднего Урала. Я в детстве думал, что это чисто уральское земноводное и есть (только встречается редко, не везде же скалы из земли выходят, где они греются). На Юг в первый раз попал — очень удивился: ящериц немеряно, а никто их не поэтизирует. Пример мифотворчества Бажова, который придумал горно-заводской Урал.

Ящерицы — слуги Хозяйки медной горы. Они и кандалы снимают с рук человека, и чай ему заваривают (позже).

Но главное — другое! Сама Хозяйка со своей косой, как будто приклеенной к спине, оборачивается ящерицей.

цитата

Вместо рук-ног — лапы у ее зеленые стали, хвост высунулся, по хребтине до половины черная полоска, а голова человечья

Зрелище жуткое, даже в интерпретации Аземши.

Степана передёрнуло: "Тьфу ты, погань какая!".

Передал Степан приказчику послание Хозяйки медной горы, и слова про "душного козла" передал. Приказчик отреагировал:

цитата

— Выпороть его, — кричит приказчик, — да спустить в гору и в забое приковать!

Благочинный Степан у художника постненьким получился, а вот приказчик да палач — очень колоритные.

Чёрт, на дворе-то крепостное право! Выпороли и приковали.

Хозяйка медной горы вытаскивает Степана из забоя. То ли в шутку, то ли всерьёз предлагает взять её в жёны.

цитата

Ну, женишок, пойдем смотреть мое приданое

Роскошный поземный дворец.

Степан собрался с духом и отказал Хозяйке медной горы. Этот поступок был оценен.

цитата

Не обзарился ты на мои богатства, не променял свою Настеньку на каменну девку. Вот, — говорит, — тебе подарочек для твоей невесты, — и подает большую малахитовую шкатулку.

Вот так и появляется в сказах та самая малахитовая шкатулка.

Особо описывает Бажов роскошный обед, которым Хозяйка угостила Степана. Роскошный — в представлении крепостного рабочего:

цитата

Накормила она его щами хорошими, пирогом рыбным, бараниной, кашей и протчим, что по русскому обряду полагается

При прощании Хозяйка медной горы заплакала. Плачет мелкими и очень ценными малахитовыми зёрнами, но рука тёплая.

Надеясь на получение вольной, Степан при помощи Хозяйки медной горы находит малахитовую глыбу.

Приказчики Степана обманули, но из столицы приехал сам барин, хочет найти такие глыбы, чтобы из них пятиаршинные столбы можно было вырубить. Степан имеет с ним разговор: дерзко требует вольную себе и невесте вперёд. И опять: Степан совсем картонный, а писарь да барин из столицы — весьма живописные и с собственным характером.

Дальше — известно: малахитовые колонны Исаакиевского собора.

цитата

Вырубили из этой малахитины столбы, какие им надо, выволокли наверх, и барин их на приклад в самую главную церкву в Сам-Петербурхе отправил.

Ленинградец Аземша не упустил возможности закончить сюиту видом северной столицы.

А вот окончание сказа Аземша оставил без иллюстраций. Степан не смог забыть Хозяйку медной горы. Повадился бродить по горам. Был обнаружен мёртвым.

цитата

...около покойника ящерку зеленую видели, да такую большую, каких и вовсе в наших местах не бывало. Сидит будто над покойником, голову подняла, а слезы у ей так и каплют

цитата

Вот она, значит, какая Медной горы Хозяйка!

Худому с ней встретиться — горе, и доброму — радости мало.

Кто такая — Хозяйка медной горы? Бажов пытался уверить, что это продукт регионального народного творчества. Но никакого "рабочего фольклора" на Урале не существовало. Хозяйка медной горы — литературный персонаж Бажова. Хозяйка — это молодая красивая дева. Встречаются такие в настоящем (крестьянском) фольклоре: русалки, снежные девы. Но они приносят человеку только зло. А Хозяйка медной горы не только убивает, но и помогает. Природа двойственная, как у Бабы-Яги. Вроде бы Хозяйка (как и Баба-Яга) бессмертная и неживая ("каменная"), однако (в отличие от Бабы-Яги) испытывает к отдельным мужчинам любовное влечение. Эрос и танатос, как пишут о ней учёные комментаторы. Видимо, ближайший аналог Хозяйки медной горы — это античная Венера. Символ Венеры — это ещё и символ меди. Так что аналогия для Бажова была на поверхности. Хозяйка живёт под землёй, но не просто под землёй, а в Медной горе (горное дело касается и тех гор, которые растут не в небо, а к центру Земли). Уральские Гумёшки — это перевёрнутый Олимп.

Больше года назад мы смотрели иллюстрации к сказу П.Бажова "Серебряное копытце". Тоже добавки накопились.

Поисковые запросы в оцифрованном архиве "Мурзилки" выявили июльский номер журнала за 1946 год. На нескольких страницах напечатана обширная редакция "Серебряного копытца" с картинками Е.Рачёва. Это не вершина мастерства Рачёва. Да и тема не его. Но всё же... Нигде не отмеченные иллюстрации знаменитого художника к Бажову.

Вот такой сборник из первых изданий: Бажов П. Малахитовая шкатулка. — М.: Сантакс-Пресс, 1997. Сейчас этот сборник с иллюстрациями старого советского художника Б.Игнатьева переиздаётся и всегда имеется в продаже.

Рисунки хорошие по технике, но ничем не выделяются из ряда типичной старой иллюстрации.

Обнаружился современный цикл иллюстраций к сборнику Бажова: "Уральские сказы", издательство "Арбор" (2015), художник А.Дмитриев. Книги издательства очень дорогие и по обычным каналам не распространяются. Иллюстрации — из Интернета.

Беспроигрышный приём — сделать картинки в стиле модерн (причём, родного билибинского направления).

К модерну в книжной иллюстрации я неравнодушен. Эта имитация художнику удалась.

Смотришь, и думаешь, что ведь, действительно, Бажов — представитель Серебряного века (ровесник А.Блока). Сказы его должны были тогда же до революции быть написаны, когда и "Русалочьи сказки" А.Толстого. Но тогда у молодого Бажова это были бы поверхностные подделки. Нет, только 1937 год, только мудрый колдун Бажов — а вот картинкам не обязательно быть в стиле соцреализма.

С сайта "Картинки и разговоры": http://www.fairyroom.ru/?p=515. Европейская художница сделала иллюстрации к изданному в Италии сборнику русских сказок — но, вроде бы, там только сказы Бажова.

Тоже ведь подражение модерну начала XX века (европейскому). Всё-таки подходит этот стиль Бажову.

Серебряное копытце — Король Олень с печальными глазами. Попал лесной козёл в Европу...

Интересные по технике картинки художника Н.Сажина из Интернета.

P.S. Поскольку Н.Сажин заинтересовал ценителей, оставляю ссылку на источник: официальный сайт Н.Сажина (там дата рисунков — 1991 год): http://book-graphics.blogspot.com/2013/07.... Есть также сведения об альбоме «Николай Сажин» издательства Петрополь 2007 г.

Ну и в завершение: сборник "Хрупкая веточка" (М.: Детская литература, 1979) с рисунками О.Коровина.

О.Коровин — свердловский художник, который иллюстрировал Бажова, начиная с 1950-х гг. Иллюстрации были цветные. В этом сборнике интересно то, что они сделаны в технике чёрно-белого линеарного рисунка.

Очень трогательные Дарёнка и Мурёнка.

Ещё одна тема, которая постоянно пополняется: сказка "Теремок". Когда два года назад я выбирал первую сказку для обзоров иллюстраций, "Теремок" казался мне простеньким цикличным рассказом. Но почти сразу я понял, что это трагедия о праве силы, которую олицетворяет безжалостный медведь, уничтоживший добровольное сообщество таких разных персонажей. Этот хоррор в царское время показывал Г.Нарбут (https://fantlab.ru/blogarticle57118), а в наши дни — И.Олейников (https://fantlab.ru/blogarticle57420). Но, конечно, в большинстве детских изданий концовка изменена: медведь просто неуклюжий, никого не убивает. А ещё ведь и развитие благостной концовки: звери стыдят медведя, он помогает отстроить новый теремок-дворец.

Ну, посмотрим, что накопилось.

Замечательная современная художница Ю.Устинова. Подарочное издание издание сказок с её иллюстрациями я упустил, так что пришлось довольствоваться книжками небольшого формата из массовых серий.

Зато в этих книжках обнаружилось две версии "Теремка".

Счастливые звери в русских народных костюмах и косолапый медведь в жилетке (зажиточный то есть, но не очень далеко от крестьян — мышей да зайцев — ушёл).

Из-за неуклюжести медведя несчастный случай приключился. Простительно.

А вот вариант, клеймящий деспотию. Малые звери относятся к низам, хотя перед нами уже международная команда: заяц, например, по одежде выставлен китайцем (из-за разреза глаз), лягушка ещё кем-то...

А вот у медведя прикид показательный: фуражка без кокарды и ватник. Видать, отставной охранник из ГУЛАГа.

Иллюстрации легендарного советского художника-анималиста Е.Рачёва к "Теремку" издавались неоднократно, мы их смотрели в своё время и даже в вариантах русской, украинской и белорусской сказок (https://fantlab.ru/blogarticle57118). А были, оказывается ещё иллюстрации к сказке, публикуемой под именем В.Даля. У меня появилось вот такое современное переиздание сборника далевских сказок: Даль В. Девочка-снегурочка. — М.: Мелик-Пашаев, 2016.

Сложность идентификации в том, что у Даля наша сказка называется "Про мышку-норушку". Иллюстрации к этому варианту сказки мне встречаются только второй раз (первый — иллюстрации Олейникова, но у него графический роман всё-таки "Теремок" называется).

У Даля в числе жильцов присутствует ящерка.

Но особенность версии далевской сказки не только в этом. Во всех других вариантах в теремок набиваются звери, начиная от мухи/мышки до волка. И живут дружно, пока медведь не заявляется. А у Даля волк вторгается в теремок непрошенным, никого пока не ест, но создаёт дискомфорт для всех жильцов.

И малые жильцы жалуются медведю, т.е. сами его призывают. А медведь, как типичный чиновник, в тонкости не вникает, а устраняет первопричину беспокойства: разрушает теремок.

Вот такая особая интерпретация. И художник её учитывает: по настроению картинки отличаются от тех, которые рисовались к народному "Теремку".

Из числа новинок отмечу сборник сказок с иллюстрациями О.Ионайтис: "Лучшие русские сказки для малышей". — М.: Росмэн, 2020. Этот дороговатый сборник не приобретал (неоднозначно отношусь к художнице). Две иллюстрации, касающиеся "Теремка", выложены на сайтах интернет-магазинов.

Зверушки забавные.

В Интернете обнаружились полные сканы четырёх книжек-картинок советского времени.

Такие издания:

1) Теремок. — М.: Малыш, 1965 / худ. Т.Шеварёва; 2) Терем-теремок. — М.: Бюро пропаганды сов. киноискусства, 1973 / худ. Г.Аркадьев, Н.Привалова.

Первая книжка — старинная (1965 года) с картинками Т.Шеварёвой — очень ценимой мною художницы. Вторая — "новелизация" мультфильма, в котором отображена авторская версия В.Сутеева (по набору зверей отличающаяся от всех известных).

И ещё:

3) Теремок. — М.: Малыш, 1980 / худ. М.Меженинов; 4) Теремок. — М.: Детская литература, 1985 / худ. Е.Малашенкова.

В большинстве случаев в книжках помещён вариант с добрым, но неуклюжим медведем, который потом перевоспитывается на ударной стройке нового теремка. Только в последней книжке-малышке (серия малоформатных изданий "Для маленьких") всё заканчивается на разрушении теремка медвежьим мохнатым задом.

Интерес представляет сопоставление жильцов теремка в видении разных художников. Выбрал для сравнения приход в теремок трёх зверей (через одного: мышки, зайца и волка) и разгром теремка медведем.

В мультипликационном варианте волка нет, так что только три картинки.

Не перестаю удивляться разнообразию типажей на весьма ограниченном литературном материале. В советских издательствах от художников требовалась высокая степень оригинальности.

Помимо полномасштабных сюит, следует отметить единичные иллюстрации к "Теремку". Вот такой сборник: Кологривова С.В., Залманова Т.С. Фантазёры. — М.: Русский язык, 1986.

К "Теремку" галлерея портретов героев сказки. Своеобразная манера художника В.Провалова в общем русле исканий графики перестроечных времён.

Сборник последнего советского года: "Русские сказки". — Л.: Художник РСФСР, 1991. Художник Б.Михайлов

К "Теремку" две иллюстрации — две антитезы: мирная жизнь и погром.

Календарь с героями русских сказок на 1989 год, изданный в Грузинской ССР.

На позднейшую кооперативную халтуру похоже

Детские журналы советских времён — ещё один неисчерепаемый источник иллюстраций, материал для анализа стилей и направлений. Более-менее доступными оказались цифровые архивы всесоюзных московских журналов для детей младшего возраста: "Мурзилка", "Колобок", "Весёлые картинки".

В "Мурзилке" иллюстраций к "Колобку" обнаружилось совсем немного (сказка считается для совсем маленьких, а журнал — для школьников младших классов). Из того, что обнаружилось, новинкой является только вот эта обложка августовского номера 1952 года в исполнении Ю.Васнецова.

Это точно теремок (приведено название картинки), набор зверей необычный: петух, белка. Но, как мы выяснили, кого только в вариантах сказки не встречается — и петух тоже (а белка была в научно-популярном "Теремке" Виталия Бианки: тут)

Аудитория журнала "Колобок" была не то чтобы совсем младше "Мурзилки", но не такой строго очерченной. К тому же, это был больше арт-журнал, где художники работали на детском материале в манере "для взрослых". Появление малышёвского "Теремка" в "Колобке" никого не смущало. И вот в мартовском номере за 1971 год "Теремок" на обложке рисует Т.Колюшева (и совсем в другой манере, чем для "Весёлых картинок"), а разворот — сам великий В.Стацинский.

В "Весёлых картинках" — журнале для самых маленьких — иллюстрации к "Теремку" были естественными.

1) Во-первых, это могли быть иллюстрации в серьёзной технике литографии или гравюры. Литографии Чарушина у нас уже присутствовали, но в журнале 1961 года встретился новый вариант — медведь (медвежонок?) приступил к непосредственному сносу домика. Волк и заяц в шоке, а вот лиса сопротивляется — льёт на лапу медведя кипяток из заварочного чайника. Гравюра Литвина — к украинской "Рукавичке".

2) Во-вторых, это могли быть типичные для журнала яркие рисунки. Надо отдельно отметить Т.Колюшеву — мастера таких праздничных композиций. В этих картинках, понятно, не место конфликту. Видно, что медведь хороший (в номере за 1973 года). А то и благодетель: увидел, в какой тесноте звери живут (объезжая на авто территорию ответственности), построил многоквартирный жилой дом и переселил в него жильцов из теремка-хибары (в номере за 1974 год). Тема осовременивая старых сказок — традиционная для "Весёлых картинок".

3) Встречались периодически рисунки других художников на сюжетные темы.

4) Выход за пределы времени действия сказки — тоже постоянная тема журнала. А как там в наши дни поживают герои "Теремка"? М.Битный рассказывает: к Новому году готовятся дружной компанией.

5) Перенесение идеи "Теремка" в другие декорации. Вот Е.Соколов показывает корабль "Теремок".

Все персонажи имеют собственные характеристики. Ситуация непростая: медведь залез на мачту, да и сломал её. Ой, что будет! Мышь в панике несётся с вершины мачты, лиса покидает корабль с чемоданом (а деваться-то некуда), отчаянный заяц наяривает на гармошке, флегматичный волк ловит летучих рыб, лягушка ко всему прочему поймала кита на удочку (сейчас он добавит своим хвостом по борту). В общем, сумасшедший дом. Но стихи, сопровождающие картинку, бодрые: "Не подвёл, не размок славный терем-теремок". Типичный политический анекдот эпохи застоя. Серьёзные темы поднимались в "Весёлых картинках" в 1979 году: "Куда ж нам плыть?".

Появилось (у меня) кое-что новое и по сказке "Василиса Прекрасная".

Сборник издательства "Лабиринт" 2019 года. Художник М.Митрофанов. Художник популярный и многими обожаемый.

К этому художнику у меня предубеждение, но, по случаю огромных скидок, решил ознакомиться поближе, чтобы составить более объективное мнение.

Василиса, оставшаяся без матери, ведёт полную лишений жизнь с мачехой и её дочками. От матери ей досталась куколка-советчица, которую надо   подкармливать. Василиса уделяет ей крохи от своей скудной пищи.

Рисунок отличный — у Митрофанова рука профессионала. Куколка несколько озадачивает: сидит такая барыня...

Мачеха решила погубить Василису и отправила её к Бабе-Яге на верную погибель. Митрофанов нарисовал Бабу-Ягу кокетливой старушкой.

Чудеса: по дороге к Бабе-Яге встречаются всадники, олицетворяющие рассвет, день, ночь. Художникам здесь есть где высказать свою оригинальность. Митрофанов даёт такой образ ночи-чёрного всадника

Есть чудеса и в избушке Бабы-Яги: какие-то отрубленные руки, которые выполняют работу по дому. Мотив непрояснённый, вставлен в сказку достаточно механически. Для современных читателей — это, скорее, плюс: прогнать расслабленность, озадачиться вопросом о генезисе этих рук. Не все художники их рисуют, но Митрофанов рискнул. Правда, получился мешок с руками, а в сказке руки носят мешки.

Как-то так получилось в академическом варианте сказки, который дал Афанасьев, что Баба-Яга прониклась симпатией к Василисе и даже дала ей череп с лучами смерти. Василиса череп доставила домой, и лучи сожгли мачеху и её дочерей. Хорошо эта сцена у Митрофанова получилась. куколка вот только в этой сцене...

У куколки в этой сказке не до конца раскрытая роль. Кажется, она должна представлять из себя нечто большее, но ожидания обманываются. Никто из художников куколку не очеловечивал. А вот Митрофанов показывает её разбитной девчонкой-обжорой.

Вот эта болезненная жизнерадостность и смущает меня в Митрофанове — хорошем, наверное, художнике.

"Василиса Прекрасная" — это сказка всё же про Бабу-Ягу, она там центральный персонаж.

Только в процессе сравнения разных пересказов "Василисы Прекрасной" понял, что в русских сказках существует две Бабы-Яги: одна психованая, но помогает избранным в тяжёлых ситуациях, другая является абсолютным злом. У Афанасьева в "Василисе Прекрасной" — Баба-Яга выступает помощницей: она в конечном итоге отпускает (выгоняет) Василису и сама даёт ей смертоносный череп (по описанию радиоактивный), чтобы решить проблему с мачехой и сводными сёстрами. А вторая ипостась — порождение ада — показана Афанасьевым в другой сказке с очень похожими исходными данными: мачеха гонит падчерицу к Бабе-Яге, та собирается её сожрать; девочка сбегает; слуги Бабы-Яги — работница, кот, собака и т.д. — помогают девочке в побеге, потому что тронуты её добротой и заботливостью, которых сроду от хозяйки не видали. Эта сказка так и называется "Баба-Яга" (в сборнике Афанасьева — № 103). В детских книгах часто встречалась "Василиса Прекрасная" в советских обработках, когда сюжеты были совмещены и Баба-Яга выступала абсолютным злом (лишь бы котика в сказку ввести). А в первоначальном варианте "Баба-Яга" публиковалась редко.

В.Каневский (Каневский-младший), замечательный советский художник с забавными персонажами. Есть такой сборник сказок с иллюстрациями разных художников: "Русские волшебные сказки" — М.: Советская Россия, 1989.

В этом сборнике В.Каневский иллюстрировал именно "Бабу-Ягу". Но картинок всего две и собственно Баба-Яга едва заметна.

Оказывается было отдельное издание: Сказка про Бабу-Ягу: Сказка/ Худож. В.А.Каневский; Обраб. М.А.Булатов. — М.: Советская Россия, 1989.-16c.

У меня этой книги нет. Представление можно получить по фотографиям, выложенным на Авито и др. Видно, что картинки классные.

Художник Г.Новожилов. Переиначенные сказки: Г.Новожилов. Русские сказки для детей и взрослых / рисунки автора. — М.: НорВэй-Си, 2007.

Здесь, видимо, Баба-Яга олицетворяет собой абсолютное зло (девочку защищает ангел).

Николай Кочергин неоднократно рисовал Бабу-Ягу. На открытках:

Очень похожий силуэт у Бабы-Яги из ширмочки "Лукоморье".

И совсем другая Баба-Яга — старая измученая женщина — в сказке "Баба-Яга" из сборника "Русские волшебные сказки" (1958). Посмотреть сборник тут: https://shaltay0boltay.livejournal.com/65...

Есть иллюстрации к "Бабе-Яге" и у Забирохина в сборнике афанасьевских сказок, изданных "Вита Нова".

Видно, что эта Баба-Яга (на переплёте тоже она) — исчадие ада. К "Василисе"-то нарисована другая Баба-Яга: нос крючком, но взгляд живой и заинтересованный, в чём-то можно убедить. Для сравнения — Яга-помощница из "Василисы прекрасной".

Когда я показывал "Лукоморье" — пролог к "Руслану и Людмиле", упоминание о Бабе-Яге я оставил без внимания (это не пушкинский персонаж). А зря. Пушкин не раскрывает, какую Ягу он имеет в виду: вменяемую или невменяемую. Поскольку "Лукоморье" в советское время адресовалось издателями маленьким детям, художники Ягу изображали не совсем уж страшной.

У Мавриной Баба-Яга вроде бы не злая, но зверей обижает — кубарем они летают.

Огромный разворот не берётся сканером. Иллюстрация с Бабой-Ягой из "Лукоморья" взята с сайта художника: http://www.bychkov-books.spb.ru/ob/Luk

Поближе Баба-Яга (это уже сканер смог кусочек из книги переснять). Сдержанная Баба-Яга, держит себя в руках.

У Артюшенко комическая Баба-Яга.

Из трёхмерной складной книжки-панорамы. Типичная Баба-Яга, без глубокой проработки характера.

Много сказочных персонажей было в "Весёлых картинках". Часто там переиначивали старые сказки в духе пост-модернизма для детей.

Художник Битный — очень добрый. Но он добрый к положительным персонажам. Баба-Яга недовольна тряской.